Печать страсти

Когда Зоуи вернулась домой, стало еще хуже. Визит к доктору ничуть не успокоил ее, а только добавил сомнений. Она еще только на седьмой неделе, а было уже так тяжело и так… одиноко.

«Возьми себя в руки! – приказала себе Зоуи и сделала глубокий вдох. – У тебя все получится. Ты сильная. Ты столько уже пережила!»

Она вспомнила Тима и то, какой опустошенной она была после расставания. Но, разумеется, это не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило тогда в жизни Милли, потерявшей мужа и дочь. И тем не менее боль от одиночества и предательства сделала ее сильнее.

Она направилась вверх по лестнице на пятый этаж в свою крошечную квартирку размером с обувную коробку. С каждым шагом ей казалось, что лодыжки словно скованы кандалами. Как она будет справляться с лестницей на девятом месяце беременности? А с детской коляской? И на что она собирается жить?

О господи, что она делает? Зоуи потерла глаза тыльной стороной ладони, чтобы не заплакать. Никогда раньше она так много не плакала.

– Зоуи.

Она опустила руки и словно приросла к полу. Перед дверью ее квартиры стоял Аарон.

* * *

Аарон отметил про себя, что выглядит она просто ужасно. Лицо бледное и осунувшееся, волосы висят неаккуратными прядями. И что еще больше тревожило его, она готова была вот-вот расплакаться. Она казалась ему такой сильной и независимой, но сейчас ей действительно нужна помощь. Он ощутил порыв несвойственного ему беспокойства и шагнул к Зоуи:

– С тобой все в порядке?

– Нет, не в порядке, – натянуто ответила она. – А тебе-то какое дело? – Не сказав больше ни слова, она прошла мимо Аарона и открыла дверь в квартиру.

Аарон чувствовал себя ужасно неловко. Он не привык к неопределенности и сомнениям. И сейчас к этим чувствам примешивался стыд за собственное поведение. Конечно, Зоуи не хочет ни видеть его, ни говорить с ним. Он предложил ей избавиться от собственного ребенка! Это был шаг отчаяния, но повернуть время вспять он не мог. Она не забудет и, скорее всего, не простит.

Он стоял в дверях квартиры Зоуи и наблюдал, как она снимает пальто. Она бросила его на кресло, и пальто плавно соскользнуло на пол. Плечи Зоуи поникли.

– Могу я войти?

– Зачем? – Зоуи выпрямила спину, в ее позе чувствовалось напряжение.

– Я хочу поговорить с тобой.

– Если ты собираешься силой заставить меня…

– Нет, – прервал он ее. – Это была плохая идея.

– Прямо-таки исповедь! – невесело рассмеялась она.

– Так мне можно войти?

Она устало пожала плечами и повернулась к нему:

– Хорошо.

Аарон вошел в квартиру, стараясь привыкнуть к темноте, пока Зоуи не включила свет. Квартира была крошечной: прямоугольная комната с кроватью, диваном и комодом и маленькая кухонька в углу.

– Уверена, ты в ужасе, что люди могут так жить, – сухо заметила Зоуи.

Он взглянул на Зоуи и увидел, что ее глаза полыхнули прежним огнем, саркастическая ухмылка играла на ее губах.

– «В ужасе» – слишком сильно сказано.

– На самом деле, это довольно неплохая квартира, мне есть с чем сравнить. По крайней мере, мне не приходится с кем-то ее делить.

Аарон перешагнул через забытую на полу пижаму и поднял пальто, повесив его на подлокотник кресла.

– Не представляю, как такое маленькое пространство можно еще с кем-то делить.

– Чего ты хочешь, Аарон? – спросила Зоуи бесцветным голосом. Огонь в ее глазах потух.

– Поговорить о нашем ребенке.

– О моем ребенке, – поправила она. – По-моему, ты отказался от всех прав на ребенка в тот момент, когда предложил мне деньги.

– Я уже сказал, что это была неудачная мысль.

– О, тогда, конечно, все в порядке, – медленно протянула она. – Не бери в голову.

Ладно. Возможно, он это заслужил. Даже скорее всего заслужил, но это отнюдь не смягчило удар.

– Послушай, мне очень жаль, Зоуи. Я говорил необдуманно, повинуясь импульсу. Я не был готов стать отцом!

– А я тебя не просила им становиться, – парировала она. – Я просто сообщила тебе, что ты неосознанно стал донором ДНК. Ты не обязан участвовать в жизни ребенка. Откровенно говоря, я сама этого не хочу. Я уверена, что он или она прекрасно проживет без такого отца, как ты.

Аарон моргнул. Слова Зоуи ранили его гораздо больнее, чем должны были. Ему стало больно.

– Возможно, – глухо проговорил он. – Я, вероятно, действительно буду довольно паршивым папашей. Но я все же хочу принимать участие в жизни ребенка.

– Что? – Зоуи не верила собственным ушам.

– Я хочу этого, Зоуи. И очень сожалею о своем более раннем… предложении. Ты застала меня врасплох.

– Тогда напомни мне, чтобы я больше никогда так не делала.

– Я же сказал, – Аарон почувствовал, что голос его предательски дрогнул, – что сожалею.

– Иногда, Аарон, этого недостаточно. Я не могу забыть! И я все еще не уверена, что хочу, чтобы ты участвовал в жизни ребенка.

– Я мог бы… – начал он, но вовремя остановился, понимая, что угроза сейчас неуместна.

– Мог бы что? – настаивала Зоуи. – Подать на меня в суд? Судиться за право опеки? С твоими деньгами ты, скорее всего, выиграешь.

– Я просто хотел цивилизованно поговорить, – произнес он, стиснув зубы от злости.

Зоуи тяжело опустилась на диван, плечи ее поникли, и она уронила голову на ладони. Аарон с трудом подавил желание прикоснуться к ней, утешить. Он даже не знал толком, как это делается!

– Послушай, возможно, весь этот спор вообще не имеет значения, – устало произнесла Зоуи.

– Не имеет значения? О чем ты?