Проект особого значения. Версия 20.24

– Как вы узнали, что мы с Мариной придем к вам за помощью?

– Не поверишь, не знал. Откровенно говоря, когда я увидел тебя на пороге своего дома, был изумлен. Мои люди ищут вас по всему городу, а тут вы сами пожаловали. Первой же мыслью было, что твое появление – часть операции спецслужб, вычисливших нашу организацию. Но едва вы начали рассказывать про таинственных злоумышленников в «ЭкоПлане», я понял: нет, Миша, это судьба! Мне невероятно, фантастически повезло! У тебя когда-нибудь бывало такое?

– Дайте-ка подумать. За короткое время меня безуспешно пытались убить в аварии, застрелить, арестовать, догнать, сбить автомобилем и даже сделать пищей лесных хищников. Но я еще жив. Это можно назвать невероятным везением?

– А ты хорошо держишься, Николай, – оценил Бекетов. – Уважаю.

– Симуляция академика Рушко ваших рук дело?

– Конечно. Мы ничего не могли поделать с дурацкими зондами в море. Но следили, чтобы никто не проявлял к ним повышенного внимания. И когда ты развил бурную деятельность, то сразу оказался на карандаше. Твой непосредственный начальник так впечатлился вниманием виртуального академика, что даже не пытался копнуть глубже. Чего не скажешь о тебе.

– Про аварию на шоссе и убийц не спрашиваю, с этим понятно. Но как вы подменили данные полицейского розыска?

– Это было непросто. Но ты же не думаешь, что Марина – единственный талантливый программист? У нас было больше времени, людей и возможностей. Ты видишь лишь верхушку работы, что шла в течение нескольких лет. Знаешь, каких трудов нам стоило получить контроль над наноботами Северо-Западного филиала? Это тебе не пару часов с домашнего компа взламывать фальшивый сервер «ЭкоПлана».

– Фальшивый?

– А ты думал, Марина действительно ломает защиту международной организации?

– Разве нет?

– Это была лишь резервация, искусственная область, встроенная в сервера «ЭкоПлана». Ширма, чтобы вы поверили, будто имеете дело с сумасшедшим ИИ.

– Но зачем?

– Видишь ли, изначально мы не планировали замахиваться на всех наноботов. Сил хватило только на балтийскую группу и ее прикрытие. Созданный циклон должен был накрыть побережье и снести все подчистую. Это бы дискредитировало «ЭкоПлан» как климатического арбитра и заставило людей посмотреть на то, до чего они довели планету.

– При чем тут планета? – не понял Николай.

– А ты что думаешь, мы, – Бекетов обвел рукой соратников, – это все для себя затеяли? Перед тобой дети Земли, небезразличные к ее страданиям.

– Постойте, вы что, члены радикальной ячейки «зеленых»? Экотеррористы? – начал понимать Петровский.

– Скорее группа единомышленников. И знаешь, мне не нравится термин «зеленые». Обычно общество так называет фриков, портящих краской меховые шубы и полотна живописи. Мы на такие мелочи не размениваемся. Если уж рубить, так сплеча.

– И решили начать с Питера?

– Им бы и закончили. Циклон – кара для всех, и нас тоже. Я тебе не врал, когда говорил, что бежать не собираюсь. Всем – одну меру, таков наш принцип справедливости. Но тут вы так удачно подвернулись, что план пришлось менять на ходу. Что ни говори, а в оборонке трудятся настоящие таланты. Квалификация Марины тому пример. Я понял, что если немного вас направить и держать в тонусе, то можно получить под контроль вообще всех наноботов «ЭкоПлана», а не один лишь жалкий филиал. А значит, устроить более масштабную атаку по всему миру.

– Но ради чего, Михаил Андреевич?

– Видишь ли, человечество давно довело планету до состояния, когда ее механизм пошел вразнос. Вспомни начало XXI века: отчетливые признаки глобального потепления, вымирание многих видов животных и растений. Тут бы и остановиться, задуматься. Но нет, добыча нефти и газа вырастает в разы, а их производные продолжают уничтожать природу. Чтобы согреться, человек легкомысленно пускает леса на дрова и спички. Это и запустило нарастающий цикл катастроф, известных как «мертвые сороковые».

– Точка перелома, – вспомнил слова Марины Петровский.

– Хм-м? Пожалуй, – согласился Бекетов. – Но я предпочитаю термин «точка невозврата». После нее гибельный процесс стал необратим. Тогда я и задумался над концепцией наноботов.

– И у вас получилось! Вы внесли неоценимый вклад в реанимацию климата. Ваш «ЭкоПлан» стал настоящим прорывом!

