Неортодоксальная психиатрия, анатомия глупости Летопись несбыточных времён

А зачем здесь разум, если современное мироустройство во всём акцентируется на потреблении обеспечивающем стабильность выживания? Организму с биологической точки зрения именно это и нужно. Но это нас убивает и многие готовы ради этого убивать друг друга, поскольку стабильность, это избыток формирующийся вовремя решаемыми задачами и преодолеваемыми трудностями, а в нашем мире не глядя на некоторое изобилие возможностей и ресурсов, многие трудности не решаются или решаются неэффективно. Потребительская система расчитана на продажу с получением максимальной выгоды от неё, отсюда вся инфляция, нестабильность, неравноценность и провалы, торговый потребитель стал владыкой цивилизации, но не мыслитель складывающий управление в равномерных пропорциях, нужно всего лишь сделать то, что будет продаваться или сделать так, чтоб оно продавалось любой ценой, ибо на кону существование животного, которое борется всеми силами за свою зверскую сущность. Это тривиальная и зверская аккомодация к рыночному хаосу захламившему весь мир используя большинство колоссальных ресурсов практически впустую, ради наживы, которая могла бы вырасти под боком, если бы разумность применялась в нужном месте и в нужное время. И соответственно разум помещаемый в тотальный рынок абстрактных стоимотей утратил в значительной степени естественный стимул развития, а вместе с тем цивилизация лишилась двигателя. Всё человечество лишается триумфальных очертаний своей природы в эволюционных исчислениях. Так что слово «прогресс» или «развитие», это скорее уже из раздела мифологии или фантастики, хотя можно наблюдать множество линейных процессов доработки сформированных ранее достижений, но эксплуатация этих результатов преобладает и это тормозит любое изменение их формы, в том числе в ракурсе улучшения, для чего нужно менять сам подход к модернизационным процессам и инновациям, иначе вылезти из биологического утопизма невозможно. А если и появляются существенные научно-технические открытия, то их никто не применяет только потому, что это не выгодно в финансовом плане, не глядя на то, что это улучшает результаты. Странная логика. Зачем тратиться, если и так всё есть? Люди инстинктивно и примитивно держатся за источник денег, а ни за повышенные результаты. Но разумный человек значет, что всегда есть над чем потрудиться. А материализация критериев финансовой ёмкости осуществит важный шаг цивилизации, который сделает финансовую выгоду и результативность эквивалентными. Притом, что риск всегда имеется, в каждой ситуации, но для того и нужна разумность, чтоб сводить риски к минимуму. Зачем что-то терять, если и так всего хватает, но можно ещё увеличить результаты?

Почему на луне до сих пор нет поселения? Потому что представьте, сколько нужно еды выпустить в космос в виде фейерверка, чтоб запустить одну ракету на Луну. А для того, чтоб там был полноценный автономный город, туда нужно запустить тысячи ракет, нужна систематизированная стабильная транспортная система рассчитанная на полёты к Луне. Для природных стимулов это безсмыслица и мало кто на это готов идти сегодня, но это ведёт к вымиранию цивилизации, поскольку иного выхода у жизни нет, только космос. Да и до луны ещё очень далеко, если только посмотреть на то, что творится в мире, сколько разлада, насилия, конфликтов и нищеты, болезней, страдания, сколь много ещё здесь не сделано и не достигнуто. Только от этой мысли можно ужаснуться, насколько человек ещё близок к животному, причём к единственному в своём роде «безнадёжному животному» не решающему вопросы своей выживаемости наиболее действенным способом для него и его природы, то есть с точки зрения разума. Где сугубо логически возникает вопрос о конце истории цивилизации, поскольку закономерность социогенетических градаций идёт к глобальному неврологическому тупику, когда агрессивный конформизм и отсутствие плодотворной творческой ментальности в определяющем виде, обусловят закат цивилизации, поскольку уже обуславливают. Но есть ещё парочка десятилетий, в которых может быть сделан цивилизационный поворот в дифференцированный научный прогресс, а если в эти пару десятилетий сменяющихся поколений ничего не произойдёт масштабного в плане глобальной координации, то можно будет наблюдать сокращение конструктивной вероятности в пользу конца истории, где так или иначе будет рост конфликтных ситуаций и сегментативных процессов регионализации вокруг источников обеспечения и власти, где может и буду возникать предпосылки под решение накопившихся и растущих трудностей на глобальном уровне управления из обширных настроений социальнных страт нуждающихся в реорганизации в пользу формальной выживаемости, где могут сформироваться те или иные подходы, но это не даёт ни малейшей гарантии, что будут организованы эффективные структуры, поскольку так или иначе инициативы будут удерживаться за региональными источниками обеспечения/влияния не глядя на растущий уровень безпорядков, притом ментальность мягко говоря нищает в своих творческих качествах, что будет сокращать даже вероятность модернизационных и инновационных подвижек приближая конец истории цивилизации обратно к звероподобному состоянию человека. Поскольку любая обширная система имеет тенденцию сегментации в своих рамках с той или иной интенсивностью в тот или иной период по тем или иным причинам разногласий и конкуренции, что скоординировать в согласованную/синхронизированную систему управления весьма сложно, так было всегда, хотя если подойти к этим вопросам с точки зрения разума, а ни в плоскости алогичных биогенных инерций, то должна выстраиваться всеохватывающая система координации по общим критериям, которые должны быть напрямую связаны со способом и возможностью наживы, в особенности если координация происходит в любом случае и пока не утрачены инструменты в ментальной плоскости для достижения сложных систематических результатов, но эта утрата происходит и она идёт на глобальном уровне, в чём собственно и заключается следование к концу истории и закату цивилизации, если не сделать вовремя действия нужного формата для вывода цивилизационных градаций к прогрессивному развитию детерменированной формы. Техногенный фактор открывает огромные возможности для глобального интеллектуального детерменизма, но он с одной стороны перестаёт быть структурирующим когнитивным элементом в отношении роста влияния количесвтенного фактора поведенческой инертности и экстремизации поведения по количественному фактору, с другой стороны служит инструментом усиления и ускорения именно биогенных градаций, а ни логических/когнитивных, поскольку когнитивные критерии поведения преобладания не имеют и не имели, но суть в том, что данный эпохальный надлом и приближение к глобальным крайностям впервые в истории человечества открывает возможность вывести цивилизацию к когнитивным градациям через техногенный детерменизм в отношении решения сложных задач и систематическую дифференциацию интеллекта на неврологическом уровне для их решния.

Одним из двигателей науки была и есть конкуренция на одном из уровней противопоставления интересов (что тоже биологический стимул, а ни творческие побуждения разума), но как оказалось, конкурировать особо и не с кем на этой планете, если быть немного внимательнее, поскольку над жизнью нависает одна обобщённая проблема выживания в планетарных и вселенских масштабах, с чем и нужно конкурировать, с вселенской непокорённостью, ведь сама вселенная не глядя на присущую ей безконечность и вечность является полностью одинаковой в отношении каждой особи, хотя частные ситуации отличаются всем и всегда формально. Человечеству критически не хватает разума в подходах к организации и решению проблем. Разум ещё не был применён в организации человечества в когнитвином всеохватывающем значении, поскольку его проявления не социальны для поведения всего общества, они единичны, спорадичны и не идут по пути биогенных инерций определяющего значения. Таланты и все выдающиеся среди нас особы, это единичные случаи, когда кто-то вопреки инстинктивным потребностям и общепринятым формам поведения начинает считать звёзды, наблюдать и вычислять закономерности формулируя таковые, исследовать и делать открытия в отличие от любого рода прогресса, который является поступательным и пошаговым явлением, сопряжённым с постоянным биологическим стимулом и социальной средой в целом (нехваткой, угрозой, наживой, конкуренцией, отдельными влиятельными решениями и прочими естественными мотивами ограничивающими применение наиболее действенных подходов и результатов, что может даже исключить цивилизацию отсутствием своевременных преодолений трудностей цивилизационного всеохватывающего значения, ведь во многом даже не возникает распознания этих трудностей, а значит и координационной потребности их решить). Чем больше мы следуем за инстинктами в сфере науки, технологий и социальной организации, тем больше вреда мы наносим себе и тем глубже яму вырываем под собой. Естественный стимул необходим, но только не для того, чтоб от него избавиться посредством его тотального удовлетворения в обустройстве конформистической и потребительской среды, он не должен быть определяющим. Избавление от стимулов убивает нас, но не лишает от определяющего эффекта социальных инерций некогнитивного порядка. И деформация стимулов под воздействием их финансовой переадресации и потребительской пандемии тоже чревато последствиями, как уже можно видеть сегодня.

Мы достигли определённого комфорта во всём, если брать последние технические достижения, производительность промышленности и обустройство городов. Но что дальше? Человек в тупике, поскольку руководствуясь инстинктами он их удовлетворяет и всё. Необходимы стимулы не биологического формата, дабы выйти из биологической утопии и достичь других результатов, дабы человек вырос, поскольку то, за чем человек следует, в то он и превращается, хотя и биологические стимулы никто не просит устранять, на них держится основание всех людских побуждений, но нужно расширение влияния когнитивного фактора в практическом виде его применения, иначе на этом всё и заканчивается. Просто следуя исключительно за природными побуждениями мы полностью приходим к их удовлетворению, причём не самым продуктивным образом, а через полное удовлетворение приходим к их упразднению и аннуляции, в тупиковую круговерть создающую впечатление деяния и функций, где остаёмся кретинами у последних моделей эксклюзивных авто и с новейшими холодильниками в домах. А зачем? По-моему, это низшее и меньшее из того, ради чего стоило бы жить. Нужен когнитивный фактор определяющий организацию и цивилизационные мотивы/стимулы. О роскоши и высших плодах потребления с завышенной на порядки добавленной стоимостью даже думать не хочется, не то чтобы жить ради них, это проявления глупости всеохватывающего масштаба. Делать технику нужно так, чтоб она служила как можно надёжнее и дольше, нужна прогрессивная функциональность. А что сейчас? Её делают так, чтоб купили, и неважно, что через месяц выйдет другая модель чуть-чуть новее, целые свалки новых неиспользованных авто, неперерабатываемые выходящие из использования технологии и т.д. Разве может цивилизация существовать только для покупки и формируемой из неё прибыли в плоских численных значениях на деньгах, чтоб завлекать покупателей их же природными стимулами, которые не могут понять, что им внушают чувство нечто обретённого прежде чем они коснутся того, а на самом деле доят как коров расточая впустую жизни и выживаемость цивилизации, истощая целый мир идей и возможностей явившийся зерном бога, только начавшим прорастать и уже наполовину увянув.

