В поисках минимализма. Стремление к меньшему в живописи, архитектуре и музыке

В поисках минимализма. Стремление к меньшему в живописи, архитектуре и музыке
Кайл Чайка

«Меньше значит больше» стало мантрой современных гуру минимализма, которые обещают, что избавление от избыточного количества вещей – это ключ к решению большинства проблем. Минимализм приобрел огромную популярность. Появилась целая индустрия, которая предлагает модные дизайны интерьеров, минималистичные бренды одежды, гаджеты, книги, подкасты, посвященные этому направлению.

Кайл Чайка, известный культурный обозреватель, критик, искусствовед на протяжении многих лет изучает минималистские тренды. Он считает, что причины нашего стремления к освобождению от лишнего значительно глубже, чем мы думаем.

Поиски приводят автора к философским и духовным истокам минимализма, а также к историям истинных минималистов – художников, архитекторов, музыкантов. Чайка исследует их необыкновенную жизнь, взлеты и падения, места, где они работали – от лофтов Манхэттена до пустыни Техаса и переулков Киото, – и приходит к выводу, что избавление от вещей и прослушивание тематических подкастов не может мгновенно сделать вас счастливее.

Минимализм – это не болезнь и не лекарство, это еще одна попытка прожить эту жизнь осознанно и правильно.

Кайл Чайка

В поисках минимализма. Стремление к меньшему в живописи, архитектуре и музыке

Переводчик Т. Эйдельман

Редактор Е. Аверина

Главный редактор С. Турко

Руководитель проекта А. Деркач

Корректоры Е. Аксенова, Т. Редькина

Компьютерная верстка А. Абрамов

Арт-директор Ю. Буга

Оригинальный макет обложки Три Абрахам

© Kyle Chayka, 2020

This edition published by arrangement with Frances Goldin Literary Agency, Inc. and Synopsis Literary Agency

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2020

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

?

Моим родителям, Маргерит и Полу

Тому
Без темы
Без образа
Без вкуса
Без предмета
Без красоты
Без послания
Без таланта
Без техники (без почему)
Без идеи
Без намерения
Без искусства
Без чувства
Без черного
Без белого (без и)

    Джон Кейдж, буклет, посвященный Роберту Раушенбергу (1953)

I.

Сведение к минимуму

I-1

В детстве Сонриза Андерсен жила в доме, заваленном всевозможным хламом. Когда девочке было восемь, ее родители развелись и она переехала с матерью в Колорадо-Спрингс. Там-то мать Сонризы и стала постоянно собирать ненужные вещи. Возможно, так на нее повлиял развод, к тому же ее психическое состояние ухудшалось по мере того, как усиливалась зависимость от наркотиков и алкоголя. Дома повсюду лежала одежда, которую их семье выдавали в церквях и благотворительных организациях, – груды тряпья доставали до самого потолка и то и дело рассыпались. Грязные вещи лежали вперемешку с чистыми, многие были неподходящего размера, но мать все равно не отказывалась от них. Часто в гости приходила бабушка. Она редко навещала их с пустыми руками: обычно приволакивала найденную на улице мебель, которая постепенно загромоздила всю квартиру. На кухонном столе и на полу возвышались монбланы из кастрюлек и сковородок, такое количество было просто невозможно использовать. Мать тащила домой все, что ей удавалось добыть по дешевке или бесплатно, и этот хлам оставался у них навсегда.

В детстве Сонриза пыталась наводить порядок, раскладывать вещи по местам, но ей просто не хватало сил делать это постоянно. Девочке удавалось контролировать ситуацию лишь в собственной комнате, а за ее пределами творилось бог знает что. Денег почти никогда не было. Если бы мать Сонризы вела себя разумнее, то покупала бы только самые нужные вещи, но бедность сформировала у нее менталитет жителя осажденной крепости. Свитер, стул, противень – она никогда не была уверена, что, выбросив старье, сможет купить что-то взамен. Мысль об избавлении от старых вещей вызывала у нее ощущение опасности, ей страшно было даже думать об этом.

Сонриза Андерсен очень хотела изменить свою жизнь и понимала, что для этого ей надо уйти из дома. В 17 лет она поступила на службу в Военно-воздушные силы США и перебралась в Нью-Мексико, затем получила еще одну работу, связанную с армией, в Колорадо. Карьера молодой женщины продвигалась: она переехала сначала на Аляску, а потом в Огайо – там Сонриза живет со своим мужем Шейном и служит медицинским работником в авиационной структуре.

