Лицо на замену

Но только этим мой набор навыков не ограничивался. Всё-таки в дороге я проводила всего около двух месяцев, а остальное время вела что-то похожее на светскую жизнь. Моими учителями были не только старый лоцман Хоне, вояка Ло и другие ребята. Кроме них были ещё и занятия с преподавателями, гувернантками и уроки нелюбимого мной этикета в компании леди из пансиона благородных девиц.

Противилась я долго, но условия были жесткими. Стараясь хоть немного воспитать меня в рамках семейного положения, дядя поставил очень жёсткие условия, которых крестный ослушаться не мог. И не потому, что у него не было собственного мнения, напротив, власти у него было больше, чем у короля Августа, но вот в семейных делах крестный всегда уступал ему, пусть иногда и влияя на мнение дяди. Так, для того, чтобы отправиться в один из походов, мне было необходимо выучить этикет, историю, родословную или политический и экономический устрой одной из соседних стран и сдать по ним экзамен. Тут даже мои уловки не помогали, пришлось стискивать зубы и учить. Я пропускала прогулки с Эликой, отказывалась от посещения курортов и купаний в речке. Ночами плакала, из-за того, что до начала похода не успевала прочитать до конца огромные книги, но не останавливалась, сдавая экзамен и нагоняя отряд крестного уже в пути, сбегая от охраны. Да и честно говоря, знания, которые я получала в походе, были более важными, чем история какой-то там семьи аристократов умерших от чахотки.

Кроме того, крестный, втайне от дяди, учил меня в походах настоящей магии. Он был единственный, кроме мамы и Элики, кто знал об этой моей тайне. Даже отец остался в стороне от информации, так как мама решила его не беспокоить. Крестный бы тоже не узнал, но одно из моих посещений его замка и клятва моей матери определили его будущую судьбу. Так, бедный мужчина унесёт с собой в могилу тайну о том, почему парк возле его имения превратился в непроходимые джунгли, едва не снеся при этом сам дом, а зайцы, которых разводил его слуга, выросли до размеров пони и оказались при этом, жутко пушистыми. А не нужно было запрещать маленькому магу кататься на лошадях, шутя при этом, что это только для взрослых, а я могу только кроликов в карету своей кукле запрячь. Кукла была мигом отброшена в сторону, а кролики пополнили мою воинствующую армию. Управлять своей силой я тогда ещё не умела, так что все кролики, находящиеся в округе выросли и обрели длинную шерсть. Даже те, которых приготовили на ужин. Собственно, именно поэтому крестный с тех пор не употреблял крольчатину даже в походах.

– Но вообще было бы неплохо. – Снова в сторону шепнул дядя, после чего с надеждой на меня посмотрел. – Девочка моя, пойми, это последний шанс на то, что в нашем роду не прервётся линия великих магов. Только родив от императора, ты оставишь потомка с достаточным уровнем магией. – Август вмиг погрустнел. Мечты дяди я понимала, а потому о своей силе говорить не стала бы и под пытками. Тем временем, его навязчивая идея стала допекать и меня, как когда-то довела до скоропалительного брака и маму. Тут бы и пожелать, чтобы у Августа побыстрей родился ребенок, и он полностью переключился на него, но, к моей беде, малыш обещал по всем прогнозам родиться самым заурядным магом, без какой-либо великой силы. Надежды на то, что в нём, как и во мне, пробудится скрытый потенциал, не приходилось. Повлияли ли на то гены моей тети, или в нашем роду магия передается лишь одному из живущих наследников – неизвестно. Но класть на алтарь дядиных надежд свою жизнь мне не хотелось.

Если поступок дяди был для меня ясен, с его-то маниакальными планами, то причину, почему крестный находится на его стороне, за исключением, конечно, что он его подчиненный, я не видела. Мой волчий взгляд в его сторону был сразу замечен и расшифрован.

– Лиона, девочка моя, даже если я объясню свой мотив, ты всё равно не поверишь.

