Молот Эдема

Пастор любил людей, попавших в беду. Он знал, как с ними следует обращаться. Ты им помогаешь, и они становятся твоими рабами. Он чувствовал себя не лучшим образом рядом с уверенными в себе типами, которые на всех смотрели свысока, – он знал, что их слишком трудно контролировать.

К тому времени, когда они добрались до коттеджа Мелани, наступило время ужина. Она приготовила спагетти и салат, а потом уложила Дасти спать. Как только Дасти заснул, Пастор соблазнил ее прямо на ковре. Мелани переполняло желание. Только секс помогал ей избавиться от эмоционального напряжения, и она занималась любовью так, словно в последний раз, царапала его спину и плечи, заставляла войти так глубоко, точно хотела поглотить. Еще никогда секс не был для Пастора таким волнующим.

А теперь ее высокомерный красавец профессор возмущается.

– С тех пор прошло пять недель. Ты не имеешь права забирать моего сына и исчезать без единого телефонного звонка!

– Ты мог бы и сам позвонить мне.

– Я не знал, где ты!

– У меня есть мобильный телефон.

– Я звонил. Никто не отвечал.

– Мне отключили телефон, потому что ты не заплатил по счету. Мы ведь договорились, что ты будешь его оплачивать.

– Я опоздал на пару дней, вот и все! Потом они должны были его снова включить.

– Ну, значит, ты звонил, когда телефон был отключен.

Семейная ссора не приближала Пастора к желанной дискете.

Нужно каким-то образом заставить Майкла выйти из комнаты.

– Почему бы нам не выпить кофе? – вмешался он, рассчитывая, что Майкл отправится на кухню.

Майкл небрежно махнул рукой.

– Вот и займитесь делом, – бросил он.

Дерьмо!

Майкл повернулся к Мелани:

– Не имеет значения, почему я не мог с тобой связаться. Важно, что я пять недель не знал, где вы находитесь. Ты должна сообщать мне, когда уезжаешь надолго отдыхать.

– Послушай, Майкл, я еще не все тебе рассказала.

Майкл мрачно покачал головой, вздохнул и сказал:

– Почему бы вам не присесть?

И уселся за свой письменный стол.

Мелани устроилась на уголке дивана, скрестив ноги. Пастор подумал, что так она, наверное, сидела раньше. Пастор присел на подлокотник дивана, ему не хотелось оказаться ниже Майкла.

Я даже не знаю, где именно может находиться дискета. Давай, Мелани, разберись со своим проклятым мужем!

По голосу Майкла можно было догадаться, что у него и прежде случались подобные ссоры с Мелани.

– Ладно, твоя подача, – проворчал он. – Что ты придумаешь на сей раз?

– Я намерена переехать в горы и жить там постоянно. Я живу с Пастором и его людьми.

– Где?

На этот вопрос ответил сам Пастор. Он не хотел, чтобы Майкл знал, где их искать.

– В округе Дель-Норте.

Он назвал местность в северной части Калифорнии, знаменитую калифорнийским мамонтовым деревом. На самом деле коммуна располагалась в округе Сьерра, в предгорьях Сьерра-Невады, возле восточной границы штата. Обе территории находились довольно далеко от Беркли.

Майкл пришел в ярость:

– Ты не можешь увезти Дасти на сотни миль от отца!

– У меня очень уважительная причина, – настаивала на своем Мелани. – За последние пять недель у Дасти не было ни одного приступа аллергии. В горах ему хорошо, Майкл. Наверное, дело в чистом воздухе и воде.

Это Майкла не убедило.

– Людям с аллергией следует жить в пустыне, а не в горах.

– Только не нужно говорить мне о людях! – вспыхнула Мелани. – Я не могу отправиться в пустыню – у меня нет денег. Это единственное место, которое я могу себе позволить, и я точно знаю, что там Дасти не будет болеть!

– Пастор оплачивает твое жилье?

Ну давай, задница, оскорбляй меня, говори так, словно меня здесь нет; а я буду трахать твою сексуальную жену.

– Это коммуна, – ответила Мелани.

– Господи, Мелани, с кем ты связалась теперь? Сначала наркоман гитарист…

– Подожди минутку, Блейд не был наркоманом…

– …а теперь забытая Богом коммуна хиппи!

Мелани настолько погрузилась в ссору с мужем, что забыла, зачем они пришли.

Дискета, Мелани, проклятая дискета!

Пастор решил вмешаться еще раз:

– Почему бы вам не спросить у Дасти, что он думает по этому поводу?

– Я так и сделаю.

Мелани бросила на Пастора взгляд, полный отчаяния. Он не обратил на него никакого внимания.