Всё это весьма важно понимать. Критика к устоявшимся взглядам и собственным поступкам, это полезная практика, когнитивное насыщение, но не просто как ворона каркает и критикует, а восприятие множества разных аспектов в каждом случае, детальный и всеобъемлющий разбор деталей и закономерностей. Интеллект и самокритика неотлучны, в этом заключается когнитивность, осознание того, что вы делаете, как вы делаете и что получаете в результате, так строится понимание, это взгляд разума на собственные действия и мысли, разбор закономерностей окружающего мира. А подтверждение прямой корреляции интеллекта и критики к содержанию жизни можно наблюдать в клинической картине бреда, где упадок интеллекта в вычислительных и мнемонических функциях ЦНС сопровождается пропорциональным упадком критики по отношению к себе, к поступкам, к высказываниям, к их последствиям, к поступкам и высказываниям окружающих людей. Так и фанатики всякого толка, они не способны критиковать и развивать скепсис по отношению к своим идеалам и действиям в достаточной степени, у них устоявшаяся позиция во всём не подвергающаяся переосмыслению при явных основаниях для того (тугодумие связанное с узкой когнитивной восприимчивостью, слабая детализация аргументов и критериев, превалирвоание антагонистических признаков доминации в суждениях и формулировании причинно-следственных оснований, либо вообще отсутствие таковых), и тем более по отношению к противоположным идеалам, которые противоположны зачастую по тем же причинам, по которым идеализированы их устои, по эмоционально-чувственным и антагонистично-агрессивным, а ни когнитивным. То есть для бессознательного и преобладающе инстинктивного человека, преобладающе подвластного тенденциям бессознательной социализации, социальная позиция превыше всего и разум там помеха, где когнитивный фактор всегда вторичен или вовсе недейственен. У таких людей если и возникает некое подобие критики или скепсиса, то только по отношению к кому-то, но только не к себе, и эта критика как правило имеет агонистично-эмоциональное содержание, нежели содержание критериев указывающих на более эффективный или менее затратный порядок вещей. Так выгодно и удобно для любой биологической позиции, но как стало быть ясным, не для действующего разума. Результат подобных градаций очевиден по всему миру. Невежество обусловленное фанатизмом и фанатизм обусловленный невежеством на психо-эмоциональной почве имеющей конкретные неврологические формы, взаимодополняющая замкнутая сингулярность идущая в тупик.

Отсутствие или пониженный уровень самокритики, отсутствие скепсиса по отношению к общепринятым принципам и взглядам, алгоритмическое конформное поведение вопреки ситуации и содержанию всеохватывающих градаций, вопреки явному положению вещей, но согласно общественным установкам, всё это показатель низкого интеллекта, как и в случае с бредом, основным критерием которого является отсутствие критики по отношению к его семантическому содержанию, неувязывание его структуры в последовательность практического порядка и в построении семиотического содержания речи. Хотя само причастие к бессознательным тенденциям зачастую уже является признаком невежества или изрядного голода (зачастую умственного), как невинный новорожденный младенец становится частью социума будучи изначально неосознанным, без какого-либо участия интеллекта, но у него есть возможность увидеть просвет в событиях и их понимании, преодолеть, превзойти и покинуть социальную утробу, как он покинул однажды утробу матери, причастие не есть основательный признак разума или неблагоразумия, но форма причастия и его результаты показывают многое относительно психики. Многие конформисты инстинктивно-инертного склада поведения/ЦНС не способны на сложное понимание, поскольку они взращены социальной незрелостью и целиком унаследовали её, их природа такова, её форма была определена безсознательной социализацией на протяжении тысячелетий эволюции, но ведь есть и отличительные формы ЦНС с повышенным интеллектом, которые если не уцелеют и не будут применены в становлении цивилизационных процессов, то цивилизации не будет никогда. Это буйствующие дети мстящие за оплошности, которые они испытали на себе благодаря предоставленной им наследственности и окружающей среды социального формата. Но они не ведают, за что они мстят и кому, они как полагается капризным детям не разбирают то, на чём отыгрываются, им безразлично как тешить себя, они использую всё, что сгодится для того, выливая злобу при любом удобном случае. Избирательность, вкрадчивость восприятия и детализация критериев всегда отстаёт в преобладании инстинктивной инерции поведения, что свойственно детям, от чего они должны быть под присмотром до тех пор, пока не достигнут когнитивного созревания 25+ или должны быть под присмотром всегда, если не достигают достаточного когнитивного созревания или могут представлять угрозу житейским нормам. Большинство и многие не способны на достижения в связи с природой взращённой социальными тенденциями на протяжении тысячелетий. Творческая способность скорей исключение для дикой природы человека, возникающая в метисациях и громадном морфологическом разбеге церебральных структур, где изредка выпадает выигрышная комбинация при смешениях разных родовых ветвей женской и мужской наследственности, хотя появление способностей никто не ждёт и не провоцирует, это первые споры осознанного человечества возникающие прямиком из хаоса, но их появление должно стать прогнозируемым и управляемым для обрамления формы цивилизации в наиболее продуктивном виде (повышение КПД цивилизации и её выживаемости), ведь их источник имеет целиком наследственное происхождение, поскольку вся жизнь и процесс эволюции это прямой процесс химического/метаболического наследования морфофункциональных параметров органики. Эволюция даёт о себе знать, жизнь требует роста, как бы толпа ни нивелировала отличия ЦНС. Множество гениев были потомством первичных метисированных браков. В первых смешениях прослеживаются чёткие черты наследственности обеих родов и наличествует большая вероятность возникновения универсальных адаптационных качеств или повышенных способностей появляющихся в ходе неравномерного распределения полей мозга из-за смешения разной наследственности, черты которой с каждым последующим поколением затираются, либо возникают другие качества в зависимости от дальнейших скрещиваний и запросов окружающей среды, ведь в инерции социогенеза именно запросы социальной среды определяют успех той или иной формы повдения/ЦНС, что до сих является отрицательным явлением в отношении носителей повышенных способностей по части интеллекта. Изменчивость ЦНС отдельных особей и адаптивность их поведения на когнитивном, а ни интуитивном уровне, спорадически, как эффект наследственности и свойств популяций, либо нарастает, либо понижается, и порой делается вообще ригидной даже при явном наличии. Чем дольше популяция существует в изоляции от других популяций и факторов требующих новых форм адаптации, тем больше развивается мономорфизм/монокультурализм и морфологический консерватизм в формах поведения/адаптации, и тем больше вероятность появления наследственных патологий (как на примере с пещерными рыбами лишёнными зрения и кожного пигмента, что имеет множество примеров и у людей, которые в ходе адаптационого замыкания лишаются тех или иных качеств и навыков). Для эволюции необходимы смешения (частичные или плавные, двусторонние и всесторонние), как на микробиологическом/биохимическом уровне, так и на социальном, дабы вырабатывать наиболее эффективные формы поведения, но этот процесс не должен быть биологичеки инертным и конкурентным, что приводит только в антагонистический тупик монокультурализма и мономорфизма, это процесс должен быть контролируемым и управляемым с целью решения конкретных когнитивных задач, что можно реализовать исключительно через технологизацию управления, ведь если разум не возводится через технологии к решению задач и управлению, эти вопросы решаются биолгическим образом через доминационную инерцию, что не бывает достаточно эффективным и приводит только к ещё большим проблемам в организации цивилизационных процессов и к утрате неврологических основ интелелкта. То есть смешения способствуют появлению новых качеств, их дифференциации и вытеснению ими менее эффективных или патологических качеств. На поведенческом примере можно распознать мономорфизм и полиморфизм не менее отчётливо, чем на внешнем, визуальном и морфологическом. Хотя информационные качества во многом не варьируются в морфологических структурах (обман, идеалы при недостаточной детализации критериев для распознания отличий ЦНС), поскольку они в одинаковой степени способны имитироваться разными людьми и уместиться в разных мозгах (порой даже в весьма глупых и деструктивных, поэтому абстрактные своды понятий не решают проблематику социальных градаций поведения). Но, тем не менее, мономорфизм в определённой степени распознаётся на поведении, ведь чем больше приверженцев какого-либо психо-эмоционального свода среди особей популяции, тем меньше скепсиса и критики внутри неё и по отношению к ней, тем больше социальной инерции и количественного синергизма (бездумности, интеллектуальной ригидности). И опять же, как в случае с клиникой бреда: «чем меньше самокритики, тем меньше интеллекта». То есть нарастание мономорфизма, это замыкание и вырождение популяции, либо эволюционная стагнация (но и не должно быть резкого полиморфизма, поскольку это дестабилизирует социальные структуры и усложняет любой процесс управления/организации, где дестабилизация склоняет общество в ход этнической криминализации и доминационного преобладания наиболее агрессивных и безпринципных групп, что цивилизационными перспективами не светит). Мономорфизм может быть хорош только в прогрессивной форме, когда он обусловлен преобладанием творческих навыков конструктивной формы, но и тут невозможно добиться мономорфизма в масштабном порядке вещей, отличия будут возникать и они будут во многом необходимы для наиболее эффективной реализации задачь разной сложности и специфики, в чём собсвтенно и заключается выгода от эффекта разделения труда, выполняется узкий набор функций, но наиболее продуктивно и наиболее отточенно, хотя у разделения труда есть масса минусов: исчезновение и размытие хозяйской основы жизни, а вместе с тем основной ячейки экономики и семьи, что порождает потребительский образ жизни и отрыв восприятия от природы с массой неестественных социальных градаций, где есть ещё один минус, который заключается в отсутствии гибкой разноплановой занятости, ведь человек выполняя узкую специфику труда может не найти достаточное применение навыкам в своей профессии, где требуется совмещение труда для формирования должного зарабокта/обеспеченности при потребности в таковых, а значит нужна эквивалентная оценка ёмкости труда по результатам, чтоб не занимать всё время пустой деятельностью и дать людям пространство для применения навыков в дополнительной деятельности, что увеличит их обеспеченность и КПД всей системы распределения труда, то есть можно сократить рабочие графики до минимума через оптимизацию ненужного труда и максимизацию применения датчиков/автоматики, но открыть возможность покрывать освобождающееся время дополнительной трудовой деятельностю, а значит, что сокращение трудовых графиков и максимизация продуктивности труда увеличивает КПД всей промышленности и обеспеченность/ёмкость/оплату труда среди населения.

