Божья кровь

– Ты поосторожней, а то шею еще свернешь, – попыталась пошутить ведьма, но лицо ее выражало крайнюю озабоченность. – Честно говоря, сама до конца так и не поняла. Вроде – это он. По всем признакам – шуйный. Но вот только странно. Как будто он этого не чувствует. Ни в чем себе не отказывает, куролесит, к высшим силам вообще не обращается никогда – атеист это у них называется. Не, ну ладно в Христа их православного не верит, но… кровь-то должен чувствовать. Десная-то вон – никаких сомнений. А этот… Знаки на теле – все на месте, пути их пересекались, как легенда гласит. Но… ведет он себя как-то неправильно.

– И чего делать будем? Времени почти не осталось! – грозно произнес толстяк и опять подался вперед.

– Да ничего не будем. То есть, сюда проявим, а там разберемся, кто кому кем приходится. В любом случае шуйный к этому времени все равно будет здесь. Только вот если не к нам попадет…

– А если не он окажется?

– Используем как сможем, да развеем потом. Ну или обратно вернем, если у меня настроение хорошее будет, – последние слова Марана договаривала опять разворачиваясь к зеркалу. Проведя еще раз ватным тампоном по лицу она устало добавила: – Ладно, Газай, отдохнут мне надо. Сам знаешь, сколько сил жрут эти перевоплощения.

Просить дважды «Заботящийся о мире» себя не заставил, бодренько соскочил со стула прошмыгнул в дверь даже не оглянувшись – отдыхать Моргана предпочитала с своем истинном виде. И образ кривой злобной карги, которой она любила пугать людишек, на его фоне выглядел просто милой старушкой.

Глава шестая

– Ну, чего сидим, кого ждем? – нелюбезно прервал наш высоконаучный диалог Вельгельм и принялся размахивать крыльями как бы собирая нас в кучу. – Кончаем рассиживать. Собираемся, собираемся! Заждались вас уже. А вы тут бамбук курите.

Интересно, где это она мог нахвататься идиом, присущих той реальности, подумала я и с изумлением поймала себя на мысли, что думаю о своем мире практически в прошедшем времени. Не слишком ли быстро пошел процесс привыкания к новой реальности? Тем более, что до конца так еще и непонятно, реальность ли это.

Может весь этот бред существует только в моем воспаленном мозгу, а тело лежит примотанное ремнями к кровати в каком-нибудь желтом доме? Хотя.. щипали-то меня вполне натурально. Да и тело того парня меня придавило тоже совершенно ощутимо. И камни эти под коленками. И пули, ну очень натурально свистевшие мимо уха…

Нет, как бы мне ни хотелось, но реальность, похоже, для нас поменялась. Кстати, а так ли уж мне этого не хочется, – вылез откуда-то вопрос, и наскоро просканировав ощущения с изумлением почувствовала, что на месте недоумения, страха и сомнений все увереннее проклевываются ростки щенячьего восторга.

– Ну, чего застыла, поехали, – хлопнул меня по плечу Вадим и… подмигнул.

Я открыла рот. Впечатление было такое, что он знает явно больше меня. А может тоже чувствует, что попал в свою стихию?..

***

Попугай трепыхался впереди, почти на уровне лобового стекла. Олег, похоже, тихонько матерился, держа руль и изо всех сил пытаясь не подбить гордую птичку. Для этого ему все время приходилось переходить со второй скорости на первую и быстро обратно, и нас здорово мотало по салону. Но меня это совершенно не волновало. Я прислушивалась к новому зародившемуся чувству и время от времени косилась на Вадима. Он, разумеется, был совершенно невозмутим.

– Да чтоб тебя! Птица счастья! – ругнулся Олег в очередной раз и нервно шарахнул по тормозам. – Ну кто так летает?!

– Ты меня поучи еще?! – такое впечатление, что от возмущения Вильгельм аж подпрыгнул в воздухе и в следующее мгновение уже сидел на краю лобового стекла буквально подперев бока крыльями. – Вон – драндулет свой сначала водить научись, а то Славную умотал совсем. Посмотри, вон она бледная какая. Вот тебе Лагаза-то задаст. Ей же такие вопросы теперь решать, а ты из нее всю душу вытряс!..

Пернатый хотел сказать еще что-то, опять открыл было рот, но как будто спохватился и тут же захлопнул его крылом. Однако, несмотря на погруженность в свои мысли я успела понять, что речь шла явно обо мне.

– Чего-чего мне теперь решать? Ну-ка, можно с этой цифры поподробней? – я собрала себя в кучу после тряски и вся превратилась в слух. Однако вредная птица уже взяла себя в руки… или что у нее там, выпятила грудь колесом и, многозначительно задрав клюв, сообщила:

– Рано тебе пока это знать. Вот до Лагазы доедем. Там тебя во все посвятят. Давайте, поторапливайтесь! Чего встали?! Надо засветло успеть.

– Ах ты. Голубь мира! – Олег подскочил на сидении и широким замахом попытался захватить голубя… тьфу, попугая в ладонь. Однако, несмотря на всю свою неуклюжесть, тот ловко вывернулся и затрепыхался примерно в метре от кузова.

Олег воткнул первую передачу, но, прежде чем тронуться с места, обернулся в мою сторону:

– Слушай, а ты сказать нам ничего не хочешь? Ты вообще кто?!

– Прикинь, самой интересно, – нервно хохотнула я, пытаясь прислушиваться к краешку сознания, как мне хотелось верить, все это время анализировавшего ситуацию. Правда, не забыв при этом отметить, что такой вопрос, похоже, не особенно интересовал Вадима.

