Роковой котенок

– Он годен лишь на то, чтобы читать написанное в контракте мелким шрифтом, – твердо ответил Рид. – Я не доверил бы ему даже приготовить омлет. Он разобьет туда слишком много яиц. Типичный представитель своего класса. Идиот, который получил неплохое образование в определенной области.

Леонард поднялся с кушетки, подошел к конторке, вынул из ящика сложенный листок бумаги и протянул его мне.

– Вот адрес Клайва Джордана. Но он мог и переехать.

– Премного благодарен. – Я запихнул листок в бумажник. – А эта барышня Парнелл ушла от тебя потому, что предпочла Джордана? Или тому была какая-то иная причина?

– Ах это! – Леонард задумчиво погладил свой мясистый нос кончиком указательного пальца. – Хороший вопрос, Рик.

Черно-белый котенок снова появился из-за двери, жалобно мяукнул, а потом потерся спинкой о ноги хозяина.

– Мышка! Вот озорница! – нежно фыркнул Рид, потом нагнулся и поставил свой стакан на пол.

Котенок радостно вылакал мартини, оставшийся на дне стакана, а затем запрыгнул на кушетку. Несколько секунд спустя он положил голову на лапки и довольно зевнул.

– Она привереда, – ласково сказал Леонард. – Пьет исключительно мартини. Я несколько раз пытался угостить ее послеобеденным виски, так она просто отворачивала носик и уходила. Вся в папочку. Предпочитает спиртное перед едой.

– В сущности, чем все мы от нее отличаемся? – подхватил я, стараясь не терять терпения. – А кроме этой барышни Парнелл, ты не представляешь, кто может стоять за спиной Джордана и распускать эти сплетни?

– Рик! – Он в отчаянии посмотрел на потолок, хлопнув руками по щекам. – О моих врагах ходят легенды. Ненавидеть Леонарда Рида – излюбленное занятие всей киношной братии. Это может быть любой из десяти тысяч человек.

– Ты мне очень помог, – процедил я сквозь зубы. – Ладно, начну с Клайва Джордана.

– И не верь ни одному его слову. Клайв – патологический лжец, но ужасно обаятельный. – В асфальтовых глазах мелькнул алчный блеск, но он быстро опустил веки. – Старик, ты – единственный, перед кем я могу, ничего не опасаясь, вывернуться наизнанку. Если ты отвернешься от меня, никто и пальцем не пошевелит, чтобы помочь мне.

– Ну, раз уж ты в таком отчаянии, не пора ли начать говорить мне правду? – осведомился я. – Или я прошу слишком многого, Леонард Рид?

– Рик! – Он воздел руки в мольбе. – Я был с тобой честен, как никогда!

– Тебе пора брать уроки честности. Я направился к выходу: у парадной двери Леонард меня перехватил.

– Я позвоню тебе, когда выясню что-нибудь важное, – сказал я. – Но не просыпайся по ночам в ожидании моего звонка. Возможно, мне потребуется очень много времени.

– Теперь, когда моя судьба в руках профи, я буду спать по ночам сном праведника, – ответил он самодовольно. – Осторожней за рулем, старина. Мне бы не хотелось, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

– Ты сейчас работаешь? – поинтересовался я. Рид отрицательно покачал головой:

– Мой агент занят переговорами. Насчет очередной библейской эпопеи. И это еще одна веская причина, по которой мне бы хотелось, чтобы Джордан заткнулся. Продюсеры нервничают, когда нанимают настоящего негодяя играть библейского негодяя. Хотя ума не приложу почему.

– Попробуй привнести логику в кинобизнес – и конец Голливуду, – находчиво ответил я.

Что-то легко коснулось сзади моих ног, и я так быстро повернул голову, что едва не вывихнул шею. Гладкий сиамский кот презрительно зашипел на меня, а потом проскользнул мимо Рида в дом.

– Сколько же у тебя кошек? – поинтересовался я.

– Вроде бы шесть. – Он сложил губы в куриную гузку, и на его лице отразилось сомнение. – Нет, наверное, семь, считая Мышку. Этого зовут Насильник. По сравнению с ним все коты – нервные кастраты.

Я спустился по четырем ступенькам парадного крыльца дома в раннем георгианском стиле и сел в автомобиль. Тронувшись с места, вдруг услышал сзади дикий рев и надавил на тормоза. Через секунду в ближайшем от меня окне появилась лукавая физиономия Рида. Раскосые, монголоидные глаза его глядели очень хитро.

