Божья кровь

«Да, именно полежать и лучше в глубоком обмороке. А еще лучше в коме. Хотя нет, судя по происходящему, я уже в ней глубоко и долго», – пронеслось в голове. Сама я тем временем рухнула по позу лотоса, обхватила голову руками и испытала непреодолимое желание начать раскачиваться из стороны в сторону, но почему-то некстати подумалось, что это будет выбиваться из общей мизансцены.

Итак. Я не в коме, этот гад ущипнул меня действительно больно. Теперь еще и синяк останется. На обморок тоже рассчитывать не приходилось, о чем весьма чувствительно свидетельствовала подвернутая нога. Придется думать. Ой, как мне это надоело на работе, надеялась, хоть в отпуске отдохну…

Значит до места мы добрались к полудню. К удивлению, на побережье был полный штиль. Вообще-то для Северного Ледовитого океана в это время года – штука довольно редкая.

Не то, чтобы нас это сильно удивило, но в какой-то уголок памяти запало. Я еле отцепила онемевшие пальцы от кузовной рамы и облегченно «стекла» из уазика – кто пробовал прокатиться с десяток километров по каменным перевалам, понимает – в такие моменты в кабине безопаснее висеть на руках, чем биться пятой точкой о жесткое сидение бессмертного армейского «козелка». Вот кого совершенно не утомили скачки по камням, так моих хвостатых. Одуревшие от свободы Тинка и Динка маханули на улицу прямо через опущенные окна и принялись гонять мирно дремавших доселе чаек.

Мужики примостили палатку и снаряжение. Вадим привычно взялся шаманить с мангалом, Олег – пристраивать шест с мишенями. В общем, денек протекал как и планировалось, в ленивых приятных беседах и подсчетах попаданий. Изучение местности, где 70 лет назад шли бои за каждый клочок, решили отложить на следующий день. Уж больно хотелось использовать безветренную погоду на всю катушку.

***

Мы познакомились в стрелковом клубе. У каждого туда была своя дорога. Молчаливый Олег только что развелся с женой, которая нашла другого, и судя по меткости попаданий, до конца остыть так и не смог. Его уже вполне взрослый сын мамин душевный порыв не оценил и остался с отцом. Впрочем, сейчас он и вовсе «отпочковался», сняв квартиру вместе со своей девушкой. Поэтому Олег все чаще проводил время с двумя любимыми котами, а всю невостребованную заботу изливал на друга-«Вепря». В наши марш-броски Олег часто брал сына с собой, но именно в этот раз парень оказался занят своими делами, и мы отправились втроем.

Олег был горяч и крепок в плечах, но слаб здоровьем. Как, собственно, любой сисадмин. А супружеский демарш и вовсе едва не довел его до инфаркта. Впрочем, ни современная профессия, ни болезненность не мешали ему, во-первых, заниматься спортом по мере сил, во-вторых, быть… язычником. Не ряженым, а совершенно искренним.

С детской непосредственностью он отказывался понимать, какого лешего байстрюка князя Владимира понесло на Византию, и чего уж такого могла представлять собой гречанка Анна, чтоб из-за нее обратить в чужеродную веру целый собственный народ.

Вадим – совсем другое дело. Хохмач и отличный рассказчик, он моментально становился душой любой компании, но мне всегда казался вещью в себе. Что, впрочем, не удивительно для человека, имеющего в багаже полноценное участие в паре-тройке локальных конфликтов. На «нашей» стороне, разумеется. Хотя, на чьей ему еще оказаться? Удивительная способность мгновенно распознавать оппонентов по принципу свой-чужой даже если призыв «наших бьют» звучит одновременно с разных сторон, снискала ему славу правдолюбца.

А внушительная внешность человека, в чьих добрых глазах читается искреннее сочувствие к завсегдатаям «качалок», не вызывала желания испытать эту любовь на прочность. Род своих занятий он обозначил как-то смутно. Примерно той же глубины представления имели мы о его родне. Но Олега гораздо больше интересовали его глубокие познания в части оружия. Меня же притягивало почти забытое чувство какой-то первобытной силы, излучаемое этим медведем на несколько метров вокруг.

