Сибирские Светлые Иные: Песнь Химауры и осени. Часть 2. Голодная песнь Твари. Шестая книга (18+)

Сибирские Светлые Иные: Песнь Химауры и осени. Часть 2. Голодная песнь Твари. Шестая книга (18+)
Ия Карповская

Вторая часть «Песни Химауры», где рассказывается, что стало с городом Братском в результате нашествия чудовищных Мегаланий, и как выживают герои… Книга содержит нецензурную брань.

Сибирские Светлые Иные: Песнь Химауры и осени. Часть 2. Голодная песнь Твари

Шестая книга (18+)

Ия Карповская

© Ия Карповская, 2020

ISBN 978-5-0051-2787-7 (т. 6)

ISBN 978-5-0051-2784-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

27. 7. 18.

(Сибирские Светлые Иные – Хроники Братска,
2015 – Чувства, Братск).

Песнь Химауры и Осени (Окончание 2)

ГОЛОДНАЯ ПЕСНЬ ТВАРИ

1

…Она шла по опустевшему городу, где больше не будут загораться фонари, и где люди больше не живут. Куда они не вернутся. Где остались только Сумрак, Иные, монстры, кошки, собаки, и крысы. Город был эвакуирован. Все.

Дыры черных окон в столь раннее утро – в четыре с половиной, – казались глазницами пустых черепов. Как склеп… был город. Таким и останется… Навсегда. Деревья были в золотой листве, особенно березы. Они напоминали остаток всего того хорошего, что было в Братске за все время его существования. Где – то возле помойки пискнула здоровенная крыса. Тиль сурово взглянула на нее. Животное остановилось возле нее, и встало на задние лапки. Взгляд Иной был настолько страшен, что крыса попятилась назад. Да и Тиль была теперь совершенно не похожа на себя. Белоснежная седина молодой женщины двадцати восьми лет сияла во мраке заброшенного города, и дико было ее видеть на фоне вечной юности. Серые умные и суровые глаза больше не блестели добротой и радостью, – в них отражалась человеческая усталость и старость даже, в них появилось что – то ЗВЕРИНОЕ, дикое, несвойственное для Волшебницы… бывшей. Да и ранг Волшебница ДАВНО УГАС – еще лет десять назад. С той поры, как несчастная очнулась после энергетической комы.

И действительно, зверье, причем любое, встречающееся на пути, отшатывалось от Ирины, словно это Чума была, а не женщина или девушка. Где – то помимо виднелись в переулке окна, расколоченные, откуда свисали грязные тряпки.

Не было больше в городе выбросов, – рабочие покинули свои места. Заводы опустели, и в их цехах начиналась скапливаться слоями пыль, грязь, да и не только это.

Но самое страшное было впереди. И все эти заводы покажутся сущей ФИГНЕЙ по сравнению с остальным, что тут случилось. В городе остались одни Иные. Из Светлых – Энрике и Инквизиторы, экстренно вызванные для работы в одичавшем городе. Женщина подошла к помойке, и уставилась на испуганную крысу. Та уже не пятилась, а замерла в диком ужасе. Словно кролик перед удавом. Тильсирвэ спокойно сгребла ее в руку и стала с нескрываемым интересом рассматривать.

– Ну что, город Братск, ты дождался со своим слепым юношеским энтузиазмом этого Апокалипсиса? – ухмыльнулась она. – Город крыс и монстров, крысоград, город, где травили и травят людей и Иных всяким дерьмом… Может тут и правда бичи остались, и то в подвалах, если их не сожрали. Надо будет поглядеть, что будет дальше. Надоело мне ОЧЕНЬ многое в жизни. И это надо исправлять. Понимаешь, тварь ты грязная… Чего ты так пищишь в моей хватке, а? Седины моей испугалась, да? Ну зря…

Тут что – то зашуршало за спиной. Тиль резко повернула голову на звук. К помойке кто – то еще подошел. То ли собака огромная типа овчарки или дога, то ли что… Ведь люди в свое время в панике бросали ВСЕ, заколачивая дома и квартиры. Поскольку по телевидению мэр заявил: город надо срочно эвакуировать, типа в лесу что – то страшное завелось и радиации стало много… Либо другой вариант был: в ГЭС пробоина, и в любой момент все может рвануть. Все произошло настолько внезапно, что всем померещилось: все, сейчас ГЭС рассыплется, как карточный домик, прорвет ее, и чудовищные волны за пять минут ВСЕ смоют. Людям, которые в большинстве своем ничего такого не сделали, хотелось просто спасти свою собственную жизнь. Но не только это было причиной – ФСБ обнаружило недалеко от города рассадник Мегаланий. Их было слишком много, тысячи, десятки тысяч… Громадные ящеры жили в поле, размножались там, выйдя из Сумрака в реальный мир, и потому также медлить было нельзя. Понятное дело, что если бы сообщили о новом таком Парке Юрского Периода, некоторые бы и из окон выбрасывались. Потому и сказали то, что надо. И все. И мэр Братска, видя все это, просто понимал, что это конец всему. На ГЭС были и пожары, и аварии другого толка, и еще всякое может на плотине случиться. Итог всего – за три дня город просто ОПУСТЕЛ. Только в поселке Чекановский оставались свои сталкеры.