Возвращаясь к натуральным качествам поведения и отражающейся на них/в них социальной динамике, в общем есть и должны быть умеренные смешения популяций, поскольку как социальная мономорфность, так и социальная полиморфность в чрезмерном проявлении становятся пагубными для всей социальной структуры с той точки зрения, что уводит социальную структуру либо в безперспективный конформизм консервативного порядка, либо в безперспективный социальный антагонизм агрессивной конкуренции. В наиболее полиморфных обществах во многом спасают информационные качества общих критериев поведения умещающиеся в любых мозгах с любыми способностями, вроде юридических прав и обобщённых сводов понятий, хотя и тенденции коллективного мономорфизма, и дифференциация качеств психики/нервной системы даёт о себе знать в любом обществе в той или иной степени, динамику чего нужно учитывать для нормального управления и организации социальной среды, в том числе и для прогнозирования/проектировки поведенческих качеств/навыков в построении цивилизационных процессов с опорой на перспективу. А в наиболее мономорфных обществах вырабатывается специфическая приспособленность организма, иногда благоприятная, иногда пагубная, поскольку узкоспециализированные адаптационные качества могут быть роковыми для их обладателей с изменением окружающей среды или вообще у них вырабатываются психические и соматические патологии замкнутого типа, вроде пигмеев и попуасов, которые не имеют возможности догнать глобальную динамику цивилизации. Примеров тупикового мономорфизма достаточно много. То есть это отсев наиболее приспособленных и активных в приспособленчестве, но дело заходит к глобализации, на уровне действия которой бывалый отсев гибкого приспособленчества не является определяющим, где либо дифференцируется всеохватывающий вектор эволюции в рамках цивилизации по когнитивным критериям, либо инерция биогенных закономерностей остаётся на прежнем уровне конформной социальной адаптивности и человечество в процессе текущей глобализации идёт к закату, поскольку глобализация человека хоть и идёт последние тысячелетия, но в последнее столетие обрела небывалый масштаб, скорость и необратимые для человечества последствия (глобализация прежде всего, это биогенный процесс, а вторично концептуальный и политический). Суть эволюционного процесса в том, что выживают не все живые формы и особи сугубо статистически и ситуативно, выживают те, кто составляют эволюцию адаптационно по фактору воздействия внешней среды в те или иные периоды раз за разом отбирающие конкретные качества поведения или метаболизма, то есть это отсев, что порой зависит не только от внешних факторов и адаптации к ним, но и от статистического сита под названием «нужное время и нужное место». Но относительно глобальных процессов, персональный фактор адаптации к социальной или окружающей среде не играет роли, там может сыграть определяющее значение только системный координационный подход обширных групп людей и управления вне зависимости от личных интересов отдельных персон, поскольку речь заходит исключительно о выживаемости всей цивилизации, но будет ли здесь существенный результат, будет видно, что в некоторой степени зависит от отдельных решений и подходов, но данный вопрос пролегает исключительно в концептуальной/когнитивной плоскости и возможностей взаимодействия управленческих кругов на глобальном уровне. То есть вопрос глобализации для ответа на него требует надбиологического объективного подхода, поскольку пролегает за рамками персоналий на уровне глобальных цивилизационных градаций, где нет вопроса в том, какие пожелания и насколько часто возникают, личные интересы не могут сыграть в глобальную координацию для решения сложных глобальных задач, поскольку процесс будет идти в любом случае, но от его результатов зависит то, выживет ли цивилизация в ближайшие столетия и тысячелетия или исчезнет в ракурсе принимаемых решений в ближайшие десятилетия и вытекающих инертных градаций в последующем. Многочисленное население планеты и скорость происходящих явлений в природе человека проходит достаточно интенсивно, быстрее чем когда бы то ни было, что не оставляет много времени для ответа на данный вопрос, поэтому выживаемость цивилизации в целом зависит от того, сложится ли она на глобальном уровне или нет, а ни от отдельных выгодополучателей, личных предпочтений и сфер влияния. То есть процесс должен быть направлен от интересов вовне за из рамки, а ни в виде выгоды в ракурс интересов в их рамках в логике сегментирования глобальных взаимоотношений, чтоб вывести цивилизацию на уровень глобальной управляемости за рамки отдельных региональных интересов и градаций регионализации на конкурентной почве. Закономерно для сложившегося состояния цивилизации создание глобальной системы координат общего порядка, но предопределённого ничего нет в процессе социализации, тем более в многочисленных группах управления на глобальном уровне, хотя цивилизация в данном случае зависит именно от того, будет ли предопределение координационных процессов глобального масштаба или нет.

Есть много примеров узкой специализации адаптационных качеств замкнувшихся в ограниченной среде и/или узкой восприимчивости (образно процесс индивидуации или ограничение социальной организации на узких интересах отдельных особей и ассоциированных с ними групп по собственническим, этническим и властным признакам поведения), где при резком или даже постепенном изменении естественных обстоятельств происходит вымирание вида. Представьте всего лишь понижение мировой температуры климата на 10 градусов в течении двух-трёх лет, это породит такую нехватку, что повергнет в убытки цивилизацию на десятилетия, а может и навсегда, или представьте непредвиденное событие глобального масштаба вроде мировой войны, падения метеорита, ведь в данных условиях это может стать последним для разумной жизни событием или наоборот подобное явление могло бы заморозить творческие качества в приостановленном виде выживания и дать возможность прорасти вдальнейшем по новому. Тем не менее, речь о том, что на глобальном уровне нет координации которая могла бы с уверенностью контролировать все угрозы существованию цивилизации в перспективе тысячелетий, хотя в нашей ситуации речь заходит о ближайших десятилетиях, в которые будет определено будущее жизни на планете, будет ли оно вообще, для этого есть институты, технологии, много не занятой молодёжи ищущей возможности, которую в любом случае нужно направлять, иначе рыночная система не оставит им шансов на продуктивную жизнь, так пусть это будет наиболее продуктивное цивилизационное строительство глобальной значимости.

Именно гибкость ЦНС за счёт её объёма и её семантическая динамичность стала благоприятной и самой эффективной приспособленностью организма, а чем более пластична ЦНС в выработке навыков, знаний и понимания, тем способней особь наделённая ею. Мономорфизм ЦНС и поведения, своего рода социальная синхронизация, подобно стадам парнокопытных, где любое несоответствие и препятствие этой синхронизации просто вытесняется или не находит нормального продуктивного применения, и именно поэтому стадом легко манипулировать, оно предсказуемо в силу постоянного стремления к однообразию. В случае с людьми всё несколько сложнее, поскольку некоторые качества повышенных способностей или патологий зачастую вписываются и в социальную синхронизацию, а сам социум может состоять из весьма разных групп и типажов поведения, хотя если присмотреться с разных ракурсов, то многие из талантов всё своё существование с трудом находили место в обществе. Либо одарённым обладателям способностей чудом удаётся уцелеть в просветах социальной разомкнутости (революции и всевозможные общественные перестройки). Но зачастую, чем больше выделяются те или иные качества и способности, тем больше они отражаются на поведении и во многом являются ущербными для их обладателей, как и в формирующемся отношении к ним со стороны социальных страт, либо им удаётся успешно дифференцироваться и они так или иначе в той или иной степени дополняют общество. Вот вам и социальная эволюция в ходе смешений и дифференциации новых качеств, но к сожалению в современной среде это зачастую инволюция, поскольку именно в этой среде дифференцировать разум сложнее всего, поскольку ни естественных, ни искусственных запросов окружающей/социальной среды на творческое и изобретательское применение интеллекутальных навыков в устойчивом и систематическом виде нет, что позволяло бы добиваться сложных и восходящих достижений, строить на этом жизнь и закреплять результаты в поступательной форме. Ориентация на рыночный тип организации экономики аморфизирует человечество.

А что не наносит ущерб самомнению и социальным приоритетам? В основном обман, имитационное поведение, уподобление, лицемерие и подлость. Бессознательная социализация, это массовый взаимообман, всем хорошо, все довольны, куча ужаса, все всё знают, но постоянно что-то не срастается. И как не странно, люди обладатели наибольшей разумности на планете, способны распределять свои навыки по наиболее эффективному и прямому назначению, дабы не катить квадратное и не носить круглое. То есть в любом случае неспособные люди вытесняют способных за счёт более линейного и наглого/агрессивного поведения, если творческие качества не вписываются в тенденции социальной синхронизации, поскольку они составляют преимущество и угрозу социальной позиции для процесса конкуренции и каждого завистливого члена общества, даже если никакой проблемы нет. Элементарное противоречие социальных позиций жизненно важно для выяснения положения вещей и наиболее справедливой логики, дабы та самая линейная наглость встречала перед собой барьеры, иначе социальные тенденции губительны или абсурдны, поскольку в таком случае снимаются все ментальные, коммуникативные и логические преграды перед низменными и деструктивными формами поведения, чем собственно и опасен мономорфизм, он может пропустить через себя и мимо себя любое разрушительное/пренебрежительное поведение (оно ведь зачастую латентно), позволяя реализовать его, когда поведение наделённое повышенными способностями наоборот получает ограничения в подобной среде, поскольку проявляется зачастую в явной форме, поэтому противоречия должны быть, особенно продуктивные и приводящие к положительным результатам. Исходя из данных суждений не мудрено понять, что можно видеть на социальных вершинах кого угодно, но это всегда не те, кто достаточно благоразумны и те, кто вопреки всему адаптируются к социуму и синхронизируются со стадом, даже если это стадо дохнет от чумы, а форма данной адаптации носит исключительно инертный и пренебрежительный характер (исключения очень и очень редки, так сложились градации социогенеза). И наоборот, таланты можно видеть где угодно, но только не на вершинах социальных структур, хотя таковым качествам всегда можно найти достойное применение, если опять же не катить квадратное и не тащить круглое, а систематизировать цивилизацию с ориентиром на максимизацию КПД. Ведь экономика развивается, когда возможности появляются и используются наиболее продуктивным образом, а ни исчезают или ограничиваются. То есть интеллект (осознанность, логическая основательность) в определённой степени противопоставлен социальной синхронизации, которая не действует по логическим критериям, а до сих пор действует целиком на биологических основаниях, что и составляет основную проблему организации любого общества, ведь самокритика и противоречия там не нужны, как и в любом стаде бегущем в одном направлении, поскольку иначе возникает множество претензий указывающих на оплошности того, чего вообще мог никто не замечать или наоборот могли чтить вместе с оплошностями. Но стадом нужно управлять, с претензиями или без, иначе оно разбредётся и начнётся зверский каннибалистический хаос, ведь в количественных инерциях нет критики (кропотливого анализа, осознанности) и критериев надбиологического значения выходящих далеко за рамки существующих организационных процессов и сложившейся цивилизационной формации, а социальная синхронизация со спорадическими талантами невозможна без систематизации их применения (критика, угроза социальным позициям), поэтому спорадические таланты должны стать закономерными и систематическими, чтоб развитие цивилизации приняло социальный натуральный характер по части науки и технологий. Ведь и полное искоренение повышенных способностей невозможно, поскольку зачастую они кроются в черепной коробке в связи с той же метисацией и возникновением определённых запросов окружающей среды на качества, которые могут быть неприемлемы в стабильное время жизнедеятельности социума, но являются востребованными или незамеченными социумом в переломный момент. Хотя если прикинуть головой, то запросы окружающей среды неисчерпаемы, как и сама эта среда, она безконечна и непрерывна в динамике, если кончено вы не забыли, что такое Солнце и безчисленные звёзды в ночи. В ходе вытеснений социумом тех или иных качеств и запросов на них или наоборот в ходе появлений запросов на выработку и появление определённых способностей, происходит социальное расслоение, дифференциация, стратификация, сегрегация, агрегация, сегментация, рекомбинация или проявление настроений определённого содержания, как среди молодых поколений, так и среди старших, в каждом по своему и в разной степени в зависимости от масштаба и формы социального явления. Это может иметь рассеянный, диффузный, фокальный или несущественный характер, нарастающий или утихающий, но необходимо его локализовать и сосредоточить, дифференцировать так, чтоб это не превращалось в очередные массовые побоища, чтоб социальные тенденции не искореняли повышенные способности, а следовали за ними находя любым проявлениям созревающих талантов полноценное применение. Необходимо любой ценой остановить бессознательную социализацию вытесняющую разум из человека, либо избавить от этих последствий тех, у кого разум всё же есть. Вот тогда это можно будет назвать истинным прогрессом и первым шагом к осознанной эволюции, к осознанной социализации. Церебральный кризис цивилизации очевиден и он усугубляется не глядя на техногенные достижения, поскольку фактор биогенных градаций только усиливается, но не управляется в достаточной степени. Нельзя свершать цивилизационных ошибок, которые имеют глобальные и региональные масштабы. Ближайшие десятилетия определят цивилизацию, будет ли она, в каком виде ей процветать или погибать.

