Пас Фортуны

– Что за чушь? Я в этот день вообще на работу не выходила, готовилась к отъезду.

– Данные видеонаблюдения подделаны. Но это знаю только я. Пойдем куда-нибудь, поговорим. Здесь неудобно.

– Вы… Ты из полиции?

– Нет, я друг Максима. Мы очень давно знакомы. Тебя удивляет, что я здесь, к этому есть причины. Пойдем, я все объясню.

– Конечно, только я предупрежу моих друзей и позвоню в компанию.

Вика набрала номер заместителя директора Грайсса и дрожащим голосом спросила, что случилось.

– Ты где вообще? Немедленно возвращайся из отпуска. Директор убит, начальник охраны тоже, полиция тебя подозревает, как соучастницу. Когда приедешь?

Вика молча нажала отбой и посмотрела на Валентина. Она чувствовала себя как будто на краю какой-то пропасти, мозг отказывался воспринимать эту ужасную информацию. Не может быть. Нет. Все это не с ней происходит, кошмарный сон. В ее глазах был жуткий страх.

– Пойдем, присядем, а то ты в шоке. Успокойся, еще есть время, – по своему опыту общения с женщинами Валентин знал, что в трудных ситуациях с ними надо вести себя по-отечески, очень покровительственно. Обычно это дает лучший результат.

Он подхватил Викторию под руку и повел искать укромный уголок, где можно поговорить.

Через десять минут они уже сидели в маленьком кафе, через пару улиц от площади Сан-Марко, и разговаривали.

– Вот видео, смотри сама, – на экране телефона был офис их компании, из главных дверей вышла Виктория.

– Но почему шесть вечера? Это вообще запись за другой день. Двадцать пятого января это пятница, я была дома, а на следующий день улетела в Италию.

– Тебя кто-то очень ловко подставляет. Видео было специально перезалито. Смотри настоящую запись.

На другом видео в этот же день, в шесть вечера, из черного входа офиса вышли двое мужчин и направились не на парковку, как обычно делают все сотрудники, а далее по тротуару, и скрылись из поля зрения видеокамеры. Один мужчина был очень крепкого телосложения, в черном костюме. Другой поменьше ростом и в руках нес портфель.

– Вика, тебе знакомы эти люди? – Валентин старался смягчить интонации, видя, как напугана Виктория. Он вовсе не хотел ее пугать.

– Нет, я никогда их не видела.

– А вот этот? – Валентин показал ей другую запись. На видео из дверей черного хода вышел коренастый седой мужчина, в руке он нес бумажный сверток.

– Это наш главный бухгалтер Абзолеев. Который вышел позже, – узнала Вика и показала на коренастого мужчину. – Тех двоих не знаю. Как вообще Вы получили это?

– Ты получил, мы договорились на ты, – поправил Валентин и замолчал. Он посмотрел в окно, отхлебнул кофе и тихо сказал: – Неважно. Это обычная оперативная работа. Я решил найти убийцу. Максим был моим другом.

– Наш начальник охраны?

– Да. Мы всю жизнь дружили. Я приехал сюда, когда выяснил, что Абзолеев и ты в одном городе, в Италии. Он выехал за сутки до тебя.

Мужчина вспомнил этот день, когда он обнаружил Макса убитым, в его квартире, и после этого молчал минуты три, глядя на канал, где плавали лодки с веселящимися туристами. Играла музыка, был прекрасный солнечный день. Все вокруг, праздник, туристы, люди в костюмах, это никак не соответствовало такой тяжелой беседе. Как это все было далеко от убийств, преступлений.

– А теперь ответь мне, Виктория, зачем ты сбежала в Италию, – Валентин смотрел ей прямо в глаза, жестко и требовательно.

Девушка с минуту молчала, совершенно ошарашенно, потом взяла себя в руки и спросила: – Что за бред вы несете? Что за допрос? Только лампы в лицо не хватает.

– Мы на ты, – напомнил Валентин, – я прошу тебя называть меня на ты. Так будет лучше.

– Что за ерунда вообще? Я к этому отпуску готовилась два года.

– Я подозреваю, что ты связана с бухгалтером Абзолеевым и вы вместе сбежали в Венецию.

– И я тут при чем? Я Абзолеева знаю по работе, по служебным делам. Чего это я с ним куда-то поеду?

– Предположительно, он украл бронзовую статуэтку богини Фортуны работы Винченцо Каравелли.

– Чью, простите, статуэтку?

– Бронзовая статуэтка, богиня Фортуна. Работы скульптора девятнадцатого века Винченцо Каравелли. Абзолеев ее украл, взял ее и деньги из сейфа. Возможно, еще что-либо ценное. Вы почти вместе вылетели в Италию. Это подозрительно. Кроме того, тебя еще и записали на видео, как подставу. Как ты это объяснишь?

– Это мне бы кто об яснил. Чепуха полная.

Виктории казалось, что это дурной сон. Валентин показал ей карту в телефоне,

– Смотри, это его местоположение сейчас, то есть, он тоже в Венеции.

– И что ? Я не имею к нему никакого отношения. Что ты хочешь от меня?

– Я думал сначала, что вы с ним вместе, но здесь уже понял, что это не так. Ты тут с подружками своими. Значит, ты не его любовница?

– Что? – Виктория задохнулась от гнева, как та ворона, у которой *в зобу дыхание сперло*, как в басне Крылова. – Да что это ты себе позволяешь? Нафига мне такие любовники? В гробу я его видала в белых тапках…

– Я тебя услышал, – Валентин, видимо, просто обалдел от такой тирады.

– Я не люблю это выражение. Очень не люблю.

Это ужасное выражение постоянно употреблял Сергей. Вика терпеть не могла эти слова. Когда она услышала это в первый раз, ее слегка покорежило, но когда это было произнесено в десятый, Вика поняла, что фраза не просто противная, фраза казенная, обращенная к ней, как к коллеге, а не к даме сердца. Это было обидно. Именно тогда Виктория впервые задумалась, что у них все не так. Не так, как у любящих людей.

– Что задумалась? Не сердись, – Валентин смотрел не виновато, но примирительно.

– Эта казенная фраза напоминает мне много нехорошего. Пожалуйста, никогда не говори мне это. Если вообще хочешь со мной разговаривать

– Хочу, – просто и как-то очень значимо сказал Валентин. Глядя ей прямо в глаза. У него была такая манера глядеть прямо и чуть удивленно. Вот так любого расколоть можно.

– А ты следователь?

– Нет, я служу в охранном агентстве. Но знаю очень много из оперативной работы. Максим был мой друг, мы дружили с восемнадцати лет. Это был мой лучший друг.

Валентин замолчал. Было видно, как ему сейчас непросто.

– А как ты сюда приехал? В командировку?

– Нет. Это я сам по себе приехал. Когда узнал, что ты и Абзолеев в Италии, сложил два и два, и подумал, что вы в сговоре.

– Директор убит?