Василёк

Мужчина прислонился к столбу, достал сигареты, вынул одну из них. Он закрыл зажигалку от ветра ладонями, чиркнул, и впервые за пятнадцать лет закурил сигарету. Все его мысли были сейчас с Васильком. Он как будто увидел ее жизнь по-настоящему.

Она жила с родителями, которые имели разное мировоззрение. Столкновение мнений вылилось на маленькую девочку, и Кристина поняла, что любят ее только тогда, когда она угождает взрослым, соглашается с их мнением, делает то, что хотят они. Потом ушел отец, и девочка увидела, что привязанности в этой жизни нет. После переезда в Японию у нее была надежда на новую семью. И вновь ей пришлось приспосабливаться и угождать людям. Танака – это единственный человек, который с ней разговаривал тогда. Конечно, она была рада хоть какому-то общению, а он был в восторге от ее внешности, миниатюрности, мягкого характера. Он хотел ее с самого начала. Однако тут особенность Кристины – способность приспосабливаться к любой ситуации, стала камнем преткновения для плана Танаки. Девушка с поразительным упорством следовала своим принципам, переходила из одного испытания в другое, по обыкновению подавляя свои чувства. Последнее испытание добило ее. Она желала тогда смерти, видя только в ней выход.

«Что с ней сделали? Почему она слепа? Как ее везли? В ящике? Поэтому она царапала кровать?»

Она все забыла, однако опять попыталась выжить, опять приспосабливалась ко всему. Кристина приходила в его комнату, таким образом показывая, что с ней можно говорить. Ей хотелось хоть немного быть похожей на других людей, но она не знала как. Она просто замучилась со всеми ладить и угождать, а потому ей было комфортно лишь с одним, двумя людьми в общении, в небольшой компании ей удавалось подстроиться под собеседников. Той ночью, когда он напал на нее, Кристина согласилась на переезд в Москву только потому, что была застигнута врасплох. При этом он получил от нее нагоняй чуть позже в Якутске. Она не была слабой девочкой, этого Танака не учел. По пути на станцию Вакоси Кристина успела выработать четкую позицию – Танака ее не достанет, даже если ей придется умереть. Этого принципа она придерживалась, проходя все испытания до самого конца!

Феликс докуривал сигарету, смотря на бушующее море. Его глаза были прищурены, лицо напряженно. Он выдул струю дыма вверх, прислонил кисть к виску, отклонив сигарету.

К Кристине относиться нейтрально было невозможно практически с самого начала. Она бесила его, поражала своей выносливостью, четкостью суждений, профессионализмом, приводила в замешательство доверительным отношением к совершенно незнакомым людям. В ней не было покоя! Феликс вспомнил образ Анны, он грел его душу. Она была его человеком, человеком по которому он тосковал. Эта тоска была тягучей, она как будто облепляла его, уносила мысли в прошлое. И тут появился Василек. Ему стало вдруг чуть легче. Может, из-за того что он опять о ком-то заботился, или потому что в его доме теперь был человек, который стряхнул серость с вещей, наполнил дом шумом, деятельностью. Кристина как будто была создана для того, чтобы он снова увидел смысл во всем. Впервые за пятнадцать лет у него появилась цель, и пусть она была никак не связана с его личным благополучием, эта цель имела смысл. Феликс хотел, чтобы эта девочка была счастлива!

Набрав номер Виталия, он сказал:

– Собери сегодня всех в офисе! Да! Это срочно! Через два часа все должны быть на связи!

Феликс отправился домой, и к своему удивлению Кристину там не нашел. Когда она вернулась и рассказала о том, что практически доехала до Вакоси, его чуть удар не хватил. Этот район был просто нашпигован людьми из группировки Танаки. Все могло пойти под откос в любую минуту. Феликса в этот момент Кристина бесила, и при этом он знал, что ее надо на время оградить от желания путешествовать по Токио.

Ночью собрались все.

– В чем дело? – спросил Виталий, озвучивая общий вопрос.

– Фирме пришел конец! – спокойно сказал Феликс.

На другой стороне заговорили разом все. Пришлось ждать, когда взрыв эмоций пройдет.

– Тише! – вдруг гаркнула миниатюрная Саша. – Объясни!

Феликс рассказал все без утайки о Кристине.

– Черт! Скорее всего, он уже знает, что она жива! Может, не стоило вести ее в Японию? Эта Юмико точно все расскажет Танаке.

– Может, отдадим девчонку ему и ладно? – предложил Гера.

Саша отвесила старожиле офиса знатную затрещину.

– Попробуй только!

– Ничего не выйдет, она и в Москве засветилась бы! У него и тут свои люди есть, ведь кто-то доставил ее в Россию! Теперь, по крайней мере, мы знаем врага в лицо! – сказал Женя.

– Что у нас в плане закона? – поинтересовалась Саша. – Мы можем пойти через суд?