Меры и безмерность – каждая вещь и явление в отношении разумной жизни требует исчерпывающего выражения/формулирования

Меры обездвижены, если не учитывают динамику преобразования, а неспособность преодолевать их или менять дополняя в нужный момент более эффективными качествами, это ущербность, ведь по сути, все законы, знания, принципы и возникающие из них меры, это отсутствие движения в отношении их формы, либо итоги движения вне его учёта в качестве прогнозируемого управления им с конкретными целями, а порой вообще его пресечение в случае обездвиженного консерватизма, но ведь могут быть принципы обеспечивающие перенаправление движения в нужном ракурсе, что зачастую идёт бок о бок с корыстными побуждениями в качестве пренебрежительности любыми знаниями, а ни с творческими и конструктивными побуждениями. Нужен учёт каждой динамики присущей природе и жизни в её формальных качествах для создания прогнозирования любого уровня сложности и любых сложностей. Литературные произведения «Финансовый материализм» и «Космическая роза» дают тому экономическое пояснение (где стихи, юмор, сюжет, сюрреалистичная отстранённость поэзии, философские размышления, это вторично, в трилогии «Космическая роза» и в экономической теоретике с множеством ссылок на разные области знаний «Финансовый материалимз» показаны научные способы/варианты организации и выживания всей цивилизации, что и каким образом может решить основные вопросы построения разумной жизни, а что обуславливает её вымирание). То есть тотальная умеренность является обездвиженной безжизненностью, мера не может быть постоянной или статичной, поскольку любая мера должна соотноситься с динамикой, как окружающих закономерностей, так и с динамикой её формы, её происхождения, её градаций и перспективы. Произвольность необходима для выживания. Либо можно представить отсутствие произвольности в продуманной до мелочей системе взаимоотношений, когда все решения уже воплощены и предусмотрены, в том числе моменты необходимого творчества, где от вас требуется лишь внимательность, восприимчивость и адаптация, что практически в алгоритмике устройства социальной структуры приводит к наибольшим результатам/КПД для вас и окружающей вас среды. Но существенное отсутствие произвольности является губительным в той среде, где нет учёта множества факторов и переменных значений, где множество глупцов и ограничений дурного порядка в виде скупой людской ментальности. Жизнь возникает именно в преодолении обездвиженности предопределённых мер инертной безвольной материи за счёт произвольности способной преодолеть прежние меры формально и действенно. Само движение уже есть движение мер, их разрушение, создание и изменение, где невозможно установить окончательную меру, такова жизнь, таково жизненное движение и материальные законы, ведь окончательная мера может быть только безжизненной, но именно закономерности материальной динамики и требуется учесть, в том числе как формируется ЦНС, её морфофункциональные особенности, дабы вывести этот процесс на прогнозируемый и управляемый режим для более продуктивного развития цивилизации. Так и с финансовыми стоимостями, они не должны ограничивать развитие цивилизации абстрактными мерами пресекающими формы высшей деятельности ЦНС. Создавая измерения, мы их теряем в процессе динамических инерций, а теряя уже зафиксирвоанные измерениями параметры, мы их создаём, приходим к необходимости их создания в процессе жизни, иначе цивилизованная жизнь будет невозможна, поскольку знания о параметрах жизни и их динамике, это когнитивный сенсор адаптации и организации жизни, лишаясь которого или нивелируя который, цивилизация мельчает в достижениях и сокращается в своих возможностях/выживаемости. Мы устанавливаем меры из опыта, но порой эти меры установлены частным опытом являющимся благоприятным лишь для выгодной позиции в локальном масштабе, когда в глобальном и общем это пагубно или ошибочно. Но бывает и наоборот, когда общие представления пагубны и ошибочны в частных ситуациях. Поэтому, какими бы ни были меры и опыт, нужно их придерживаться только будучи однажды выглянувшим за их пределы и способным это делать в нужный момент, иначе жизнь костенеет и превращается в камень, то есть воплощает меры и опыт наяву до предельной стадии обездвиженности, что есть гибельный тупик бездушной инерции, в чём пагубность консервативного и антагонистичного конформизма, ведь если в рамках целого ваши результаты не действенны или не влияют на форму целого в позитивном ключе, то ваши результаты равны нулю, а если они приносят ущерб всеобщему состоянию цивилизации с точки зрения её развития, то они отрицательны, поскольку исключают развитие жизни в целом и ограничивают в итоге вас, ну или ваших потомков, в чём и заключается рыночный кризис, из-за его аморфных критериев и рыночных отношений во всеохватывающем значении мы имеем слишком много отрицательных или нулевых результатов на самых разных уровнях в самых разных сферах деятельности (в том числе растущий бытовой экстремизм и вытекающее из него ухудшение качества жизни), что поглощает КПД всей цивилизации вместе с её выживаемостью/возможностями. Для решения сложных и масштабных задач всеохватывающего порядка цивилизация должна иметь общее и единое управление в детализированном и эффективном формате, иначе эти задачи не решатся и цивилизация не выживет. В этой же плоскости будет стоять вопрос цивилизации на межзвёздном уровне, когда для решения сложных и масштабных промышленно-технологических задач восходящего порядка достижений потребуется межзвёздная комплексная координация для концентрации разного рода ресурсов в конкретных технических направлениях, например для создания первых систем манипуляции горением звезды и вектором её тяготения для манипуляции траекторией её полёта, на что не хватит ресурсов ни одной звёздной системы взятой по отдельности, даже с учётом того, что первые звёзды в реализации этой цели будут скорее всего маленькими (белые или красные карлики, а может и нейтронные), где потребуется решение огромного числа транспортных, энергетических, коммуникационных и научных вопросов, что более детально будет разобрано в материале «Так говорит безконечность». Экономика развивается, когда возможности появляются, а ни исчезают, особенно в самых важных видах деятельности, для чего и нужен наиболее продуктивный способ глобальной координации цивилизационного развития. Перемены происходят, когда слова перестают действовать в определяющей форме, а роль в результате играет само действие, иначе на словах/на информации/на абстрактных критериях и стоимостях всё останавливается, поскольку эволюционно и биологически слова по большей части используются, как орудие обмана и заполучения выгоды в узких личных интересах инстинктивного порядка, а ни для формирования сложного понимания, для организации и решения сложных задач, хотя бывает и в точности наоборот, где слова выступают когнитивным элементом координации, а поведение и действия идут вопреки пониманию закономерностей и важных функциональных критериев. Но рыночные отношения не так страшны, если организационно в экономике действует чёткая распределительная планировка, рынок необходим в быту и на международном уровне, а плановая экономика может функционировать в рамках любых суверенных/частных возможностей и промышленности, причём как частной, так и государственной, где основной критерий, это возможность неограниченных или натуральных промышленных/ресурсных расходов при покрытии их лишь оплатами деятельности трудящихся по уровню их обеспечения и выполняемого труда, то есть финансовые расходы в таком порядке сокращаются в области средств производства и сырьевых природных ресурсов, но и эти вещи всегда подлежат учёту и расчёту/борьбе за права пользования, поэтому если они будут эквивалентно монетизироваться и подвергаться сбалансированному финансовому регулированию, то это не создаст проблем, а наоборот послужит детальным инструментом планировнаия и учёта. Плановая экономика, это учёт любой промышленной динамики и материальных расходов на неё, что может функционировать в рыночной среде, где деньги задействованы в оплате труда и при инструментативных операциях на международном уровне, но не ограничивают стоимостными значениями природные ресурсы и производство техники с большой добавленной стоимостью, которые в таком случае покрываются лишь стоимостью оплаты труда производящих\добывающих технику\ресурсы людей в рамках планового или суверенного хозяйства той или иной юрисдикции/частной собственности, остальное формируется плановым образом, где так или иначе проводятся расчёты расходов, КПД и получаемых результатов. Ведь основное преимущество планового подхода перед рыночным заключается в том, что результат формируется из поставленной цели покрытия потребностей и решения задач любого порядка, хотя здесь тоже должен быть учёт КПД/ренты, иначе проблемы будут решаться ценой провалов и больших убытков, а рыночные отношения ограничивают данный подход понятием абстрактной стоимостной рентабельности, прибыльности и необходимостью иметь в наличии деньги для покрытия стоимостей, то есть вы можете иметь все возможности, но будете ограничиваться по части финансов и рыночных отношений, поэтому прогрессивное прорастание цивилизации в космос через рыночный способ организации экономики на абстрактных стоимостных значениях невозможно, либо это должна быть многоконтурная валютная система описанная в «Финансовом материалимзе», где первичные промышленные и ремесленнические инициативы проходят в одной из валютных гаваней/контуре, что условно может быть плановым контуром, а вторично в дополнительных финансовых контурах поддерживаются и получают коммерческую реализацию в одном из направлений и/или добавочную монетизацию, то есть формальное плановое распределение, где плановый учёт по конкретным отраслям и их ёмкости проходит в отдельных финансовых контурах и денежных инструментах, а рыночный обмен бытового и международного порядка в других, что и описано в «Финансовом материализме».

Польза подобных замыканий валютных контуров по конкретным критериям для реализации разного формата и масштаба задач подводит цивилизацию к выживанию в космической среде и строительству Муравейника для создания масштабного и доступного выхода в космос. В космической среде и в архитектурной постройке Муравейника для максимизации КПД и минимизации безсмысленных расходов необходим и неизбежен замкнутый цикл воспроизводства базовых условий выживания и ресурсов, который если прерывается в силу преобладания поведенческой архаики доминационного формата, то это задевает всех, а значит глупцов либо научатся выявлять и отодвигать от опасных возможностей и систем определяющих безопасность, в том числе отдельные неверные решения, либо все просто вымрут вместе с глупцами, и именно с этим связан любой политический провал в истории человечества, это преобладание аморфных деструктивных инициатив количественно, ситуативно или доминационно-агрессивно по фактору детерменирования влияния посредством нанесения ущерба/деструкции разной формы, но подобный биологически инертный подход борбы за власть невозможен для строительства цивилизации, он рано или поздно её разрушает. Примерно таким образом обстоит выживаемость цивилизации, которая в нынешних условиях замкнута на пагубные инстинктивные инерции/на самопожирание, а ни на развитие передовых сфер деятельности, поскольку большая часть расходов идёт на потребление бытового уровня в ракурсе конформизма даже в сферах высоких технологий, нет масштабного структурирующего фактора когнитивной значимости по части науки и технологий. Размножение для питания посредством питания и питание для размножения, это биогенный тупик, из которого можно выбраться исключительно за счёт определяющей роли когнитивного фактора в поведении, иначе доминационное поведение и связанный с ним антагонизм тормозят всё развитие на уровне инстинктов. А форма цивилизации определяется результатами расходов превышающих уровень бытовых расходов, то есть если эти расходы остаются на уровне инстинктивных инерций и не уходят в сферы когнитивной значимости, то форма цивилизации имеет регрессивный вид не глядя на отдельные достижения и их применяемость.

