Глазами суицидника

– Ладно, пошли к дядькам, – сказал Симон, немного расстроившись.

Но и там произошла похожая картина. Никто не хотел с ним разговаривать, они либо просыпались, либо блокировали его в своём сне. Достучаться ни до кого так и не смог, он натолкнулся на непреодолимую стену непонимания. Как творцу снов, ему тоже было очень тяжело, потому что его потенциальный собеседник не хотел соединяться во сне, они либо игнорировали, либо обрывали сон. С Галушкой всё было намного проще, там связь была двухсторонней, она его всегда рада видеть и не хочет отпускать. С ней всегда было и есть просто, потому что они друг друга понимают. Да и все успехи, которые были в сновидениях, тоже только благодаря ей, потому что она не просто открыта для связи, она ждёт её. Если бы он начинал пробовать ходить по снам к кому-то другому, вряд ли бы у него вообще хоть что-то получилось.

Глава увидел, что весь план Симона рушится на глазах. Ещё одна неудача и у него начали тухнуть глаза, он растерялся, стал путать порядок своих действий. Мастер начал помогать и это немного поправило ситуацию, и Симон смог войти в сновидение ещё к одному человеку. Но после очередного пробуждения и несостоявшегося разговора он раскис окончательно. Смысла продолжать операцию больше не было, основное оружие начало выходить из строя и пока есть возможность его восстановить, а не доломать окончательно, надо закругляться и признать поставленную задачу невыполненной. Сами виноваты, надо было понимать, что подопечный совсем не опытный и вряд ли справится с такой сложной задачей. Научится, окрепнет, вот тогда и продолжим, а пока он дал команду общего сбора к отправке домой.

Симон увидел, что глава показал жест, заканчиваем и собираемся. Он немного расстроился, что у него так ничего и не получилось, но в глубине души он был благодарен своевременному вмешательству. Глава проявил себя как грамотный тренер, увидел, что его команда начала проигрывать и взял тайм-аут, чтобы успокоить или напихать своим потерянным игрокам. Вообще Симон был согласен с решением главы, ещё одна неудача могла сильно подорвать его уверенность, а этого допускать нельзя, её и так не сильно много.

Симон снова парил в райском саду. После возвращения ему дали отдохнуть, и сказали привести свои мысли в порядок. В такие минуты, оставшись наедине самим с собой, он как всегда анализировал. Теперь он понял, что переоценил свои возможности, даже думал, что мастер ему больше не нужен, типа сам всё умею. Но стоило только задаче немного усложниться, человеческая душа не захотела идти на контакт и все приобретенные знания посыпались, и ничего сделать не получилось, даже с прямой помощью мастера. Всё как в школе, усвоенная тема позволяет легко решить пример, а не пройденная при решении задачи приводит в замешательство. Поэтому всё должно идти своим чередом и не надо брать на себя невыполнимые обязательства. Симон снова чувствовал себя хорошо, здорово, когда есть райский сад. Это то место где даже проигрывать не обидно, как там говорят главное не победа, а участие. Или отсутствие результата это тоже результат. Вот здесь в саду эти пословицы очень актуальны, потому как здесь мыслишь позитивно и не впадаешь в уныние. Теперь трезвой головой он попытался вспомнить то немногое, что ему удалось достичь во время встреч со своими родичами. В основном это был быстрый ввзгля и полная растерянность души человека, после этого они сразу же просыпались. Хотя бы на миг, но он им в глаза заглянул, а раз они дают такую реакцию, значит, совесть не чиста. Может быть, хоть немного призадумаются и перестанут так не хорошо себя вести. Он не хотел никого из них пугать, не было желания мстить, просто хотел разбудить их совесть и главное что бы они не лезли к Галушке и оставили её в покое. Пусть знают, что он всё видит и в случае чего всегда может прийти к ним на беседу. Ну и дом он им, конечно же, просто так не отдаст, жить они там не смогут. Это дом его сына, только он там сможет чувствовать себя комфортно. А родственники как оказалось, истинное лицо только в беде по-настоящему показать могут. А ещё друзья и родственники это не одно и то же. Если у людей пересеклись интересы, то здесь без конфликта не обойтись и даже вчерашние близкие родичи сегодня могут оказаться лютыми врагами.

