Операция «Эмин-паша». Том II. Германский конкистадор в Восточной Африке

Но надо подождать, возможно, следующий день принесет больше информации. Утром, в первую очередь, поступила просьба от стороны султана Саквы. Он рано появился перед моей палаткой, чтобы сделать мне следующее предложение:

«В двух часах пути к северу от этого места, – сказал он, – обитает грабительское племя мангати на земле, которую мы называем Нгоро. Эти люди постоянно вторгаются на мою территорию, угрожают моим стадам и сжигают мои деревни Они разграбили всю территорию на запад, от реки Нсойя. Я неоднократно умолял англичан отбросить этих мангати и предложил, если они это сделают, поднять английский флаг над Кавирондо, но англичане – люди страха; они заперлись на своих станциях и боятся борьбы с людьми мангати. Теперь пришли вы, немцы, которые победили самих масаев, я дам вам всех своих аскари (туземных солдат). Затем вы победите мангати, а я подниму ваш флаг и дам вам половину своего скота, который вы отобьете у мангати».

«Но что мне делать с мангати? Я не думал о борьбе с ними. Мы были вынуждены сражаться с масаями потому, что они напали на нас в первыми. Мы, немцы, на самом деле, сражаемся только тогда, когда на нас нападают, или когда люди под нашей защитой подвергаются нападениям».

«Хорошо, мы отдаем себя под вашу защиту. Вы станете нашим господином, если побьете мангати».

«Даже если бы я хотел сделать вам такую услугу, я не смог бы это в настоящий момент. Я должен идти на запад, к большому белому человеку, который там живет. Если я отстреляю здесь все свои патроны, как мне добраться до моего друга на Ниле?»

«Вы в любом случае не сможете добраться до Нила, там обитают ваганда, которые очень плохие, и убивают всех, кто приходит к ним. Некоторое время назад среди нас был белый человек, который также хотел отправиться в эти земли. Ваганда убили его и всех его людей.

«Но разве васога (жители Усоги) тоже плохие? Если я пойду по этой стороне Нила, через Усогу, а потом мимо Унджоро, мне нечего бояться ваганда».

«Васога и ваганда – это одно и то же», – сказал он. «Васога – рабы Мфальме (короля) Уганды и должны делать все, что он им говорит».

«Но к тому времени, когда новости о нашем марше дойдут до Уганды, мы уже пройдем Усогу, и если васога помешают нам сделать это, мы победим их так же, как мы победили масаев».

«В Усоге есть много людей ваганда, и у них там очень много ружей. Все племена до тебя были ими побиты. Но если вы попытаетесь вступить в войну с людьми ваганда и васога, то вы будете разбиты. Лучше победите мангати и примите нас в качестве подданных. Между тем, мы отправим новость вашему белому человеку. Если он такой великий, как вы говорите, он пошлет вам солдат, чтобы вы могли благополучно прийти к нему. Мы очень хорошо знаем, что вон там, по направлению к заходящему солнцу, живут турки (египетские солдаты в Экваториальной провинции), и что у них много ружей. Если их султан – белый человек, ждите от него новостей, а затем вы доберетесь до него благополучно».

«Теперь я понял все твои слова, иди и оставь меня в покое, чтобы я мог помолиться моему Богу. Сегодня днем я отвечу тебе».

Заманчивая часть предложения Саквы заключалась в том, что, приняв его, я буду уверен, что мой тыл в Кавирондо обеспечен. Если мы победим мангати, наша репутация на западе также значительно возрастет; и это, возможно, будет решающим фактором в вопросе нашего марша к Усоге. С другой стороны, не в моих традициях атаковать под германским флагом племя, которое раньше не совершало враждебных действий по отношению к нам. Соответственно, я решил, что, хотя я и поддержу султана в подавлении племени грабителей на юге, я не позволю германскому флагу или любому из нас, белых людей, участвовать в этом деле.

Я выделил на следующее утро тридцать человек под руководством Хусейна Фары, с условием, что султан также поставит под командование Хуссейна всех его аскари. Подвластные султану масаи и банту должны дать отряду возможность продвигаться к территории мангати той же ночью, чтобы они могли напасть на своих противников и разгромить их на следующее утро перед восходом солнца.

Саква согласился со всеми требованиями; но, как и любой негр наврал, чтобы задача не показалась мне трудной, и я не отказался от ее выполнения. Вместо того, чтобы отряд Хусейна напал на врага между четырьмя и пятью часами утра, как я и требовал, было уже от семи до восьми часов, прежде чем воины достигли Нгоро, так как расстояние до этого места оказалось в два раза больше, чем мне наврал султан.

Мангати проснулись, отвели свои стада в тыл и ждали моих людей, построившись для битвы. Последовало очень упорное и даже кровопролитное сражение, в котором Хуссейн совершил ошибку, не следуя тактике, которую мы всегда применяли на практике, атакуя с криком «Ура!» после нескольких залпов. Он двигался вперед осторожно и держась от противника на расстоянии.

