Печать страсти

– Не слишком удачно, учитывая, что в местном китайском ресторанчике никогда не использую химические добавки. Я пойду приму душ и переоденусь.

Аарон сразу понял, что сказал не то, что нужно. Можно подумать, они собирались провести уютный вечер перед телевизором. Как глупо! Вся эта ситуации была до крайности неловкой. Он предложил Зоуи переехать к себе, повинуясь импульсу. Он не подумал о том, как неудобно ему будет делить с кем-то жизненное пространство.

Полный абсурд! Чем раньше Зоуи почувствует себя лучше и не будет никакого риска для жизни ребенка, тем скорее он вернется к привычной жизни. Интересно, когда это будет? Если Зоуи выносит ребенка, их жизни навсегда пересекутся. Ему нужно разработать план. Стратегия на будущее. Только он понятия не имел, в чем она должна заключаться…

Выйдя из душа и обернув бедра полотенцем, Аарон решил разбираться с проблемами по мере их возникновения. Для начала ему нужно как-то пережить сегодняшний вечер. А уже потом он подумает о долгосрочных перспективах.

Зоуи молча накрывала на стол, не зная, чего ожидать. Присоединится ли Аарон к ней за ужином? Будут ли они на самом деле изображать счастливое семейство?

Несмотря на то что Зоуи отдыхала весь вечер, чувствовала она себя уставшей. Набросив на себя маску бодрости и хорошего настроения, она таким образом защищала себя перед Аароном. Она хотела доказать, что ее ничуть не смущает проживание в этой квартире, что она уже совсем забыла, как он взял ее прямо на ковре гостиной. Она хотела забыть, что в тот миг, когда она взглянула в его глаза, она испытала гораздо больше эмоций, чем хотела…

К счастью, прозвучал звонок домофона, оторвав Зоуи от этих мыслей. К тому времени Аарон вышел из своей комнаты и она уже открывала картонные коробки с ароматной китайской едой.

– Выглядишь так, словно попала в рай, – хмыкнул Аарон.

– Именно так я себя сейчас и ощущаю, – призналась она и, не удержавшись, начала есть лапшу прямо из коробки. – А вообще-то я даже не люблю китайскую кухню.

– Должно быть, это все гормоны, – коротко рассмеялся Аарон.

– Видимо, да, – улыбнулась Зоуи. – Что ты любишь? Тут есть свинина в кисло-сладком соусе, цыпленок генерала Цао, свинина му-шу…

– Я возьму всего понемногу. – Аарон потянулся к тарелке, улыбка, смягчившая черты его лица, исчезла. – Я поем в своем кабинете, у меня много работы.

Зоуи не готова была принять его отказ.

– Ты и так целый день работал, – мягко сказала она. – Не хочу становиться похожей на ворчливую жену, но я долго не выдержу в этом твоем морге, если буду предоставлена самой себе круглые сутки.

– И что ты предлагаешь? – нахмурился Аарон, но скорее недоуменно, чем раздраженно.

– Я думаю, что мы вполне можем поужинать вместе, – легкомысленно ответила она. – В любом случае я хотела поговорить о декоре твоей квартиры.

– О декоре? Ты это серьезно?

– Абсолютно. – Она взяла свою тарелку и села на диван, скрестив ноги. – Я хочу забрать еще несколько вещей из своей квартиры. – Увидев его недоуменный взгляд, Зоуи подняла руку в примирительном жесте. – Не волнуйся, это не навсегда. Но мне нравятся мои вещи. Они яркие, и в них есть жизнь.

– Я и не волнуюсь, – ответил Аарон и сел напротив Зоуи.

– Глаза тебя выдали. – Зоуи откинулась на спинку дивана. – А вообще, ты – мастер самоконтроля.

– Вот так комплимент!

– В твоем мире – возможно. – Зоуи получала явное удовольствие от этого легкого подтрунивания. – Давай вернемся к нашему разговору. Я хочу забрать вещи из своей квартиры.

– Я поручу это кому-нибудь.

– Я хотела бы сама этим заняться. Бог знает, что могут выбрать твои приспешники!

– Приспешники? – Аарон вздернул брови.

– Мне нужно самой посмотреть и выбрать то, что я могу сюда взять. Не слишком много, всего лишь несколько картин и кое-какие вещи.