– Расскажи ей! Я ведь поверил. – Король панибратски толкнул плечом советника, от чего тот натянуто улыбнулся. Я тоже не смогла сдержать фырка, закатив при этом глаза. Дядя верил во многое, начиная от величия предков и заканчивая верой в правдивость должностных лиц. И если прошлое, за неимением документов и мемуаров, мы перепроверить не могли, а потому спорить было бессмысленно, то вот на последнее крестному постоянно приходилось открывать дяде глаза.

В детстве, ещё не особо понимая отношений между королём и его советником, я спросила у дяди, кто на самом деле правит королевством: он или Кристаф. В ответ дядя потрепал меня по голове и спокойно ответил: «Конечно он. Если бы я сам принимал абсолютно все решения, то зачем мне нужен был бы советник?» Слуга, накрывавший нам обед, услышав это, споткнулся на ровном месте и упал головой в горячий суп.

Сделать выводы, несмотря на то, что я ребёнок, смогла достаточно правильные – у дяди не всё в порядке с головой! Да и в дальнейшем я только в этом убеждалась. Не смотря на то, что человеком, собственно говоря, он был неплохим, править не умел вовсе. Все важные государственные решения принимались им или с подачи лорда Кристафа, либо и вовсе самим лордом.

Аристократы, да и простые люди, достаточно быстро поняли, что лучшим вариантом будет посадить на трон самого советника, и устраивали даже бунты с этой целью. Только вот крестному это было не нужно, и он сам же их и останавливал, бросая самых активных своих сторонников в казематы на недельку, чтобы в себя пришли. Как он мне говорил: «Смысл бороться за власть, которая и так в моих руках. Да что от неё толку. Это лишь символ, что несёт за собой огромную ответственность и только тешит самолюбие».

Через пару лет дядя, наконец, женился на принцессе Северных островов, и она попыталась взвалить всю власть на свои хрупкие плечи, отстранив от этого дела посторонних. Крестный, с радостью, помог ей это сделать, уехав, наконец, в длительный отпуск, по планам на целых полгода. Да мечтам молодого ещё на тот момент политика и вояки, сбыться было не суждено. Всего месяц он бороздил просторы моря, успев добраться только до Средиземноморских островов, и намереваясь, наконец, отправиться с экспедицией за них, когда ему пришла весточка. В Мовии настал хаос. Налаженный механизм, рассчитанный на отсутствие ключика, его заводящего, всего лишь на короткий срок, дал сбой. Люди негодовали от налогов, военные подняли бунт, соседи начали коситься на жирный кусок плодородной земли, а в лесах начали появляться разбойничьи шайки. Королеве ничего не оставалось, как разослать ищеек, и просить крестного вернуться. Тот тяжко вздохнул, когда читал письмо, после чего выбросил его в воду, приказал готовить корабль к обратному плаванью и высказал всё, что думает о королевской чете, королевстве и всех тех, кто мешает ему отдыхать. Тогда-то я и узнала большую часть языка, от которого тете впоследствии становилось плохо.

– Прошу, только тише. Понимаю, как это звучит, но меня позвал к себе Оракул. Он сообщил о том, что тебя ждёт и в чём мы должны на тебя повлиять. – Крестный так быстро это произнес, что, казалось, будто он сам в это не верит.

– Ууу? – Так как говорить я по-прежнему не могла, пришлось выражать эмоции воем. От мысли, что крестный ездил к Оракулу, уже становилось смешно. Хоть тот и прослыл на весь континент знаменитейшим предсказателем, что никогда не ошибается, лорд Кристаф привык всё решать сам, не спрашивая свою судьбу у каких-то там жрецов Потерянных Богов. Ведя аскетический образ жизни, предсказатель жил высоко в горах, и никогда оттуда не спускался. Люди со всех королевств и стран приезжали, чтобы узнать свою судьбу, но чтобы он сам кого-то к себе позвал – это было за гранью.

– Я съездил к Оракулу, и он сообщил, что тебя ждёт великая судьба, и она непрерывно связана с сильнейшим из правителей. Высоким, крепким и стойким мужчиной, способным вести за собой народы. Только с ним ты обретешь своё счастье и силу, а также спасёшь множество жизней.

