Пришельцы. Сборник фантастики

Пришельцы. Сборник фантастики
Кирилл Берендеев

Что случится, когда исполнятся предсказания фантастов и футурологов, и небеса разверзнутся? Кого встретим мы в этот судьбоносный миг – завоевателей или учителей? Ждет ли голубую планету уничтожение или, напротив, небывалый прогресс. А может, мы сами окажемся в роли завоевателей, пришедших к тем, кто уже нас объявит богами. Кто знает, как встретятся две совершенно разные цивилизации. Или они уже встретились, но только мы еще не знаем об этом?

Пришельцы

Сборник фантастики

Кирилл Берендеев

Корректор Павел Амнуэль

Корректор Борис Долинго

© Кирилл Берендеев, 2018

ISBN 978-5-4490-3281-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие автора

Удивительно, но сам порой задаюсь вопросом – как же собрался целый том текстов о пришельцах? Что послужило причиной моего глубокого, в последние годы, практически всепоглощающего к ним интереса? Что толкнуло? Вроде, всегда относился к романам других авторов, пишущих о визитерах на Землю, с прохладцей, если не сказать, с явным безразличием, переходящим в нежелание читать. А если и появлялось такое желание, оно вскорости исчезало, стоило только писателю приступить к диалогу с прибывшими. Удивительно, но даже «Одиссея» Кларка оставила меня совершенно равнодушной, прочел и забыл. В памяти сейчас всплывают разве что рассказы Шекли и, кажется, пару произведений Боба Шоу. И только.

Возможно, сам факт не оправдавшихся ожиданий сыграл свою немаловажную роль. Ведь я искал в текстах не просто контакт, как в одноименном романе Сагана, но нечто большее, некую незавершенность, неокончательность мысли, простор для фантазий. Однако, пришельцы всегда, или почти всегда приходя к нам, либо становились учителями, либо агрессорами. И ничего между этими двумя полюсами, голое поле. А, в самом деле, что может находится на этом поле?

У Станислава Лема находились романы, повествующие о наблюдателях за теми или иными цивилизациями, изучающих их развитие, но старающихся не вмешаться в него. Были и знаменитые «прогрессоры» братьев Стругацких, о которых столько всего написано и разжевано, что останавливаться на этой теме я не буду. Но вот странно, о людях всегда говорилось как-то вскользь, походя, по некоему шаблону, куда больше, об их работе, делах туземцев. О том, как аборигены той или иной планеты реагируют на присутствие пытающихся их вразумить пришельцев. Но мне все одно не хватало вот этого – человеческого чувства. Не солидарности и немного жалостливой сопричастности, но иного.

Наверное, поэтому и появились два моих текста. Один – рассказ «Друг мой!» – как бы рефрен к «Трудно быть богом», но только действие оного перенесено в наше время, на Землю, а прогрессорами становятся совсем иные существа, трудно понять, какие внешне, да и незачем, но вполне реально понятные изнутри – по психоэмоциональной составляющей. И второй опус, написанный много позднее, повесть «Дневник бортинженера». Трудно сказать, кто именно там землянин, а кто пришелец, ибо и те и другие достаточно сильно отличаются от нас. Но тема прогрессорства не была исчерпана мной одним только рассказом, потребовался к нему еще солидный довесок, чтоб я мог отойти на порядочное расстояние и сказать «сделал».

Впрочем, это скорее начало истории о пришельцах. Ведь и в теме самого завоевания всегда оставались открытыми многие вопросы. И о том, зачем и почему нас могут завоевать, или можем завоевать уже мы сами ту или иную разумную расу существ, я тоже писал, выискивая поводы для подобного «знакомства» через прицел. К слову сказать, во многом мне помогла, как ни покажется это странным, старая компьютерная игра в жанре «стрелялки», именуемая «Кризис». Выпущенная в седьмом году, она и сейчас не потеряла своего странного очарования. Неудивительно, что повесть «Спорная территория» написанная мною незадолго до составления этого сборника, подпала именно под ее влияние. Во многом сюжет игры перекочевал в сюжет текста. Конечно, сравнивать их в лоб было бы странным, но параллелей достаточно много. Я попытался взять ситуацию, с которой начинает развиваться «Кризис», и адаптировать ее к той реальности, которая по понятным причинам, была мне куда ближе. Ввел русскоязычных героев, перенес место действия с Северной Кореи в Китай и принялся выстраивать свою логику событий – по-прежнему вокруг таинственного артефакта, найденного международной группой археологов в одной из пещер острова. И дальше завертелось, закружилось, заходило…

Интересно, но тема пришельчества, была всегда мне достаточно близкой. По разным на то причинам. Не то оттого, что я не слишком был адаптирован (что раньше, что сейчас) в человеческое общество, не то по причине того, что в детстве не завел друзей – странное слово, ровно это какой питомец – но так или иначе, в те далекие годы мне всегда мерещилась собственная инаковость. По разному проявляемая, с разной силой воспринимаемая, она никак не хотела исчезать. Ровно я действительно прибыл откуда-то из других миров и вот теперь ищу способ выбраться и найти свой настоящий, а не придуманный перед «заброской» на Землю, дом. Эти переживания так же легли в один из рассказов. Как и многие другие – лишь прикидывавшиеся пришельческими, а на деле описывающие наш мир, но только чуть более отстраненно, нежели себе это позволяют иные авторы. Я как бы отходил от нашего маленько мирка на несколько шагов и пристально разглядывал его. А потом уже садился писать. Выходило всякое – и доброе, и злое. Но больше грустного, видимо, таков уж он, мой характер, настрой. А может еще по какой причине. Вам решать.