Подойдя поближе к месту боя, мы все утро слышали грохот ружей, а также видели пламя, поднимающееся над некоторыми деревнями на юге.

К трем часам дня солдаты Саквы были первыми, кто вернулся гордо маршируя и распевая суровую военную песню в ритмичной манере, что-то вроде следующего: «Ху, ху, ху, ху!», а затем прибыли мои люди, исполняя свою собственную военную песню. Мангати действительно были разбиты, потеряли две деревни и пятьдесят шесть человек; но Хуссейну не удалось овладеть стадами скота, а запас патронов экспедиции, значительно сократившийся еще до этого боя, был сведен к минимуму. У меня теперь было только от сорока до пятидесяти патронов на человека для магазинных винтовок. После сражения у нас было несколько раненых. С другой стороны, весь Кавирондо, несомненно, был восхищен нашим маленьким отрядом, и это известие быстро полетело на запад до Уганды. В тот же вечер Саква заставил убить волов для моих людей, а на следующий день поднял большой черно-бело-красный флаг на холме в его столице на флагштоке высотой в пятьдесят футов (15 м). Его жены исполняли в честь нас танцы.

В конце концов, это означало, что у нас осталось мало патронов, и с таким незначительным запасом боеприпасов теперь нужно было отправиться на опасную территорию Нила?

Договор, который я заключил с Саквой 1 февраля, содержал следующее:

«Султан Саква из Кавирондо просит доктора Карла Петерса поднять в его владениях германский флаг. Он безоговорочно признает доктора Петерса своим господином.

Доктор Карл Петерс обещает защищать султана Сакру и помочь ему в завоевании всего Кавирондо, насколько это согласуется с другими планами доктора Петерса.

Султан Саква торжественно поднимает германский флаг сегодня в своей столице. Обе стороны заверяют этот договор подписями свидетелей.

Доктор Карл Петерс – подпись.

Султан Саква – знак.

Свидетели

Сын султана Лутония Вауа

Брат султана Куэю

Сын султана Саньялут

Хуссейн Фара, лидер аскари-сомалийцев

Муса – староста носильщиков

На основании этого договора я оставил султану следующее письмо для англичан:

«Султан Саква просил меня о моем флаге, и я удовлетворил его просьбу, чтобы у меня была поддержка в тылу для моего дальнейшего продвижения к Эмин-паше. Султан Саква поклялся мне, что он будет править своей территорией от моего имени и будет использовать ее ресурсы для целей моей экспедиции и для претворения любых других возможных планов в этой части Африки. Поэтому я заявляю, что земля Кавирондо принадлежит мне, и с этих пор султан Саква правит ею с моего согласия. Соответственно, я расцениваю любое нарушение прав султана Саквы, как нарушение моих собственных прав.

Доктор Карл Петерс». (Подпись)

На следующее утро, несмотря на назойливые просьбы Саквы остаться в его городе, я отправился под бой барабана через возделанную трудом земледельцев страну на юг, чтобы в этот день разбить свой лагерь на английской станции Ква Сунду. Здесь я должен получить определенную информацию, касающуюся страны на западе, чтобы я мог принять решение, могу ли я рискнуть на переход через Уганду и есть ли у меня шанс обойти эту страну и продвигаться вперед до Уньоро.

Германский флаг над столицей Кавирондо

ГЛАВА X. ПЕРЕХОД ЧЕРЕЗ УНЬОРО И ПОВОРОТ В УГАНДУ НА ПОМОЩЬ ХРИСТИАНАМ

Мы очень комфортно расположились на английской станции. Молодой султан территории, на которой англичане построили свою станцию, принял нас, пожертвовав трех волов, хотя он, конечно же, добавил к подарку охладившую наше благостное настроение фразу – мы побили мангати в окрестностях Ква Саквы, и поэтому он просил, чтобы завтра мы победили мансати в окрестностях Ква Суду. Сюда пришли, кроме того, вожди масаев из Кавирондо с подарками и просьбой заключить договор со мной о дружбе. Они заявили, что все они были готовы признать меня своим хозяином, вождем и начальником. Я отложил решение этого вопроса до моего возвращения из Экваториальной провинции. Я сказал, что, когда я доберусь до своего немецкого брата, я вернусь с усиленным отрядом, а затем мы проведем совещания с вождями об их вступлении под мою защиту.

Из писем, предоставленных мне Али Сомалем, я впервые получил следующую достоверную информацию от мистера Маккея из Усумбиро, датированную 25-м августа 1889 года. Я даю выдержку из этого письма:

«Мванга, сын и преемник Мутесы, короля Уганды, в 1887 году все больше и больше становился злодеем и тираном. В сентябре или октябре 1888 года, после того, как он попытался убить своих охранников, большинство из которых были либо христианами либо магометанами, эти стражники внезапно восстали и свергли его с трона. Изгнанный король сбежал в каноэ к южному берегу озера Виктория.