Вдруг Симон что-то почувствовал и ход его мысли прервался. А почувствовал он пристальное внимание к своей персоне. Кто-то буквально пожирал его глазами и ему стало не по себе от такого не скрытого интереса к своей личности. Симон тоже начал рассматривать приближающуюся к нему душу. Лик его вроде бы знаком, но кто это и где они могли встречаться Симон никак не мог вспомнить. Но такого просто не может быть, это человеческое тело может сказать, не помню или забыл, душа знает всё. Она может вспомнить любой период своей жизни, даже когда была в теле совсем маленького ребёнка. А с этой душой в человеческом теле, он никогда не пересекался, это он знал точно. Но почему тогда приближающийся кажется таким знакомым?

– Где и когда я мог его видеть?»– спрашивал себя Симон, но ответа найти по-прежнему не мог.

Тем временем они встретились лицом к лицу. Знакомый незнакомец расплылся в большой и широкой улыбке. Он казался очень добродушным, весь его вид говорил о том, что он очень рад встречи. Да кто же он такой?

– Ну здравствуй зятёк, я папа Галушки,– очень уважительно начал говорить дух. – В последней жизни меня звали Гриша. При жизни нам с тобой не удалось встретиться, потому что в лучший свет я ушёл раньше, чем ты успел с моей старшей дочерью познакомиться.

Вот теперь всё стало на свои места. Это был его тесть, но на земле они с ним никогда не встречались. Всё потому что Гриша умер, когда Галушке было семнадцать лет, а Симон познакомился со своей будущей женой, когда ей было уже восемнадцать, то есть спустя год как тестя похоронили. А видел он его только на фотографиях в семейном альбоме и на памятнике на кладбище.

– Здравствуйте Григорий, – очень неуверенно поприветствовал его Симон. – Вы, наверное меня поругать пришли. Осуждать будете?

– Ни в коем случае, – ласково и незлобиво возразил Гриша, – я не судья и не буду давать оценку твоим действиям. Я знаешь и сам не идеально прожил свою последнюю жизнь. О моей алкогольной зависимости ты, наверное, не один раз слышал. Да, я приучил своё тело к спиртным напиткам и это привело к очень плохим последствиям. Тело стало зависимое, его требования к выпивке были сильнее воли духа. И пошла неправильная жизнь, вместо того чтобы душа управляла телом у меня тело управляло душой. Алкогольная зависимость, это сильная штука, не каждый может ей сопротивляться. Мне проще было выпить, чем терпеть это ужасное состояние. Каждый раз как спирты заканчивали своё действие в организме, у меня начиналось похмелье. Это ужасное состояние, голова болит, живот протестует и начинаются рвотные спазмы. Сердце начинает часто биться, а в висках так сильно пульсирует, что кажется, на мне поселился невидимый дятел и без устали клюёт мою голову. Моё единственное желание, спрятаться от всего и избавиться от этого тяжелого состояния, когда болит и душа и тело. Выхода всего два, либо ждать пока моё больное тело само восстановится, либо опохмелиться и вылечится за пару мгновений. Я часто выбирал второй путь и в употребление шло всё что горит, водка, самогон, брага, даже одеколоном в такие моменты я не брезговал, главное было это поправить своё хмельное состояние. Это давало временный эффект и вот за этот промежуток времени, когда голова более менее соображает, нужно что-то придумать и добыть ещё бутылочку. Это была единственная цель, больше ничего не интересовало, ни грязная одежда, ни мерзкий запах исходящий от меня, потому что несколько дней не мытый, главное чтобы был алкоголь и сигареты. Такой образ жизни как ты понимаешь, не способствует крепкому здоровью, а наоборот разрушает организм изнутри. Пока был помоложе, это сильно не ощущалось, а с годами начал серьезно болеть, дошло дело даже до онкологии. В общем, наделал я в своём организме много серьёзных пробоин и моя жизненная энергия стала быстро иссякать. Так что в какой-то мере я тоже причастен к ранней гибели своего тела, не так конечно как ты напрямую, но как говорится похвалиться мне нечем.

Симон глубоко проникся рассказом Григория. Ему даже показалось, что он нашёл родственную душу. Теперь он чувствовал себя намного уверенней, и решился задать вопрос:

– Так вы тогда пришли со мной познакомиться?