Буду надеяться, что этот сборник, вместивший в себя рассказы и повести разных лет, объединенные темой как оторванности от мира, так и попытками мир этот изучить, понять, постичь или хотя бы переделать по своим лекалам, если не получается понимание, все же оказался достойным вашего внимания. И читать его окажется занятием небезынтересным.

Искренне ваш, Кирилл Берендеев.

Спорная территория

«Остров Лонгдонг (вьетнамское название Рон Кунг) или Дворец дракона, находится в центральной части Тонкинского залива, имеет общую площадь 36 кв. км., максимальную протяженность 6,5 км. в ширину и на 3 км. в длину, вытянут с северо-востока на юго-запад. Среднегодовая температура 23

С, при этом температурный разброс по временам года невелик. Уровень осадков 1836 мм. В южной части острова расположен залив Хайвань, сформированный в результате последнего извержения вулкана, происшедшего порядка 8 тыс. лет назад. В заливе расположился одноименный порт, с трех сторон окруженный холмами. Рядом с ним расположен вулкан Юджи, который является одной из достопримечательностей остова, благодаря своему особому кратеру, размытому морем основанию и тропическим растениям. Кроме того, остров представляет большую научную ценность, он знаменит многочисленными пещерами, разрушенными потоками лавы и различными морскими животными. В этих пещерах в 2017 г. были найдены первые хорошо сохранившиеся скелеты денисовцев (см. Денисовский человек), и до недавнего времени проводились археологические раскопки под руководством Виктора Хана (с 2016 г.), а затем его дочери, Елены Хан (с 2020 г.).

Остров является спорной территорией между Китаем и Вьетнамом. В 1979 г., во время Китайско-вьетнамской войны некоторое время оставался военной базой КНР, однако, был оставлен в 1983 г. В 1996 г. обе стороны договорились о совместном использовании Л., однако, в силу ряда причин, соглашение так и не вступило в силу. В настоящий момент, Л. входит в состав провинции Гуанси.

В 2016 г. на острове снова появились китайские солдаты. Гарнизон Народно-освободительной армии КНР, в настоящий момент, составляет порядка 400 чел. В 2020 г. возле порта Хайвань был выстроен аэропорт с полосой в 2,5 км. для приема тяжелых транспортных самолетов, а дно залива значительно углублено. После войны с Тайванем 2023—2024 гг. (см. Экспансия Китая), объявлен особо охраняемой зоной, все гражданские лица, до той поры проживавшие на Л., выселены на материковую часть КНР.

География…».

– Скакун, – от прикосновения я вздрогнул. – Скакун, ты что, закемарил? Везунчик. Мне б так.

– Отвали, Шут, – я отключил монитор и поднял стекло шлема. – Чего тебе?

«Входим в особо охраняемую зону», – послышалось повторное предупреждение по внутреннему радио.

– Бди, – коротко ответил он. – Скоро высадимся.

Я поднял голову. Пророк покинул скамью, отстегнувшись, и повернулся к нам.

– Хочу сказать пару слов перед высадкой, – произнес он. – А то потом слова в мате потеряются. Во-первых, сейчас самое время перепроверить костюмы. Если у кого, что барахлит, сообщайте сейчас, пока техник сможет помочь. А во-вторых…

Миссия нам выпала действительно странная. По самым разным причинам. Начать с того, что даже официальная трактовка, мягко говоря, читается с удивлением. Необходимо любой ценой вытащить с острова Елену Хан, при этом, только ее, не трогая остальных членов археологических раскопок. Любой бы начал задавать вопросы. Ладно, бог с китайцами, с которыми Елена работает, продолжая дело отца, но вот что она до сих пор делает там, на не просто спорной территории, но в особо охраняемой зоне? Почему их группу не вывезли вслед за прочими штатскими, почти десять лет назад? Неужто это настолько важно для военных – то, что они там ищут? Как будто в среде вояк не сыщется… хотя, с китайцами обычно так и есть, скорее всего, не сыщется.

Плюс ко всему, Елена еще четвертого августа, то есть, десять дней назад, подала сигнал на нашу вьетнамскую базу в Хайфоне, просила срочно прибыть на помощь, но сообщение быстро заглушили. Через день поступил новый сигнал – отбой. Еще два дня спустя наш военный катер, раздражающий китайцев возле территориальных вод провинции Гуанси, получил сигнал СОС с корабля, предположительно определенного как принадлежащего археологической экспедиции. Судя по спутнику, корабль не смог далеко уйти от острова, вернулся обратно. И не то сам затонул, не то был затоплен береговой охраной. Вот тогда в штабе во Владивостоке и дали добро на нашу экспедицию. Заподозрив самое худшее – Елена попала к китайцам в заложники. Что-то пыталась вывезти, или кого-то, значения не имеет. Но похищения китайскими властями граждан других государств вошли в норму еще лет двадцать назад. Сперва на них отвечали жестко, но после проигранной войны за Тайвань, в которой Китай определился как единственный, кто смеет стучать кулаком по столу, а все остальные при этом обязаны молчать и слушать, остались разве, что спецоперации.

