Муж на уикенд

«Ничего себе – отмечаю про себя. – Вот довела, сучка!»  Кошусь на свои бицепсы, буграми натянувшие футболку. Да, силушка в моих руках скопилась хорошая, не зря трачу столько времени на тренировки, но с бабами не воюю, принципы!

– Иди к своей шмаре! – в голосе подруги, думаю, теперь бывшей, дрожат слёзы. – Видеть тебя не хочу, гад!

– К кому? Да, пошла ты в… задницу! – ещё раз рявкаю я и начинаю собирать вещи.

Так, брюки, футболки, джинсы, кроссовки, несколько пар белья – словом, все, что лежало на полках в моей половине шкафа. Выпрямляюсь, оглядываюсь и с трудом подавляю плевок: эта мегера выбросила вещи без сумки. Хотя бы драный продуктовый пакет следом кинула!

– Эй! Держи!

Оборачиваюсь на голос: на нижней ступеньке пролета стоит женщина в двубортном пальто, перетянутом на талии кожаным ремнём. Ее голова прячется в тени. В глаза бросается что-то красное снизу и сверху. Присматриваюсь. Ба, да это щеки! Они пылают красными пятнами, как у Марфушеньки-Душеньки из сказки «Морозко».

«Хотя бы макияж научилась делать правильно, кикимора! – неприязненно думаю о девице.

Она кидает мне электрическую зубную щетку. Я не успеваю поймать, а незнакомка ехидно улыбается уголками пухлых губ. Или мне это кажется?

Во мне вдруг взрывается долго сдерживаемая злость.

– Женщина, вас мама не научила вежливости? – поднимаю щетку. Ещё одна змея попалась на дороге. – Что это за «эй»?

– Ну, не лучше вашего «женщина». Ещё бы теткой назвал. Какая я тебе женщина?

– А ты кто? Переодетый гомик? – огрызаюсь я.

Что за день такой сегодня? Приглядываюсь: неужели ошибся? Нет, даже при слабом освещении подъезда видно, что передо мной особа явно женского пола, и даже молодая. Точно Медуза-Горгона в юности!

Девушка фыркает, взлетает по ступенькам, отталкивает меня плечом так, что я припечатываются к стене, и, как ни в чем ни бывало, мчится дальше. Лишь вдыхаю лёгкий аромат незнакомых сладких духов да слышу стук каблуков по ступеням.

Открываю рот и захлопываю: нечего сказать. Важный директор отеля, крепкий накачанный мужик, байкер со стажем дважды за вечер атакован бабами.

– Твою ж мать! Да, пошли вы все в… болото!

Проглатываю рвущиеся изо рта маты и тут вспоминаю об охапке вещей в руках.

– Девушка, подождите! – кричу ей в пролёт. – У вас пакета не найдётся? Одежду убрать.

– Обойдёшься! В болоте поищи!

От неожиданного ответа на мгновение теряюсь, а потом открываю дверцу мусоропровода и швыряю вещи туда. Больше ни секунды не хочу оставаться в этом доме, наполненном мерзкими тварями в женском обличье.

А Ксюха ещё поплачет! Скоро одумается и первая позвонит, попросит прощения. Ишь ты! Нашла к кому ревновать! К фантазии мужика!

– Вот тебе! – выскакиваю из подъезда, складываю кукиш и показываю его окнам многоэтажки. – Выкуси!

Глава 4

С родного лицея и началось то бесконечное падение, в которое вскоре превратится моя жизнь. Здесь вот уже почти восемь месяцев я работаю учителем и классным руководителем.

Школьный конкурс аэробики закончился сегодня катастрофой: девочки моего пятого гуманитарного класса оказались на втором месте и сейчас дружно рыдали в зимнем саду. Мальчики забили стрелку главным соперникам – ученикам пятого математического класса и, собравшись в кружок, планировали какую-то подлянку.

Мои призывы, просьбы, попытки всех успокоить и даже угрозы не сработали. Педагогического опыта у меня кот наплакал, и своего ребенка нет, чтобы понять глубину трагедии детских душ.

Я и сама готова расплакаться от обиды за своих подопечных. Несколько месяцев репетиций в разных холлах школы, обработки каждого движения, бессонные ночи по поиску нужных треков – и все впустую.

– Торт забирать будете?

Оглядываюсь: завуч воспитательной службы протягивает мне нарядную коробку.

– Не знаю, – пожимаю плечами я. – Он никому не нужен. Как же так получилось, Галина Вячеславовна?

Язык сломаешь, пока выговоришь это имя!

– Танец у твоих девчонок был отличный, но менее техничный, что ли.

– Техничный? – чуть не захлебываюсь от возмущения. – Да, математики тупо слизали нашу идею и музыку! Вы считаете это справедливым?

– Тихо, тихо, Регина Викторовна, не надо кричать! – начальство хлопает меня по плечу, и я дергаюсь от отвращения. – Главное конечный результат!

Вот и поговорили! Я растерянно смотрю на коробку с тортом, оставленную завучем на скамейке. И что делать? Растягиваю губы в искусственной улыбке и машу рукой:

– Ребята, у меня есть торт! Пойдёмте в класс!

Мы с девочками быстро накрыли на стол, но к вкусному торту никто не притронулся. Дети ковырялись вилками в бисквите и не поднимали глаз. Я была с ними солидарна: никакое лакомство не могло перебить горечь поражения.

– Это ты виновата! – вдруг выкрикивает Юля Иванова и показывает пальцем на свою подругу Настю.

– Да! Да! – неожиданно поддерживают ее остальные.

– Сама лузер, и других лузерами сделала, – сплюнул на пол Ванька, главный классный заводила и драчун.

– Ваня! – чуть не захлебываюсь от возмущения. – Как ты можешь!

– А что? Я ничего, – пожимает плечами тот. – Это все она виновата!

Настя растерянно переводит взгляд с одного на другого, и ее глаза медленно наполняются слезами.

– Ребята, вы чего? Я не…

– Ты! Ты Панфилова! Все из-за тебя!

– Ага! Зачем привела Маслова?

– Да! Это он растрезвонил.

– Я же не знала, что он на телефон снимает, – всхлипывает Настя.

– А глаза тебе для чего? Смотреть надо! – огрызается Юлька: это она придумала идею танца и теперь готова всех растерзать за второе место.

– Вы злые! Я все дяде Владу расскажу! – сжимает кулаки Настя.