Зов глубины

Обвив обломок красновато-коричневыми щупальцами, усеянными присосками, Люси без труда подняла его и положила в мешок. Леон молча поблагодарил её и сохранил в дайвпаде координаты нового месторождения: в двадцати милях к северу от самого крупного из Гавайских островов – острова Гавайи.

Надо связаться по ультразвуковому коммуникатору со станцией: после неудач прошлых недель он предвкушал благодарность и похвалу.

– Станция «Бентос[1 - От греч. bеnthos – глубина. (Здесь и далее – прим. пер.)] II», это Леон. «Бентос II», прошу ответить. – Как на суше в окси-скине не поговоришь, но дайвпад преобразует движения губ в звуки.

– Леон, ну наконец-то! – раздражённо отозвался Эллард. – Надо же, соизволил выйти на связь. И почему тебя так долго не было? Двое суток уже прошло!

– Двое суток?! – Леон притворился удивлённым. Пусть думают, что здесь, внизу, теряешь счёт времени.

– Леон, нам надо поговорить, это уже никуда не годится. Мне не нравится, что ты даже ночуешь в море, это…

Разговор принимал неприятный оборот, как это часто бывало в последнее время. Хорошо, что на этот раз у Леона есть козырь:

– Кстати, Эллард, мы кое-что нашли…

Бинго. Эллард тут же клюнул:

– Новое месторождение?

– Да, выглядит неплохо. Работы на несколько недель.

– На какой глубине?

– Около восьмисот метров.

– Отлично! – В голосе Элларда прозвучало облегчение. – Поздравляю! Послать за вами батискаф?

– Ещё чего! – возмутилась Люси. – Давай лучше поплаваем! Или в прятки поиграем – ну пожалуйста!

– Увы, не сегодня. Нам пора возвращаться – а то мне опять достанется. – Леон знал, что Люси почувствует его искреннее сожаление: мысленно не соврёшь. – Обойдёмся без батискафа, – сказал он Элларду и попрощался.

Леон сверился с дайвпадом, указывающим курс к станции, выключил фонарь и запустил подводный скутер. Ярко-жёлтая полутораметровая торпеда – удобное средство передвижения на средние расстояния: прицепишься к ней – и можно отдыхать. Но даже на скутере обратный путь займёт полдня. Впрочем, это не проблема: запас воздуха не иссякнет – он поступает прямо из моря. Водолазный костюм окси-скин всей поверхностью непрерывно поглощает из воды кислород, выделяя образующийся при выдохе углекислый газ.

Люси скользила рядом с ним. Она может мчаться как ракета, набирая воду в мягкую мантийную полость и с силой её выталкивая. При этом всё её тело колышется, а двухметровые щупальца изгибаются и вытягиваются. Леон считал стиль её плавания очень элегантным. Но долго такой темп Люси не выдерживала; через несколько минут она обычно присасывалась к скутеру, и торпеда тащила её с напарником-человеком за собой.

Эти места Леону были знакомы: он знал, что они плывут вдоль вулкана Кохала. Глубина этого подводного каньона достигает четырёх тысяч метров. Если двигаться над бескрайней впадиной всё вперёд и вперёд, переплыть его не составит труда. В подобных ситуациях Леон не всегда мог определить, где верх, где низ, но его это не смущало – он к такому привык. Однако сейчас он решил плыть обратно вдоль Гавайского хребта: может, у него сегодня счастливый день – вдруг повезёт обнаружить ещё больше марганцевых отложений. На глубине пятисот метров, недалеко от морского дна, он повернул на север.

Но вскоре удача от него отвернулась. Леон уловил обрывки мыслей Люси:

– Кавон… они всплывают… красная вода… их мега-много!

– Что? – растерянно переспросил Леон. – Какая ещё красная вода?

Осьминоги различают цвета не глазами, а другими органами чувств – скорее они их ощущают. Люси иногда употребляла названия цветов, но Леон так и не выяснил, подразумевает ли она то же, что и люди. А словом «кавон» она именовала сородичей.

– Вон они! – мысленно воскликнула Люси. Леон инстинктивно остановил скутер и включил фонарь. И не зря: такого он ещё не видел. Луч осветил в чёрной как ночь воде окруживших их бесчисленных существ размером с ладонь. Кальмары! Близкие родственники осьминогов, но с десятью щупальцами. В косяке, пожалуй, не меньше тысячи головоногих моллюсков, и все они очень торопятся. Кальмары неслись под водой быстрее, чем до этого Люси.

– Они от кого-то убегают, – сообразил Леон. – Что там происходит – кашалот охотится?

Люси явно не по себе – Леон чувствовал это по её мыслям:

– Не кашалот, а красная вода! – Люси обвила его щупальцами, судорожно стиснув ему ногу.

Леон занервничал. Он начинал догадываться, что навело напарницу на эту мысль. Красными были предупредительные знаки с внешней стороны станции «Бентос II», и во время тревоги на стене начинал вращаться красный свет – цвет опасности.

