Правила соблазна

Если она чувствовала себя слишком скучной и несведущей в столовой, то в гостиной все стало еще хуже. Дэвид уселся на небольшой диванчик рядом с женой и откровенно ее обнял. Детям разрешили зайти и пожелать всем спокойной ночи, а затем Маркус с Ханной повели их наверх. Малыш Эдвард радостно махал ручкой, сидя на руках у матери, а Томас подпрыгивал на плечах у отца. Молли тоже спустилась, и Селия заметила, что, выходя, она сунула в ручку Эдварда деревянную уточку.

Только она одна сделала плохой выбор. Оба брата, невзирая на сплетни и скандалы, сопровождавшие вначале их браки, сейчас счастливы. Только Селия, со своей самой шикарной свадьбой сезона, вышедшая замуж за завидного, респектабельного джентльмена, несчастна. Какое-то время она молча гадала, как же могла так оплошать. Интересно, а если бы она сбежала с актером, или тайком вышла замуж в Шотландии, или сделала бы еще что-нибудь из ряда вон выходящее, повернулась ли бы ее жизнь по-другому? Стала бы лучше?

– Ну что ж. – Улыбающаяся Розалинда села рядом с дочерью, прервав раздумья Селии. – Я тут немного поразмыслила над твоим гардеробом – завтра к нам придет мадам Лешо.

Селия с тревогой посмотрела на нее.

– Мама… мне пока совсем не хочется никуда выезжать.

– Конечно, – тут же согласилась Розалинда. – Но дорогая, уже пора снять траур. А с тех пор как ты покинула Лондон, мода сильно изменилась.

Селия вздохнула. Пусть так. Может, если она перестанет одеваться как вдова, то не будет чувствовать себя мертвой.

– Да, наверное, изменилась.

Розалинда просияла.

– Как я по тебе скучала, милая! Все-таки матери необходимо, чтобы дочь была рядом.

Селия не знала, что на это ответить. Нужно ли дочери, чтобы мать была рядом? Почему-то пока она ощущала себя лишней в окружении родственников. Вместо того чтобы чувствовать себя дома, Селия испытывала кошмарное ощущение, что отныне у нее нет дома, нет места, где можно чувствовать себя легко и непринужденно. Эксетер – теперь дом Маркуса и Ханны, Дэвиду и Вивиан хорошо вдвоем. А Розалинда, похоже, твердо решила снова сделать дочь счастливой, чтобы они, как в прежние времена, могли вместе болтать и ходить по магазинам.

Селия окинула взглядом большую светлую комнату. Мне здесь не место, думала она.

Мама собралась поговорить о чем-то еще, но Селия поняла, что больше не выдержит ни минуты. Она сослалась на усталость и, извинившись, ушла к себе.

Глава 5

Селия, привыкшая к деревенскому образу жизни, да еще так рано вчера уснувшая, встала очень рано. Когда к ней вошла Агнес, горничная, Селия сказала, что позавтракает внизу частично потому, что надеялась снова почувствовать себя дома, если присоединится к семье, частично потому, что хотела скорее выйти из этой комнаты, наполненной воспоминаниями. Она оделась и сошла вниз.

Дверь в комнату для завтраков была открыта. Услышав голос матери, Селия нацепила улыбку и пообещала себе, что сегодня утром будет приветливее.

Но тут она услышала обрывок разговора и остановилась за дверью.

– Но счастлива ли Селия? – мягко спросила Ханна.

Наступило молчание. Селия затаила дыхание, дожидаясь ответа матери. Она сама хотела понять это и узнать мнение Розалинды. Счастлива ли? Селия не знала. Прошло так много времени с тех пор, как она хоть что-то чувствовала. Селия не могла сказать, что несчастна, но ведь наверняка это не то же самое, что быть счастливой.

– Я за нее боюсь, – послышался, наконец, голос матери, настолько тихий, что Селии пришлось подойти ближе к двери, чтобы расслышать. – Она стала такой молчаливой.

– Она потеряла мужа, – возразила Ханна. – Нужно время, чтобы горе…

– Нет, – перебила ее Розалинда. – Не думаю, что дело в этом.

– Тогда в чем?

– Боюсь… – Мать еще сильнее понизила голос. – Боюсь, она уже давно несчастна.

– Но ее письма, – после паузы сказала Ханна. – Она никогда и словом не обмолвилась.

– Нет. – Розалинда вздохнула. – Так глупо, что я не заметила этого раньше. Селия никогда ни на что не жаловалась: ни на скверную погоду Камберленда, ни на аббатство Кенлингтон, старый дом, продуваемый сквозняками, который ни капли не изменился со времен королевы Елизаветы. Ни на то, что приходится ухаживать за вредным стариком Лансборо. Я любила своего мужа, Ханна, но время от времени он меня раздражал. Я должна была заметить, что Селия никогда не жаловалась на Бертрама!

– Но это могло означать, что они чудесно подходят друг другу.

Однако в голосе Ханны ощущалось сомнение. Селия закрыла глаза. Она обманывала свою семью. Отправляла радостные письма, чтобы они думали, будто она счастлива, и чтобы скрыть, какой катастрофой обернулось ее замужество.

– Не тот случай. – Розалинда чуть повысила голос. – Я должна была понять, я же ее мать! Даже если Селия не могла заставить себя рассказать мне правду, я должна была почувствовать, что что-то не так.

– Вы слишком суровы к себе, Розалинда. Нам всем следовало приложить больше усилий, чтобы вернуть ее в Лондон. Полагаю, Лансборо бы не отказал, если бы Маркус настаивал. Нам стоило ее навестить. Мы все виноваты.