Так возможность принесения ущерба не оправдывает ни один нанесённый ущерб, как возможность нанесения большого ущерба не оправдывает нанесение меньшего ущерба. Разум проявляется в своём наличии пропорционально отношением особи к неизвестному или непонятному, насколько внимательно и бережливо распознаётся неведомое, иначе не пресекаемая мыслью и восприимчивостью агрессия, формируемый тем антагонистичный консерватизм и глупость игнорируют всё непознанное и являются допущением ущерба вследствие того, как в поступках, так и в событиях в целом. Ну, а когда пренебрежительное допущение к неведомому и непознанному или доминационное поведение начинают подкрепляться социальным фактором количественной синергии или разными формами преимущества, когда подобная линейная неучтивость хватается за любую выгоду, преимущество и наживу, то происходит экстремизация поведения и/или привилегирование данной формы поведения в массовом порядке, что может исключать всякую форму развития из цивилизации, как на долго, так и навсегда. В исторической ретроспективе можно заметить сокращение продолжительности жизни талантливых людей и ухудшение общего состояния здоровья выдающихся людей по мере роста социальной плотности, соответственно и сокращение творческой плодотворности в пересчёте на количество населения, где уже сугубо статистически сокращается вероятность проявления/воплощения творческих способнсотей. Не мудрено догадаться, куда следует урбанизация и коллективизация по биогенным критериям организации, образно выражаясь в когнитивное отсутствие и гибель цивилизации, поскольку данные процессы на глобальном уровне либо отодвигаются масштабной технологизацией и освоением космической среды от возможностей определять форму цивилизационных тенденций, что дифференцирует наиболее разумный контингент в отдельных промышленных контурах с отдельной системой безопасности и нормативами качеств продуктов бытового назначения, либо цивилизация просто постепенно исчезает под натиском демографических волн из недоумков привносящих доминационную инерцию поведения в ход становления масштабных процессов.

Безусловно один человек не в состоянии охватить все сложности жизни или предопределить исход всей цивилизации, в этом заключается эффективность разделения труда, каждая сфера деятельности по отдельности охватывается наиболее специализированно и сконцентрированно, что даёт увеличение производительности и технологизации, но для этого разделение труда должно быть гибким и функционально результативным, дабы не занимать понапрасну людей имитацией труда ради оплаты и не создавать должностную конформность/антагонистичность, пусть лучше совмещают трудовую деятельность при необходимости зарабатывать больше, но при этом имея возможность формирования разряжённых рабочих графиков и свободного времени для создания семьи, хозяйства или дополнительных творческих увлечений. Рост разделения труда приводит к росту добавленной стоимости, а значит должен приводить к росту производительности, качества жизни, профицита и КПД, иначе рост добавленной стоимости не оправдывает себя и съедает промышленно-экономические возможности порой в цивилизационных масштабах, ведь чем выше КПД промышленной отрасли, труда, технологии или сферы деятельности, тем эффективнее разделение труда и тем более оправдана добавленная стоимость, тем лучше она себя окупает, когда рост добавленной стоимости должен приводить к пропорциональному росту спроса и ёмкости экономики/сегментов промышленности покрывающих спросом рост добавленной стоимости, иначе формируемые стоимостные диспропорции приводят к снижению финансового КПД и это тормозит развитие, либо приводит к рыночным кризисам, если рост добавленной стоимости не приводит к достаточному росту КПД/росту положительных качеств продукции обеспечивающих профицит и спрос на формируемую добавленную стоимость. Рост производительности/КПД основной приоритет любой сферы деятельности, поскольку напрямую отражает профицитные значения/стабильность обеспечения и возможности развития, что выводит или даёт возможность выводить экономику на новый уровень развития/производительности/обеспеченности и формы таковых, без чего происходят стагнации, отставания, рыночные спады и уход от решения складывающихся перед цивилизацией задач/сложностей. Отсюда и сформулированный показатель должностной функциональности по материальным критериям КПД/участия в формировании КПД (более подробное описание в книгах «Финансовый материализм» и «Космическая роза»), иначе экономика обрастает прослойкой из профессий и занятостей пониженного или отрицательного уровня КПД, что съедает возможности развития. Но раз один человек не в состоянии охватить все сложности жизни и это требует цивилизационной структуризации по распределению навыков, функций и труда, то градация промышленного развития обязательным образом должна вычленяться по наиболее эффективным результатам, а следовательно для этого, чем больше интеллект в структуре ЦНС особи, тем больше должно учитываться мнение в случае понимания и осознанного отношения к конкретным вопросам/задачам (дабы исключить лишние дискуссии в случае явной разности интеллектуального потенциала у двух особей, например начиная с разности более чем в 5%, 10% или 15% в зависимости от физического объёма этого потенциала), тем более веским решение должно быть в системе учёта и прочих голосованиях. То есть в таком случае по морфофункциональному объёму интеллекта в структуре ЦНС голос одного человека может быть более весомым, чем голоса других, либо наоборот голос может быть совсем незначительным. Но я считаю, что количественный социальный синергизм должен быть полностью нивелирован в организации социальных структур и принятии управленческих решений по сравнению с когнитивным фактором имеющим должную информированность и объём нервной ткани отвечающий за вычислительные навыки превышающий аналогичный объём нервной ткани у особей, которых при этом может быть гораздо больше (то есть количество должно перестать быть решающим в отношении достоверно преимущественных интеллектуальных навыков, только деализированные качества и их критерии), где хоть и неизбежны консенсусные решения и конференции, но только в форме когнитивного соучастия, компетенции и достаточного объёма ассоциативных участков коры головного мозга отвечающих за понимание закономерностей и выработку адекватных решений/поступков, что есть когнитивный/вычислительный фактор премоторных областей завязанных на обширные моторные ретикуляции и на структурные особенности ЦНС в целом.

По сути установление мер возможно только в их преодолении или после их преодоления, в том числе в понимании последствий последовательности их преодоления и установления. Иначе откуда вы знаете, в чём заключены те или иные меры, что они умеряют и каким образом, и не ошибка ли это? Так происходит развитие, ущербность умеряется, а результативность поощряется или приносит успех, хотя механизм у деструкции тот же, но для того и нужен разум, чтоб отличать первое от второго достаточно разборчиво, так человек отличился от животного и так выстроилась цивилизация. Любая мера это некоторый предел или часть/доля предела динамики, преодолевая который происходят формальные изменения того или иного порядка. Если вы не ведаете ничего кроме мер, ничего за их пределами, вы не ведаете и сами меры, любая мера должна сопоставляться с динамикой вокруг неё, до неё и после неё. Так и разрушение мер возможно только в их установлении, установление создаёт параметры относительно которых допустимо изменение или разрушение, поэтому учёт динамики важен, он показывает закономерности изменчивости и деструкции, даёт возможность учёта и прогноза для наиболее продуктивных решений. То есть меры разрушаются/меняются будучи дифференцированными, а вы разрушаете/преодолеваете гибель и ущербность посредством их достижения, их исследования в качестве набора мер, чтоб оградить их последовательностью действий выстраивающих конструктивные и наиболее продуктивные для жизни меры. И жизнь, и смерть, это меры разной формы проявления динамики. Но так или иначе стоит помнить, что меры не статичны, они столь динамичны, как и их установление, и в любой момент может потребоваться их преодоление, и никто не подскажет чем это чревато с гарантией на 100%, поскольку меры ограждают от разрушения, дают представления о желаемых или необходимых параметрах, но вместе с тем посредством желания или консервативного антагонизма они могут ограждать и от движения, а значит и от созидания или от избегания деструкции формирующейся в ходе динамической инерции, поэтому любая мера должна соотноситься с динамикой вокруг неё, до неё и после неё для учёта, прогнозирования и постоянной коррекции прогнозирования. Избавление от творчества всегда чревато пагубными последствиями, как и избавление от мер дающих творчеству основания. Необходим баланс между мерами и их преодолением, между исследованным и исследованием. В равной степени установление мер может быть пагубно и благоприятно, как их преодоление и восхождение над ними, порой пагубно, а порой благоприятно. Во благо роста нужно постоянное преодоление мер в установлении более совершенных мер, но и необходимо их наличие, иначе преодолевать нечего, нет опоры и рост невозможен, для чего нужны закономерности и их учёт в понимании динамики событий. Так растёт жизнь, сугубо закономерно. На этот счёт и написана книга «Финансовый материализм» относительно экономики и описанный в трилогии «Космическая роза» Муравейник, это веские меры достижимые лишь в преодолении текущих мер в социальной и ментальной плоскостях за счёт понимания и учёта закономерностей всеохватывающего и фундаментального порядка. Дело в том, что для прогрессивного комплексного развития не допустим контингент из людей, которых придётся дрессировать и преодолевать их антагонитстичность/конформность, в Муравейнике должны быть исключительно культивируемые неврологически особи, среди которых будет формироваться массовое устойчивое понимание того, что они делают, как они делают и зачем, что происходит в частности и в целом, какой риск допустим, какой нет, и даже при подобном обществе нужны будут прогнозы, расчёты, контроль и творческие подходы для решения спорадических и впервые выполняемых задач. Для этого нужно и управляемое формирование ЦНС населяющих Муравейник особей с опорой на детальное понимание градаций морфогенеза ЦНС из поколения в поколение. Ведь если строить цивилизацию из дрессированных глупцов, они рано или поздно сломают всю структуру неупорядоченностью поведения и непониманием функциональной значимости отдельных аспектов в целом, поскольку при потребности управления ими будет требоваться жёсткая регламентация, которая при смене поколений или в других изменениях управленческой среды закономерно даёт течь. Дрессировка никогда не даёт настолько эффективных результатов, как прямая заинтересованность и ментальная упорядоченность поведения на когнитивном уровне. Так как при возможности обойти дрессировку сугубо инертным агрессивным поведением и социализацией по фактору коллективной деструкции/саботажа в отношении управленческого строя, либо в отношении несостоятельности/негативных ограничений нависающих над условными дрессируемыми/сдерживающимися, а также при любой подвернувшейся ситуации дающей повод проявления доминации/обретения наживы – срабатывает допущение той формы преимущества/поведенческой инерции, которая протискивается к влиянию/наживе в среде сложившихся устоев. Так разрушилась Римская империя, поскольку настроения рабов и входящих в состав империи племён (зачастую не считавшихся гражданами Римской империи) стали преобладать над теми структурирующими порядками, которые определяли политический строй Рима функционально, что происходило сугубо количественно и доминационно с учётом того, что строй Рима мог иметь к тому времени и в целом существенные недостатки и ситуативные несуразности, что в итоге развала Римской империи (последний языческий оплот определяющий структуру цивилизации в регионах Европы, Ближнего Востока и Северной Африки) привело к затяжному и систематическому откату в религиозные принципы организации масштабных страт населения, то есть к установлению религиозных порядков вопреки государственным и гражданским порядкам обобщающим нормы поведения по принципу юридического права, хотя подобный массовый саботаж имел свои многофакторные основания (демография, политические несправедливости, разлад имперского управления) и в итоге это сыграло на развитие этических норм поведения в Европе спустя столетия. Хотя подобные масштабы переформатирования сознания и этнического состава были во многом негативны, промышленная производительность и уровень архитектурных достижений были сокращены в рамках целого тысячелетия, а многие ментальные плоды деятельности предыдущей эпохи были сметены из памяти полностью, на что показывет факт сложности установления в понимании масс гелиоцентрической модели планетарного движения, хотя понимание этих вещей прослеживаются ещё в Элладе. Язычество отражало социальную природу человека, контуры тех поведенческих типажов и отношений, которыми были наделены люди того времени, что было нивелировано монотеизмом в пользу скрывающих социализацию образов и взглядов (в пользу количества вопреки качествам), утрата чего была вновь воставновлена лишь с установлением юридических принципов дипломатии на международном уровне в ходе Вестфальских соглашений, где сегментирующийся на протяжении тысячи лет монотеизм/мономорфизм вновь породил апелляцию внимания к качествам. Данное событие несколько обернуло взгляды отношений в правовую плоскость, подобно в Римской империи не глядя на политеистическую религию работали юридические своды гражданских/государственных отношений. Подобная проблематика возникает и в современной цивилизационной ситуации на глобальном уровне в плоскости экономики и финансов, где количественный мономорфный и аморфный в градациях фактор начинает преобладать и определять события вопреки качественным критериям обстоятельных закономерностей, деньги стекаются в основном по фактору биогенной инертной доминации, а ни по научным и детальным параметрам результативности, как комплексной, так и частной, что приводит к всеобщему цивилизационному разладу и заставляет вновь обернуть внимание к качественной детализации.