– Можно и так сказать, – ответил Гриша, – но для начала давай перейдём на ты. На вы говорят люди на земле, так как человек не единственный, он состоит из души и тела, а это уже большего одного, это множественное число, поэтому правильно говорить вы. Здесь же одна чистая душа, единственное число, и говорить вы, не правильно, каждому смело говори ты. Что касается нашей с тобой встречи, меня дочка попросила за тобой присмотреть. Да, я тоже иногда прихожу к ней в сновидениях, когда сильно скучаю по ним, так сказать напоминаю о себе. Здесь наверху есть вещи, которые не доступны душе, я например больше всего скучаю по вкусу еды. Когда мы с Галушкой встречаемся, я прошу её о небольших просьбах, о пирожках, например, или жареной рыбе. Тогда она в ближайшие дни приносит это на могилку и я уже полноценно могу насладиться ароматом своего любимого кушанья. Да и оказанное внимание моей любимицей, очень бодрит на какое-то время.

Симон расчувствовался. Какая чудесная женщина. Даже здесь на небе, она через отца пытается о нём позаботиться. В который раз он убедился, что там на земле он встретил именно свою вторую половинку. И как же горько осознавать, что собственноручно он лишил счастья и покоя себя и её одновременно. Что бы ни заплакать на глазах у тестя, Симону нужно было сменить тему для разговора и он решил разузнать о смерти Григория подробней:

– А только алкоголь стал причиной твоей кончины или были ещё какие-то сопутствующие факторы?

– С выпивки, наверное, всё начиналось, – вдумчиво и рассудительно начал отвечать Григорий, – а вот закончится, могло по-разному. Когда был молодой, горячий о будущем сильно не задумывался, жил весело, пока через десяток лет иммунитет не износился, а регенерация моего тела была уже не так успешна. Как-то раз бухали с одной посуды, курили по кругу папиросу, а среди друзей оказался один с туберкулёзом. Потом год больницы и серьёзный удар по лёгким. Это ещё жена меня никогда не бросала и носилась со мной по разным госпиталям. Тогда время такое было, что за выполненную работу, рассчитывались бутылкой самогона, мы её тогда называли жидкая валюта. А пили то мастерски. Стоит трёх литровая банка самогона, а из закуски лежит только две вишенки или один огурчик, и не дай Бог, если кто-то из собравшейся компании, надумает укусить хотя бы кусочек, за это могли и морду набить, потому что этими продуктами можно было только занюхать. Вот после таких посиделок, я кончил свой желудок. Опять-таки жена отвела в больницу, заставила глотать трубку, лечить своё пищеварение, но я был не самый послушный муж и требования врачей практически не выполнял и продолжал дальше питать свой организм ядом из алкоголя и никотина. И это была не разовая акция, это был образ жизни. Ну и самое тяжелое, что мне пришлось перенести, это рак. После очередной попойки, завязалась драка, где моему телу очень сильно досталось, пинали ногами, в кирзовых сапогах, несколько раз получил по лицу. Сразу вроде бы ничего, а потом челюсть болит всё сильней и сильней. Меня жена потащила в больницу, а там уже кость на лице загнила. Впоследствии врачи удалили половину верхней челюсти, но рак пищевода остановить так и не удалось. После этого мой огонёк стал затухать, силы начали покидать моё тело, я умирал болезненной и голодной смертью. Сейчас я конечно переоценил свои действия и понимаю что сделал всё, чтобы не дожить и до пятидесяти, моё тело ушло под землю в раннем для мужчины возрасте, в сорок семь лет.

Симон очень внимательно слушал. При жизни он и сам мог злоупотребить алкоголем, но он практически никогда не опохмелялся. Если он употреблял утром, значит, это был либо второй день свадьбы, на которой они гуляли, либо это было первое января, где Симон частенько себе позволял начать день с горячительных напитков. Но в запой он никогда не уходил, может быть по тому, что он работал водителем. Первый раз он так откровенно разговаривал с зависимым алкоголиком и сейчас очень сопереживал своему собеседнику. Что бы не казаться невежей, Симон сделал аккуратный вывод из всего услышанного и очень тактично, что бы ни обидеть чувства Григория, подвёл итог:

– Получается, из-за одного неверного шага, произошёл целый комплекс нехороших событий, как эффект домино, упала одна и рухнуло всё.

– Этот неверный шаг, длился не одно десятилетие, – как-то грустно сказал Григорий. – Я сам выбрал этот путь, и поэтому вместо счастливой старости, пришлось очень сильно мучиться в свои последние дни. Я пачками ел болеутоляющие лекарства, но в последние дни, мне кажется, они совсем не помогали. Но всю свою боль я вытерпел до конца, поэтому частично искупил свою вину ещё на земле.