– Император полностью соответствует этому описанию. Нам очень повезло, что ты идеально подходишь под все параметры его невесты! – Дядя радостно захлопал в ладоши, вызвав наши недоуменные взгляды. При этом угол губ лорда Кристафа, и, кажется, даже глаз, немного дернулись, но он вновь молча, развернулся в мою сторону.

Я же насупилась и закатила глаза. Идея у родственников была достаточно любопытная… А именно было любопытно, кто их перед этим приголубил по головам. Я, вроде, за последнюю неделю ничего не взрывала и ловушек не ставила. Или это был накопительный эффект?

Даже если бы предсказание было правдивым, с тем, что под это описание подходит только император, я могла бы поспорить. Старший вождь племени Тумба-Юмба, у которого мы гостили в позапрошлом году, тоже был правителем. Высоким – на целых семь сантиметров выше соплеменников, которые в высоту были не больше шестнадцатилетней меня, а я была даже ниже Лики. Сильным – мог поднять лодку самостоятельно, правда, потом отлеживался пол дня, скуля от боли в мышцах. Крепкий и стойкий – почти не плакал, когда его у реки ужалил скорпион и лекарь лечил его кровопусканием. И народ он за собой тоже вёл – по их законам первым к водоёму подходит и пьет вождь, проверяя безопасность. Если его не съели – все хорошо. Если съели – выбирают нового вождя. Собственно поэтому они у них и меняются почти каждый месяц.

Это, конечно, всё шутки, просто под описание, при желании, можно подогнать любого, и не обязательно даже правителя. Крестный и тот под описание идеально подходил. Мой оценивающий взгляд, скользнувший по нему, лорд оценил правильно.

– Я знаю, о чем ты думаешь. – Крестный погрозил мне пальцем. – Представь себе, о твоей недоверчивости даже Оракул знает. Он когда мне всё говорил, остановился на полуслове, махнув рукой, буркнул о том, что ты так просто не поверишь, и будешь искать альтернативу, после чего прямо назвал Империю, титул императора, имя, возраст, и, специально для тебя указал, где у него родинка в виде звезды. Правда, как именно ты сможешь её увидеть, он не уточнил. Но даже это тебя не убедит, да?

Остаток сил я потратила на то, чтобы, словно болванчик замотать из стороны в сторону. Верить в предсказания в наше прогрессивное время, когда с помощью магии мы могли делать практически что угодно, я считала глупым. Судьбу строим мы сами, а не какое-то там проведение и вероломная судьба. Но мой ответ родственникам и не требовался. Меня поставили перед фактом, объяснили все плюсы, которые даст мне этот брак, больше похожие на минусы, и позвали лекаря – вылечить мое горло и растереть уставшие мышцы.

Бедный врач с таким испугом на лице вошёл в кабинет, что на несколько мгновений мне стало его даже жалко, но после стало жалко уже себя, от чего я оскалила зубы, а мужчина едва не свалился в обморок. После этого меня отвели в комнату и заперли, чтобы я могла успокоиться в тишине. Лику пустили ко мне ближе к ночи, когда я могла говорить, но уже не хотела никого убивать. Подруга забралась в кровать рядом со мной, и, обняла, положив голову на плечо. Тёплые ладони медленно гладили по спине, успокаивая. Вначале я терпела эти нежности, периодически шмыгая носом, но, не выдержав, разрыдалась, стиснув самого близкого человека в объятьях.

Элика всегда поддерживала меня во всём, всюду следуя будто бы моя тень. Если я была отчаянной экспериментаторшей, то девушка, напротив, не была любительницей шалостей или проказ, но вместе со мной часто попадала в неприятности. Большую часть времени мы были с ней вместе, лишь только в походы я отправлялась сама, так как тёплая постель и горячая ванна были для Лики важнее, чем многочасовые прогулки по лесу, где к тому же обитало множество так не любимых ею насекомых. В детстве я часто пугала её, подкладывая жуков в волосы, чашки с чаем и на любимые игрушки. Меня веселил её испуг. Но длилось это недолго, пока мама точно также не стала пугать меня игрушечными змеями, которых я ненавидела всей душой. Ощутив на себе, каково было подруге, поняла, насколько была неправа, и пришлось идти извиняться и клясться, никогда её больше не обижать. Светлый человечек, Элика, тогда ещё маленькая пятилетняя девочка, крепко меня обняла и в свою очередь, пообещала защищать меня от змей. И так крепкая детская дружба стала ещё крепче.

