Убийца для оборотня

…от бешенства. Я собрала все силы, чтобы не тратить энергию на бесполезное сопротивление, но каждая клетка тела пылала злостью.

– Нет, наверно… – неуверенно произнес юноша, поворачивая ключ в замке. – В нашу сторону он старался не смотреть, специально встал лицом к двери и копался так долго.

– Тогда хоть посмотри, как это делают настоящие мужики.

– Не хочу, Лью.

– Да что ты как трусливая девчонка! А ты, – схватил за волосы и потащил в центр комнаты, подвел к стулу и наклонил над спинкой. Я свесилась, уперев лоб в сиденье, чтобы не упасть, – готовься к своему лучшему траху, – одной рукой он удерживал меня, а другой стягивал с себя портки. – Уж я постараюсь, чтобы корчась на виселице, ты вспоминала меня.

Нет, все будет иначе. Умирая, ты вспомнишь меня, мразь.

– Вот так! – он впил пальцы в мои бедра, будто хотел оторвать кусок плоти, и засадил со всей силы. Я свирепо замычала, но стражник этого даже не услышал, сразу начал долбить.

Надолго его не хватит, я была уверена, теперь осталось дождаться, когда он закончит. Больше ничего сделать не могла: руки связаны в прямом и переносном смысле. Только терпеть, пока он вбивается в меня, с силой сжимает бедра. Закрыв глаза, пыталась представить, что я где-то в другом месте, и это не какой-то старик, лица которого я даже не разглядела, сейчас пыхтит и елозит сзади.

Изнасилование, если так можно назвать ситуацию, когда жертва даже не пытается сопротивляться, а просто ждет, когда все кончится, длилось не больше трех минут. Сперму он, видимо, по привычке, изверг на пол – с громким стоном вытащил свой скромный прибор, и я облегченно выдохнула. Не оставляя, впрочем, мысли о том, что в списке будущих жертв тюремный страж Лью – под номером один.

– Давай ты, – приказал мужчина юному товарищу, который так и стоял где-то в стороне.

– Я так не могу, – сказал он негромко, – она ведь тоже человек, хоть и преступница.

– Она скотина! – выкрикнул старший и с размахом звонко шлепнул меня по заднице, от неожиданности я едва не перекувырнулась через спинку стула. – С такими – только так! – удовлетворенно хмыкнул он. – Доставай свой хер – и вперед, Смит. Приказываю как старший по званию!

Услышала неуверенные шаги, юноша осторожно приблизился и так же вкрадчиво провел мягкими пальцами по горящей от гнева коже, стал поправлять сползшую робу.

– Смотри-ка, у нее клеймо на руке, – сообщил он, склонившись надо мной. – Какой-то герб. Что это значит?

– Значит, что чья-то кобылка сбежала из стада, – хохотнул Лью. Судя по звукам, он натягивал штаны. – Че ты ее рассматриваешь, действуй!

– Да интересно, что это за баба такая, что ее сам Айзек сюда отправил. Тебе разве нет?

– Да воровка какая-нибудь, слямзила из дворца сральную вазу короля или еще какую-нибудь херобору. Тебе не все равно?

– Да нет же, зачем допрашивать воровку здесь?

– Смит! – страж начинал злиться. – Приказываю тебе: трахни сучку! Мне в отряде целки не нужны, слышишь? Только настоящий мужик может служить здесь! Дело чести!

Это даже смешно – настолько странное понятие о чести. И парнишка, который сейчас мнется рядом, через какое-то время сам станет копией старшего товарища, если сейчас пойдет у него на поводу.

«А чем ты сама лучше?» – прозвучал в голове предательский голос.

Ничем. Такая же тварь. Что, впрочем, никакой солидарности мне не навевает.

Захотелось выпрямиться и вновь заглянуть в светлые глаза молодого охранника. Напомнить, что перед ним человек. Что он сделает тогда?