– Хорошо, – немного помолчав, ответил Аарон. – Я дам тебе машину с водителем. Я не хочу, чтобы ты напрягалась и таскала вещи.

– Да, сэр, – улыбнулась она. Его забота тронула ее.

Три дня спустя Зоуи сидела в общественном центре, в кабинете арт-терапии с Робертом, замкнутым мальчиком шести лет.

– Чем ты сегодня хочешь заняться, Роберт? Карандаши, фломастеры, краски?

Роберт ходил в центр вот уже почти месяц, с тех пор, как его отец ушел из семьи безо всяких объяснений. Мальчик почти не говорил, ни разу не прикоснулся к художественным материалам, но его мать продолжала приводить его в надежде, что что-то сможет облегчить боль, терзавшую его изнутри.

– Может, попробуем раскраски? – предложила Зоуи.

Она положила перед Робертом листок. Он молча смотрел на него несколько секунд, прежде чем, наконец, выбрал карандаш и начал тщательно раскрашивать фигурки.

Зоуи молча наблюдала за ним, ее обнадеживал этот маленький прогресс. Но, остановившись на середине картинки, Роберт отложил карандаш в сторону и потянулся за черным фломастером. Она смотрела, как мальчик яростно зачеркивал все, что так тщательно только что выводил цветным карандашом. Когда страница была почти полностью закрашена черным, он с силой разорвал лист на несколько частей, положил маркер на место и с чувством удовлетворения откинулся на спинку стула.

– Иногда мы все чувствуем нечто похожее, – тихо сказала Зоуи и положила руку ему на плечо.

Она прекрасно понимала реакцию Роберта. Твоя привычная жизнь, такая привычная и спокойная, вдруг идет под откос. Эти черные отметины перечеркивают все то, что было.

Роберт почувствовал это, когда ушел отец. И Зоуи, беременная и одинокая, тоже это чувствовала. Несмотря на то что первый совместный вечер прошел довольно мирно, Аарон, казалось, решил избегать ее, когда это возможно. Зоуи пыталась расположить его к себе, но она уже была эмоционально истощена. Она не хотела прилагать много усилий. Ей хотелось, чтобы их отношения были легкими и непринужденными. Но с Аароном Брайантом ничего не могло быть легко.

В то утро она забрала некоторые вещи, с сожалением окинув взглядом опустевшую квартиру, выглядевшую заброшенной. Всего несколько недель назад у нее был свой дом и она была хозяйкой собственной жизни. Теперь ей казалось, что она погрузилась в пучину неопределенности.

Роберт сейчас чувствовал примерно то же самое. Зоуи потянулась к большому листу белой бумаги и пальчиковым краскам.

– Может, хочешь порисовать пальцами? – спросила Зоуи. Роберт был педантично опрятен. – Ты ведь знаешь, тут можно наводить беспорядок и пачкаться. Все отстирается.

Он колебался, и Зоуи, улыбнувшись, сняла крышечки с банок с краской. Секунду спустя Роберт обмакнул указательный палец в желтую краску и нарисовал осторожную линию на бумаге, яркую, как солнечный луч. Зоуи тихо пробормотала слова одобрения.

Это был ключик, открывший первый замок, первый шаг к исцелению боли. И Зоуи тоже пора было начинать собирать себя по частям. Она не будет бездействовать, это не в ее правилах. Она снова должна стать хозяйкой собственной судьбы.

Остаток дня Зоуи провела, устраивая новые вещи в квартире Аарона. Она заказала еду в индийском ресторане и накрыла стол на двоих. Аарон ужинал дома почти каждый вечер, и казалось, ее непринужденная болтовня доставляла ему удовольствие.

Зоуи повернулась на звук открывшихся дверей лифта.

– Привет, – весело сказала она, глядя, как взгляд Аарона перемещался по квартире, останавливаясь на цветах на подоконнике и картинах.

– Я смотрю, ты почувствовала себя как дома, – нейтральным голосом отозвался он.

– Я тебя предупреждала. По крайней мере, квартира обрела цвет.

Он остановился перед картиной, написанной маслом, изображавшей букет сирени. Мазки легли на холст свободно и непринужденно и создавали, как надеялась Зоуи, ощущение легкости.

– Довольно неплохо, – словно нехотя произнес он. – Кто автор?

– Э-э-э, автор малоизвестен. – Зоуи почувствовала, что краснеет.