Преступная связь

После моего рассказа о выпуске новостей с нами в главной роли Николь подозрительно притихла, зажав ладони между напряжённых бёдер. О чём конкретно она переживает? О прошлом? Будущем? Оказалось, прочитать её мысли гораздо проще, когда она мелет языком. Лицо отвёрнуто к боковому окну, из-за чего сложно понять, что с ней: надулась или задумалась, последовав моему совету?

– Почему молчишь? Язык болит? – сам не понимаю, зачем задираю девчонку. Наверное, привык держать её эмоции под контролем. Подконтрольная Николь – предсказуемая Николь. А от этой молчуньи справа неизвестно, чего ждать.

– Я снова накосячила, что тут скажешь, – отвечает, не меняя позы.

– Чем ты думала, отправляясь на мои поиски? Ты помнишь, что мы в розыске?

Молчание.

Дьявол, такие перемены в ней пробуждают паршивое чувство. Меня не покидает ощущение, что я тычу котёнка носом в лоток за то, что он нагадил не там, где положено. А он не виноват, ведь ему попросту не показали это положенное место.

– Николь? – зову её, чтобы поговорить. Конкретно сейчас нам действительно стоит всё обсудить и установить правила поведения, упрощающие совместное пребывание.

– Я подумала, что ты меня бросил, – наконец, отзывается она, повернувшись с грустным выражением лица.

Её ответ не удивляет, а, какого-то чёрта, цепляет, хотя должно быть по барабану.

– А сейчас передумала? – бросаю равнодушно.

В недрах зелёных глаз, обрамлённых длинными ресницами, отражается неподдельная печаль. Будь рядом со мной другой человек, счёл бы это за манипуляцию, но с ней всё иначе. За те месяцы, что я был рядом невидимым сопровождающим, детально изучал Николь, но так и не выучил до конца. Мне всё время казалось, что я что-то упускаю. Что-то важное. Наблюдал, но всё никак не мог найти для неё подходящего определения, пока в один из дней она не надела кофту в чёрно-жёлтую полоску. Смешную, если не детскую. Этот пчелиный раскрас в тот раз не на шутку рассмешил.

Пчела. Вот уж точно. Вечно жужжащая. Ну ладно, перегнул… Пчёлка, а не пчела.

Она опыляла всех вокруг задором, безрассудством и непосредственностью. Я всё поражался, оставляет ли она хоть что-то себе или всё раздаёт? Разрядится ли когда-нибудь этот аккумулятор со стройными ногами?

И вот дождался. Сел. Правда, причиной оказался я. И почему меня это беспокоит?

– Прости. Иногда я и сама удивляюсь своим поступкам. Впредь не буду в тебе сомневаться, обещаю.

– Не бери в голову. Я не умею обижаться.

– Такого не бывает! – оживляется она, шлёпая меня по плечу, и в салоне сразу становится комфортнее. – Ты же не робот. Любого человека может что-то обидеть.

– Не любого, – улыбаюсь я. – Обида – это детская реакция или инфантильность, что-то из двух. Зрелый человек будет недоволен, но он найдёт выход из ситуации, а ребёнок только и может, что дуться и ныть. В общем, я отношусь к первой категории, иначе не работал бы в этой сфере.

– То есть, если я обзову тебя козлиной, ты не обидишься? – провоцирует, отпив воду из бутылки.

– Я рассержусь, возможно, взбешусь, но не обижусь. Мне же известно, что я – не козлина. А если бы им был, то тем более не обижался бы.

– И какой выход ты нашёл бы из этой ситуации?

– Научил бы тебя следить за языком.

– Да-а-а? И как? – хихикает Николь.

Потребность ляпнуть что-то показательно-угрожающее улетучивается, стоит нашим взглядам встретиться в зеркале. Уверен, она облизнулась неспециально, но при виде влажных губ, растянутых в насмешливую улыбку, я мгновенно забываю, что хотел сказать. Кажется, что-то грубое. Но мелькнувший кончик её языка дал кратковременный сбой, по ошибке открыв в моей голове установочный файл с названием «Ты должен её попробовать» вместо «Ты должен её защищать».

Приметная вывеска прямо по курсу выручает. Переключаю на неё всё внимание и сбавляю скорость.

– Зачем мы сюда приехали? – теряется моя спутница, увидев гигантскую стопу из сплющенных машин, которую не скрывает даже высокий забор.

– За новой тачкой, – предупреждаю, прежде чем достать из бардачка документы. – Пойдём со мной, поможешь выбрать.