Поэтому материальные критерии сформулированные в книге «Финансовый материализм», с помощью которых можно будет измерить любую функциональность и КПД, как никогда к стати, что может стабилизировать и упорядочить промышленные схемы рыночных отношений, где в случае нехватки финансовых средств и формируемого спроса в логистике динамики/скорости оборота финансов, можно заранее предусмотреть такой дополнительный инструмент форсирования финансового оборота для наиболее своевременного покрытия расходов зависящих от спроса в рыночной среде, что будет иметь вид виртуального клонирования денежных средств напрямую ассоциированный с материальными/документальными финансовыми активами для воспроизведения/поддержания финансов или экономического сегмента промышленности в том случае, если нужно больше номиналов или оборотной скорости денег в контуре финансового обращения на разных уровнях, в разных сферах, или если нужно будет больше людей для реализации конкретных задач использующих одну оборотную ёмкость валюты для её промышленного/функционального/трудового воспроизведения. Но в таком случае клонированные средства/кредиты должны иметь одну форму (условно виртуальную), а их восполнение/покрытие другую (документальную и материальную), то есть виртуальное клонировние должно быть в отдельном денежном контуре и должно быть напрямую привязано к материализованным финансам по типу схематики «космос» описанной в космической розе и финансовом материализме, поскольку валюта космо напрямую отражает материальный промышленный оборот ёмкостных значений экономики, а её виртуальное клонирование (условные кредиты) восполняет лишь финансовую нехватку или нехватку скорости финансового оборота, но и это должно учитываться, поскольку подобные клоны, как и кредитные займы могут съесть КПД экономики впустую ради финансовой прибыли и нефункциональной деятельности расходующей реальные ресурсы, поэтому клон должен иметь такое же значение, как и валюта, которую он клонирует, но будто одна денежная единица находится в двух или в трёх местах одновременно, то есть не теряя и не прибавляя ёмкости, сугубо функциональное восполнение финансового оборота в нужном объёме, это не должно быть похожим на современный кредит, нет процента, нет задолженности, это использование одной денежной единицы или денежной суммы в нескольких местах одновременно и только если в этом есть функциональная потребность, но при этом идёт прямая ассоциация с одной денежной единицей и её материальной оборотной ёмкостью в исходном документальном виде тождественном экономическим индикативным значениям, то есть эти клоны могут аннулироваться на определённых стадиях реализации поставленных задач или при попадании в определённые финансовые регуляционные узлы, либо при достижении определённых состояний, угроз, рисков связанных с нефункциональным обогащением за счёт клонирования. Грубо говоря, когда у вас есть условия, материальные возможности, ресурсы, функциональная потребность, но нет денежных средств, то вам на определённых основаниях выдаётся временный клон отражающий то, что и так у вас есть или есть в экономическом материальном обороте, а при возможности он просто восполняется основательными финансами или аннулируется при реализации задачи и исчерпании назначенной функции (в том числе при рыночном покрытии и коммерческой реализации за счёт спроса), когда появляется финансовая валюта первичной значимости или когда клон достигает финансового регулятора создающего его по определённым критериям и продолжительности действия. Ведь жёсткая материализованная валюта может обращаться не настолько динамично, насколько будет требовать промышленность или финансово-экономическая возобновляемость в важных сферах деятельности, да и присущий людской природе скупой антагонизм имеет свойство тормозить финансовую динамику и препятствовать необходимой финансовой функциональности в реализации важнейших экономических задач или даже обыденных житейских потребностей, хотя для этого и будут сохраняться фиатные финансовые контуры, своего рода государственные гибкие финансовые подушки при взаимодействии с жёсткими финансовыми активами имеющими материальные конкретные критерии ёмкости, но в логике клонирования финансов речь о том, что клоны создаются в одном валютном контуре для ускоренной реализации/создания тех результатов, которые функционально необходимы или имеют гарантиованный КПД/реализуемость и востребованность.

Откуда и современная проблема с рыночным абстрактным богатством, ведь сегодня слово богатый происходит от слова деньги, а ни от слова бог (условно выражаясь, они не аннулируют вовремя созданные денежные клоны или клоны лишающиеся функциональной ёмкости/КПД и при этом остаются в обороте/богатыми, что приводит к смещению промышленной активности в зону пониженной производительности за счёт неравноценной финансовой динамики, для чего и изложена сама схематика финансового материализма, для прямого отождествления финансов и материальной оборотной ёмкости промышленности/жизни, при сокращении ёмкости которых будет сокращаться эквивалентное количество финансов, но более того, при материальных критериях ёмкости денежной единицы появлется инструмент расчёта КПД труда, предприятия, промышленности и всей цивилизации, появляются способы экономического/физического измерения любого результата и действия), но можно быть точнее и применить слово черти, то есть слово «богатый» на сегодня это кощунство, по сути это в преобладающем количестве случаев «чертатый», пренебрежительный и неучтивый в той или иной степени человек, поскольку среди преобладющего числа богатых практически нет людей, которые следуют конструктивным порядкам из поколения в поколение, то есть всегда или пока это не угрожает их безопасности (ведь порядки тоже могут быть ущербными и неучтивыми в пользу интересов отдельных частностей), как и формируется нормальное богатство, наследственно и деятельно в ракурсе наиболее способных наследников, иначе богатство формируется исключительно через пренебрежение нормами и порядками становления цивилизованного общества, в том числе за счёт манипуляции этими порядками в пользу неучтивости приносящей наживу, что при росте таковых форм богатства приводит к всеобщему регрессу и деструкциям.

Поэтому есть спектр массы огромного числа проблем и задач, что решаются и должны решаться на обычном правовом уровне гражданских норм жизни и правоохранительной системы, но которые если не решаются, игнорируются, либо организации призванные их решать не являются эффективными, то это закономерно приводит к всеобщему провалу, поскольку допускаются доминационные инерции деструктивного формата в массовом порядке и экстремизация поведения среди населения, что приводит к привилегированию безперспективных и тупиковых типажов ЦНС, хотя законы и нормативы должны соблюдаться исключительно в рамках обеспеченной нормальными условиями жизни, иначе любая система контроля обретает форму тоталитарного надзора по тем же доминационным критериям поведения с элементами экстремизма, что может сдерживать деградационные и экстремистические процессы внутри общества в проградиентном состоянии, которые так или иначе приведут к провалу по принципу количественного фактора и доминационного детерменизма. За стабильностью копится грязь, если эта стабильность не призвана исключать её на уровне поведения и строения ЦНС. Дело в том, что в глобальных масштабах нет выхода из этой ситуации на бытовом уровне и не будет, подобный выход может формироваться исключительно на самом верху возможностей через организацию промышленных и технологических процессов с задействованием всех сопрягаемых задач, в том числе в юридической, экономической и дипломатической международных плоскостях, в пример чего и ставится Вестфальская система. В рамках одной страны, даже большой и влиятельной, подобная координация (вроде описываемого в моих произведениях ИЭН) утопнет и угаснет, этот процесс нужно сразу выводить на международный уровень, дабы придать ему мощную инерцию и синергию, хотя изначально он будет настраиваться в региональном масштабе, например в районе Европы, где сочленено экономическое взаимодействие множества разных стран Азии, Ближнего Востока, Северной Африки и Европы.

Любое движение и преодоление меры и губительно, и созидательно, в этом заключена динамика, это процесс деформации, изменение локации и топики, но без неё невозможна жизнь, а суть разумной жизни в том, чтоб по большей мере сокращать ущерб и увеличивать результативность. Окончательные и абсолютизированные меры титаничны, материальны, неодушевлены, их динамика полностью предопределена инерцией, а их преодоление божественно, органично, жизненно, одушевлено. Воспевание тех закономерностей, что взрастили жизнь, молитвенно. Даже моллюск выползает из раковины и это однажды его убивает, но благодаря этому он живёт. Каждая вылазка из раковины способна убить и вознаградить продлением жизни, её насыщением или напрасным истощением. Иногда умирает, иногда продолжает жизнь, но и то, и другое одновременно в безпрерывном плетении создаёт жизненный рост. Умирает потому, что живёт, а живёт потому, что умирает, то есть преодолевает смерть и вследствие этого жив, так обстоит химический градиент жизни, где множество гибельных и ущербных нестыковок, отбраковывание которых составляет процесс эволюции, хотя здесь играет роль и статистическое сито в виде ситуативных обстоятельств, что могут быть благоприятны, а могут быть губительны, причём с динамикой смены первого на второе, второго на первое в той или иной степени относительно любой жизненной формации и их взаимодействия. Само рождение, это преодоление мер, преодоление смерти и безжизненности посредством продолжения жизни в виде наиболее устойчивой химической/метаболической комбинации. На смерти индивида ничего не заканчивается, а на его рождении ничего не начинается. Поэтому индивид, как понятие вычленяемое из динамики закономерностей, это бесполезная мера, поскольку она отрезает неотъемлемое от общего и делает сущность данного понятия зауженной, слепой, ограниченной частью отрезанной и болтающейся будучи не способной воссоединиться или соотнестись с целым, с вселенской всеобъемлемостью его ситуации, а ограниченная восприимчивость неспособна воссоединяться воедино с вселенскими закономерностями до тех пор, пока ограничивающая восприятие мера придерживается формы жизни на уровне когнитивной значимости, пока сущность умеренна ею. «Особь или особь человеческого рода» более корректное наименование, словно единица чего-то всецелого, поскольку включает в себя весь антропологический спектр знаний и закономерности природы обуславливающие человека, его морфофункциональные качества, либо формальную единицу и больше ничего, где нет контекста относительно того, делима она или неделима, отдельна или сопряжена с чем-либо. Каждое цивилизационное явление начинается с мысли, с теоретики, с когнитивного сопричастия и понимания динамики событий, остальное же начинается с химической реакции обуслолвенной физическими закономерностями без когнитивного соучастия, сугубо инертным образом, но физическая инерция сама по себе тупикова, хотя с неё начинается всё, но лишь когнитивный фактор посредством произвольности восходящего и творческого порядка способен преодолеть тупик материальных инерций, всё объективно, поэтому когнитивный элемент мышления должен напрямую соотноситься с объективными материальными закономерностями порождающими и обуславливающими его, нежели с субъектными мнимостями личных психоэмоциональных привязанностей. Каждая проблема требует решения, иначе проблемы копятся и съедают цивилизацию вместе с обладателями разума (носители цивилизации на ментальнмо уровне), глупость всегда проблематична и даже настойчива в формировании проблем, глупость имеет свойство обезображивать поступки до непристойности, глупцы, это те, что путают порядок с усердной имитацией дисциплины и привилегий, а также со своими привязанностями, прихотями и эмоциями, что проблематично ровным счётом в каждой ситуации, где данный типаж поведения имеет возможность быть привилегированным или успешным. Мне понятна проблема, которая закономерна, но не та проблема, которая отсутствует, при этом являет себя на почве эмоций/лимбической системы без полноценной когнитивной содержательности аргументов и критериев. Глупцы должны испытвать свою глупость прежде всего на себе, иначе приносимый ими ущерб требует большой расточительности в преодолении последствий такового.