Что же касается меня, то я была умницей и красавицей с железной волей. Нет, ну честное слово, так оно и было. Моя малоконкретная специальность «Общественные связи» давала возможность пробовать себя в самых разных отраслях. Чем я и пользовалась на всю катушку, как способом познания действительности. И везде за короткий период умудрялась дорастать до приятных должностей. После этого очередная работа становилась малоинтересной и с азартом щенка-подростка я хваталась за новые предложения, дав самой себе уже «самую последнюю» клятву, что это – в последний раз.

Несмотря на бальзаковский, в современном представлении, возраст отражение в зеркале пока не раздражало, а реакция противоположного пола приятно ласкала самолюбие. Как ни странно, наслаждалась я этим не так уж давно. Большую часть жизни провела в борьбе с комплексом неполноценности, на удивление добросовестно вскормленным в моей голове окружающим социумом еще с детства.

Поэтому социум я откровенно недолюбливала и, видимо, именно эту нелюбовь вкладывала в каждый выстрел. Иначе как еще можно разумом объяснить мою совершенно беспочвенную тягу к оружию и странную способность выбивать как минимум 80 из десяти с 50 метров из охотничьего ствола?

Ах да! Что касается силы воли… А черт ее знает, откуда она взялась. Возможно, выработалась в спортивном прошлом. Но факт остается фактом. Если достижение какой-то цели требовало ослиного упрямства, его у меня находилось в избытке.

Что до личной жизни, то до определенного времени она была. Бурная и перманентная. Но со временем как-то утомила. А уютного плеча, к которому захотелось бы примостить избитую жизненными шишками голову, все не просматривалось. Впрочем, в последнее время как-то всерьез тянуло присмотреться к Вадиму.

Но волочащийся из прошлого шлейф опыта до сих пор прочно удерживал от необдуманных поступков. Правда, собираясь в нынешнюю экспедицию, я как раз раздумывала над тем, не бросить ли пробный камень в его сторону. Все-таки не первый год тусуемся с оружием по лесам…

***

«Ну да, сейчас как раз самое время мечтам марьяжным придаваться!» – пронеслось в голове, хотя левый глаз уже услужливо приоткрылся и сквозь ресницы нащупывал внушительную знакомую фигуру.

С фигурой тем временем явно творилось что-то неладное. Она буквально застыла, чуть подавшись вперед на чуть согнутых ногах. В тоже время голова была приподнята, взгляд сканировал вершины окрестных сопок. Левая рука замерла с поднятым верх указательным пальцем. Вадим как будто обратился в локатор. По-моему, даже уши на его голове немного оттопырились от напряжения.

– Это что ли ваши Клёки? – очень тихо спросил Вадим.

Вдоволь налюбоваться его изваянием мне опять не удалось. Уже в следующее мгновение в соляные столбы превратились все, кто находился на поляне. Еще через секунду застывшее полотно стремительно задвигалось. Похоже, скорость работы мозга я все-таки переоценила.

Пытаясь обработать одновременно несколько ситуаций он явно подвис, и пока осознавал происходящее, громила-недоросток рывком оторвал меня от земли и уже без всяких церемоний поволок почему-то к центру поляны, где ее пересекала дорога. Я едва успевала перебирать ногами, то и дело спотыкаясь о каждую кочку. Однако извернулась, оглянулась и мысленно перевела дух – мои мужики бежали не оборачиваясь почти след в след за нами, остальные образовав нечто вроде полукольца прикрывали отход, опять лихорадочно шаря стволами по кустам. Резко ускорившийся УАЗик уже влетел на дорогу и так же резко затормозил, на мгновение исчезнув в облаке поднятой пыли.

«Интересно, откуда ее столько на асфальте?», – проскользнул в голове вопрос.

