Свободное падение

Регина

Случалось с вами такое: мирно спите, видите приятный сон, в котором хочется остаться как можно дольше; а потом вас как будто резко выталкивают, и открываете глаза, но не можете сфокусировать взгляд, теряясь в пространстве? Бывало? Со мной сейчас это произошло.

Толчок – и просыпаюсь с бешено стучащим сердцем, не в силах понять, где я. По телу проходит дрожь от того, что кто-то пару секунд назад ласково провел по моей руке ладонью. Первое, что чувствую, – аромат морского бриза. Свежий, дурманящий, смешанный с запахом, врезавшимся в память навсегда. Поворачиваю голову и встречаюсь с самым милым выражением из тех, какие мне вообще доводилось видеть на лице у Давида. Он рядом. Опасно близко.

Видимо, я все еще сплю.

Аккуратно и медленно рассматриваю мокрые взъерошенные волосы, капли воды, скатывающиеся вдоль скул к шее. Чувствую, как мне отчаянно нужно прижаться губами к влажной после душа коже и проследить языком путь капелек на обнаженном торсе парня.

– Привет, – шепотом произносит он, а я тупо пялюсь на эти греховные пухлые губы, которые безумно хочется потрогать и накрыть своими.

Интересно, они по-прежнему такие же мягкие, сладкие, с привкусом ментола?

Инстинктивно, даже не успев себя остановить, поднимаю руку и указательным пальцем очерчиваю контур потрясающих губ парня. Не спешу отстраняться. Слышу и ощущаю, как из Давида вырывается вздох, а потом мой палец слегка прикусывают и проводят по нему кончиком языка.

Твою мать! Что мы делаем?!

– Фокс, – не разрывая зрительного контакта, парень выпрямляется, накрывает мою руку своей и отводит в сторону, – если мы продолжим в том же духе, ты меня уже не сможешь остановить.

Не могу понять, что сейчас было. Почему мой самоконтроль дал ощутимую трещину? Прикосновение мгновенно отрезвило меня и сняло наваждение. Только внутри все как обычно переворачивается от самого простого касания к коже. К сожалению, каждая клетка тела слишком хорошо помнит эти руки и то, что они делали, как настраивали под себя.

Приподнимаюсь на кровати и смотрю на Давида. Какой-то он странный…

– Что ты делаешь в моей комнате? – хриплым после сна или, скорее, от возбуждения голосом спрашиваю парня.

Он проводит кончиком языка по своим губам, сглатывает и говорит:

– Мне нравится твоя майка.

Наклоняю голову и смотрю на себя. Вот черт! Сквозь тонкую и почти просвечивающуюся ткань отчетливо видна реакция моего тела на присутствие и действия Давида: руки покрылись мурашками, а соски призывно торчат.

Первый порыв – закрыть ладонями лицо, чтобы парень не видел моих эмоций. Поднимаю глаза от своей майки на Давида, и взгляд натыкается на внушительную эрекцию парня. 1:1. Мысленно аплодирую себе.

– Ты оставила телефон на кухне. Орал два часа подряд, – не сводя с меня своего пристального взгляда, продолжает. – Интересно узнать, кто тебя так сильно хочет?

Наклоняю голову набок, выгибаю бровь и, сохраняя контакт глаза в глаза, с улыбкой произношу:

– Судя по всему, хочешь меня сейчас сильно ты… И, кстати, мне нравится твой… твои шорты. – Дура! В уме хлопаю себе по лбу.

Пару секунд молчим, а потом, как по команде, у обоих вырываются нервные смешки.

– Ладно, – первым заговаривает Давид, – вернемся к теме. Телефон сдох. Вот, – достает из кармана смартфон и кладет его на тумбочку. – Я чего пришел… – Мне и самой интересно, чего ты приперся?! Не из-за телефона же. – Мы так и не съездили за продуктами. Ты вчера была не в себе. ПМС, Фокси? Тарелки на кухне, если что, – ухмыляется парень.

Кудрявый олень! В одну секунду он милашка-обаяшка, в другую – полный засранец. И у кого из нас еще ПМС?!

– Ты поэтому меня с утра пораньше разбудил? Где приличный ресторан, ты теперь знаешь. Кофейня – за углом.

– Я и забыл, какая ты сука, когда просыпаешься, – хохотнув, говорит Давид. – Есть одно старое проверенное средство для поднятия настроения, но ты же не воспользуешься им? – Мотаю головой, понимая, к чему он клонит. Не дождешься! – Уже час дня. Я не привык к такому режиму. Давай, Фокс, шевели своей задницей. Хочу выбраться из твоей коробки. Ты же знаешь правило: куда ты, туда и я. Охрану предупредил.

