Хранительница тайн

– Долли, ты здесь? – Это была Джудит, соседка сверху, запыхавшаяся после пробежки по лестнице. – Мы идем в убежище.

Долли не ответила. Она дождалась, пока шаги Джудит затихнут, подсела к Вивьен и заговорила быстро:

– Ты все перепутала. Я видела его вчера, сегодня мы встречаемся снова. Мы должны были все обсудить, он бы не уехал без меня…

Сказать можно было еще много чего, но Вивьен смотрела так, что сквозь щели в уверенности Долли проник холодок сомнения. Она дрожащими пальцами достала из сумки сигарету и закурила.

Тут Вивьен начала говорить, и, когда в ночи загудел первый бомбардировщик, у Долли закралась мысль: а вдруг в этом невероятном рассказе есть хоть малая толика правды? Лихорадочный голос Вивьен, ее странное поведение и еще более странные слова… У Долли мутилось в голове. В тесной комнатенке нечем было дышать.

Долли жадно курила, и обрывки того, что говорила Вивьен, мешались с ее собственными скачущими мыслями. Где-то рядом громко рванула бомба, и комната наполнилась свистом, от которого заболели уши, а по коже побежал мороз. Когда-то ей нравилось бывать на улице во время бомбежки – дух захватывает и нисколько не страшно. Те беспечные дни остались далеко в прошлом; она уже не прежняя маленькая глупышка. Долли глянула на дверь, желая одного: чтобы Вивьен умолкла. Им надо скорее в убежище или к Джимми, нельзя так просто сидеть и ждать. Ей хотелось бежать, спрятаться, исчезнуть.

По мере того как Долли впадала в панику, Вивьен, наоборот, успокаивалась. Она говорила вполголоса, фразами, которые Долли силилась понять, о письме и о фотографии, о плохих и опасных людях, которых отправили искать Джимми. Вивьен сказала: все пошло не по задуманному, кто-то почувствовал себя униженным, Джимми не смог прийти в кафе, она ждала, а он не пришел, тогда-то ей и стало все ясно.

Внезапно разрозненные кусочки сложились воедино, и Долли поняла.

– Это я виновата, – жалобно прошептала она. – Но… я не понимаю, как… фотография… мы передумали… решили, что теперь это незачем…

Вивьен знала, о чем речь; именно из-за нее они отказались от своего плана. Долли схватила подругу за локоть:

– Мы передумали отправлять письмо… а теперь Джимми…

Вивьен кивнула. На ее лице было написано сострадание.

– Послушай, – сказала она. – Очень важно, чтобы ты меня выслушала. Они знают, где ты живешь, и придут за тобой.

Долли не хотела верить. Ей было страшно, горячие слезы бежали по лицу.

– Это я виновата, – вновь услышала она собственный голос.

– Долли, не надо.

Налетела новая волна бомбардировщиков, и Вивьен, стискивая руки Долли, должна была перейти на крик, чтобы перекрыть их гул.

– Теперь это все не имеет значения. Они придут сюда. Возможно, уже идут. Вот почему я здесь.

– Но…

– Тебе надо покинуть Лондон, прямо сейчас, и больше сюда не возвращаться. Тебя будут искать, покуда ты жива…

Где-то неподалеку прогремел взрыв, и все здание задрожало и зашаталось. Бомбы падали все ближе, и хотя в комнате не было окон, ее заполнил призрачный свет, куда более яркий, чем от единственной тусклой лампочки.

– У тебя есть родственники, к которым ты можешь уехать? – настаивала Вивьен.

Долли мотнула головой. Перед глазами на миг возникли папа, и мама, и бедный маленький братик, какими они все были. Снаружи просвистела бомба, застрочили зенитки.

– Друзья? – Вивьен пыталась перекричать шум.

Долли вновь мотнула головой. Ей не на кого рассчитывать. У нее никого не осталось, кроме Вивьен и Джимми.

– Есть какое-нибудь место, куда ты можешь поехать?

Снова свист падающей бомбы, судя по звуку – фугаса, и взрыв такой силы, что Долли пришлось читать у Вивьен по губам.

– Думай, Долли! Ты должна что-нибудь придумать!

Долли закрыла глаза. Пахло дымом. Наверное, где-то рядом упала зажигалка. Люди из ПВО, видимо, уже тушат ее бугельными насосами. Кто-то кричал, но Долли только сильнее зажмурилась, уговаривая себя сосредоточиться. Мысли рассыпались, как осколки; в голове был сплошной туман. Пол под ногами ходил ходуном, и ей не хватало воздуха.

– Долли!

В небе гудели еще самолеты, теперь, кроме бомбардировщиков, там были истребители. Долли вспомнила себя на крыше дома в Кемпден-гроув. Самолеты, пикирующие и закладывающие виражи, зеленые трассирующие снаряды, далекие огни пожаров… Когда-то все это казалось увлекательным приключением.

Ей вспомнилось, как они с Джимми смеялись и танцевали в «Клубе 400», потом прибежали сюда, а снаружи вот так же рвались бомбы. Она бы все отдала, чтобы снова лежать в обнимку, перешептываться в темноте под грохот взрывов и строить планы на будущее: дом, дети, море… Да, море…

– Недели три назад я написала женщине, которая предлагала работу, – внезапно сказала она, поднимая голову. – Джимми нашел объявление…

Письмо от миссис Николсон из пансиона «Морская лазурь» по-прежнему лежало на прикроватном столике, и Долли дрожащей рукой протянула его Вивьен.

– Да. – Вивьен прочитала письмо. – Идеально. Туда и поезжай.

– Я не хочу ехать одна. Мы…

– Долли…

– Мы собирались ехать вместе. Мы уже все придумали, он должен был меня подождать…

Долли заплакала. Вивьен хотела погладить подругу по щеке, но Долли как раз потянулась к ней, так что больно ударилась о ее ладонь.

Вивьен не извинилась. Лицо у нее было серьезное. Долли видела, что она тоже напугана, но пересиливает страх, словно заботливая старшая сестра.

– Дороти Смитэм, – сказала Вивьен тем строгим любящим голосом, который Долли сейчас так важно было услышать. – Ты должна покинуть Лондон. Причем немедленно.

– Я не смогу.

– Сможешь. Ты должна жить.

– Но Джимми…

– Прекрати. – Вивьен взяла ее лицо в ладони – твердо, но ласково. Ее глаза светились добротой. – Ты любила Джимми, и, видит бог, он тоже тебя любил. Но ты должна меня выслушать.

В ее голосе было что-то бесконечно успокаивающее, и Долли заставила себя забыть про рев пикирующего бомбардировщика, про стрекот зениток, про то, что рядом рушатся дома и люди превращаются в кровавое месиво.

Они сидели обнявшись, и Долли слушала, как Вивьен говорит:

– Иди на вокзал и купи билет.

Бомба взорвалась совсем близко. Вивьен на мгновение замерла, затем продолжила быстро:

– Сядь в поезд и поезжай до конечной станции. Не оглядывайся. Устройся на работу. Живи правильной жизнью.