Под этим местом Мегаланий было слишком много. Иногда их можно было увидеть в поле, тысячами. В такое время сталкеры старались вообще из домов не выбираться. А вот Хлорный завод оставался работать. И Братск с той поры был обьявлен Зоной. Зоной, которую лучше обходить стороной. Поскольку пребывание в городе стало опасно для жизни. Ну или облетать город можно было лишь на вертолете. А началось все изначально просто – построили ГЭС и заводы.

Первоначально, когда все было спокойно и люди жили, ни о чем не думая, все началось с массовых увольнений, после понеслась эпидемия среди населения, – рака горла. Ну и костей. А дальше – все… В свое время, еще до эвакуации, в Братск понаехали южане, но и они убирались восвояси, заколотив свои дома. А половину их Химаура обратила в Темных. Которые потом впоследствии были сожраны гигантскими ящерами. Которые, как уже и говорилось, расплодилось в гигантских количествах. И кои разгуливали по Братску в любое время суток, (сначала они начали выбираться в реальный мир ночью, и одна – две попались на камеры) выискивая, что бы сожрать. И находили, и жрали, из помоек и на людей бросались на окраине. Не трогали из Иных они только одного – Илльо, он был несъедобен и при этом смертельно опасен.

Тильсирвэ шла по обезлюдевшему городу, который теперь был похож на Чернобыль, и даже хуже, и усмехалась. И вот, эта первая помойка, где кто – то рылся, незаметно почти подкравшись. Сначала мелькнул хвост исполинских размеров, а потом и лапа. Существо, судя по всему, было огромным. Это была не собака и не кошка даже. А нечто пострашнее. И оно искало мясо.

– Ну вот. Докатились. Дожили! Десять лет прошло, смешно! Закрывая все на свете, в том числе и Природу, вы хоть думали, ЧТО ожидает вас после? – Она покосилась на крысу в руке, и просто ее придушила. Своей мертвой хваткой. Животное дернулось и затихло. Оно было мертво. – Занесла меня нелегкая в этот город Братск… И вот что с ним стало в результате деятельности Химауры и прочего. Похоже, всех эвакуировали. Ну и хорошо. Надо теперь осмотреться здесь получше, найти тут Энрике, который меня отправил в Питер. Лучше бы он со мной отправился, и удавил бы этого урода Крейта Майрена, который мне не то что не давал, но и ВСЕ нервы вытрепал! Наркоман законченный, пидор, пьяница, минималист, изменник и в придачу с врожденной шизофренией типчик. ВСЮ жизнь испортил. Сволочь… Одни слезы и десять лет боли! Чтоб его… Каждый день, и почти каждую ночь, куда – то сваливает… И еще удивляется, ЧЕГО это я такой стала! Да и непонятно мне до сих пор, почему Портал закрылся тогда внезапно. Хотя если подумать… Может, моя теория и верна.

Она откинула седые волосы с лица. Длинные, тяжелые. Седые были не только они, но и брови с ресницами. В помойку полетел труп крысы. И тут же, тот, кто там рылся, показался. Тиль не увидела сначала существо. Да, это была не собака, и не кошка. Сначала из мусора вылетел гигантский хвост в чешуе, а после вылезла на белый свет гигантская лапища. Девушку не по – детски передернуло. Она доселе никогда не видела этих монстров. Ужаснулась, прекрасно поняв, что это порождение Химауры. И что убежать от такой громадины НЕ ПОЛУЧИТСЯ. Поднялась голова монстра, и он оскалил длинные зубы. Мегалания, увидев Иную, высунула язык и принялась им ощупывать потенциальную жертву, обнюхивая. Та же, просто почти остекленев, стала медленно вынимать катану из ножен. И вдруг услышала голос у себя в голове:

– Если не будешь дергаться, эта тварь просто пройдет мимо. Стой и не двигайся.