Индивид, это титаническая мера направленная на пресечение роста отщеплением понятий от закономерностей всеохватывающего значения, на избавление от вездесущего, всеобъемлющего, творческого, ведь понятие особи должно напрямую сочленяться с тем, что это за особь, вследсвие чего она являет свои качества и куда устремлена, а индивид это нечто неделимое, но не подразумевающее в своей этимологии прямого сопричастия к своему происхождению и окружающим закономерностям, в отличие от термина особь, который сам по себе порождает вопрос, что это за особь и с чему она тождественна. Титаны гневаются, когда преодолеваются меры, они делают всё, чтоб этого избежать, а боги умиляются, поскольку видят, как к ним тянутся, они протягивают руки тем, кто выбираются из ограниченных устаревших мер, тем, кто рождается и растёт подобно тому, как боги произрасли из титанов к божественному состоянию, но вот дотянутся или нет кидающие вызов вселенскому бездушию, никто не знает, это можно лишь постичь. Поэтому жизнь продолжается и рождается, поэтому жизнь умирает. В этом противостояние богов и титанов воплощённое человеком и в форме всей жизни, в рождении, в росте, в эволюции, в преодолении мер, в пресечении роста и в смерти, сами боги произросли из титанов, так органическая жизнь произросла из неорганической материи. Моллюск так или иначе погибнет и погибает в раковине, но если он ни разу не выглянет из неё, он умрёт даже не начав рости. Ему нужно идти навстречу смерти, чтоб продолжить жить, но при этом избежать гибели, иначе он даже не рождается. Рождение невозможно без смерти, без её преодоления, так смерть невозможна без рождения, гибельность обрамляет форму рождения и жизни, а жизнь прорастая обрамляет форму гибельности.

Немного о Ницше

Никогда не увлекался философией в системном порядке и не являюсь поклонником Ницше или ОШО, но Ницше особа весьма известная в широких кругах населения своим эксцентризмом и гибкой критической мыслью, о нём есть что сказать по части его соображений. Не позиционируйте Ницше как атеиста, это тоже, что позиционировать его, как христианина, хотя откровенные размышления Ницше на предмет теологии явно связаны с его религиозной семьей и религиозным образованием. Современный атеизм вытекает из той культуры и тех градаций, которые попахивают тотальным разложением, как и описываемый Ницше нигилизм, что на его взгляд омрачал пустотой величие явления жизни. Безусловно Ницше подразумевал под богом и его смертью нечто культурологическое, философское, натуральное, нежели атеистическое, а вольнодумие французов на стыке 18-19 веков имело свои яркие проявления, которые захлестнули и социальный строй общества во всей Европе, что тоже не было атеизмом, скорей натурализмом и творческим романтизмом, эмоции шли оттуда, где их не было достаточно, но шли за тем, что их влекло в достаточной степени, что к тому же имело свою функциональную значимость для цивилизации. Сам термин атеизма этимологически алогичен, ведь невозможно быть без бога, если его нет с вашей точки зрения, этот термин отрицает нечто, что не позиционирует. Более внятным было бы обозначить то, что позиционируется и тогда станет ясно содержание позиционирования, но сам атеизм не содержит в себе никакой структурированной формации научного порядка, как и феминизм, который не находит чему себя противопоставить в реалиях, поскольку права женщин на сегодня никак не ограничены, как и права неверующих, хотя если бы эти течения наполнялись чёткими сводами понятий и принципами действий несущих конкретное результативное значение, тогда было бы ясно, что это, иначе некоторая аморфность даёт возможность манипулировать массовым сознанием через информационные маркёры атеизма и феминизма в качестве повода для недовольства, хотя исходно феминимз и атеизм имели свои социальные объективные основания в истории, но сегодня этих оснований нет, поэтому данные вещи похожи на переливание ненужной воды. А сам термин «атеизм» я считаю этимологически неправильным, исторически подобные явления в де/реформации социальной мысли носили название «вольнодумие», что более точно отражало суть данного явления в обществе, в основе которого стоят столпы мышления, такие как Вольтер, Маркиз де Сад, Адам Смит и даже Исаак Ньютон. Тоже самое в отношении женщин, исходно это объективная нормализация положения женщин в гражданских порядках, но на сегодня права женщин не ограничены религией, религия в сложившихся условиях не определяет устройство социальных взаимоотношений за исключением мусульманских стран и отдельных общин с религиозными устоями, но процесс вольнодумия не затронул исламские регионы и подобные общины, причём неврологически, хотя Омар Хайям, Руми и суфии/дервиши были прекрасным примером того, что в исламе есть своя форма вольнодумия.

То, во что превратилось современное общество со всеми атеистами вместе взятыми, вытекает из того мрака, о котором писал Ницше, как о худшем из долгожителей/последнем человеке и нигилизме. Он также писал о том, что сверхчеловек ещё не найден, что его нет, а значит его предстоит найти, либо взрастить, где сугубо в логической последовательности, если человек происходит от нечеловека/животного натуральным образом, то сверхчеловек из человека натуральным образом уже не получится, нет пространства для природных процессов в данном направлении, нет предпосылок для этого среди социальных масс формирующих все условия, а значит на данном пути канатоходца допустимо создание повышенных способностей за счёт техногенной базы, науки и дифференциации цивилизационного вектора для решения сложностей в подобных парадигмальных переходах природы человека именно осознанно, когнитивным и управляемым образом, иначе последний человек всё останавливает раз и навсегда, поэтому он и последний, это конкретное и однозначное определение, дальше происходит либо дифференциация способностей для решения стоящих цивилизационных задач для появления пост/сверхчеловека, либо гибель цивилизации в процессе утраты способностей и их нивелирования глобальными градациями социогенеза на демографическом уровне, то есть природа человека не сделает сама шаг к чему-то сверхестественному в силу отсутствия природных запросов на достижения такого порядка, это должен быть шаг полностью обусловленный когнитивным значением и когнитивной упорядоченной координацией действий глобального значения, что и сможет спровоцировать появление нечто подобного понятию Ницше о сверхчеловеке, которого искал Заратустра (исходя из литературного произведения Ницше) будучи тем самым сверхчеловеком , он искал своё подобие, которое не находил в окружающих людях. Не зря сказана фраза: «по образу и подобию божьему», что показывает качества поведения людей наделённых той или иной формой поверий. Так язычество отражало социальную природу человека, контуры тех поведенческих типажов, которыми были наделены люди того времени, подобно поучительные сказания, что было нивелировано монотеизмом в пользу скрывающих социализацию образов и взглядов монотонных воззрений и поведенческих установок (мономорфизация по количественному фактору). Утрата значения социальных процессов в их проявлениях за счёт монополизации понятий была вновь воставновлена лишь с установлением юридических принципов дипломатии на международном уровне в ходе Вестфальских соглашений. Данное событие несколько обернуло взгляды отношений в правовую плоскость, подобно в Римской империи, где не глядя на политеистическую религию работали юридические своды гражданских/государственных отношений. "Бог умер", эту фразу можно наделять безконечными вариациями значений, иссякание творческого потенциала цивилизации, мельчание людей, смертность пророков, развеивание значения религиозных основ в обществе или исходящих из них признаков бога/искусства/творчества, то есть Ницше предвидел необходимость формирования новых канонов, развитие мысли в направлении воззрений социальных страт, насыщение их новым содержанием и тонами, что происходит по сей день инертно и естественно, он предвидел не столько необходимость, сколько закономерность данных процессов, а это значит, что Ницше допускал присутствие/отсутствие, смерть/рождение бога, то есть он не атеист, а вольнодумец, он придавал жизни творческое значение, вероятно в том видел смерть бога и необходимость рождения нового, хотя философу было свойственно метафорическое выражение назревающих цивилизационных градаций индустриализации и изменения порядков построения общества, в период чего было множество продуктивных мыслителей: Карл Маркс, Густав Юнг, Никола Тесла и многие другие.

Получается атеизм отрицает в большей степени, чем утверждает. Но, в общем, утверждение, которое строится лишь на отрицании, таковым не является, поскольку отрицание само по себе не является утверждением. Атеисты, феминистки, либералы, нацисты, коммунисты и прочая симулятивная конформность вторичного порядка имитации чего-то отжившего своё значение в истории, выглядит как безрезультативное отрицание или конформное использование подвернувшихся информационных инструментов для наживы, мол «мы против» или «мы не такие, мы особенные». Но скажите: «мы за» или «мы подразумеваем определённое решение определённых вопросов», и тогда станет ясным, чего вы не желаете или кто вы. Но получается наоборот, они говорят "мы против", "нам не нравится" и из этого ничего не выходит, кроме верований в свои убеждения на почве психоэмоциональных привязанностей и дурных поведенческих форм втиснутых в доступную колею отрицания или саботажа, а ни в утверждающее деяние создающее само утверждение в виде конкретного фактического аргумента или результата. Атеисты и прочие приспешники разных социальных инерций верят в не меньшую кучу глупостей, чем остальные верующие или неверующие, что пронизывает по большей части все научные аспекты знаний. Меняется лишь обложка социальных маркёров и привилегий, но из этого не получается то, что они могли бы назвать "нам нравится", "мы за" потому что это результативно или обосновано исчерпывающим образом. То есть атеизм как антитеза абсурден, а иначе его нет. Атеисты используют религию лишь как повод для обезьяньего самоутверждения, точно также, как верующие используют бога и свои книги, только атеисты это делают за счёт отрицания/саботажа, а верующие за счёт удержания и утверждения своих позиций или взглядов на вещи. Можно было понять Галилео, Аристарха, Сократа, ведь эти люди открывали то, что отрицает религия или преобладающая социальная среда, они встречали противостояние губительное для них, они были исследователями, первопроходцами в неизведанном пространстве, они превносили новую мысль, идеи. Но они не выставляли себя атеистами, они говорили "мы за", а ни "мы против" и показывали конкретно, обосновано на то, что они называли «мы за». И их противопоставление по отношению к религии или обществу было заключено в том, что они встречали отпор и противопоставление на себе. Но что открывают нового в знаниях так называемые современные атеисты предпочитающие "мы против" и больше ничего (ни тот ли это нигилизм, о котором писал Ницше)? И встречают ли они то противостояние, какое встречали Сократ или Диоген, что давало им все основания критиковать несостоятельность устоев? Именно поэтому мне чужд атеизм, поверия, любые недействующие законы, незакономерные критерии психоэмоциональной значимости и прочие социальные веяния погрязшие в отрицании, в разрушении, в разложении, в игнорировании, в безплодной привязанности, не способные и не пытающиеся обосновывать, созидать немыслимый дар жизни в необъятной вселенной. Социальная среда берущая истоки из дикой, а ни когнитивной среды, отрицает и исключает любые возвышенности, ментальные, творческие, родословные, статусные, что нивелирует качества и упраздняет цивилизационный рост, что похоже больше на трусость или подлость, на величайшую лень, на самую губительную из них, свойственную тупиковому движению жизни к тотальному вымиранию, нежели к восходящему творчеству, будучи в безопасности находить самоутверждение и показывать своё превосходство там, где нет и повода для того отрицания/нигилизма, к безрезультативному самоутверждению без творческих плодов, ради гормональной или социальной наживы, ведь социум строится конформным образом и вскармливает в себе конформизм, что даёт стимул социальным адаптантам безрезультативно имитировать привилегии ради почестей или возможностей социального порядка в инертном следовании за наживой и впечатлениями без когнитивного разбора закономерностей, что приводит цивилизацию в тупик.