В джипе её лучше одну не оставлять, от греха подальше, да и пригодится для сделки.

Глава 7 Бонни и Клайд

Никки

Перетерев что-то с охранником, Кайден подзывает меня рукой, и я следую за ним на территорию, боязливо осматриваясь по сторонам. Мрачноватое место, заставленное грудами металлолома и утилизированными машинами. Что мы здесь купим? Ржавую колымагу, произведённую в прошлом веке?

Большим пальцем прокручиваю подаренное Дэниелом кольцо камнем внутрь, дабы не притягивать ничьё внимание. Хорошо бы повесить его на шею во избежание потери, но в обозримом будущем нам будет не до покупок цепочек или верёвок.

Плетусь за Пирсом, в уме перематывая туда-сюда известие о нашем побеге, объявленном на всю страну. Что про меня подумают знакомые, которые посмотрят новости? Что подумает Дэниел? Папа наверняка руководствуется теми же соображениями, что Кайден, и вряд ли обрисует будущему зятю, как всё было в действительности. А Адри? Нет, моя подруга ни за что не поверит в то, что я – убийца. И Дэнни, конечно, тоже. Не стоит беспокоиться на этот счёт.

Господь, и суток не прошло. Как я выдержу несколько недель?

Техника отдыхает, рабочих нет, зато стая ворон при нашем появлении взмывает вверх, усиливая триллерный эффект противным карканьем. Надеюсь, «шоппинг» не займёт много времени. У меня болит спина, в чём не стану признаваться Пирсу, а ещё, я до чёртиков хочу осуществить необходимые утренние процедуры, но смиренно терплю, поскольку эта ситуация раздулась до смехотворной формы. Он будет сопровождать меня везде-везде?

Напрягаюсь при появлении высокого мужчины лет сорока. Весь путь, что он идёт навстречу, я исследую его наружность. Отёкшее синюшное лицо, обросшее щетиной, растрёпанные волосы, грязная спецодежда – очевидно, кто-то спиртовался несколько дней кряду. Когда пьянь подходит вплотную, замечаю возле его левого глаза наколки в виде двух чёрных слёз. Б-р-р.

– Сюда посторонним нельзя! – рычит, вынимая сигарету из-за уха.

– Я с деловым предложением, – вступает Кайден, вальяжно жуя жвачку. – Мне нужно поменять свою машину на другую, похуже. Главное, чтобы была на ходу.

Скосив взгляд в сторону нашего джипа, алкаш усмехается, выдувая струю дыма изо рта.

– Это какая-то паршивая проверка от легавых? Передай шерифу, что у меня законный бизнес.

– Это радует, – хмыкает Пирс. – Ну, и что насчёт обмена?

– Тут не пункт приёма угнанных жестянок.

– Она не в угоне. Джип был подарком моей тёлке. – И машет головой на меня, складывая руки на поясе с царственным выражением лица. Мне? Это я – тёлка?! – Узнал, что она трахалась в ней с одним ушлёпком. Решил наказать. – И невозмутимо протягивает ему документы.

Понимаю, что Кайден сочиняет на ходу для дела, но предупредить нельзя было заранее? И немножко обидно, что после такой антирекламы мужлан будет считать меня шлюшандрой.

Сально оскалившись, «продавец-консультант» пробегается по мне критичным взглядом, и я вспоминаю, что и вправду выгляжу не лучше той рухляди, что нас окружает. Стоически молчу, обняв себя за плечи. Должно быть, мой потасканный вид в пижаме прямо-таки кричит о том, что я была застукана за непристойным делом с минуту назад.

Тщательно изучив бумажку, мужик снова смотрит на джип, но теперь с корыстным интересом.

– Есть у меня одна. Идём.

Обойдя несколько огромных куч раскорёженного металла, мы выходим на небольшую стоянку, где выстроены в ряд три машины, по-видимому, ожидающие отъезда в автомобильный рай. Но, к счастью, наш проводник проходит мимо них и, завернув за подсобку, указывает на пикап Dodge синего цвета с одинарной кабиной, сообщая, что он принадлежит ему. Старенький, но, в целом, выглядит прилично. Кайден присаживается на корточки и с видом эксперта осматривает днище, что-то щупает, затем садится за руль и заводит, прислушиваясь к ворчанию мотора.

– Лежать удобно только в задней части кузова, – уточняет мужик в полуулыбке, встав рядом со мной, но я игнорирую его пошлые посылы, нахмурив брови.

– Ей сгодится, – подводит итог Пирс, спрыгивая на землю. – Со страховкой всё нормально? С документами порядок?