Ирина поначалу не поняла, что это был за голос, и откуда он. Но потом просто видела, что монстр просто ознакамливается с обьектом – с ней. Слюна ящера упала на куртку. Эта Мегалания просто могла тут обитать, в горе мусора, или на пустыре… Кто знает? Удивило то, что он СЛИШКОМ тихо подобрался к куче. Вполне возможно, что там догнивали и человеческие трупы. Хотя мясным душком человечины там уже пахло хорошо. И по ходу, Мегалания его и жрала в данный момент. В это прекрасное апокалиптическое утро.

Закончив знакомство, монстр повернул голову и резко во что – то вцепился в мусоре. И вытащил. Человеческий труп. Сожранный наполовину, по пояс. Головы и рук не было также.

Девушку вырвало. Щедро. Она всякое видела на своих заданиях, только НЕ ТАКОЕ. Ноги в джинсах и часть ребер… После этого ящерка подбросила мясо, и оно исчезло в ее страшной пасти. А после тварь стала скрести лапой по асфальту. Готовясь прыгнуть. Известно на кого. И охотиться дальше.

И вдруг, в тот самый момент, оно дико взревело и рухнуло наземь трупом. Будто в него выстрелил снайпер.

Призрак Тиль убрал меч за спину, и принялся забирать из тела Мегалании всю Силу Химауры. Посмотрел на оригинал себя. Улыбнулся.

– Она бы сожрала тебя. И прямо сейчас. Я убила тварь. Теперь так и буду за тобой ходить. Меня лично эти твари не трогают. Так и осталось жить теперь: питаться этими ящерами и Темными, которых эти гады и жрут. И будут жрать дальше. Потому как они живые, и голодные, а кушать хочется всегда. Ты и не сможешь меня увидеть. Но меня видят прекрасно порождения Химауры. И боятся. – Призрак тепло улыбнулся.

По сравнению с тем здоровьем на вид, коим пышел Призрак, оригинал был выжат как лимон. И немудрено – Тильсирвэ была Ведьмой. Темной. Уже не Волшебница вовсе.

– Нехило мое тело физическое Тьма Илльо выжала. Как тряпку. Все соки, всю юность. Все здоровье… Одна Тьма и Боль в тебе! И если бы не эти Смерти, ты бы умерло. Да и мне бы конец пришел. Ну что ж, будем тебя беречь. Потому что это не Питер, это Братск. И на часах всего лишь пять утра! Знаешь что. Здесь СЛИШКОМ опасно. И, кстати, твоя седина мне не нравится. А кожа, несмотря на юность, утратила прежнюю свежесть. Сбежал с щек румянец. А белки глаз стали серыми. Даже желтоватыми. Вот надо же было тебе ТАК влипнуть! Я – твоя жизнь и питание. Потому и охочусь. Другого выхода не существует. И когда – нибудь мы увидимся по – настоящему. В день смерти Илльо. И ты его убьешь. Только тогда ты станешь прежней. Светлой. Даже лучше, чем была. А я… стану с той поры твоей Частью… внутри. А может, часть меня уйдет в Сумрак. Я распадусь в виде атомов в тебе, верну былые молодость и красоту… А сущность Иной моя уйдет к мертвым. Сила вернется… в виде меня частично. Остальное застынет навеки в мире Иных… А пока что живи давай.

Молодая Ведьма с радостью смотрела на труп чудовищной ящерицы. Подошла ближе и пнула со всего маху лапищу.

– Знаешь что, нехило тут без меня жизнь пошла! Не зря я сюда наконец вырвалась от мужа – деспота. С какого хрена я вообще вышла за него замуж?! Это ж надо было так промахнуться и сглупить! И самое жуткое, что Энрике за эти десять лет даже ни разу НЕ ПОЗВОНИЛ! Ну… один раз дозвонился, и все. После сгинул. Особенно когда Портал где – то в Челябинске меня выплюнул, во дворах. Все же в порядке было… А после начались приключения, – на голову и жопу. И тот обморок на перроне… И эта кома… На несколько месяцев.

Женщина молодая присела на корточки. Достала охотничий нож, и принялась усердно срезать палец Мегалании. На добрую память.

– Ну что ж, спасибо тебе, город Братск. Докатились мы и до Парка Юрского Периода. Наверное, если бы людей не эвакуировали, эти твари бы потчевали каждый день человечинкой. Знали бы это строители, когда проектировали ГЭС и сам город! Но здесь, блин, такой менталитет, что хоть в лоб, хоть по лбу, – БЕСПОЛЕЗНО обьяснять. Видать, эти выбросы ХОРОШО по голове дают, искривляя сознание… Пожила в этой клоаке пятнадцать лет, знаю… Надо будет зайти домой, посмотреть, ЧТО там теперь творится.