– Вот блин! Не услышала будильник. – Конечно, Регина, он же на телефоне.С добрым утром! – Куда едем? Супермаркет? Я сейчас приведу себя в порядок, – выпаливаю, чувствуя себя полной идиоткой.

– Отлично. Куда угодно, только бы не сидеть здесь.

Вот тут я с ним соглашусь. Кажется, что стены этой квартиры уже насквозь пропитались Давидом: душно, давит со всех сторон, и нечем дышать.

Не говоря больше ни слова, парень разворачивается и закрывает за собой дверь.

Не буду даже пытаться проанализировать то, что сейчас произошло!

Минут двадцать уходит, чтобы принять душ и найти подходящую удобную одежду. Когда уже почти переступаю порог кухни, останавливаюсь и наблюдаю за вполне обычной картиной: Давид, теперь уже полностью одетый, стоит спиной ко мне и перебирает банки и пакеты с чаем и кофе, которыми заставлена верхняя полка навесного шкафа. Это так по-простому, по-домашнему, как я и помнила.

Слежу за сосредоточенным выражением лица и тем, как парень по привычке проводит языком по нижней губе. Боже! Эти губы… Стоп, Регина! Соберись!

Но я не смогла отказать себе в удовольствии вновь ощутить это знакомое красивое тело, запах моря и самого Давида… Опьяняющее чувство. Захотелось, как раньше, прижаться грудью к его спине. Я любила так делать, а он любил поворачиваться в этот момент и целовать меня долго и нежно, после чего обнимал и утыкался подбородком в основание шеи. И мы стояли так молча. Подобные минуты были одними из самых счастливых.

Сейчас, гладя на парня, ничуть не изменившегося, кажется, что и не существовало тех двух лет разлуки. И это мое сегодняшнее пробуждение… Оно выбило из колеи. Зато я четко поняла, как нужно действовать, чтобы не нарушить договор и выиграть. Уяснила для себя одно: Давид, как и прежде, любит исключительно глазами.

Поддавшись внутреннему порыву, я подошла к парню и прижалась к нему, не задевая при этом руками.

– Что ищешь?

Он даже не вздрогнул. Не сомневаюсь: был в курсе, что за ним наблюдаю.

– Эти банки стоят как попало. Когда ты в последний раз наводила здесь порядок?

О чем ты, Давид?! Я в голове порядок никак не наведу, а ты мне про банки.

– У меня есть вкусный зеленый чай. Привезла подруга совсем недавно из Китая, – перевожу разговор на другую тему. – Ты же все еще пьешь только зеленый? – решаю спросить.

– Не думал, детка, что ты вспомнишь мои вкусы.

Не успеваю даже моргнуть, как он поворачивает меня, приподнимает и сажает на столешницу. От такого действия едва не ударяюсь головой об шкаф, но Давид резко притягивает меня на себя. Теперь мы с ним практически на одном уровне. Глаза в глаза. Стараюсь подавить эмоции и не дать им просочиться. Но, думаю, я проиграю эту битву. То, что отражается в его взгляде, меня пугает. Смесь из решимости, ярости, обиды и… желания вводит в ступор. Внутри все переворачивается. Сердце пропускает удар.

Руки Давида по обе стороны от моих бедер напряжены и крепко цепляются за край столешницы.

– Ты так убегала от меня, что не помнила, наверное, как тебя зовут. Зато помнишь, какой чай я пью. Как мило, – наклоняется и вкрадчивым, обманчиво нежным голосом произносит. Проводит носом вдоль скулы и оставляет невесомый поцелуй на мочке уха.

Держи себя в руках! Не давай ему спровоцировать себя!

Мозг отказывается функционировать. Остро ощущаю потребность отгородиться от окружающей действительности.

– Поговорим о прошлом? Думаешь, это поможет тебе трахнуть меня прямо здесь, на этой столешнице? – вместе с нервным смешком из меня вырываются вопросы, а у самой пульс барабанит с бешеной скоростью.

– Думаю, не так и сильно ты изменилась, Регина, – буквально выплевывает мое имя. – Но кто-то очень хорошо над тобой поработал.

Его слова действуют как ледяной душ. Ты! Вот кто надо мной поработал.

Знаете, в чем плюс боли? Когда она внезапно дает о себе знать, это не позволяет выпасть из реальности, напоминает, что вы здесь. Еще дышите и способны чувствовать… Живете? Вряд ли. Существуете, находясь на тонкой грани, пытаясь найти баланс.