– Нет. Не получится. Они скорее упекут ее в психбольницу, чем примут показания против него.

– Как ты собираешься действовать? – спросил Женя.

– У меня план. Он вам не понравится!

Несколько часов они обсуждали ход событий. К сожалению, менялась жизнь не только его или Кристины. Все его люди оказывались под ударом. Дискуссия проходила тяжело. Он мог компенсировать их потери только материально.

– Да, честно, я не думала, что, работая на тебя, попаду в такую ситуацию! – сказала устало Саша. – Но время не вернуть вспять. Нам придется действовать сообща. По сути, у нас даже выбора нет! Черт! Феликс, ты, правда, нас подставил! Но и тебе я позавидовать не могу!

Феликс решил, что ему пора отдать последнее свое распоряжение:

– Сообщи тем, кто в командировках. Пусть остаются на местах, отсиживаются, пока все не уляжется. Остальное вы должны решить сами.

Практически все время, проведенное в Японии, Феликс прорабатывал шаги своей группы. Силы были не равны. Они начали фиксировать интерес к Васильку только под конец командировки. Программисты Танаки рыли в сети. Они искали ее программы, подчерк, и, безусловно, находили следы того, что Кристина жива.

И вот, наконец, они сели в самолет. Кристина после активного дня была толи расстроенной, толи уставшей. Феликс заметил, что она переживает за него, ей важны его чувства. Весь перелет девушка молчала, была не веселой и тогда, когда они вернулась домой, вскрылась настоящая причина для такого настроения.

Феликс бросил свои сумки в комнату, заказал пиццу, заварил чай. Когда принесли еду, он позвал девушку:

– Василиса, пиццу принесли, будешь есть?

– Да! – услышал он из ванной комнаты.

Она появилась перед ним в свободной пижаме. На ногах были теплые белые носки.

– Есть морская и сырная. Какую будешь?

– Морскую.

Феликс положил кусок пиццы на тарелку и дополнил еду чаем.

Девушка долго просто сидела. Опустив взгляд, она робко мяла салфетку, так и не приступив к еде. Он терпеливо ждал, когда Кристина озвучит ему то, что ее, по-видимому, давно беспокоило.

– Я хочу переехать на съемное жилье! – сказала девушка, проводя кончиками пальцев по кромке стола.

Феликс постарался не задерживать ответную фразу, хотя решение произвело на него сильное впечатление. Он был к этому не готов.

– Уедешь, значит?

– Да, так надо!

Интересоваться, почему она решила это сделать именно сейчас, было бесполезно. Феликс знал, что держать ее – это худшее, что он может сделать.

– Хорошо, я помогу тебе подобрать квартиру! – поддержал он ее затею.

Они молча доели ужин, после чего Феликс пошел в свою комнату. Он слышал, как девушка включила телевизор на историческом канале. Чуть позже она перетащила на диван из спальни одеяло и подушку.

Феликс весь вечер, бродя по комнате, рассуждал о новом развитии событий. Конечно, можно было снять квартиру в этом же здании, нанять охрану, перевести ее на удаленку. Другие аспекты тоже не должны были его беспокоить. Кристина справлялась со всеми домашними делами сама, и в тоже время он переживал, что девушка попадет в сложную ситуацию, не справится с ней.

Феликс посмотрел на ночной город, отражение в окне, он почувствовал себя уставшим. Перед его взором вдруг предстала мать за старой швейной машинкой. Она поставила ее на табурет между комнатой и прихожей. Ее работу освещала лампа, стоящая на полу. В комнате, где он спал, из-за этого был полумрак. А шила она ему мишку, по типу того, что он видел у более благополучного одногруппника в детском саду. Она тогда всю ночь не спала. Феликс в столь юном возрасте не задумывался о том, что маме будет непросто после бессонной ночи идти на работу, что сейчас ее глаза слезятся от усталости. Любовь, забота, ответственность и усталость зачастую сопутствуют друг другу в жизни.

Потеря Анны чуть не свела его с ума. Он метался по жизни, как будто ища ее, но, в конце концов, понял, что его путь закончится одиночеством, все умерло в нем. Смирение, опустошение – эти чувства стали сутью его личности.

Вспоминая дорогих ему людей, Феликс часто желал, чтобы они просто были в этом мире. Но они уходили. Он отпускал их просто, молчаливо, обстоятельства всегда были сокрушительными, непреодолимыми.

И вдруг привычное серое восприятие мира изменилось. Феликс опять обрел дорогого ему человека и снова его терял. Он давно понял, что Кристина особенная, с ней порой трудно, но еще труднее ему будет, если она исчезнет из его жизни навсегда. Не будет больше ее разговоров с Елкой, ее теплой руки в его ладони, мягкого тонкого голоса. Она присутствовала в его жизни, душе и сердце в настоящем больше, чем кто-либо другой.