Симон как будто бы окунулся в мир алкоголика и у него поменялось отношение к зависимым людям. Нельзя сказать, что он считал их второсортными людьми, но предпочитал не обращать внимание на их проблемы. Сейчас же ему искренне жаль Григория, это была болезнь от которой нужно лечить, недуг от которого нужно избавляться. Далеко не каждый способен победить этого зеленого змея. Здесь нужна воля, мужество и характер. Тесть по рассказам был не из робкого десятка, но этого змея, он почему-то воспринимал как друга, ему нравился союз с алкоголем, врага он в нем увидел слишком поздно, когда уже никто не мог помочь. Теща старалась, лечила его до последнего, это сильная женщина. Но она тянула четверых детей и больного мужа, её одной просто физически на всех не хватало. Симон настолько живо представил всю эту ситуацию, что ему показалось, что он перенёсся в другой мир, и на себе ощутил все испытания алкоголика. Когда он увидел перед собой источник тумана, он словно отрезвел, вернулся в себя. Как оказалось, они не просто разговаривали всё это время, они ещё и были в движении, а он это понял только сейчас, когда увидел туман. Вот уж не зря говорят в приятной компании, время проходит не заметно, а рядом с Гришей можно даже не заметить пройденное расстояние.

– У меня есть для тебя кое-что,– сказал тесть. – Побудь пока здесь и внимательно следи за процессом.

Симон просто кивнул и внимательно посмотрел по сторонам. Что-то было не привычное для взгляда в окружении, всё блестело и мерцало. Это иней, дошло, наконец, до Симона. Да и место какое-то не знакомое, он никогда здесь не был, как будто бы он подошёл к источнику с другой стороны. Подобные ощущения он испытывал в детстве, когда однажды попал на противоположный берег реки, в которой часто купался с пацанами. Вроде бы та же вода, берег тоже из песка и камня, а угол обзора другой, непривычный. Источник тумана тоже мерцал как новогодняя ёлка, как будто внутри его отражали свет маленькие льдинки. Гриша подошёл к туману, и начал его через себя пропускать.

– Нет, – тихо сказал Симон, – таким ты меня уже не удивишь, это я уже всё проходил, так я тоже умею.

Наверное, он хочет сделать облако, и показать ему какой-нибудь фрагмент из своей жизни. Что же, это очень интересно. Симон один раз уже был внутри чужого облака, тогда с мастером на ярмарке было удивительное зрелище. Если представится возможность, он с удовольствием понаблюдает за ещё одной прошедшей историей. Но облако получалось какое-то странное, не хаотичное как было у Симона, а с правильными геометрическими очертаниями. Пока не очень понятно, что лепит из тумана Гриша, но это очень похоже, на какой-то цилиндр, потом облако стало принимать форму усеченного конуса, и Симон не вольно стал сравнивать, на что это похоже. Вырисовывалась пушка старого образца, без лафета. Но Гриша не настолько старый, что бы застать такие времена, или он собрался здесь с кем-то воевать? Симон мысленно улыбнулся своей фантазии, и продолжил дальше наблюдать с большим не поддельным интересом. Фигура, которую делал Гриша, продолжала меняться, теперь она была похожа на большой вафельный рожок. « Но не мороженное же мы сейчас будем пробовать?»– подумал Симон, – хотя он был бы совсем не против. Сразу вспомнился этот сладкий холодный вкус, не передаваемые ощущения. А тем временем Гриша продолжал пропускать через себя туман и фигура продолжала удлиняться. Теперь она была похожа на конусный ветроуказатель, который используют на аэродромах, не хватает красно-белых полосок для полного сходства. «Ну и что мы с этим указателем будем делать? Ветер изучать?» – сам себе задавал вопросы и сгорал от любопытства Симон. Но вот Гриша выпустил из себя последнюю струйку тумана, и отошёл от источника. Теперь он начал дорабатывать свою фигуру в ручную. Это было что-то новенькое, Симон ожидал, что они пойдут внутрь облака, а тесть начал обрабатывать его снаружи. Он был похож на гончарного ремесленника, который из куска глины делал замечательный горшок, да и форма была похожа, только на очень большую и длинную вазу, а скорее всего на какую – то неправильную трубу. И тут в сознании Симона что-то щелкнуло, это не неправильная труба, это подзорная труба. Он догадался, что делает его тесть, и радости его не было предела. Раз есть подзорная труба, значит, в неё можно смотреть, а за кем будут наблюдать две не равнодушные души, это понятно без лишних объяснений. Гриша по радостному взгляду своего зятя понял, что он догадался, и жестом позвал его к себе.

