Вечер и утро

– Она вышла замуж.

– Ага, бывает.

Паром достиг северного берега, и Эдгар выпрыгнул на сушу. Пока он привязывал веревку, овцы начали покидать судно, причем двигались куда проворнее, чем при посадке.

– Траву увидели, – объяснил Сэм. Как бы в подтверждение его слов овцы встали на травянистом склоне.

Эдгар и Сэм пошли в таверну, оставив собак присматривать за овцами. Этель готовила полуденную еду под наблюдением Лив и Дренга. Мгновение спустя появилась Блод с охапкой дров.

Эдгар сказал Дренгу:

– Сэм хочет заплатить за переправу. С него пять пенсов и три фартинга, но у меня не было монет на сдачу.

– Давай сойдемся на шести пенсах, – предложил Дренг пастуху, – и можешь взять рабыню.

Сэм жадно уставился на Блод.

– Я бы не стала, – осадила мужчин Лив. Блод была почти на сносях, и мужчины отказывались ее брать вот уже три или четыре недели подряд.

Сэм отмахнулся.

– Ерунда это все, – сказал он.

– Не о тебе беспокоюсь, – язвительно заметила Лив, но Сэм явно не понял, о чем она толкует. – На таком сроке ребенок может пострадать.

– Да и пропади он пропадом, – проворчал Дренг. – Кому нужен ублюдок от рабыни?

Резким движением руки он велел Блод лечь на пол.

Эдгар было задумался, как Сэм возляжет на округлившееся чрево рабыни, но Блод все ему объяснила: она встала на четвереньки и задрала подол грязного платья. Сэм споро пристроился на коленях позади нее и потянул вверх рубаху.

Эдгар вышел наружу.

Он спустился к воде и взялся старательно изучать веревку, которой был привязан паром, хотя сам прекрасно знал, что узел затянул надежно. Его терзали отвращение и стыд. Он никогда не понимал мужчин, плативших за посещение дома Мэгс в Куме. Как-то неправильно это было. Братец Эрман говорил: «Когда тебе хочется, сходил и получил», но Эдгар не испытывал таких позывов. Когда они уединялись с Сунни, то удовольствие получали оба, и это было чудесно, а все прочее не имело смысла.

А поступок Сэма и вовсе был чем-то из ряда вон выходящим.

Эдгар сидел на берегу реки и смотрел на спокойную серую воду, надеясь, что появятся новые путники, нуждающиеся в переправе, и отвлекут его от происходящего в таверне. Бриндл сидел рядом, терпеливо ожидая, что хозяин будет делать дальше, а затем задремал.

Вскоре пастух вышел из таверны и погнал свое стадо вверх по склону, между домами, в сторону дороги на запад. Эдгар не стал ему махать на прощание.

К реке спустилась Блод.

– Сожалею, – проговорил Эдгар. – Не думал, что до этого дойдет.

Блод молча зашла на мелководье и стала тереть себя между ног.

Эдгар отвернулся.

– Жестоко они с тобой…

Он подозревал, что Блод понимает англосаксонский. Конечно, она притворялась, что не понимает, а когда ругалась, то переходила на певучий валлийский; Дренг отдавал ей распоряжения взмахами рук и суровым рыком. Но порой Эдгару казалось, что она следит за разговорами в таверне, пусть украдкой.

Теперь она подтвердила его подозрения.

– Ерунда, – выговорила она. Говорила она четко и звонко, но с каким-то особым произношением.

– Какая уж тут ерунда. – Эдгар вздохнул.

Она закончила мыться и вышла на берег. Он встретился с ней взглядом. Как обычно, Блод смотрела искоса и враждебно.

– Чего жалеть? – требовательно спросила она. – Думать, бесплатно трахнуть?

Он снова отвернулся, устремил взгляд на далекие деревья за рекой и ничего не ответил. Надеялся, что Блод уйдет, но она стояла на месте и дожидалась ответа.

В конце концов он сказал:

– Эта собака раньше принадлежала женщине, которую я любил.

Бриндл приоткрыл один глаз. Занятно, подумалось Эдгару, что собаки понимают, когда ты о них говоришь.

– Женщина была немного старше меня и замужем, – продолжал он. Блод слушала вроде бы внимательно – во всяком случае, никуда не уходила. – Когда ее муж напивался, она прибегала ко мне в лес, и мы занимались любовью на траве.

– Занимайся любовью, – повторила Блод, словно пробуя эти слова на вкус.

– Мы решили сбежать от всех. – К собственному удивлению, он чуть не расплакался, когда сообразил, что впервые заговорил о Сунни после разговора с матушкой по дороге из Кума. – Мне обещали работу и дом в другом городе. – Он рассказывал Блод о том, чем не делился даже с родичами. – Она была красивой, умной и доброй. – Эдгар ощутил ком в горле, но все равно решил закончить свою историю, раз уж начал. – Думаю, мы были бы очень счастливы.

– Что случиться?

– В тот день, когда мы хотели сбежать, на город напали викинги.

– Они ее забрать?

Эдгар покачал головой:

– Нет, она сражалась и погибла.

– Ей повезти, – сказала Блод. – Поверить мне.

Вспомнив о том, что совсем недавно учинили над самой Блод, Эдгар был склонен согласиться.

– Ее звали… – Он запнулся. – Ее звали Сунни.

– Когда быть?

– За неделю до мидсоммера.

– Моя жаль, Эдгар.