И то не всем. Оккупированным Филиппинам, вот, не повезло, когда их правительство попыталось вызволить своих дипломатов. Что же такое начудила Елена, если действительно пыталась вывезти это и угодила в плен?

– Штаб не говорит по этому поводу ничего, – ответил Пророк. – Видимо, сам не в курсе. Потому и послали нас, разведать. Сами знаете, последние дни китайцы буквально накрыли остров колпаком, глушат все, что можно. Даже со спутников картинка нечеткая.

– Так Елена еще на острове или нет? – поинтересовался Псих. Пророк недовольно глянул на него.

– Вот это мы и узнаем. У госпожи Хан двойное гражданство, будем надеяться, китайцы на нее давить сильно не будут.

– Это потому что китаянка? Так они своих две тыщи лет в черном теле…

– Помолчи, Псих.

– А чужих и подавно.

– Я сказал! – рявкнул майор. Псих тут же заткнулся. – На все, про все, у нас времени до рассвета. Прибыть на место, высадиться, добраться до предполагаемого места нахождения Елены – поселка у подножия вулкана – и вытащить ее. Если госпожи Хан там нет, проверить раскоп. И там не найдем – сворачиваемся и уходим. Готовим новую операцию.

– Такую же бестолковую, – буркнул Шут. – Мы там как бельмо на глазу. И белые, и в костюмах.

– Нам поставлено задание… Хотя, ты прав. Но выполнять надо. Тем более, три дня назад, роту, охранявшую аэродром, срочно перебросили в Бэйхай. Ротация еще не завершилась, так что солдат немного меньше.

– По шестьдесят на нос.

– Тебя не устраивает?

– Меня все устраивает, майор. И все забавляет. Как всегда.

Пророк не ответил. Вспыхнул красный сигнал – до берега осталось всего ничего, подлодка начала всплытие. Я поднялся. Сейчас будет выброшен плот, на нем мы и доберемся до берега. А подлодка снова уйдет на глубину, замрет, и будет дожидаться нас – с пленницей или без – как получится.

Елену я знал, шапочно, но все же. Раз даже довелось поговорить – на конференции в родном Хабаровске, незадолго до его «холодной осады». Город и так располагался в гаубичном выстреле от китайской границы, теперь же, когда все острова на Амуре-батюшке перешли КНР, тамошние вояки периодически устраивали показательные стрельбы, действуя на нервы всем жителям и военным чинам. Чтоб не ввязывались в антикитайскую коалицию. Им казалось, мы слабое звено. Как те же Филиппины, потерявшие на противостоянии сперва несколько своих южных областей, а затем сразу все. И ведь никто не пришел на помощь…

Но скверные отношения это одно, а наука, особенно, щедро поощряемая правительством, совсем другое. После, во многом загадочной, непонятной смерти отца, Елена продолжила его исследования денисовцев на юге КНР. Их там, еще в начале нулевых, было найдено немало – правда, тогда о денисовском человеке и слыхать не слыхивали, статья в журнале «Нейчур», впервые упомянувшая о новом виде Хомо, появилась лишь в десятом. Вот тогда и последовало приглашение Виктору Хану посетить сперва Наньнин, а затем и Бэйхай, те места, где проведенные китайскими исследователями эксперименты показали схожесть геномов из Денисовой пещеры на Алтае и этих образцов. Виктор Андронович как раз участвовал в тех самых раскопках, после, написал ряд статей, а затем нашел пару зубов в советских запасника – тоже отнеся их к денисовцам. В те времена о них почти ничего известно не было – только редкие косточки. А вот в Китае обнаружились залежи хорошо сохранившихся скелетов. Особенно близ Бэйхая и вот, на Лонгдонге.

Откуда я так посвящен в тему – да просто, как любому пацану, еще не мечтавшему в будущем работать на частные военные компании, – все новое, недавно открытое, было интересно. Тем паче, я с детства увлекался историей человечества, так что появление на исторической карте нового вида людей меня, тринадцатилетнего пацана, увлекло невообразимо. Капитально влез в сеть, стал пропускать занятия, получал нагоняи от матери, но без особого толка. Тогда считалось, я стану антропологом. Все к тому и шло – в вуз поступил, во Владивостоке, и так и учился бы, не случись новый конфликт с Китаем. Нет, еще не государственный. Между мной, моей девушкой и милицией КНР. Было в том конфликте несколько человек, моих приятелей, но… словом, до своих добрался только я. До своих родичей, если уточнить, а то полиция Хабаровска меня-то как раз хотела вернуть китайцам. Так что другого пути в голове не нашлось, кроме как запоздалой мести. Ну, а интерес к денисовцам – он остался, на каком-то особом счету. Я и сам не понимаю, почему так.