– Ты когда-нибудь был скульптором? – улыбаясь, спросил Гриша и не дожидаясь ответа стал говорить дальше. – Когда ты пропускаешь туман через себя ты показываешь ему, что ты хочешь сделать и что должно получиться. Настоящие мастера делают готовые предметы только одной силой мысли, я же не достиг ещё такого уровня и поэтому мне приходится дорабатывать руками. После того как ты пропустил туман через себя, субстанция становится послушной, и легко принимает нужную мне форму от моих прикосновений.

Ещё какое-то время Гриша формировал наружные стенки предмета, а после того как это всё стало похоже на большую подзорную трубу, тесть предложил проникнуть во внутрь неё:

– Нужно закрепить эту конструкцию изнутри, чтобы это облако продержало одну и туже форму как можно дольше.

И они проникли в подзорную трубу. Симон стал наблюдать, как Гриша быстрыми движениями стал приминать внутренние стенки. Это было похоже на то как люди трамбуют пушистый снег. Да и сходство со снегом было очень велико. Симон тоже решил помочь и заработал руками, но на его прикосновения субстанция очень плохо реагировала, она, словно пружина, сжималась при нажатии, а при отпускании рук разжималась обратно.

– Не трать силы зря, – притормозил растерявшегося зятя Гриша, – у тебя здесь сделать ничего не получится. Это облако из тумана создавал я и выполнять реконструкцию могу тоже только я. Так что просто наблюдай и запоминай.

– А почему источник тумана весь блестел, как будто бы внутри него были светлячки? – спросил Симон. – Я не первый раз нахожусь возле источника и признаться пару раз уже формировал облака для сновидения, но такого мерцания раньше никогда не видел.

– А ты наблюдательный, – засмеялся Гриша, – хотя такую разницу конечно трудно не заметить. Мы зашли с тобой с обратной стороны, здесь холодный туман, он как раз плохо распадается, и хорош для создания предметов, очень похож на снег. А где ты был до этого, там тёплый туман, способный проникнуть в самые далёкие уголки твоего сознания, и создать картинку с потрясающей точностью.

Симон удовлетворился ответом, не совсем понял, почему из одного источника по разные стороны выходят горячий и холодный туман, но разбираться в устройстве не было никакого желания. Гриша заканчивал свои манипуляции, и громко подвёл итог:

– Ну вот, вроде бы готово, теперь продержится какое-то время, пойдём обратно, я тебе кое-что покажу.

Они вышли из предмета наружу. Гриша подошёл к трубе, и комбинированными действиями сделал ещё кое какие настройки, прицелил трубу, настроил фокус. Потом тесть несколько раз посмотрел в окулярное кольцо и удовлетворившись с радостным выражением на лице жестом подозвал зятька к себе. Симону два раза предлагать не нужно было. Он сразу же двинулся к подзорной трубе и с нескрываемым любопытством взглянул в неё. То что он увидел, было предсказуемо и не было неожиданностью. Он увидел тёщин двор. Радостные эмоции захлестнули его, теперь он может наблюдать за своими родными в режиме реального времени. Это было потрясающе, Гриша, который совсем недавно появился, преподнёс шикарный подарок, теперь он будет в курсе всех событий, ничто от него не укроется. На улице из людей пока никого не было, поэтому Симон осматривал двор. На земле была ранняя весна, холода совсем недавно отпустили и природа потихоньку начинает просыпаться. Первым он увидел своего маленького сына, беззаботный и радостный он выскочил из домашнего плена и принялся исследовать улицу. Рядом с малышом вышагивала его старшая дочь, она как нянька, не по годам строгая, пресекала все шалости своего младшего брата. Симону подкатил ком к горлу, как же сильно он по ним скучает, две его кровиночки остались совсем без отцовского внимания. Его обеспокоенность добавилась, когда он увидел Галушку, она была нездорова. Очень бледное лицо, она часто кашляла и было ощущение, что ей не хватает воздуха. Наверное подхватила какой-то вирус. Но и это было не самое страшное, молодую девушку скрючило как старую бабку. Её когда-то ровная как тростиночка спина сейчас сильно согнулась, остеохондроз даёт о себе знать. И она бедная обессиленная, через боль, очень медленно, потихонечку передвигается. Симон отошёл от подзорной трубы и сказал:

– Мне надо к ней, нужно поговорить. Она очень плохо выглядит.

Гриша тем временем подошёл к подзорной трубе и посмотрел в окулярное кольцо. Немного понаблюдав, он сказал:

– Замечательная идея, готовься, мы скоро отправляемся. Теперь я буду твоим проводником, надеюсь, ты не против?

