Стрелкотня

Почти как Дашка.

Но потом Ната как-то привыкла и втянулась. Тренировка за тренировкой, чёткие команды, ровный голос, в котором редко когда проскакивало настоящее раздражение, и ни тени сомнения, что Кир требует от неё чего-то невозможного.

И со временем вот это вот отсутствие «особого отношения» начало Нате… нравится?

Он не видел в ней старшую сестру Дашки, не требовал, чтобы она на мелкую «как-то повлияла». Он не видел в ней девчонку, которая автоматом «недочеловек, что с неё взять», как это было на физкультуре. Он смотрел просто и прямо. И видел перед собой… человека?

Ната не задумывалась об этом. Просто начала радоваться тренировкам и удачным выстрелам, смешным подкатам Андрея и ехидным Кировым замечаниям, специфическим шуткам, рождающимся спонтанно и вряд ли понятным кому-то за пределами тира… всему тому, что сплелось в насмешливо-родном слове «Стрелкотня».

А ещё – почему-то – моментам, когда Кир подходил и в который раз поправлял Натину стойку. Спокойно, терпеливо, уверенно.

Совершенно не замечая, как Ната замирает от его прикосновений, так не похожих на те, что доставались ей от одноклассников, пытающихся навязать «отношения».

Ната появилась на секции последней – но однажды обязательно станет первой. Чтобы Кир посмотрел на неё… по-особенному.

С восхищением.

– На, выпей. – Кир суёт Нате бутылку воды, возвращая из странного ступора. – Это что у тебя, электронка, что ли?

– Ага. – Ната делает осторожный глоток. Дрожь постепенно проходит.

– Слушай, дай-ка…

Ната растерянно отдаёт сигарету. Кир вертит в руках… и делает хорошую затяжку. Мелкими порциями выдыхает ментоловый пар.

От мысли, что только что сигарета была у неё в губах, а теперь у Кира, Нату бросает в дурацкий жар.

Зато дрожь точно прошла.

Кир делает ещё одну затяжку и возвращает сигарету:

– Спасибо. – И добавляет, словно оправдываясь: – Нервы…

Ната поспешно кивает и бережно убирает сигарету в карман.

Кир отходит, говоря негромко, но резко:

– Оружие на предохранитель, магазины проверить, добить до полных. Давайте глянем, чё у нас есть… Слав, это у тебя единственная бутылка?

– Ага, – мрачно отзывается Слава откуда-то из тёмного угла. – Там кулер у ресепшена есть вообще-то.

– Очень актуально, конечно, – саркастично отзывается Кир. – Эй, про оружие команда не для тебя была?!

– Иду, иду, – раздражённо бросает Слава, подходя. Огонёк его фонарика покачивается в такт шагам.

Ната послушно достаёт свой «чизет», выщёлкивает магазин… и тут её снова пробивает дрожью.

Пистолет вдруг перестаёт быть привычным спортинвентарём.

Это – оружие. Из него стреляют по людям.

Из точно такого же CZ-75, как у неё, возможно, стреляли те, в коридоре. Стреляли, чтобы убить!

Ужас залепляет внутренности клейкой ледяной массой.

Патрон – это не единичка счёта.

Патрон – это маленькая смерть.

Настоящая. Чья-то.

С трудом переборов отвращение, Ната загоняет магазин обратно – в её случае это пустая формальность, Ната не сделала ещё ни одного выстрела, – а внутри что-то продолжает то и дело спазматически сжиматься.

Добить во второй магазин три патрона, отстрелянные ещё во время упражнения – за целую вечность до этого! – удаётся с трудом. Пальцы дрожат ещё хуже, чем до разговора с Киром. Наверное, даже со стороны видно.

Как у наркомана, блин. Позорище… Только бы Дашка не увидела.

Спохватившись, Ната оглядывается по сторонам в поисках мелкой. Хороша старшая сестра, называется! Только вспомнила!

…Дашка стоит у стола, на котором фонариком вверх валяется её телефон. Судорожно сжимает обеими руками свой «мелкашный» зигзауэр, плечом пытаясь утереть что-то со щеки. Плачет?

Ната суёт пистолет в кобуру и подходит к сестре, прикидывая слова утешения. Она привыкла фыркать на Дашку, тормошить, дёргать… а вот утешала последний раз сколько лет назад?

«Слеза» на щеке почему-то тёмная.

А в свете телефонного фонарика – красная.

– Дашка?! – выдыхает Ната испуганно. – Ты ранена?

– Поцарапалась чем-то… – шмыгает носом Дашка. – Т-только не поняла, ч-чем. Оно вдруг вжик и…

– Больно?

– Фигня, – мужественно уверяет Дашка, кусая губы. – Внезапно просто.

– Дашка… блин, а где твои очки? – вдруг спохватывается Ната.

– Где-то там, – кивает вбок Дашка. – Слетели…

А если бы пуля попала Дашке в глаз?!

Первым – неожиданно – замечает их разговор Слава.

– Что там у вас?

Ната, не отвечая, в ступоре смотрит, как по щеке Дашки ползёт очередная красная капля, как сестра неловко вытирает её плечом, размазывая в полосу, как набухают по краям ссадины новые красные бисеринки, сливаясь в следующую каплю…

И в голове колотится одно: «Старшая сестра, называется, старшая сестра, называется…»