Последний шанс

– Ма? – окликает сын.

– Да? – отвлекаюсь на Матве.

– Тебе идет, – улыбается.

– Что идет? – не понимаю, даю малышу чернику и он с удовольствием есть ягоды, улыбается мне.

– Большая семья, – уплетает вафли за обе щеки, – Маленький ребенок, я такой же был?

Дергаюсь от его слов и воспоминаний.

– Нет детка, ты был вреднее, у Яра спроси, – смеюсь, стараясь не пускать плохие мысли в голову.

– Ну мааааа, – подходит и целует в щеку, – Это было очень вкусно, я скучал, Адель так не готовит, а у Волка вечные запары с вафельницами.

– Молодой человек, что за слэнг? – грозно смотрю на него.

– Scusa signora, – целует Тиму в щеку отчего тот улыбается еще шире.

– Извинения принимаются, – смотрю на счастливого кудряшку и пустую тарелку, кажется первый этап пройден.

– Мам, а ты родишь нам девчонку? – в доме повисла абсолютная тишина.

– Милый, а ты знаешь, мы не можем выбирать, – пожимаю плечами, удерживаясь за последние крупицы настоящего.

– Было бы круто, – обнял меня за плечи, прижимая к себе.

Кусаю внутреннюю сторону щеки, чтобы не разреветься при всех и не выдать свою боли и уязвимость.

– Одевайся, я закину тебя в школу, а потом вернусь за тобой любовь моя, – подмигнул мне.

– Хорошо, мы оденемся, – вытираю малышу лицо и беру его на руки.

– Пойдем мой друг, нам стоит надеть тебе памперс, сегодня у тебя путешествие, – целую его в макушку, пока он о чем-то лепечет папе на своем детском языке.

– Интересно, на каком языке он заговорит быстрее? – серьезно говорит муж, возвышаясь над нами.

– Он уже говорит Папа, Няня, Мила, Лев и пару местоимений. Полагаю на русском, – глажу пухленькую щеку.

– Милая, но ведь ты знаешь только его, – подшучивает.

– Да, глупо было вступать с тобой в полемику, – усмехаюсь, конечно, чертов умник.

– Вы справитесь без меня? – заботливо осматривает нас.

– Пол часа переживем, – надуваю губы, показывая свое недовольство.

– Я готов, – а вот и мой ученик, в голубой рубашке, джинсах и с огромным рюкзаком LV.

– Поехали, – мужчина кивает к выходу.

– Удачи в школе, – иду к спальне, вещи малыша в нашем гардеробе, как и все принадлежности.

– Давай подберем тебе наряд, – сажаю малыша на кровать и открываю маленький чемоданчик.

Крохотные вещи аккуратно сложены, в кармашке даже есть его поилка и маленькая шелестящая погремушка в виде цветка. Поднимаю глаза и смотрю на улыбающегося парня, который даже не вспомнит свою маму, который вынужден жить с женщиной, что ни за что ее не заменит. Что сама сломлена как карандаш на пару частей и рисует свою жизнь криво и неумело. Женщина, которая не смогла уберечь собственного ребенка. Вытираю слезы с щек, напоминая себе о том, что этого не должен видеть муж, низачто и никогда.

– Мне нравятся черные джинсы и эта милая толстовка с медведями, как думаешь? – закусываю дрожащие губы.

– Да,да,да, – тычет на меня пальцем.

– Вот и решили, – раскладываю на кровати и иду выбирать наряд себе, приглядываю за малышом.

Пожалуй тоже надену черные джинсы и черную прозрачную блузку, сверху черный пиджак, на ноги красные лодочки и красная сумка.

– Мир! – грубо, голос мужа.

– Да? – дергаюсь, выхожу к ним.

– Ты оставила его на высокой кровати, – глаза сощурил, – Чем ты думала?

Начинаю дрожать, ноги становятся ватными, воздуха не хватает. Все становится тяжелым от его жесткого настроения.

– Не понимаю Амиран, – шепчу, стараюсь держаться гордо подняв подбородок вверх.

– Чего ты не понимаешь? Что он мог упасть? – слишком резко, указывает на меня пальцем.

Хочется забежать в ванну, закрыть дверь и проплакать, прятаться. Останавливаю себя, вечно бегать не будешь. Делаю глубокий вздох насколько это возможно, прогоняю страх перед зверем.

– Послушай, – выставляю перед собой руки, – я в метре от него и слежу, чтобы он не упал.

– Я тебя не увидел, когда вошел, а он был на краю, – не сбавляет оборотов.

Всё, точка, мысли о ребенке начали одолевать меня, пробираясь во все уголки разума.

– Одень его пожалуйста. Я соберусь и выйду, дайте мне минут двадцать, – разворачиваюсь на автомате и иду в ванную комнату.

– Мирослава, что с тобой? Ты меня слышишь? – его голос, крики, звонкий голос малыша где-то на втором плане.

– Двадцать минут Амиран, – закрываю за собой дверь и медленно скатываюсь на пол, обнимая себя руками. Мира, девочка, прошу тебя дыши, раз, два, три, четыре, раз, два, три, четыре. Чувствую грань истерики, но не позволяю себе провалиться туда, не позволяю насладиться мыслями о ребенке, о наше жизни вдвоем, если бы я только сделала другой выбор и после ужина улетела обратно в Италию. Если бы я только могла вернуть все назад. Моя девочка, кажется я нуждаюсь в тебе больше чем в ком либо.

– Мир, все в порядке? – стучит в дверь.

Собираю всю силу воли, чтобы не послать его к черту и не устраивать истерик.

– Да, любимый, я скоро, – поспешно встаю, от чего кружится голова. Смотрю на себя в зеркало. Да уж, тридцать не за горами, стоит наверно слегка отдохнуть наедине с собой. Наношу нюдовые тени, тонкие стрелки, темно-розовую матовую помаду, чуть румян, высокий хвост и готово. Так уже намного лучше.

– Вы сегодня будете моей охраной? – эффектно появляюсь в спальне.