Симон от неожиданности не нашел слов, чтобы сразу ответить. Он ни как не ожидал, что тесть согласиться, да ещё так быстро, да ещё и сопроводит. Но раз всё так удачно складывается, значит скоро будет новая встреча с Галушкой.

– А из холодного тумана можно сделать облако для сновидения? – спросил Симон ещё немного не доверчиво, но мысленно уже в гостях у Галушки.

– В принципе можно,– ответил Гриша, – только не сильно старайся, качество изображения будет намного хуже. Холодный туман предназначен для создания предметов, а до тёплого идти у тебя, наверное, терпения не хватит.

Симон улыбнулся и кивнул. Конечно же не хватит. Выдержке и сдержанности этой душе ещё придётся поучиться. А вот не задерживаться он очень хорошо умеет и поэтому незамедлительно подошёл к источнику и пропустил туман через себя. Что разница в тумане есть, это он тоже почувствовал. Было ощущение, что он затянулся ментоловой сигаретой, или холодный освежающий вкус во рту после сосательной конфеты мяты с эвкалиптом. Ещё одно приятное воспоминание подумал Симон, однако со своей работы он не сбился, слишком было велико желание отправиться на свидание к любимой, и он создал небольшое облако. Раз материал плохо подходит для сновидения, то и с сюжетом он заморачиваться сильно не стал. Также как и в прошлый раз, они будут беседовать в изображении её спальни.

Отправляться с тестем на землю Симону было на много спокойней и даже комфортней, нежели с мастером или главой рода. Гриша стал родственной душой, их многое объединяло, тесть стал наставником и опорой. Симону теперь есть на кого положиться. Глава и мастер никогда не выражали негатива, всегда поддерживали, но это совсем другое. Если у Симона был какой-то вопрос, то ему было тягостно его им задавать. А если вопрос был не удобный, так он не задавал его вовсе. Такого дискомфорта рядом с тестем не было. С Гришей он был открыт полностью и самое главное тесть понимал Симона и сочувствовал. Ещё один показатель взаимопонимания был тот, что они прилетели на землю днём, и сейчас сидя на облачке, вдвоём наблюдали за своими близкими людьми. С мастером и главой они прилетали, когда уже все спали. Симон их не винил в этом, ни в коем случае. Понятно, что у них важные дела, но из-за таких небольших мелочей, меняется общее впечатление от совместно сделанной работы. Сейчас, когда они вдвоём смотрят на детей и на внуков, просто бальзам на душу. С родственной душой не только комфортно поговорить, но и просто посидеть и помолчать. Они с тестем то живо обсуждали малышей, то часами молчали, смотря на своих жён. Каждый думал о своём и никто не сбивал друг друга с мысли. Примечательно ещё и то, что никто не заметил одинокое не подвижное облако, целый день провисевшее на одном месте. Люди совсем перестали смотреть на небо. Когда стемнело и стало подходить время ко сну, Гриша обратился к зятю:

– В сновидение пойдёшь один, сейчас она ждёт тебя, поэтому мне там пока делать нечего. И ещё одна просьба к тебе. Я понимаю, что тебе будет сложно, но будь с ней построже, а то она совсем раскисла.

Симон кивнул. Сейчас они ждали пока вся их семья выключит в доме свет и забудется крепким сном. Гриша и Симон одновременно увидели, что Галушка уснула. Душа в оболочке, временно освободившись от тела, потихонечку парила вверх. Гриша сказал:

– Пора. Не забудь про мою просьбу, не будь мягким.

Симон вместе с облаком двинулся в сторону информационного потока, в котором сейчас была его супруга. Он на опыте, легко соединился с потоком, и через пару мгновений начал обратный отсчёт, три, два, один, он внутри сновидения. Первым делом, на что обратил внимание Симон, так это на картинку сна, она и в правду была плохого качества, как будто бы смотришь какую-то архивную программу по телевизору тридцати или даже сорокалетней давности. Это Симону очень не понравилось и он решил больше холодный туман не использовать для создания миражей. Галушка лежала на кровати отвернувшись к стене. Не поворачиваясь к нему лицом она с ним первая заговорила:

– Здравствуй Сима, я тебя ждала, ты очень долго не приходил.

– Здравствуй любимая, я к тебе пришел, потому что меня очень сильно беспокоит твоё состояние и твоё здоровье. Ты очень болезненно выглядишь.