Слезы, наконец, прекратили литься словно из ручья, и Лика, достав платок, промокнула мои щеки. После этого она отдала его, чтобы я могла высморкаться, и задала лишь один вопрос.

– Как выкрутимся на этот раз?

Спокойный, уверенный взгляд, будто бы она не сомневается, что я и сейчас найду выход и за миг решу всё проблемы. Только вот на этот раз на нашей стороне не было ни крестного, ни дяди. Да и тетя будет рада пристроить вечную головную боль, которая изредка ставит весь дворец на уши.

– Ещё не придумала. Но времени у нас в обрез. Через три недели начнётся этот дурацкий отбор. Можно было бы сбежать…

– Король поставил охрану по всему периметру. – Ответ Лики был предсказуем, как и действие дяди. – Вплоть до нашего с тобой тайного выхода. Видимо лорд Кристаф сдал нас.

– Не повезло. Крестный на этот раз на стороне дяди. – Поморщилась я. Интересно, чем, на этот раз я допекла мужчину. Не может же, и в самом деле быть такое, что он встретился с Оракулом. Да даже если и встретился, предсказание – не повод предательства близкого человека.

Я всё думала и думала, но причина всё никак не находилась. В последние полгода я и во дворец практически не выбиралась, и в походах вела себя тихо, больше не тыкая пальцем в аборигенов как в детстве. Когда-то меня веселил меня окрас их кожи и смешные временные татуировки, нанесенные соком какого-то там дерева, за что я получала от крестного по одному месту. Но это, правда, казалось не просто странным, а диким. Смотрелось это скорее как болезненные язвы, чем узоры…

В голове словно взорвался ворох картинок, заставив меня довольно улыбнуться. Я хитро посмотрела на девушку и утёрла остаток слёз рукой.

– Так! Есть у меня одна идейка, но расскажу тебе о ней завтра.

***

– А я говорю, ничего не получится. – В очередной раз заявила Лика, пробираясь со мной в кабинет к нашему лекарю, обслуживающему замок, гарнизон и прилегающие несколько деревень. Именно из-за последнего он и отсутствовал сегодня на месте, принимая роды у одной из селянок.

– Тсс. – Приложила палец к губам. Бурчание подруги нехило выводило из себя, заставляя оглядываться после каждой её фразы, и прислушиваться, не были ли мы обнаружены. Хорошо хоть дядя уже сутки как уехал, оставив нас на попечение крестного, очаровывающего сейчас одну из местных дамочек, и кучи стражников, следящих, чтобы я не сбежала. Сбегать в «никуда» было бы глупо и недальновидно. Не смотря на то, что я могла приспособиться почти ко всему, удовольствия от жизни в бегах я получу мало. Так что побег – не выход. А вот найти вескую причину, почему не могу поехать на отбор – это было уже разумней. Как назло, хороших или легко реализуемых идей в голову кроме одной не приходило. И та была достаточно рискованной. Но иного выхода я не видела.

Пробраться в кабинет было проще простого – стражники дяди находились снаружи здания, а не внутри. Сложнее было найти именно то, что было мне нужно среди разбросанных полупустых склянок и разбитых флаконов. Часть ингредиентов, судя по запаху, уже давно стала непригодной, если и вовсе не превратилась в яд, а вторая безнадежно засохла. Запах стоял соответствующий. Примерно так пахнет в конюшне, если там не убирать неделю-другую.