Однако ей так и не удалось избавиться от тревоги, связанной с удушающей обстановкой в ее родном доме. Андерсен казалось, что теперь, став взрослой и самостоятельной, она полностью будет контролировать ситуацию, но ненужные вещи все равно каким-то образом пробирались теперь уже в ее собственный дом.

Неожиданно выяснилось, что у них с Шейном две кофеварки, хотя они вполне могли пользоваться одной. Вазочки из ИКЕА и другие бессмысленные безделушки заполняли все свободное пространство. Кухня у них была всего одна, но там каким-то образом собралось десять лопаток для готовки. Также в доме валялись заказанные через интернет гаджеты, горы альбомов с вырезками и фотографиями, сувениры, напоминавшие Сонризе об участии в марафонах. Повинуясь импульсу, она могла заказать с помощью своих кредитных карт доставку пиццы, затем не задумываясь купить новый телевизор, а потом и смартфон. В начале 2016 года, когда Андерсен было уже 30 лет, отказал двигатель одного из двух семейных внедорожников. Сломанная машина осталась стоять перед домом, а к расходам Сонризы и Шейна прибавились выплаты по кредиту за третий автомобиль. В доме скопилось слишком много вещей, из-за покупки которых росли долги. Андерсен не знала, как остановиться, как не повторять поведение своей матери, от которого она так страдала в детстве, и как не покупать все новые и новые вещи. Тогда она просто не понимала, почему делает это.

На самом деле Сонриза просто хотела получить то, чего была лишена в детстве. Хотела наслаждаться удобствами, которые были доступны ее коллегам и соседям. Она мечтала быть похожей на героев рекламных роликов, живущих в своих безупречных гостиных, оформленных специально для съемок.

«Смотришь на довольных людей, у которых есть дом, автомобиль, стиральная машина с сушкой, и кажется, что именно вещи делают их счастливыми. И тогда ты сама начинаешь все это покупать, считая, что это и есть идеальная жизнь», – призналась она мне. Каждая маленькая покупка приводила к выбросу дофамина в кровь Сонризы, но его действие заканчивалось, как только очередное приобретение доставали из коробки и захламляли им еще один кусок свободного пространства.

Тогда Андерсен сделала то, что обычно делают миллениалы: принялась искать информацию, пытаясь понять, как избавиться от стресса. Google выдал ей ссылки на блоги, посвященные «минимализму» – образу жизни с минимумом вещей, который дает возможность довольствоваться тем, что у тебя уже есть, и вообще знать, что у тебя есть. В блогах писали мужчины и женщины, каждый из которых, как и она, прозрел в результате личного потребительского кризиса. Постоянные покупки не принесли им счастья, вещи порабощали их. Эти люди хотели сформировать новые отношения с вещами, но в основном выбрасывали большую часть того, чем владели. Пройдя через процесс минимизации и отделавшись от всего, чего только можно, блогеры демонстрировали свои опустевшие квартиры: просторные полки на кухне, где стояла стопочка тарелок, или платяные шкафы, в которых свободно размещалось несколько неярких вещей. Видеоряд сопровождался рассказами о том, как можно чувствовать себя прекрасно, владея всего сотней предметов. К этим лайфхакам проявили огромный интерес неудовлетворенные жизнью люди, так что эксперты-минималисты получали щедрые денежные пожертвования или же с успехом продавали свои книги. Самым главным человеком в этом мире была Мари Кондо, японская гуру в области очищения жилья: ее книги издавались миллионными тиражами, их буквально сметали с полок магазинов по всей Америке. Главной заповедью «кондоизма» был призыв отказаться от всего, что не вызывает «искры радости» – выражение, которое вскоре стало общеупотребимым.

То, что блогеры называли минимализмом, оказалось чем-то вроде просветленной простоты, сочетания некоего морального послания с крайне аскетичным визуальным стилем. Подобный стиль можно встретить прежде всего в Instagram или Pinterest (Андерсен даже завела в этих соцсетях #минималистскую доску), потому что здесь легко собирать мотивирующие артефакты – и, что важно, не материальные, а цифровые. Так стали вырисовываться важнейшие элементы минималистской образности: чистая белая плитка «кабанчик», мебель в стиле скандинавского модерна середины XX века и одежда из органических тканей, произведенная брендами, которые обещают, что больше вам ничего не надо будет покупать. Рядом с изображениями товаров появлялись монохромные мемы, гласившие: «Меньше вещей. Больше смысла» и «Чем больше выбросишь, тем больше найдешь». На самом деле тренд не был таким изысканным, как предполагало его название. С минимализмом можно было отождествлять себя, он был способом справиться с хаосом.

