Хорватские сказки стародавних времён

Хорватские сказки стародавних времён
Ивана Брлич-Мажуранич

Ивана Брлич-Мажуранич (1874-1938) выдающаяся деятельница хорватской культуры. Часто её называют хорватским Андерсеном (за виртуозность детского рассказчика) и хорватским Толкином (за погружение в фантастический мир мифологии). Ивану Брлич-Мажуранич можно поставить в один ряд с классиками детской литературы. Её произведения были переведены на почти все европейские языки; она не раз выдвигалась на Нобелевскую премию..

Ивана Брлич-Мажуранич

Хорватские сказки стародавних времён

Сказкапервая. КакПотехискалистину

I

Было это в стародавнее время. На некоей прогалине в горах, средь дремучего букового леса жил старец Вещий со своими тремя внуками. Вышло так, что старцу пришлось одному вскормить и вырастить всех троих. И вот стали внуки уже настоящими молодцами, деду по плечи да и повыше плеч. Звались они Лютиш, Марун и Потех.

Однажды весенним утром поднялся старец Вещий рано до солнышка, разбудил всех трех внуков и сказал им, чтобы они шли в лес, в то место, где в прошлом году мед брали, посмотреть, как перезимовали пчелиные рои и пробуждаются ли пчелы от зимней спячки.

Марун, Лютиш и Потех встали, собрались и пошли. Было довольно далеко до того места, где находилась пасека. Но все три брата знали хорошо лесные тропинки и потому уверенно и бодро вошли в лесную чащу.

Однако в лесу было совсем темно и жутко, солнце еще не всходило, и не слышно было ни зверья, ни птиц. И вот постепенно стало братьям жутко в этой тишине, потому что на заре, перед солнечным восходом, злобный Бесомар, лесных бесов владыка, бродит среди лесной чащи, пробираясь от, дерева к дереву.

И стали тут братья друг у друга выпытывать о всякой всячине, что бывает на свете. Но так как никто из них никогда из этого леса не выходил, то и не знали они ничего, что могли бы рассказать друг другу, и стало им оттого еще более жутко. Чтобы подбодрить себя, запали они песню Сварожичу, и стали призывать его и просить, чтобы показал он солнышко:

Боженька мой, Сварожич,
Солнышко златое, ясный свет!
Боженька мой, Сварожич,
Солнышка все нету, нету, нет!

Так распевая во весь голос, вышли они лесом на такое место, с которого видна была другая гора. И вот на вершине той горы увидали они, как сверкает никогда еще невиданное ими сияние, сверкает словно трепещущее знамя из золотой парчи.

Обомлели братья от дива, а сияние уже исчезло с горы и появилось ближе, над одним большим камнем, потом еще ближе – на вершине старой липы и, наконец, засияло чистым золотом прямо перед ними. И явился им прекрасный юноша в блистающей одежде, а на нем риза златотканая развевается, как знамя парчовое. Не могут братья даже взглянуть в лицо юноше, и глаза от страха великого ладонями прикрыли.

– Что же вы, глупенькие, меня зовете, а сами меня боитесь« – усмехнулся светозарный юноша. А был это сам Сварожич.

– Сварожича зовете, а Сварожича и боитесь; белый свет поминаете, а белого света и не знаете. Но, так и быть, покажу я вам весь миръ: и землю, и небо, а потом скажу, что вас ожидает.

Вымолвив это, распахнул Сварожич свою ризу и окутал ее парчовыми складками и Лютиша, и Маруна, и Потеха. И взвился Сварожич; а на нем риза, и из складок ризы братья выглядывают; и так все выше и выше поднимаются, все больше и больше круги делают. И стало им видно все, что на свете есть. И увидели они сначала все поля со всеми стадами, со всеми хозяйствами и со всеми богатствами, какие в ту пору на свете были.

И выше и дальше кружат они, и видят, войска несметные и все их вооружение, копья и колчаны со стрелами, и всех полководцев, и всю добычу – все, что в ту пору на свете было.

И еще выше кружат они, и видны им сразу все звезды, и созвездия, и месяц, и все облака, ветрами по небу гонимые.

От всего виденного помутилось у братьев в голове, а риза все еще вьется, раздувается и шелестит, как знамя парчовое. Вдруг все исчезло, распустились складки ризы, и вот Лютиш, Марун и Потех опять очутились на лесной тропинке. А перед ними стоит по-прежнему светозарный юноша Сварожич и так им говорить:

– Вот вы, глупенькие, видели сейчас все, что есть на белом свете; а теперь слушайте, что вам суждено, и что вы должны делать для вашего счастья».

И только он это сказал, как напал на братьев еще больший страх, от боязни не забыть того, что он им скажет. А Сварожич, между тем, уже заговорил:

– Вот что делайте: оставайтесь у деда и не покидайте его, пока он вас не оставит, и не ходите в мир ни за худым, ни за хорошим делом, пока не докажите любовь к деду.

