Лицом к лицу

– О, Дженни, я буду так скучать по тебе!

Девушка усилием воли заставила себя не плакать. В противном случае, кто знает, может, она взяла бы и вернулась с матерью домой.

В коридоре находилось много первокурсниц, приехавших заселяться в общежитие. Все посмотрели на сопровождавших их родителей, как бы говоря: «Держите себя в руках! Не вздумайте плакать, как эта женщина».

– До свидания, Дженни! – голосила Миранда, стоя у лифта. – Я люблю тебя!

Двери лифта наконец закрылись, и мама уехала. Девушка сползла по стене и уселась на пол.

«Может, спуститься вниз и успокоить ее?» – думала она.

И вдруг почувствовала, что кто-то положил руку на плечо.

– Привет! Меня зовут Рашель. Теперь мы знаем, что ты – Дженни.

Собравшиеся в коридоре первокурсницы и их родители улыбались. В течение нескольких минут она познакомилась с Констанцией, Микаэлой, Робин и Самантой. Никто даже не упоминал фамилии.

Здесь никого она не интересует! Отлично!

– На самом деле я – Джейн, – ответила девушка. – Дженни меня называет только мама.

Она никогда раньше не представлялась этим именем. С новой прической, а теперь еще и с новым именем стало как-то спокойнее. Имя «Джейн» звучало взрослее, чем Дженни.

Соседка по комнате появилась так поздно, что девушка уже начала думать, будто придется жить одной. Дверь комнаты открылась около одиннадцати вечера.

– Ева, – представилась вошедшая. – Ева Эггс[1 - Eggs в переводе с английского – яйца (прим. пер.).]. Я уже слышала все шутки по поводу своей фамилии, которые только можно представить. Никогда не произноси ее. Будем общаться, используя имена.

– Меня это полностью устраивает, – тут же согласилась Дженни.

Оценки у новых подружек были гораздо выше ее. Но девушки ужасно волновались по поводу жизни в Большом Яблоке, поэтому считали Дженни продвинутой из-за отсутствия данного страха. С этой точкой зрения вряд ли бы согласились знакомые по школе в Коннектикуте.

Рейчел любила балет и хотела, чтобы Дженни помогла ей добраться до концертного зала Линкольн-центр.

Констанция просила, чтобы та объяснила ей схему нью-йоркского метро.

Микаэла интересовалась модой и собиралась ее изучать, но родители считали, что это глупое и поверхностное занятие, поэтому направили дочь в этот колледж. Микаэла уговаривала Дженни съездить с ней в самые модные магазины и районы города, в которых можно было увидеть новые тренды.

У Евы был целый список мест в Нью-Йорке, которые она планировала посетить в обществе соседки по комнате.

Девушка выполнила пожелания всех новых подруг. И даже умудрялась по выходным через раз посещать Спрингов в Нью-Джерси и Джонсонов в Коннектикуте. Каждое воскресенье рано утром она ехала к ним на поезде.

Вскоре познакомилась со своим научным руководителем, который, судя по всему, о ней никогда ранее не слышал. Во время встречи мужчина периодически поглядывал на часы и, видимо, сожалел, что приходится тратить на нее тридцать минут своего драгоценного времени. Девушка была рада подобной реакции. Быть может, период, в который она невольно оказывалась в глазах всех героиней драмы с похищением, уже позади…

Дженни поделилась этими соображениями с Джоди, которая приехала на выходные ее навестить.

– Они ничего обо мне не знают. Никто даже не спрашивает мою фамилию. Для всех я – девушка по имени Джейн. Мне это ужасно нравится. Словно я надела шапку-невидимку.

Сестре всегда было сложно угодить.

– Ты поступила сюда под фамилией Джонсон, – с вызовом сказала она. – То есть под фамилией похитительницы. Если не хочешь, чтобы к тебе относились, как к жертве похищения, надо было использовать настоящую фамилию.

«А вообще она права, – подумала Дженни. – Собственными действиями я только усугубляю ситуацию. Не стоило называться Джейн. Надо было официально поменять имя и фамилию на Джен Спринг».

Но если бы она произнесла это вслух, сестра тут же ответила бы, что глупо и довольно странно говорить о такой перемене, когда Джен Спринг является ее настоящими именем и фамилией.

Когда пришло время уезжать, Джоди сказала:

– Должна признаться: раньше я считала, что ты не выдержишь расставания с домом в Коннектикуте. Но у тебя все прекрасно получилось. Здесь ты просто мисс Индивидуальность.

– Вот индивидуальности мне было не занимать, когда я и у вас жила, – заметила та.

– Да, но тогда она только всех раздражала.

Обе искренне рассмеялись. Дженни обняла сестру так крепко, как еще никогда не обнимала.

– Согласна, – сказала она. – Я действительно вела себя очень грубо и глупо. И действительно всех раздражала.

– Точно, – согласилась Джоди. – Но сейчас с тобой весело, и ты ведешь себя весьма рационально. Кто бы мог предположить?

Дженни снова рассмеялась и сообщила сестре:

– Это лето я проведу дома.

– Да ладно? – недоверчиво переспросила Джоди. – Ты имеешь в виду наш дом? В Нью-Джерси?

– Если примете.

– О, Дженни! Мы-то тебя всегда хотели и были готовы принять. Это ты что-то ерундой занималась!

* * *

Чудесные недели обучения на первом курсе летели одна за одной.

Приближался День благодарения. В семье Евы было много традиций, связанных с этим праздником, и заведено разделение труда: кто-то готовил картофельное пюре, кто-то нарезал сельдерей для начинки индейки и т. д.

– У меня здесь появилась замечательная новая семья, – призналась девушка, – в которую входишь и ты, Джейн, но просто сил нет, как хочется на День благодарения вернуться домой.

Даже Ева, с которой Дженни делила комнату и проводила много часов, не знала, что у соседки две семьи. Как и многие другие на этаже, она смутно предполагала, что в семье той был развод и кто-то из родителей завел вторую семью.

Вот, например, Микаэла и Рейчел вообще не вспоминали родной дом, семью и вели себя, будто никуда не собираются на День благодарения. Теперь Дженни поняла, почему многие родители так страшились отъезда чада в колледж: их любимый ребенок мог забыть восемнадцать лет жизни, как носок в дальнем углу полки.

Дженни же чувствовала, что эти годы, скорее, одежда, которую она не только никак не могла снять, но и ни на секунду не была в состоянии позабыть.

Девушка позвонила биологической матери.

– Мама, – на то, чтобы назвать Донну матерью, потребовалось три года и столько же, чтобы начать называть дом семьи Спринг собственным. – Я могу приехать домой на День благодарения?

– Конечно! – воскликнула та. – Съедется вся семья! Стивен из Колорадо и Джоди из Бостона. Брайан обещал не учиться в этот день, а Брендан сказал, что не будет тренироваться.