Эльфийский бык – 2

И светлая коса её, которая казалась почти белой.

– Обещали карьеру сделать… мол, знающий человек сможет с легкостью занять подобающее место. А там можно и с землей вопрос решить. Мы и приехали сюда. Мне… не понравилось. Но…

Уйти, как Леший понял, она не могла.

– Слово, – словно почуяв его сомнения, ответила Весняна. – Было сказано. И я сама с ним связала жизнь. Так что без него жизни бы и не было бы. Тем паче я сама виновата… видела же, что слабая душа. Неможно было такую трогать. А я еще забрала от нее… вот и не справился.

– Обманули?

– Если бы обман, можно было бы судиться или просто уйти. Но нет. Дом нам дали. И работу. Ему… мне тоже предложили, – Весняна провела ладонью по боку Красавицы. – Её вот на коровник пристроить. Я отказалась. Ей гулять надо, а не стоять, как те несчастные. Их и летом-то почти не выпускают.

– Почему?

Леший не то, чтобы по коровам был большим специалистом, скорее уж дед вспомнился, и деревня, и коровы, которых выгоняли с утра. И они, собираясь в стадо, убредали куда-то вдаль, где и паслись до самого вечера. А уж вечером возвращались, неспешно так, оставляя на улице следы от копыт и лепешки.

Были еще и колхозные, которых держали отдельно, на особом поле…

Зачем коровник?

Трава вон. Свежая. Бесплатная…

– Их кормят какой-то пакостью, от которой удои хорошие. Но и живут они недолго, – Весняна похлопала Красавице по боку и спросила. – Будешь молоко? Свежее?

– Буду.

– Не боишься?

– Чего?

– Не знаю… сырое многие не пьют.

– Рискну.

– А еще очаровать могу…

– Очаруй, – Леший пожал плечами. – Если охота.

Весняна чуть нахмурилась.

– Не говори так больше, – тихо сказала она. – Слова – никогда не просто слова. Для людей – возможно, для нас… мои сестры могут принять это за разрешение. А ты один. Не связанный ни с кем. Мигом очаруют.

– И что тогда?

– Ничего. Женишься. Семью заведешь. Будете жить… – это Весняна произнесла почему-то печально. И ведро протянула. – Подержи.

– Может, я и не против, чтоб жениться и семью завести. Ну, так-то… в теории… правда, я для семейной жизни бестолковый…

– А кто толковый-то?

Весняна вернула скамеечку куда-то в кусты, из которых появился кувшин.

– Давай, отолью. И людям своим отнесешь.

– А ты откудова про людей знаешь?

– Птицы говорят. Не думай, они ж только нашим. Да и девочки не обидят. У нас… если слово дано, то уже не отступить, не разорвать. Говорят, раньше маги таких как мы сами привечали. От нас и дети одаренные родятся… силы отцовской в сыновьях только прибавится.

– А теперь не привечают?

– Теперь… своей силы, видать хватает. Да и где те маги…

– Ну да. Поставь кувшин на землю. Придерживай чуть.

Леший и щит поставил, чтоб дождь в молоко не капал. А самого его много вышло, вон, ведро почти до краев. И молоко это кажется плотным, тяжелым да густым, будто и не молоко – сливки живые. Течет тонкой струйкой, наполняет кувшин.

– С магами мы хорошо ладим. Им силы только прибавляется. Мы берем её и возвращаем сторицей.

– Рекламируешь?

– А то… случай-то такой, что пользоваться надобно. Сестер у меня много. И не все хотят к воде возвращаться.

– А сама?

– Сама… что уж теперь…

– Второй раз замуж выйти нельзя?

– Почему? Так-то запрета нет. И с Егором связь у нас слабою вышла, если я тут, с Данькой, остаться сумела. Но… вот кому я нужна-то?

– Потом решим, кому ты нужна, – проворчал Леший. – Ты рассказывай, давай…

– А ты пей, коль не боишься, – и снова улыбается.

– Не боюсь. Не хватало мне тут еще всяких малохольных бояться…

Смех у нее, что звон ручейка. И молоко сладкое, теплое, живое. Такое, какого он никогда-то не пил…

– Свежее – самую силу имеет… ты кликни, чтоб забрали.

– Погоди, – Леший остановился. – Даньке надо же…

– Вот налей опять, а остальное пусть твои забирают. Только ведро чур вернуть.

– Ворон? – потянулся Леший к связи.

– Тут я… а ты там все не выхлебай! И вообще… тут крепко покумекать надо, если правда, что она говорит…

– Так вы слушали?!