Брат Мванги по имени Кивева, был возведен на трон и, в первую очередь, провозгласил свободу для всех верований, но вскоре после этого начал кампанию против христиан и после избиения многих из них, выгнал их всех. Они нашли убежище в Бурагалле (Усагаре), которую также называют Анкором, чей король Антари принял их, как колонистов. Только несколько человек сбежали в каноэ на южную сторону озера и были приняты некоторыми из католических священников в Укумби, а некоторые англичанами в Усумбиро. Господин Гордон и мистер Уокер, а также католические миссионеры в Уганде, содержались в плену в течение недели, а обе миссии были разграблены и уничтожены, и поэтому всем миссионерам было разрешено покинуть Уганду на христианской лодке. Естественно, арабы были главными зачинщиками и главными агентами в свержении христианских миссий, но они делали это не своими руками. Однако, арабы не долго пользовались благосклонностью Кивева. Он счел их слишком усердными в стремлении опекать его, и однажды он объявил всех магометан вне закона и своими руками убил трех своих вождей-мусульман. Так или иначе, мусульмане в стране подняли восстание, и теперь уже Кивеве пришлось бежать, спасая свою жизнь.

Тогда другой брат, по имени Калема, был выбран королем, и его войскам удалось уничтожить армию, собранную Кивевой, воины которой были пленены и перебиты. Мванга сначала укрылся у арабов Нуйе, но потом оставил их из-за плохого обращения к себе. Он отправился к французам в Укумби, где проживал до апреля 1888 года. Между тем мистер Стоукс, бывший член английской экспедиции, а теперь торговец, прибыл с побережья. Мванга убедил его отвезти себя обратно в Уганду и попытался вернуть потерянный трон. Лодка высадилась в районе устья Кагеры, где Мванга поднял знамя восстания и вскоре получил большую поддержку, особенно, среди братства изгнанных христиан в Бусагале или Анкоре. Калема послал сильную армию против Мванги и разбил его войско.

Мванга бежал на острова Сесе *, где он был признан островитянами султаном. Он снова оказался во главе большого войска, посаженного на каноэ. Мванга отправился в Мерчисон-Бей и высадился на маленький остров напротив селения Муньюоньо, ранее бывшего резиденцией короля.

Калема отправил армию под руководством араба по имени Хэмис Белуль, чтобы не допустить высадки Мванги, но вскоре это войско отступило. Войска Мванги высадились и сожгли Муньюоньо. В Кьягоре произошла битва, в которой была армия Калемы была разгромлена».

* Сесе – острова на северо-западе озера Виктория – примечание переводчика

Далее мистер Маккей говорит, что вскоре г-н Стокс вернулся в Укумби, и в августе 1889 года был намерен вернуться с новым предложением оружия и боеприпасов для помощи Мванге. Мванга направил приглашение французам и англичанам обосноваться на островах Сесе. Несколько французов уже это сделали, и на следующий день г-н Гордон и мистер Уокер отправились на каноэ к Сесе.

Мистер Маккей добавляет свои собственные соображения:

«Конечно, миссионеры не могут помочь Мванге в борьбе, но их присутствие может добавить престиж его имени,. Протестанты и католики вместе насчитывают около полутора тысяч человек. У них, я считаю, одна тысяча старых дульнозарядных ружей, но очень мало пороха. Помимо этого, Мванга имеет несколько тысяч приверженцев среди язычников, вооруженных копьями и щитами, в то время как у Калемы более двух тысяч ружей, а все арабы и их рабы обеспечивают его тыл. Но Калема, как я считаю, не склонен к исламу, и использует партию магометан только в качестве своего главного средства защиты. Некоторое время назад он убил всех принцев и принцесс среди своих родственников, до которых мог дотянуть свои руки, опасаясь, что тот или иной из них выступит как соперник в борьбе за трон.

Это не повысило его популярности, и я слышал, что некоторые из его главных приверженцев готовят заговор, но они боятся присоединяться к Мванге, поскольку он жесток со всеми, кто принял ислам. Я считаю, что Мванга в настоящее время должен спокойно оставаться в своем владении на островах Сесе и с помощью многочисленных каноэ, которыми он обладает (в то время как у Калемы их нет) блокировать побережье Уганды и помешать арабам получить подкрепления, таким образом, он постепенно наберет много приверженцев. На самом деле большинство вождей, оскорбленных Калемой, уже присоединяются к Мванге, хотя, конечно, с небольшим количеством последователей».

Далее мистер Маккейн делает письменное предложение Эмин-паше напасть с имеющимися у того силами на Калему и помочь Мванге занять трон. Мванга расценивается англичанами, как послушный в дальнейшем инструмент для установления фактического протектората в Уганде.

Письмо действительно дает очень четкую картину положения дел в Уганде и особенно английских замыслов на этих землях.