Значит так, попугай опять назвал меня Славной. Совпадение? Не похоже, уж больно слово…. Архаичное. Похоже, это уже не придурь разношерстных вояк, а закономерность. Может это обращение? А к кому люди могут так обращаться? О черт!, То есть, блин! Не к месту в таком переплете рогатого поминать. Тем более, есть я таки права…

От неожиданного озарения я аж забыла как дышать. Догадка была настолько невероятной, что просто не могла быть правдой, и я снова подумала о происходящем как о бреде больного воображения, а о себе, как о теле, привязанном ремнями к кровати. Но, как по заказу, в это мгновение Олег, улучив, наконец, момент, когда Вильгельм отлетит на более-менее приличное расстояние, поддал газу, да видимо, так сосредоточился на том, чтобы не подбить нашего проводника, что не заметил ухаба на дороге.

Нас нехило подбросило и в следующую секунду я в полном объеме ощутила единство со своим телом. Точнее, с его пятой точкой. Эффект получился двойным – в голове окончательно выстроилась четкая логическая цепочка, непонятно как вытянувшая из моей дырявой памяти информацию, почерпнутую из той дюжины олеговых книг о древнем славянстве. Надо же, а я-то была уверена, что в голове ничего не отложилось. Хотя, что там особо вытягивать? Нужно просто вспомнить, кого славили древние славяне. То есть, язычники…

– Я что… богиня?…

Олег снова ударил по тормозам, видимо, рефлекторно. Вадим с нескрываемым интересом – ну хоть что-то его может пронять – повернул голову в мою сторону.

– Ну ты трепло, пернатый! Зачем так рано, – вылезла из-под лавки Динка и тут же обернулась ко мне – ничего, что сижу?

Попугай опять приземлился на лобовое стекло и, на этот раз, как-то виновато пролепетал, непонятно к кому обращаясь:

– Ну извини, не подумал что-то. Кто ж знал, что на так быстро соображает.

– Мозг у тебя куриный, как ей не соображать, она ж Десная! Ой!.. – это Динка собралась было огрызнуться на Вильгельма, но тоже как будто прикусила язык.

– Сама-то – трепло! – из-под лавки выползла недовольная Тинка и окрысилась в динкину сторону.

– А ну-ка, зверюшки, замолкли все! Говорим по – очереди! И когда я скажу! Кто такая – Десная? – строго спросил Вадим, не оставляя места для возражения.

– Десное – дыхание бога Рода, которым он вдохнул жизнь в камень Алатырь, – Губы Олега как будто автоматически выдали информацию, пока его глаза светились легким безумием.

Если бы в этот момент Вадим довольно ощутимо не стукнул меня по спине, я бы точно задохнулась. Сознание закипело настолько, что ощутив нехватку кислорода, вместо выдоха отработанного воздуха, дало легким команду на вдох, и я стала хватать ртом воздух, рискуя разорвать грудную клетку.

Я закашлялась, одновременно пытаясь донести до присутствующих, что несмотря на все безумие происходящего, это – уже слишком. Правда понять это из вылетавших из меня звуков никто был не в состоянии.

– Ну вот, допрыгались, – как-то даже виновато констатировал попугай, на этот раз тихонько, приземлившись на лобовое стекло. – Эй, ты поосторожней с ней, а то поломаешь еще, вон какой кабан! – тут же гаркнул он на еще раз занесшего над моей спиной руку Вадима.

Но я уже и сама успокоилась и спасительная психика вновь вывела меня из крайнего возбуждения в совершеннейшую апатию.

– Ладно, – устало махнула я рукой. – Давайте уже куда-нибудь доедем. А то и правда скоро темнать начнет. Да и есть хочется.

Что-что, а уж мой друг–аппетит не покидал меня практически никогда. Даже в трудную минуту. Правда, тут мог бы, конечно, и потерпеть. Хотя бы ради приличия. Вдруг здесь есть вообще не принято? Особенно богиням…

– Да принято, принято, – высунула из-под лавки свой наглый нос Динка, никогда не упускавшая случая разделить со мной трапезу. Впрочем, как и Тинка. Но та благоразумно промолчала, видимо, зная, что товарка с разбегу наступает мне на больную мозоль: – Не бойся, не отощаешь.

– Ах ты, зараза! – я подпрыгнула и попыталась дотянуться до ушастой нахалки, чтобы отвесить ей подзатыльник. Знает ведь о моей беспощадной и бессмысленной войне за каждый килограмм живого веса и туда же!…

Хотя… Откуда ей знать? Еще несколько часов назад мне и в голову не могло прийти, что эти морды умеют говорить.

Тут машину опять прилично тряхнуло, я уцепилась за ручку переднего сидения, а Олег остановил своего колесного зверя и уставился куда-то вперед:

– Похоже, приехали.

Мы машинально проследили за его взглядом и, кажется, слегка вздрогнули. Только что впереди было чисто поле. И вдруг… метрах в десяти прямо поперек нашего пути вырос высоченный частокол из обтесанных стволов, заостренных сверху. Высота его впечатляла – метров 30. Это ж где в наших северных краях такие деревья растут?! Тут куст-то – от горшка два вершка, уже, считай, лес!

В памяти вдруг всплыл бой с клеками. А, кстати, они же выскочили из леса и убежали обратно в лес. Приличный такой себе лес. Никак не наши привычные карликовые березки. Где мы?!

«Да все там же, дома. Просто миры сместились. Да времена сошлись. В общем, такое началось…А тебе, милая, это все поправлять. Больше-то некому», – задушевный спокойный голос как будто заплывал внутрь меня, лившись отовсюду.