– Прорывом? Безумие климата было естественной реакцией планеты на паразитов, именующих себя «человеческой цивилизацией». Земля корчилась от мук, показывая, что ей больно. И я думал, мы будем лечить эти раны. Но очень быстро мою идею извратили. Бездумная добыча полезных ископаемых никуда не делась, тонны пластика продолжают выливать в океаны. Наноботы должны были исцелять Землю. Но вместо лекарства общество накачивает планету обезболивающим, продолжая сцеживать ее кровь. Где-то мы повернули не туда, и я заметил это слишком поздно. Пришел черед все исправить. Мой шаг привлечет внимание, иначе огонь правды никто не увидит. И если для этого мне суждено повторить судьбу Прометея, так тому и быть.

– Но погибнут миллиарды людей!

– Это неизбежные жертвы, Коля. Возмездие, если хочешь. Бумеранг вернулся.

Бекетов закончил заполнение таблиц. На экране появилось подтверждение, что наноботы приняли новую директиву.

– Миша, а что вообще происходит? – раздался голос Виктора. Человека, о присутствии которого все успели позабыть. – Ты говорил, что доступ к телескопу тебе нужен из-за главного дела жизни. Твоего и в первую очередь Наташиного. Что вы собирались спасти планету. Но, как я сейчас понимаю, спасать ты ее будешь от живущих на ней людей?

– Витя, – нахмурился Бекетов, – все очень непросто…

– Да куда уж проще! – выкрикнул Николай. – Виктор! Ваш знакомый считает, что любимая им женщина разделила бы его желание утопить мир в крови! Сделав человечество удобрением для зеленого сада, что взойдет на Земле после катастрофы. На месте заводов, жилых домов, школ и детских садов. Так ведь, Михаил Андреевич?

– Не передергивай! – рявкнул Бекетов. – Что ты понимаешь?

– Что вы заигрались в отверженного Бога. Хотели привлечь внимание? О, не сомневайтесь, если мир вдруг устоит, фамилия Бекетова отложится в поколениях. Но вы ошибаетесь, возомнив себя Прометеем. Вы – Герострат, сжигающий цивилизацию в пламени своего безумия. И думаю, что будь жива ваша супруга, она смотрела бы на вас как на чудовище.

От этих слов Бекетов побледнел и дернулся, как от пощечины.

– А еще вы трус! Вместо того чтобы бороться с несправедливостью, вы просто решили смахнуть фигуры с шахматной доски. Да напоследок треснуть этой доской по голове оппонента и заодно всех зрителей. Очень мужской поступок!

– Помолчи уже, – негромко сказал Колин охранник и ткнул инженера под дых стволом автомата.

– Это правда, Миша? – Виктор внимательно смотрел на Бекетова. – Потому что если да, то… Не думал, что когда-нибудь такое произнесу, но впервые за долгое время я счастлив, что Наташа умерла. Потому что если бы она это услышала…

– Хватит! – глухо сказал Бекетов, сжимая кулаки. На вспотевшем лбу отчетливо пульсировала жилка. – Когда была жива Наталья, я еще держался. Но на ее могиле понял: пока сильные мира сего живут в уюте и роскоши, никто палец о палец не ударит, чтобы изменить порядок вещей. И дело нашей жизни, моей и Наташи, никому не нужно. Нет, только большая катастрофа способна пробудить людей! Ну уж если и она не встряхнет им мозги, человечество обречено.

– А знаешь, Миша, я понял, – задумчиво сказал Виктор. – В тот день, когда умерла Наталья, ты потерял смысл жизни. И поэтому решил уложить в соседние могилы остальных, всех еще живущих.

– Решение принято! – крикнул Бекетов. – Больше не о чем говорить!

Николай с ужасом смотрел, как тот начал снимать блокировку с наноботов.

– Я помню, что вы потеряли ребенка, – продолжил Виктор. – У нас с ней детей не было, и я могу лишь догадываться, насколько тяжелым был удар.

Пальцы Бекетова замерли на клавиатуре.

– Но подумай, Миша! С тех пор родились миллионы детей. Любой из них мог бы быть вашим, сложись все иначе. Ты бы пожертвовал сегодня своим, будь он жив? Тогда почему ты так легко кладешь на алтарь чужих? Мы с тобой уже не молоды, да, не все получилось как нам мечталось. Может быть, получится у них? – Виктор указал на Николая. – Или у их внуков? Наше время и так на исходе, так не цепляйся за штурвал, позволь юности самой решать, каким будет ее будущее.

– В ваших суждениях об отношении людей к планете была правда, Михаил Андреевич, – добавил Петровский. – Но вы выбрали не те методы. Жестокость – это аргумент для стаи. Но вы родились не волком, а человеком!

На Колю снова замахнулся автоматчик, однако ученый остановил его:

– Довольно.

Все присутствующие смотрели на Бекетова. Тот неподвижно замер у монитора.

Первым не выдержал лжеучастковый: