Комический театр

Орацио. Прекрасно.

Ансельмо. Я здесь уже давно, разговаривал с поэтом.

Орацио. С поэтом? В каком роде он сочиняет?

Ансельмо. Сочиняет для театра.

Виттория. Это синьор Лелио?

Ансельмо. Он самый.

Виттория. Он ко мне тоже приходил. Я с первого взгляда узнала в нем поэта.

Орацио. Каким образом?

Виттория. Нищий и веселый.

Орацио. По этим приметам вы узнали в нем поэта?

Виттория. По этим самым. Поэты, когда им нечего есть, утешаются с музами и пребывают в веселье.

Ансельмо. Не только поэты, есть и другие.

Орацио. Кто же?

Ансельмо. Комедианты.

Виттория. Правда, правда, они тоже, когда карман пуст, продают и закладывают все, лишь бы повеселиться.

Ансельмо. Бывает, что они в долгу как в шелку, а ходят гордые, как паладины.

Орацио. Простите, синьоры, но вы самих себя обижаете такими разговорами. Среди актеров попадаются, к сожалению, всякие выжиги, но их всюду немало, они встречаются в любом ремесле. Настоящий актер достоин почтения, как всякий другой человек, но он должен блюсти свой долг, заботиться о своем честном имени и помнить о всех моральных добродетелях.

Ансельмо. О всех, кроме одной.

Орацио. Какая же ему не нужна?

Ансельмо. Бережливость.

Виттория. Как и поэту.

Орацио. И все же если бережливость никому не потребна, она нужна тому, кто выступает на сцене, ибо драматическое искусство подвержено бесконечным превратностям, доход ненадежен, а напасти приключаются то и дело.

Ансельмо. Вы будете говорить с поэтом?

Орацио. Поэт нам не нужен.

Ансельмо. Что из того, послушаем его из любопытства.

Орацио. Из простого любопытства я бы не стал его слушать. Ученые люди заслуживают почтения. Но раз вы предлагаете, я его охотно выслушаю, а если он скажет что-нибудь дельное, можно этим и воспользоваться.

Виттория. А наш автор[15 - Имеется в виду Гольдони.] не будет в претензии?

Орацио. Отнюдь. Я знаю его характер. Он был бы недоволен, если синьор Лелио стал бы коверкать его сочинения[16 - Намек на Пьетро Кьяри, главного конкурента Гольдони в начале его драматургической деятельности. На «Хитрую вдову» (1748) Гольдони он откликнулся пародийным «Урокам вдовам» (1749), что вызвало скандал, в который пришлось вмешаться венецианским властям. После этого Кьяри от оружия пародии отказался и взялся за подражание: в «Разумной жене» он подражал «Кавалеру и даме» (1749), в «Богатом наследнике» – «Богатой наследнице» (1750), в «Примерном отце семейства» – «Семейству антиквария» (1750).], но если тот окажется человеком любезным, разумным и мягким критиком, то я уверен, что он обойдется с ним по-дружески.

Ансельмо. Тогда я его позову?

Орацио. Хорошо, и прошу вас пригласить всех остальных. Мне хочется, чтобы каждый сказал свое мнение. Актеры, хотя и не умеют сочинять комедии, понимают достаточно, чтобы отличать хорошие от дурных.

Ансельмо. Это правда, но есть и такие, кто судит комедии только по своей роли. Роль короткая – и они говорят, что комедия плоха. Каждый хочет быть на виду, актер рад и доволен, когда слышит смех и аплодисменты.

Ведь высшее актера счастье –
Веселый смех и зрителей участье.

(Уходит.)

Явление седьмое

Орацио и Виттория.

Орацио. А вот и стишки под уход. Когда-то все явления завершались так.

Виттория. Правда-правда: все диалоги заканчивались песенкой. Каждый, кто импровизировал на сцене, становился поэтом.

Орацио. Нынче с изменением вкуса такие стихи почти вышли из обихода.

Виттория. Много нового теперь на сцене.

Орацио. Как по-вашему, эти новости больше к худу или к добру?

Виттория. Этот вопрос не для меня. Но раз все их приветствуют, то, скорее, к добру, чем к худу. Но нам тот, кто это затеял, больше навредил, потому что учить приходится больше, а вам сыграл нам руку, потому что выручка выросла. (Уходит.)

Явление восьмое

Орацио, затем Джанни.

Орацио. Все толкуют о выручке, и никто не думает о расходах, которые ложатся на мои плечи. Стоит чему-нибудь пойти не так, и прощай синьор директор. А вот и Арлекин.

Джанни. Синьор Орацио, поелику я имею честь почтить вас явлением своего ничтожества, то готов принять неприятность вашей любезности.

Орацио. Да здравствует синьор Джанни. (Не знаю, говорит ли он как второй дзанни или думает, что выражается по-ученому.)

Джанни. Мне сказали поторопиться, когда я пил кофе в лавке, и, боясь опоздать, я разбил чашку, лишь бы вам угодить…

Орацио. Мне жаль, что из-за меня случилась такая неприятность.

Джанни. Пустяки. Post factum nullum consilium[17 - «Когда дело сделано, советы давать поздно» (лат.).].