Резко повернувшись в воде вокруг своей оси, Леон посветил фонариком на дно, пытаясь разглядеть, из-за чего всполошилась Люси. На первый взгляд он не заметил ничего особенного, что могло бы напугать кальмаров. Может, случился небольшой оползень: кальмары и осьминоги – пугливые животные.

Но потом он вспомнил, что давно уже не видел рыб. На дне он, правда, разглядел нескольких устриц и морских звёзд; но, присмотревшись внимательнее, понял, что все они мертвы. Чуть поодаль лежал мёртвый батиптер – рыба с длинными нижними плавниками, похожими на ходули, которыми она опирается на дно, карауля добычу.

– Куда ни глянь – всюду трупы! – встревоженно сказал напарнице Леон и вдруг заметил, что ему трудно дышать. Чтобы обеспечить организм кислородом, ему приходилось пропускать через лёгкие всё больше жидкости. Он быстро проверил настройки водолазного костюма, однако окси-скин был ни при чём.

– Ты права: с водой что-то неладно, – согласился он, но Люси ничего не ответила – её охватила паника:

– Бежим отсюда, Леон, скорее! – И осьминог, разомкнув щупальца, унёсся прочь.

– Кажется, сегодня «Нобу» оправдывает своё имя. – Мать Каримы элегантным точным движением отрезала кусок желтопёрого тунца и отправила его в рот. – Гм, недурно. Очень нежный.

Карима видела, что мать уже почти забыла про неё: взгляд стал отсутствующим – наверное, профессионально анализирует в голове ингредиенты. Или размышляет, как приготовить и разнообразить это блюдо в своём четырёхзвёздочном ресторане на Каймановых островах[2 - Каймановы острова, или острова Кайман, – заморская территория Великобритании в Вест-Индии, в Карибском море.].

Кариму бесило всё. Она не просила, чтобы её тащили в роскошный отель «Вайкики парк»; уютная хижина на пляже была бы ей намного милее. А мама, наверное, ещё ожидает благодарности за приглашение в этот помпезный ресторан с вычурными люстрами, ужин в котором обходится минимум в сто двадцать долларов с человека. Тогда как Карима больше всего любит обычные спагетти и готовкой особо не интересуется. Да мама и не пыталась её научить.

Карима без аппетита разломила вилкой сасими[3 - Саси?ми, или саши?ми, – национальное японское блюдо из тонко нарезанного филе сырой рыбы, морепродуктов или овощей и риса, заправленное специальным уксусом.] и макнула кусочек в соевый соус. После развода мама, даже не спросив, хочет ли Карима остаться с ней, уехала на другой конец света, чтобы осуществить свои мечты. Кариме понадобилось несколько лет, чтобы смириться с тем, что ей в этих мечтах нет места, но время от времени она всё равно испытывала горечь. На этот раз потому, что мама не привезла с собой Джереми – почему, собственно? Ему уже три года, а она его почти не знает. Видела его всего пару раз – а ведь он её брат! Пусть отцы у них разные, но он член семьи, и она с нетерпением ждала встречи с ним.

Облом. Никаких каникул с младшим братом. Может, мама против того, чтобы Карима с ним подружилась? Вдруг Джереми её полюбит и захочет время от времени приезжать к ней в Мюнхен?! Боже упаси!

– Не могла бы ты сделать лицо повеселее? Ну хоть разок? – Видимо, мама всё-таки заметила, что Карима здесь.

«Да с удовольствием!» Карима расплылась в улыбке:

– Ну как, вкусная рыба, которой грозит вымирание? Или их теперь разводят на аквафермах?

Мать поморщилась и отложила вилку:

– А тебе она, значит, не по вкусу. Жаль. Тогда хотя бы мне аппетит не порти.

Карима улыбнулась ещё шире:

– Если не возражаешь, после ужина ещё немного посмотрю телевизор.

Мама не подала виду, но Карима знала, что мысленно она закатила глаза. Они проводят вместе всего две недели в году – а Карима хочет просто смотреть телевизор?! К тому же Карима вечно выбирает передачи, от которых мать умирает со скуки.

– Давай сменим тему, – вздохнула мама. – Может, поныряем завтра вместе?

Карима притворилась, что колеблется.

– Ну ладно, – сказала она с напускным безразличием, хотя знала, что мать видит её насквозь. Страсть к дайвингу – одна из немногих вещей, которые их объединяют. Вчера они ныряли в заповеднике для морских черепах прямо перед Вайкики-Бич; там прозрачная вода глубиной до сорока метров, а на дне – интересный затонувший корабль. Было классно, и Кариме пришлось признать, что мама хорошо придумала – поехать в отпуск на Гавайи. Хотя билеты, наверное, обошлись в целое состояние. Бензин для автомобилей стоил сейчас два с половиной евро за литр, а из-за цен на авиатопливо многие одноклассники теперь проводили каникулы не на Кубе, а на Боденском озере[4 - Боденское озеро – третье по величине озеро Центральной Европы, расположенное в предгорье Альп на границе Германии, Швейцарии и Австрии.].

– У нас с папой для тебя сюрприз, – сказала мама, потягивая коктейль.