Все – таки отрезав черный коготь, Тильсирвэ забросила его в свою черную торбу.

– Ну вот, у Энрике есть свой личный коготь на цепочке на шее, теперь и у меня будет… Замечательно.

Очень также удивило Темную Тиль, что труп монстра не ушел в Сумрак. А остался лежать как ни в чем ни бывало. И отрубила она тот коготь душевно, ну почти как топором. Хотя опасность в этом была: твари могли почуять кровь и двинуться следом. Погонятся. И что тогда?

– Я уже давно не я… – сказала она, и откинула вновь на спину белые, как снег, волосы. – Раз не боюсь, на свой риск, то значит, так и надо. Ох я помню. Как я ВСЮ эту поэтическую срань в Питере в две тысячи седьмом году поставила на уши… Ух как они все там злились, когда репутация – то рухнула! Наркоманы, бляди, шалавы, шизофреники, психопаты, и прочая шушера… НЕНАВИЖУ ВАС ВСЕХ!!! Плюс вы назвали меня больной на голову и идиоткой только за то, что я не разделяла их взгляды… А потому и не разделила, потому что вы кусок бездарного говна, живущие паразитированием других! На других! Нихрена не работали, а только страдали непонятно чем! Так что всех этих ящериц надо наслать на вас… и побольше. Рождаются же такие уроды, которые женскую п…у восхваляют, как тот Мякишев, убожество и сволота, у которого вечно чешется в одном месте! Не зря я его тогда, в баре, окатила матом! Большего он и остальные не заслужили. Катитесь в Преисподнюю! Вернее, уже выкатились туда. Очень надеюсь, что вас там Сатана оттрахал во все дыры и не в дыры!

Призрак стоял рядом, кивая согласно головой. Он был всегда начеку, потому что Братск теперь – Зона, где вовсю царствовала Химаура. Человеческие законы теперь тут не распространялись ни на что. Настало время Голода и Тьмы.

И отступать было некуда. Либо умереть тут, либо бороться за выживание. А раз пришлось вернуться в этот город, не от хорошей жизни… поскольку в Питере жизня опротивела до смерти, то теперь все, война. Но поначалу надо перекусить что – нибудь… Потому как Крейт Майрен жрал лишь сухарики, а на нормальную пищу и не глядел даже, которая была заботливо приготовлена.

Перекусить, если что – нибудь да осталось в разрушенных магазинах. А один как раз был недалеко. И нужно идти туда на разведку.

В магазин «Юбилейный» на улице Мира…

Здание с черными глазницами окон совсем не походило на то, чем оно было раньше. Часть окон просто вынесено, часть выбито. Часть с дырами от камней. Причем было абсолютно непонятно, где народ спасался, а где били стекла ради забавы. Кроме подростков – Темных это больше никто сделать не мог. В некоторых окнах сидели одичавшие кошки и коты, злобно скалясь. Даже они были смертельно опасны. Да и пожирали они в основном тех же самых крыс, которых развелось фантастически много. Кошек, как следствие, пожирали Мегалании. Получилась своя пищевая цепь. Волков, медведей, лис, лосей, зайцев возле города в радиусе ста километров практически не осталось – ТАМ они ВЫМЕРЛИ полностью по одной причине. Были сожраны чудовищными хищниками. Которые еще лихо дрались за территорию. Потому что они, адаптировавшись к жизни в опустевшем городе и его районах, принялись усиленно размножаться, а молодых ящериц надо было чем – то кормить. Эти порождения Химауры были даже к сибирским морозам приспособлены, и им ничего не было. Подкожный слой жира спасал от холодов. И в сорок с лишним градусов они бродили по городу, уже как почти год, пожирая все, что только найдут. А сейчас шла осень две тысячи пятнадцатого года.

Также и оставаться в домах было опасно. Ночь обычно начиналась для оставшихся Темных и их же новых с того, что нужно было просто не включать свет. Даже свечу нельзя было зажигать. И на несколько замков нужно было запирать двери. Если дверь оказывалась железная, то были еще шансы выжить. И все было вполне хорошо. Но начинался самый настоящий леденящий ужас, когда за окнами раздавался скрежет когтей по асфальту и в подьезде по ступеням. Иногда Мегаланий было слишком много. Они оцепляли дворы только так, выжидая. Пока кто выберется. Они охотились или стаями, или поодиночке. Либо взрослые особи учили молодняк охоте. И у тех, и у других все получалось очень неплохо. Иногда мелочь залезала в квартиры через вентиляцию. Что было дальше – говорить не надо. Мелочи было много. Ясно, что становилось потом с жителями квартиры – скелет оставался. Сотня ящерок сжирала человечину или что там за час.