Но так и остался без ответа. В следующее мгновение мы скатились в кювет. Руливший нашим «козелком» парень в форме морпеха, тоже выскочил из машины с каким-то стволом наперевес и занял позицию с нашей стороны.

Тем временем к нам спрыгнули Олег с Вадимом, который едва коснувшись земли, отпихнул моего конвоира и схватил меня лапищей за голову, успевшую с любопытством высунуться из-за обочины. Щека пребольно впечаталась в гальку откоса.

– Ай! Больно же! – возмутилась я, гневно попытавшись сбросить с черепушки его тиски.

– А ну, лежи! Не дергайся! – Такой интонации я у него еще не слышала.

Но изумленно посмотрев в лицо, напрочь потеряла желание спорить. Это было лицо не миляги-парня, весельчака, души компании и бла, бла, бла. Ироничный прищур прищуром и остался. Только глаза не смеялись, а сканировали пространство. Мышцы лица напряглись, от чего расслабленная обычно улыбка слегка обнажила зубы и стала напоминать легкий оскал хищника, предупреждающего о готовности к бою. Крылья носа раздулись, впитывая запахи. А уши, как будто, опять превратились в локаторы.

– Ох, ни хрена себе! – Вдруг выпалил Вадим и даже ослабил хватку. Этого мне хватило, чтобы, наконец, вывернуться из цепкой лапы и рывком приподнять голову над обочиной. Да так и застыть. Происходящее выглядело столь запредельно, что на это раз меня никто не попытался затолкать обратно. Уже отдышавшийся Олег замер слева. По-моему, сейчас он вообще дышать перестал от изумления. Вадик, похоже, что-то лихорадочно просчитывал в голове. Мой же мыслительный аппарат скис совсем, поскольку на этот раз даже не попытался найти происходящему, пусть не логическое, но хоть сколь-нибудь здравое объяснение.

От места, где мы залегли, до опушки леса было метров четыреста. Поэтому мысль, что это – люди, в голову даже не пришла. Да, двигались они на двух ногах, имели по две руки, или что у них там было, но вот головы… Как и положено, головы были сверху. Только вместо лиц их венчали… морды.

Самые натуральные морды животных. По-моему, кое у кого даже рыбьи. Их было (черт, как их назвать-то?!)… существ двадцать, выскочивших из леса одновременно широкой цепью. И двигались они… как-то не по-человечески. Причем, по-разному. Кто очень быстро перебирая ногами. Кто скачками. Кто, делая огромные прыжки, как в замедленном кино. Вот про кино сейчас в самый раз. Тридцать три D, блин! В реале!

Я бы не удивилась, если вместо пальцев рук у них оказались клешни, но тут включился мозг и сообщил, что клешнями АК не удержишь. Черт! У них же Калаши в… этих самых, что там у них? Ладно, пусть пока руками будет. И держали он их вполне профессионально, уперев приклады в плечо.

– Смотри-ка, слева заходят. Спираль что ли закручивают? – не то удивленно, не то восхищенно задал сам себе вопрос Вадим.

– С-спираль? Ка-какую с-спираль? Что это зна-значит? – распирающие меня вопросы вдруг стали спотыкаться о стучащие зубы.

– Хреново значит! – выпалил Олег и на этот раз уже он схватил меня за голову и почти воткнул носом в песок. – Да не высовывайся ты! Похоже, и правда охотятся!

– Да вы что делаете-то?! – возмутилась я, отплевываясь от песка, заскрипевшего на зубах.

Никакого уважения к слабому полу. Совсем эти мужики обалдели! Но в этот момент над нашими головами раздался сухой треск и на меня сверху опять навалился кто-то тяжелый. Ну, просто мечта старой девы. Господи, что за дурь-то в голову лезет. В такой-то ситуации?!

