Проект особого значения. Версия 20.24

– Где я мог раньше слышать твою фамилию?

– Вероятно, вы могли знать моего отца.

– И кто он?

– Петровский Егор Антонович. Почетный доктор наук Ленинградского государственного университета. Преподавал на кафедре прикладной кибернетики.

– А, припоминаю. Неплохой ученый был. Давно я с ним не пересекался.

– Он теперь больше административной работой занят.

– Вон оно что. А как получилось, что сын доктора наук Петровского прозябает инженером на рядовой должности? Пусть и в «ЭкоПлане»? Неужели отец не смог пристроить тебя получше?

– Он мог, вы правы. Только я не захотел.

– Отчего так?

– Не желал быть всего лишь «сыном того самого Петровского». Считаю, что если у человека есть голова, он добьется всего сам. Долгим и упорным трудом.

– Ты в это веришь?

– Конечно. А что?

– Да так, вспомнилось. «Была в колхозе лошадь. Больше всех вкалывала, а председателем так и не стала».

– Вы это к чему? И позабыл, напомните, пожалуйста, что такое «колхоз»?

– Не важно. Под ноги смотри, – хмуро бросил Бекетов.

Через час у Николая заболела и спина. Бекетов же пер вперед, будто ему не шел седьмой десяток, а было от силы лет сорок. Петровский, одурев от монотонной ходьбы, начал впадать в забытье. Тело налилось тяжестью, голову тянуло вниз. И только ноги продолжали вышагивать: левой – правой, левой – правой.

* * *

Когда ученый внезапно остановился, Коля едва не врезался ему в спину.

– Ты ничего не слышал? – тихо спросил Бекетов.

– Нет, а что? – помотал головой Петровский, стряхивая остатки сна.

– По-моему, за нами уже давно кто-то идет.

– Уверены? – Коля обернулся, напряженно вглядываясь в лес.

– Шорохи какие-то странные.

Николай вслушался. Под порывом ветра шелестела листва, высоко над головой скрипнуло дерево. «Что из этого странное?» – подумалось Коле.

– Ладно, идем, – решился Бекетов, вешая винтовку на грудь. – Только не топай так.

Второй раз ученый замер, увидев взлетающую над лесом птицу. Та поднялась метрах в трехстах спереди. Мужчина напрягся, пальцы скользнули на рукоять затвора.

– Михаил Андреевич? – беспокойство ученого передалось Петровскому. – Это же просто птица.

– Сорока. Что-то спугнуло ее там, впереди. Давай-ка от греха возьмем в сторону!

Густые кусты сменились прогалинами, запахло тиной. Под ногами зачавкало, потянулась зеленая ряска. Холодный резкий ветер принес с собой дождь.

– Болото, – мрачно сказал Бекетов. – Попробуем обойти.

Через минуту впереди мелькнули серые тени. Люди остановились, но тени появились и сзади.

– Волки! Какой бес их принес? – ученый вскинул винтовку, переводя ствол с одного хищника на другого. Звери выходили медленно. Холодные желтые глаза внимательно рассматривали двуногих чужаков.

– Я слышал, что волки обычно не нападают на людей, если их не гонит голод, – напряженно сказал Петровский. – Но если такое случается, то зимой.

– Ты ему это расскажи, – Бекетов кивнул на особенно крупного зверя. Матерый хищник приближался к ним мягким пружинистым шагом. Наклонив голову к земле, он не сводил с людей пристального взгляда. Встретившись глазами с Бекетовым, волк оскалил зубы и издал тихое грозное рычание.

– Не стоит, дружище, – качнув стволом, бросил ученый.

Рычание стало громче, волк пригнулся.

– Ей-богу, не стоит, – палец человека лег на спусковой крючок.

Вожак сорвался с места внезапно, как выпущенный из баллисты снаряд.

– Прости, приятель, – Бекетов плавно потянул спуск.

Прыжок хищника и выстрел слились в одно целое. Волк приземлился в шаге от человека. Пасть вожака щерилась клыками, но лапы разъехались в стороны, пытаясь найти опору. Зверь дернулся, а потом тяжело завалился в мокрую траву. Рычание стихло.

В небе полыхнула молния. Прогрохотал гром, дождь припустил с новой силой. Стая взвыла. Один из молодых волков метнулся к людям, но пуля тотчас сбила кору дерева рядом с хищником. Зверь шарахнулся в сторону и отступил.

– Петровский, – чуть слышно бросил Бекетов, – давай потихоньку за мной!

Люди попятились к болоту. На небольшом пятачке ученый остановился. За стеной кривых берез стелилась осока, уходя прямиком в черную воду. Дальше отступать было некуда. Но и волки ближе подходить не стали. Животные замерли на незримой границе и не выпускали жертв из вида. То ли хотели отомстить за вожака, то ли взыграл охотничий инстинкт.

* * *

– Похоже, застряли мы тут с тобой! – Бекетов был раздосадован. – Сейчас «серые» по кустам попрятались, только уши торчат. Но следят зорко, вздумаем вернуться – сразу бросятся. И дождь, как назло, зарядил. Точно до нитки вымокнем.

– Что же делать? – Коля поежился от дурных перспектив.

– Ждать. Если через час стая не уберется, будем прорываться с боем. Помоги мне пока.

Под руководством ученого они быстро соорудили легкий шалаш, поверх которого Бекетов накинул прозрачную пленку. Укрытие было тесным, они едва поместились вплотную друг к дружке.

– На вот, хлебни, – Бекетов протянул Коле кружку с чаем и доснарядил винтовку двумя патронами.

– Знаете, о чем я думаю, Михаил Андреевич? – спросил инженер после длительного молчания.