– Отчаянно честный Леонард, – представился он, закрыл лицо руками, широко растопырил пальцы и попытался изобразить чистосердечное раскаяние. – Я тут кое-что вспомнил насчет милой Зои Парнелл. Есть альтернатива предположению, что она сбежала с Клайвом: вообще-то она предпочитала меня. Возможно, потому, что я ее слегка поколачивал?

– Ты ее бил? – оторопело переспросил я.

– Ну, на самом деле это было нечто вроде ритуала. Садистские наклонности появляются у меня только во время гетерогамного периода.

– Ты шутишь?

– Нет. – Леонард пристально посмотрел на меня. – Это тебя шокирует, старик?

– Нет, – беспечно ответил я. На мгновение на его лице появилось разочарованное выражение, затем он злобно ухмыльнулся:

– Как насчет детального изложения разнообразной сексуальной жизни Леонарда Рида? Она уж точно тебя шокирует.

– Как-нибудь в другой раз, – предложил я ему, – когда захвачу с собой свою порноэнциклопедию. В ней двадцать три тома, и она основательно проиллюстрирована цветными картинками и прочей ерундой.

– Следующего своего кота я назову твоим именем – Рикки, – отрешенно сказал он. – Можешь быть уверен: он будет носить твое имя с достоинством – я его тут же кастрирую, чтобы он стал таким же скучным и невозмутимым.

Я осклабился.

– Все еще надеешься шокировать меня? – поинтересовался я.

Его лицо сморщилось в страдальческой гримасе.

– Низкопробная чушь, Холман! Плевать я хотел на психологов-самоучек! Они ни на что не способны – только царапают поверхность человеческой натуры! Сексуальные фобии слишком разнообразны, их невозможно систематизировать. – Он вдруг широко улыбнулся. – Я только хотел сказать, что Зои – очень сложная натура. Ей нравилось, когда ее бьют: возможно, таким образом она пыталась искупить какой-то детский грех. Поэтому, прежде чем запрыгнуть к ней в постель, задай ей хорошую трепку, и она сделает все, что ты пожелаешь. Будь с ней властным, Холман, и она наградит тебя любовью! – Он помахал мне на прощанье тремя пальцами правой руки и отвернулся от окна. Последнее, что я услышал, отъезжая в автомобиле по подъездной дорожке, был его рык, наверняка приводящий в трепет соседей:

– Насильник! Ты опять трахал бедняжку Нимфетку в кустах!

Глава 2

Впереди у меня была одинокая ночь, и я решил, что нанести визит Клайву Джордану будет интереснее, чем сидеть дома и смотреть телевизор. Адрес, который дал мне Леонард, привел меня на верхний этаж облезлого двухквартирного дома в западной части Голливуда. Безобразная цементная коробка с облупившейся краской на стенах носила такой вид, который здания приобретают после двадцати лет упорного пренебрежения. Крутые деревянные ступени справа привели меня к парадной двери. Звонок громко взвизгнул внутри квартиры – звук под стать окружающей обстановке.

Растрепанная крашеная блондинка с волосами цвета бурбона широко распахнула дверь и уставилась на меня ледяным взглядом голубых глаз. Ее полные губки были недовольно поджаты. Белая блузка в красную полоску туго натягивалась на ее пышной груди, так что несколько пуговок не выдержали и расстегнулись. Узкие белые слаксы обтягивали ее бедра и ягодицы.

– Черт бы вас побрал! – холодно произнесла она. – Я только сосредоточилась! Теперь потребуется минимум тридцать минут, чтобы вернуть вдохновение!

– Вы, наверное, и есть знаменитая писательница Зои Парнелл? – почтительно спросил я.

– Я – никому не известная и нигде не публиковавшаяся писательница Зои Парнелл. – В ее глазах появилось слабое любопытство. – А вы кто такой?

– Рик Холман. Я разыскиваю Клайва Джордана.

– Он здесь больше не живет. Переехал четыре дня назад. Куда – не знаю.

– Не повезло, – улыбнулся я ей. – Но раз уж мы с вами встретились, может быть, побеседуем по-дружески о нашем общем знакомом, Леонарде Риде?

– Кто вы такой? – скривила она нижнюю губку. – Профессиональный громила, которого нанял Леонард?

– Я в некотором роде профессионал, но не громила, – сказал я. – Не могли бы мы переговорить об этом в доме?