Проговорив это, Сварожич запахнулся ризой и исчез, будто никогда его и не было; в лесу же настал белый день. Все это, между тем, подслушал и подсмотрел Бесомар, лесных бесов владыка. В личине тумана лесного крался от вслед братьям, пробираясь от дерева к дереву, и скрылся, наконец, в ветвях старого бука. Издавна ненавидел Бесомар старца Вещего. Возненавидел он его так, как только может ненавидеть нечисть праведного человека, и особенно за то, что старец на своей прогалине развел и поддерживал святой неугасимый огонь.

Сильно кашлял Бесомар от святого дыма.

Не понравился Бесомару совет Сварожича, чтобы братья остались при деде и служили ему, и замыслил Бесомар погубить Вещего, взбунтовав его внуков. И только Лютиш, Марун и Потех опомнились от виденных чудес и собрались идти домой, Бесомар быстрее облака, ветром гонимого, спустился в лесное болото, где росла большая ракита. Служила та ракита бесовским логовом. Маленькие, необычайно уродливые, худые, шершавые, косматые, лохматые, всякого вида бесенята возились на раките.

С писком, визгом и свистом бесновались они там. Все это были проказливые, но глупые бездельники, не годные ни для какой работы и безвредные для человека, пока человек сам их к себе не позовет. Но об этом заботился уже сам Бесомар.

И вот выбрал он троих из них и приказал им пробраться к братьям и разведать, как при их помощи нанести вред старцу Вещему.

Пока Бесомар так напутствовал бесов, Марун, Лютиш и Потех шли своей дорогой и от пережитого страха никак не могли припомнить, ни того, что они видели при полете, ни того, что им сказал Сварожич. Дойдя до хаты, сели они на камень и рассказали деду, что с ними приключилось.

И спросил Вещий старшего внука Маруна:

– А что ты видел, летая, и что сказал тебе Сварожич?

В затруднении стоит Марун, не может он ничего вспомнить, забыл и то, что ему сказал Сварожич. А из-под камня, где сидел Марун, вылез бесенок маленький, уродливый, рогатый и серый, как мышь. Потянул бес Маруна сзади за рубаху и шепчет ему:

– Скажи: видел я несметные богатства, сотни пасек, избу из тесаного леса и много мехов драгоценных. И сказал мне Сварожич, что буду я самый богатый из братьев.

Марун и не раздумывал – правду ли говорит бесенок, а обрадовался и ответил деду, как бес подсказал. Но лишь он это сказал, бесенок прыгнул к нему в сумку, забрался в самый угол и засел там. И спросил дед второго внука, Лютиша, что тот видел, летая, и что сказал Сварожич. И Лютипгь ничего не видал и ничего не помнил. А из-под камня вылез другой бесенок, маленький, гадкий, уродливый, рогатый, а цветом, как хорек. Потянул он Лютиша сзади за рубаху и шепчет ему:

– Скажи: видел я множество людей, вооруженных луками и стрелами, и много рабов в оковах. И сказал мне Сварожичъ: будешь ты самый сильный из своих братьев.

И Лютиш, как и Марун, не раздумывал, а обрадовался и солгал деду, как ему бес нашептал. А бесенок в тот же миг прыгнул к нему за пазуху, да и засел там.

Теперь спрашивает дед младшего внука, Потеха; но и тот ничего не помнил. А из-под камня вылезает третий бес – самый молодой, самый уродливый, с самыми длинными рогами и черный, как крот.

Потянул бес Потеха за подол и шепчет:

– Скажи: все, что есть в небесах – все звезды и все облака узнал я. И сказал мне Сварожич: будешь ты мудрец величайший и будешь понимать, что говорят ветры, и что рассказывают звезды.

Однако, Потех, очень любивший правду, не захотел послушать беса и солгать деду, а отпихнул бесенка ногой и говорить деду:

– Не помню, дедушка, ни того, что видел, ни того, что слышал.

Взвизгнул тут бесенок, укусил Потеха за ногу и, как ящерица, шмыгнул под камень. А Потех тут же нарвал целебной травы и повязал ею ногу, чтобы скорее зажила.

II

Когда Потех отпихнул ногой бесенка, шмыгнул бесенок сперва под камень, прошмыгнул дальше в траву, а сквозь траву проскочил в лес, а из леса на болото к раките. Приходит бесенок к Бесомару и, дрожа от страха, говорит:

– О, грозный царь Бесомар, не смог я забраться к тому малому, которого ты мне назначил.

Страшно разгневался Бесомар. Знал он всех трех братьев, но более всех опасался Потеха, боялся, что Потех доищется правды. А доищется он правды – не избавиться тогда Бесомару ни от старца Вещего, ни от святого огня. И схватил тут разгневанный Бесомар бесенка за рог, поднял его на воздух и крепко отхлестал березовой розгой.

– Иди туда, – крикнул он затем, – иди туда, к тому малому и горе тебе, если он доищется правды.

Выпустил после этих слов Бесомар беса, а тот, еще пуще дрожа от страха, залез под ракиту и просидел там целых три дня, всячески стараясь придумать, как ему выполнить грозный приказ.