– Не двигайся, падаль! – ко мне метнулся Лью и опрокинул обратно на спинку стула, надавил на затылок, не давая возможности встать. – Долго ты телиться будешь? – это он уже напарнику. – Вставляй давай!

Смит тяжело вздохнул и, сопя, завозился – видимо, раздевался. Сдался, подчинился чужой воле. Звякнули ключи, когда он скидывал одежду на пол. Как неосмотрительно – так разбрасывать важные вещи…

– Ты хоть отвернись, что ли, – смущенно проговорил парень.

– Так тебе инструктор нужен, малой. Покажу куда пихать.

– Не нужен, Лью. Отойди, – в голосе неожиданно звучала твердость.

– Какие мы нежные, – недовольно бросил страж, но отпустил руку, прижимающую мою голову к сиденью, и сделал несколько шагов в сторону.

Юноша выдохнул как перед прыжком в холодную воду, осторожно положил ладонь мне на бедро и едва ощутимо сжал его.

– Это не страшно, – прошептал он. Мне или себе, интересно?

Аккуратно раздвинул складочки, я почувствовала, как возбужденная горячая плоть ищет вход – неуверенно, но настойчиво. Смит – девственный насильник – боялся, но желал погрузиться в меня. Когда головка скользнула внутрь, мышцы обхватили твердый как камень член, молодой охранник издал тихий стон, и начал медленно двигаться. Вторая его рука легла на мою поясницу.

– Вот так, малой! – одобрительно крикнул Лью. – Всегда хотел посмотреть со стороны.

Парень замер в замешательстве, а я повернула голову в сторону старшего стража и впервые увидела во всей красе: лет 50, но уже полностью седой, нос скошен вправо – явно ломали не раз, глаза блеклые, бесцветные.

– Что пыришься, сучка? Уже соскучилась по настоящему мужику? – от него не укрылся мой пристальный взгляд.

Нет, я всего лишь хочу запомнить твое лицо, потому что сделаю все, чтобы выбраться хотя бы ради того, чтобы убить тебя. И твоего напарника. Надо только добраться до ключей – они всего в паре футов от меня, лежат где-то среди скинутой Смитом одежды. Только как дотянуться до них, как незаметно забрать?

Юноша вновь зашевелился: то выходил почти полностью, то медленно входил во всю длину. Я выгнула спину и издала тихий стон, парень сразу ускорил темп.

Ключи – вот моя чертова эрогенная зона. Ключи.

Старалась двигаться навстречу ему, изображала вздохи невероятного удовольствия, которые не мог заглушить кляп. Пусть похоть застилает ему глаза и разум, тогда может появиться шанс.

– Что возишься? Кончай давай! – ревниво буркнул старший страж. – Пока никто не пришел, я, может, еще разок успею присунуть. У меня хер на нее дымится.

Парень вновь остановился.

– Я бы уже, если бы ты не смотрел! – ответил он обиженным тоном.

– Отойди, – Лью быстро подошел и, толкнув Смита – тот и не сопротивлялся, занял его место и спустил штаны.

Когда вошел, я замолчала, замерла, окаменела – отчего-то показалось забавным делать вид, будто юнец – отличный любовник. Пусть старик бесится, что его умения хуже, чем у того, кто лишь пять минут назад потерял невинность.

– Что не стонешь, сучка? – его это и правда взбесило. Прекрасно!

Схватил  за волосы, заставил встать, притянул к себе, стал грубо облапывать грудь, продолжая фрикции.

– Неужели не нравится? – прошипел прямо в ухо.

Помотала головой и недовольно замычала.

– Мразь! – со злостью выкрикнул охранник и оттолкнул.

Я бы устояла, но сделала вид, что удар был сильнее, чем на самом деле. Сейчас будет спектакль. Неуклюжий шаг вперед, задела бедром стул, отшатнулась от него, заводя ногу за ногу, неловко оступилась и стала падать на спину. На груду тряпок. В которой прячутся ключи.