Песок забил уже не только рот, но и нос, начал пробираться в глаза, и я с ужасом поняла, что еще немного и окончательно задохнусь. Попробовала дернуться, чтобы скинуть с себя того, кто оказался сверху, но вот его вес точно приближался к сотне кэгэ и не позволял даже пошевелиться. Это явно был не давешний конвоир, а кто-то помощнее. Хм, если все будет продолжаться в таком духе, мне и имен их знать не потребуется, по весу всех различать начну. Однако в следующий момент тот, кто был наверху, вдруг как будто обмяк и резко потяжелевшее тело окончательно впечатало меня в обочину.

«Что может быть глупее, чем неожиданно попасть на войну и погибнуть в первые пять минут, даже не поняв, кто с кем и чего не поделил», – яркой вспышкой пронеслось в мозгу, перед тем как он решил сжалиться над хозяйкой и отключить сознание. Однако, осуществить задуманного ему не удалось. Я успела почувствовать, что с меня стащили тяжесть, опять рванули за плечи и перевернули вверх лицом. В следующее мгновение в ушах «включился» звук и в мозг ворвался вопль Вадима:

– Живая?! Целая?!

– Не-не знаю, – простонала я, пытаясь одновременно выплюнуть песок и набрать, наконец, воздух в легкие: – Кто это? Что с ним? – я наконец увидела тело довольно молодого человека, все еще придавливавшее мои ноги. Выдернув их по очереди, подтянула коленки к подбородку, потому что зубы опять начали стучать, и унять их не было никакой возможности. Может, хоть упереть во что-нибудь, чтобы удержать челюсть на месте.

Но, похоже, моего вопроса ни кто не слышал. Вадик выдернул из рук парня автомат и перекинул его Олегу. Затем пихнул к нему в объятья и меня:

– Прими! – Интересно, чью передачу он сопровождал этой командой, меня или оружия? – И прикрой, я стволы попробую достать.

Олег отреагировал моментально, сгреб меня в охапку и подоткнул себе под грудь. Так, что теперь мой нос уперся в его камуфляж, и в мозг ворвался бешеный коктейль из запахов осенних сопок, морского ветра и остро-терпкого пота. Нет, наверное, даже не пота – адреналина.

Что происходило дальше, оставалось лишь догадываться. Буквально краем глаза, который не вглухую запечатал олегов камуфляж, я успела увидеть, что Вадим рванул наискосок по обочине, кажется в ту сторону, где врос в дорогу наш УАЗик. На мгновение замер у ее края, мне показалось, что даже физически почувствовала, как сильно напряглось его тело, собираясь в упругую пружину, и прыгнул куда-то вперед. Через несколько мгновений, которые ушли у меня на попытку освободиться от олегова давления (между прочим в прямом смысле), со стороны машины послышался сухой треск.

– Минус три, во дает! – радостно гаркнул Олег и, видимо, чтобы лучше оценить происходящее, чуть приподнялся на локтях. Этого мне хватило, чтобы, наконец, выползти из под очередного тела, перевернуться на живот и попробовать посмотреть, что происходит. Но не успела сделать и пару вздохов свободы, как меня опять кто-то схватил, правда, на этот раз, за плечо, вполне деликатно, но крепко, и прижал к земле.

– Берите женщину, в машину и гоните по дороге. Все вместе мы не отобьемся, а так, хоть какой-то шанс ее спасти, – проорал над ухом уже знакомый голос старшего. – Если мы не сможем их остановить, лучше убейте сами. Вас они просто постреляют. А ей тогда совсем плохо придется.

Проскользнувшие нотки чуть не отеческой заботы окончательно добили психику, и без того оказавшуюся перед трудным выбором – тихого безумия и буйного помешательства, и уже только мозг смог оценить щедрость моей нервной системы.

На все тело вдруг накатила какая-то бесконечная слабость, к горлу подступила тошнота, а все происходящее стало совершенно безразлично. Какой-то край сознания отметил, что как в замедленном кино откуда-то сверху к нам спрыгнул Вадим. Кинул Олегу его карабин и что-то прокричал мужикам. Те вскинули стволы и рванули свои тела вверх, а мое медленно стало сползать вниз обочины. В голове не было ни одной мысли, ее как будто набили ватой.