Лика страдальчески поморщилась и закрыла нос, в ужасе окидывая залежи и понимая, что нам придётся в них рыться. Мне и самой не хотелось дотрагиваться до грязных колб и пыльных коробок, но выхода не было. Лекарь никогда не был чистюлей, но, честно говоря, такого я даже не ожидала. В его кабинет я зашла впервые со времён своих лет двенадцати, наверно, когда сломала палец, чуть не упав с лошади, решив перескочить на ней через высокий барьер. Лошадь, ясное дело, встала на дыбы, скидывая меня, а мне не повезло запутаться рукой в поводьях. Так палец чуть вовсе не оторвался. Вначале было не больно, а стыдно и обидно, что любимица подвела меня, а вот спустя пару минут, когда всполошенный крестный притащил меня к лекарю, я уже чуть на стенку от боли не лезла. Хорошее было время. Весёлое, интересное, а самое главное меня ни за кого не сватали.

– Лиона, но твои родные – маги, они сразу почувствуют, что ты здорова. – Подруга сделала новую попытку отговорить меня от воистину гениальной идеи, и, как я думаю, не последнюю.

– Нет, если я скрою все своей магией. Раньше же срабатывало. – Пожала плечами, присаживаясь перед кучей мусора, когда-то, по видимости, бывшей сумкой лекаря. Какая-то травка проросла внутри, и теперь сбоку торчали зеленые побеги, кажется… – Лика, мне кажется, или это петушка?

– Это кориандр, неуч. Как девушка может уметь готовить, и не уметь разбираться в специях и травах. – Фыркнула Элика. Молча, пожала плечами. Зачем мне знать название, если я ориентируюсь по запаху. Не ядовито – уже хорошо. Главное, что я в других травках разбираюсь, так что стыдно мне не было. – И что мы здесь ищем? – Подруга присела на корточки рядом со мной, подобрав полы платья, чтобы они не слишком запачкались, но дело это было безнадёжным.

– Честно говоря, я уже не особо верю, что мы здесь это найдём…Что мы здесь вообще хоть что-нибудь найдём. – Надежда постепенно таяла. В отчаянии подняла с пола веточку, чтобы не трогать ничего руками.– Хорошо хоть он лекарь хороший, не смотря на всё вот это.

– Ну, как вариант, можем сходить в его новый кабинет. – Потянула подруга, вставая в полный рост. Я так и замерла, продолжая тыкать веточкой в какую-то ветошь, из-под которой поднималась пыль.

– Какой новый кабинет?

– Ну, он уже два года съехал, с тех пор, как здесь потолок стал течь. – Девушка посмотрела вверх, и, проследив за её взглядом, я обнаружила полное отсутствие потолка, и звёздное небо вместо крыши.

– Это как? Отчего могла такая дыра образоваться?

– А ты не помнишь, как решила сделать фейерверк замедленного действия, и у тебя его отобрал отец? Он тогда его отдал лекарю, как первому попавшемуся слуге, чтобы выбросил. А тот или забыл, или интересно стало, но принес его в кабинет. Хорошо хоть твой эксперимент взорвался в обед, и никто не пострадал.

Мимолетно вспомнился такой эпизод. А я уже грешила на то, что лекарь вообще в мусоре погряз.

– А бардак? Почему за два года никто не убрал здесь и не починил крышу? – В хозяйственных вопросах Лика была опытней меня, помогая вместе с управляющей руководить всем поместьем.

– Нууу. – Потянула подруга. – Вначале здесь стоял такой амбре, что к кабинету все слуги отказывались подходить. Что ты в эти фейерверки запихнула? А после здесь обосновались мальчишки, таская сюда всякое барахло, что легче было оставить всё как есть. Кабинет то отделен от основного здания, поэтому и не беспокоились за него. Ну, рухнет окончательно, и рухнет.

Как я делала селитру, я Лике никогда не расскажу, иначе подруга от меня ещё долго шарахаться будет, и вряд ли поверит, что такой способ описан в книге.

Ещё раз осмотрев кабинет, решила вставить слугам по первое число. А если дядя сюда прогуляется? Мы стыда не оберёмся. Про крестного молчу, тот мне все мозги вынесет, а после застыдит и заставит самостоятельно всё расчищать.