Андерсен покупала книги о минимализме и слушала подкасты о нем. В своем доме она очистила все стены и плоскости, выбрала мебель из светлой сосны – комнаты стали сверкать на солнце. Они с мужем перестали покупать новые вещи и вскоре смогли закрыть старые счета и выплатить кредит, который Шейн брал на обучение. Все это невероятно освежило их духовно и физически. Андерсен почувствовала огромное облегчение, которое, впрочем, было связано не только с избавлением от хлама: минимализм принес ей уважение друзей. На Рождество начальник подарил ей елочные украшения и в шутку сказал, что не позволяет продавать этот подарок на eBay, но Сонриза все равно собирается это сделать: минимализм требует дисциплины. Целый год она раздумывала, стоит ли тратить 20 долларов на стеклянную кружку, с которой можно ходить в кофейни. (В конце концов решила потратить и поняла, что это был правильный шаг.) Она чувствовала, что чары консюмеризма ослабели. «Ты не обязан нуждаться в вещах, – сказала она мне. – Это фраза для медитации, почти что мантра».

Андерсен понимает, что причиной ее «вещизма» были не только детские травмы. Проблема гораздо шире: что-то пошло не так с великой американской мечтой о материальном воплощении успеха.

Я встретился с Андерсен в 2017 году в Цинциннати, где мы оба слушали лекцию о минимализме, сидя на складных стульях, расставленных на липком полу концертного зала. Сонриза была полна решимости и выглядела уверенной в себе женщиной, хотя и слегка застенчивой (результат пережитых испытаний и борьбы, через которые она прошла). В ее поведении не было ничего вызывающего. Она выглядела прямой противоположностью двум мужчинам в возрасте чуть за тридцать, которых мы слушали: это была пара восторженных блогеров – Джошуа Филдс Мильберн и Райан Никодемус, которые в 2010 году назвали себя минималистами. Они занимались маркетинговыми технологиями в больших корпорациях и получали шестизначную зарплату, но затем погрязли в долгах и, устав бороться с зависимостью от вещей, решили провести перезагрузку и стать блогерами.

Минималисты сами издавали свои книги, а их подкасты слушали миллионы людей. В 2016 году снятый ими документальный фильм о минимализме в США начал показывать Netflix. Это был переломный момент, большинство поклонников Джошуа и Райана, с которыми я говорил, называли просмотр фильма главной причиной своего обращения в минималистскую веру.

Выступление одетых в черное Мильберна и Никодемуса было частью их тура под названием «Теперь меньше». Они собирали в театрах и концертных залах по всей стране сотни людей, жаждавших услышать их послание: «Самые важные вещи в жизни – это вообще не вещи», и тем вечером Мильберн произнес эти слова со сцены. В зале сидели парочки, семьи с детьми и люди, пришедшие одни. Среди последних были женщины, которые хотели, чтобы их мужья чаще убирали дом, продавцы, сожалевшие о том, что им приходится продавать людям ненужные вещи, и писатели, собиравшиеся запускать собственные минималистские блоги. Все собравшиеся в тот день в зале в свое время познакомились в группах на Facebook, где они обменивались советами по проведению идеальной уборки, а в комментах критиковали содержимое чужих платяных шкафов или же просто искали эмоциональной поддержки («Как сделать, чтобы люди перестали возмущаться из-за того, что я выбрасываю вещи?»).

Их всех сближала та самая тоска, которую ощущала Андерсен. Они думали, что раз постоянные покупки не обеспечили им комфорт и стабильность, а, наоборот, стали источником стресса, то, может быть, противоположное поведение принесет им счастье. Значит, надо приготовить мусорные мешки.

В то время я уже тщательно следил за развитием минималистского движения, его идеи даже повлияли на мой журналистский стиль, но его мощная жизненная сила не переставала поражать меня. Это была совершенно новая форма социального поведения, позаимствовавшая свое название у авангардного художественного движения, которое расцвело в 1960-е годы в Нью-Йорке. Как это случилось? В изобразительном искусстве минимализм не был мейнстримом (во всяком случае он никогда не достигал уровня поп-арта Энди Уорхола) и в течение последующих 50 лет так и не был по-настоящему понят.