Селия стиснула руки, чтобы унять дрожь. Кто виноват, исступленно думала она. Берти? Она сама? Лорд Лансборо, удерживавший их в Камберленде, хотя было очевидно, что Берти никогда не будет там счастлив? Только не ее семья. Она отговаривала их от поездки и сделала все возможное, чтобы они думали, будто у нее все хорошо.

И за случившееся винить нужно только ее одну.

Аппетит пропал. Селия попятилась от двери в столовую и выскользнула из дома в сад. Наверное, нужно вернуться в Камберленд, угрюмо думала она, шагая среди только что распустившихся роз. Похоже, все, что ее ожидает в Лондоне – избегать собственную семью. Селия не понимала, чем они могут ей помочь. Но что еще печальнее, она не знала, как ей помочь самой себе. Она опустилась на скамью.

Долгие месяцы после смерти мужа Селия пыталась оценить свою жизнь. Ей всего двадцать два года, она не может провести остаток жизни в трауре и одиночестве. Но что ей делать? Когда приехала мама и объявила, что забирает дочь в Лондон, лорд Лансборо запротестовал. Он старик, и если она не вернется, он останется совсем один. Селия сочувствовала лорду, и какая-то ее часть цеплялась за уже ставшее привычным аббатство Кенлингтон. В конце концов, она прожила там четыре года и привыкла к местным спокойствию и тишине.

Лондон утратил свою притягательность. Селия боялась, что на нее обрушатся воспоминания о первом и единственном сезоне, когда Берти ворвался в ее жизнь с ежедневными букетами цветов и сонетами. Он ухаживал за ней так пылко, так преданно, так романтично. Прежде чем Селия успела сообразить, что происходит, он уже опустился на одно колено и умолял выйти за него. Ей потребовалось два года, чтобы понять – она никогда не любила Берти сильнее, чем в тот день, когда сказала «да». Ее ничуть не волновало, что они поженились всего через два месяца после знакомства. Ей никогда не приходило в голову, что это достаточный срок для того, чтобы влюбиться, но совсем недостаточный, чтобы по-настоящему узнать человека. Глупо, но семья решила, что всю совместную жизнь они посвятят тому, чтобы узнать друг друга. Однако оказалось, что они с Берти друг друга не знали вообще.

Анализируя прошлое, Селия поняла, что веселый смех Берти обычно звучал лишь в толпе. Он не любил одиночества, и если и мог развлечься в компании одного человека, то этот человек должен был быть исключительно интересной личностью. Селия, как оказалось, была недостаточно интересной. Если Берти приходилось выбирать между спокойным вечером с женой и пьянством в местном пабе с кучей незнакомцев, он выбирал второе. Селия старалась быть хорошей женой, но не любила Берти так сильно, как казалось сначала.

Но это лишь ее вина. Никто не заставлял Селию выбирать Берти, а она просто старалась сделать как лучше. К сожалению, «как лучше» не получилось.

Требование лорда Лансборо жить в деревне в ожидании ребенка, сына и наследника только усугубило ситуацию. Может быть, в городе, думала Селия, в гуще разнообразных событий, им было бы легче удержаться на плаву. Оказавшись в круговороте светских развлечений, они могли бы не заметить, что не подходят друг другу, или не придали бы этому особого значения. Селия находила Берти скучным и подозревала, что она ему тоже неинтересна. Очень скоро стало очевидно, что ни о каком ребенке не может идти и речи, но лорд Лансборо настаивал на том, чтобы сын с невесткой остались жить с ним. Деньгами распоряжался он, поэтому им пришлось остаться.

Интересно, а лорд Лансборо знал настоящего Берти? Возможно, он думал, что, заставив сына жить в Кенлингтоне, сумеет охладить его любовь к светскому обществу и развлечениям? Он был очень недоволен отсутствием у Берти интереса к управлению поместьем, но Селия не могла не заметить, что сам лорд Лансборо слишком скрупулезно относился к этому вопросу. В тех редких случаях, когда Берти что-то делал, лорд Лансборо заставлял сына все переделывать. Справедливости ради нужно сказать, Берти имел основания думать, что отец в любом случае будет недоволен.

Сама Селия застряла где-то посредине. Она знала, что лорд Лансборо безжалостно донимает ее мужа требованиями произвести на свет наследника. Селия искренне надеялась, что именно эти требования, а не отсутствие интереса к ней, были причиной, по которой Берти не желал ложиться с ней в постель. Селии очень нравилась эта составляющая супружеских обязанностей, но интерес к занятиям любовью ослабевал вместе с исчезновением нежных чувств к мужу. А уж после той интрижки в Йорке Берти больше ни разу не пришел к жене в спальню.

Она все еще сидела, погрузившись в размышления, когда подошла мать.

– Вот ты где! – воскликнула Розалинда, обняла Селию и прижалась щекой к щеке дочери. – Ты не пришла на завтрак, а Агнес сказала, что поднос в твою комнату тоже не относила. Тебе нездоровится?

– Нет, мама. – «Я всего лишь слегка удручена и подавлена». Селия вымученно улыбнулась. – Я все еще толком не пришла в себя после долгой дороги.

Голубые глаза матери внимательно изучали ее лицо.

– Ты должна есть, дорогая. Ты и так сильно похудела. Велеть кухарке испечь для тебя булочки с изюмом?

– Нет, мама.

– Хочешь лепешек? Пышек? Свежей клубники со сливками?

– Нет, мама, – повторила Селия.

Мать наморщила лоб, но тему решила не продолжать.

– А чем бы ты хотела сегодня заняться? Я послала за мадам Лешо, но может быть, ты предпочтешь погулять или сходить на Бонд-стрит? И тебе наверняка не терпится повидаться с подружками.