То есть, если мы говорим «мы за», мы показываем позицию для конкретного действенного подхода или методологического принципа действия, но когда вы говорите «я против», вы показываете только отрицание чужой позиции или отрицательное отношение к некоторому событию, что зачастую вообще происходит без аргументации и основательных критериев, иначе следует не отрицание, а именно аргументация и предъявление веских критериев показывающих ошибочность или более результативный/обоснованный взгляд на вещи/ситуацию, то есть без кропотливого исследования и восприимчивости к действительным закономерностям/повышенным результатам, мы ведём себя как самые обычные обезьяны, пусть даже грамотные и демонстративно привилегированные/доминантные без явных оснований когнитивного порядка.

Если вы говорите «мы за» показывая позицию конкретным образом и встречаете противостояние, вы создаёте позицию, но даже если вы не встречаете противостояние, вы детерминируете аргументы, принципы, понятия, критерии, опыт, они укореняются, а наиболее успешные так или иначе начинают превалировать и создаётся направление, которое может иметь результат или влияние на ход событий, либо для вас лично. Но если вы говорите «мы/я против» и не говорите «мы/я за», вы создаёте противостояние или ущерб, даже если повода для таковых нет, что есть глупость, ущербная глупость, а такие вещи не должны иметь влияния нигде и ни в какой форме, особенно публичного. То есть это создание и поддержка глупости (безосновательность), попытка выделиться любым удобным и наиболее лёгким способом за счёт эмоций и привилегирования собственной позиции на эмоциональной почве, как обезьяны, зачастую ущербным способом без малейшего обоснования, что может происходить во вполне латентной/скрытой форме. «Мы за» – это обоснование и оно достижимо только в деянии, отрицает оно или утверждает, оно показывает формальное значение и позволяет его критиковать или корректировать, если таковое имеет изъяны, а «Мы против» в отдельности и без исчерпывающей аргументации, это необоснованное и отрицательное явление эмоционального значения и сверхчеловеческого/когнитивного в нём мало. Так устроен не только атеизм, так устроены все ущербные саботирования, так укоренялась любая религия и идеология, на обезьяньем выпендрёжничестве, где толпе преподносится повод для самоутверждения посредством «мы против», что есть возможность наживы без утруждения и без созидания, куда всегда стекается самое инертное и самое ущербное, чего ещё достаточно много среди человечества. И на шкуре этих баранов можно сделать что угодно, если дать им в руки «мы против», а потом дёргать антагонистичные стимулы за ниточки в нужном направлении, как удочку с наживкой. Они ничего не утверждают, не создают, не открывают новые научные свершения, не находят, не исследуют, не познают, они просто отрицают и разрушают, потому что это проще всего. Это нигилизм в чистом виде. Причём это нигилизм в более яркой форме, более выраженный, чем заблуждение частного или социального порядка. Это нигилизм глобальный, поскольку втискивается в любое общество, как в христианское, в исламское, в коммунистическое, в националистическое, в социалистическое, так и в любое другое. Это кульминация нигилизма, его глобализация посредством использования любых идеологий и религий, любых социальных устоев, выбирай, используй, обманывай, наживайся, потом отрицай дальше, но это тупик не просто цивилизации, это эволюционный тупик для единствено известной нам жизни во вселенной, глобальное привилегирование аморфного поведения и когнитивной безосновательности. Для отвода глаз в заполучении наживы через социальные отношения и социализацию используются любые социальные маркёры, как уже укоренённые, религиозные, традиционные, этнические, так и внедряемые политические, субкультурные, информационные, вроде того же атеизма или феминизма. А суть всех этих социальных маркёров в том, чтоб создать симуляцию утверждения, прикрывая им сплошное отрицание и разрушение ради наживы, то есть создание утверждения посредством отрицания/ущерба/агрессии и игнорирования когнитивных критериев, что в корне невозможно и было уже упомянуто – «отрицание не есть утверждение и никогда им не будет, как горение не есть кристаллизация/конденсация, а разрушение не есть формирование». Но давая толпе или бездумным глупцам отрицание превозносящее их, вы возбуждаете и гоните стадо, оседлав которое можно получить желаемое в политических и геополитических масштабах, стадо которое кушает лакомое «Мы против». Много ли создалось на отрицании? Там где ничего не было кроме отрицания, там не было «Мы за», там нет и результатов. Но даже если появляется «Мы за» и оно носит абсурдный отрицательный формат, при этом находит утверждение и закрепляется, то оно может иметь результат, но он может быть ошибочным и отрицательным, а это значит, что в этом утверждении есть существенная доля отрицания и/или игнорирования действительности, что тоже есть некоторая форма отрицания, если она не вызвана проблемами или отсутствием возможности/способности увидеть погрешности. Так и отрицание может иметь положительный результат, но это значит что в нём есть значительная часть основательного утверждения и учёта действительных закономерностей, то есть это отрицание является в большей степени положительным и аргументированным, как любое обоснованное утверждение. А ведь бывает что эффективные и аргументированные результаты не находят утверждений и исчезают, то есть отрицания их нивелируют, отрицания могут нивелировать даже потенциальные возможности и способности, которые никак себя не проявили и в итоге не получают вероятность проявления, так нигилизм и социальный антагонизм съедают цивилизацию. Чтоб утвердить позицию, необходимо её создать, иначе вы наследуете чужие позиции и чужие результаты, вполне вероятно губительно для них или для себя, когда сами не знаете о том, что становитесь «последним человеком», то есть тупиком для известной нам жизни в Солнечной Системе. Одна из худших и самых мерзких форм нигилизма, это отрицание под видом утверждения, это разрушение под видом сотворения. Подобным образом создаётся свобода из рабства, а ни из творчества, добродетель из слепой дисциплины и привычек к простейшим установкам, это утоляет голодное бесстыдное стадо или прихоть, но вокруг социум преобладающе деградирует и подобный подход утверждения посредством отрицания или ущерба сам состоит из деградации, что есть отсутствие способности сознаваться даже в меньшем из зла перед самим собой, и от того многие чувствуют себя комфортно в великом смраде, где плоды творчества и результаты природной среды ещё позволяют наживаться за счёт преобладающего отрицания и бездеятельности, но всё хорошее однажды заканчивается без творческого восполнения/возобновления. Думаю в этом Ницше видел гибель бога. Я уточняю слова Ницше более подробно, если кому не понятно, подвожу к сути происходящее сегодня, ведь никто никому ничего долго не объясняет, если не понятно, в этом промашки образовательной системы, люди должны строить язык наибольшего понимания и восприимчивости, иначе всё тонет в имитации ради наживы, в инертных инстинктах.

Представьте если толпа принимает Ницше или Сократа за своего. Что тогда происходит? Неужели это толпа сверхлюдей? Тоже самое с остальными возвышенностями в истории человечества. Мне видится, что толпа сверхлюдей может появиться лишь из когнитивно возведённой закономерности научного порядка, из структуры ориентированной на растущее творчество наиболее рассчитанной упорядоченностью с наибольшим коэфиционетом произвольной результативности, иначе биология инстинктов или скупая ограниченность/дисциплинарная упорядоченность без оснований не позволит реализовать рост цивилизации и жизни, в этом и смерть бога и противположный данной утрате сверхчеловек, либо выходящий из этой утраты сверхчеловек к другим канонам, к более совершенным для развития цивилизации, к более произвольным в достижении результатов, но при этом более детальным в контроле произвольности для недопущения и минимизации ущерба, отставаний и неучтивости разного уровня, масштаба, продолжительности или спектра влияния. Людская самооценка ужаснейшее и жесточайшее из орудий. И это орудие самое распространённое и ходовое на сегодня, люди привилегируют любую глупость и игнорируют самые важные вещи. Если у тебя вопрос не стоит ребром, тогда у тебя нет вопроса. Интеллектуальная мягкость и социальное соответствие ради конформного потребительства, это удел последних из людей, которые дольше всех живут, как блоха, которую и не прихлопнешь, и она при этом делает всё, чтоб размножиться ещё больше, ещё быстрее, это латентная форма отрицания и ущербности, где даже без явных форм отрицания происходит игнорирование действительности ради эмоций, наживы, привязанностей, но из этого всегда вытекает ущерб, поскольку игнорирование проблем способствует их накопительству и разрушению под их влиянием цивилизационной структуры. Им что Ницше, что Иисус, что Будда, что Кришна, всё сгодится для имитации утверждения во имя отрицания/игнорирования. Это эпоха глобального нигилизма, блошиное царство, в котором перестают возводиться цивилизационные свершения и вершины. Утверждённое действительностью не нуждается в утверждении, как планета Земля или Луна возле неё, эти вещи нуждаются в исследовании и когнитивном содействии, но ни в утверждении, ведь в постоянном вторении нуждается только отрицание, глупцы постоянно твердят одно и тоже без явной функциональной потребности, государственные политические мотивы, национальности, религии, идеологии, уставы и тысячу вещей, которые либо не имеют должной функциональности, либо не имеют её в достаточной форме, даже если это имеет отрицательный эффект, в чём и ущербность безосновательной конформности и имитативности. Это их выдаёт и говорит о бесполезности, о безосновательности, ведь иначе нет надобности твердить прочное, они твердят мягкое, отрицательное, вязкое, но оно всё равно остаётся таким, поскольку их надежд, стремлений за наживой или эмоциональных привязок маскирующих безразличие, неспособность, бездействие и пагубные намерения – недостаточно. Твердят лишь то, что зыбко и шатко, но в таком случае оно должно рухнуть или его нужно преодолеть через творческое утверждение, дабы выстроить нечто прочное, ведь если вы будете долбиться лбом об одну и туже стену, вряд ли ваш лоб станет крепче, а болото от утверждений о том, что это камень, не станет твёрже.

Многие выдающиеся особы предпочитали пустоту, отсутсвие выбора, когда выбор становился между пустотой и мраком. Пустота избавляет от иллюзий и становится извечным стимулом творчества, заполняется избирательным содержанием и значимыми деталями, когда мрак и так полон, но тем, что омрачает и лишает творчества, отвлекает от сути вещей. Мы находим пустоту/избавление только будучи погружёнными во мрак, мрак стимул избавления в соприкосновении с ним, где начинается синтез, творчество, преодоление мрака, сначала посредством пустоты, а далее посредством её наполнения творчеством, но не нужно путать пустоту в свободной восприимчивости с отрицанием и нигилизмом, как и отсутствие возможностей или способностей. Мрак избавляется сам от себя обретая пустоту в отсутствии способов продолжить себя в прежнем виде удобном для случая или отдельных групп людей. Мрак неупорядочен, безрезультативно расточителен и энтропичен, поэтому рано или поздно иссякает, как способ существования и наживы. В пустоте ничего не остаётся коме творчества, мрак нуждается в наживе для продолжения, мрак паразитичен, он не заполняет свободное пространство, которое можно заполнить только посредством творчества, в этом его тупик. Мрак упирается в пустоту рано или поздно в процессе своего роста и истощения творческих потенциалов/результативности, которыми питается, где остаётся только творчество и больше ничего, иначе наступает закат мрака вместе с творчеством, словно дьявол упирается в бога, в необходимость его возрождения или формирования, иначе сам мрак испытвает на себе гибельность, он подходит к инертному кульминационному ультиматуму собственых качеств, так из ада восходит рай, титаты произрастают в богов, из бездушной инерции материи формируется жизнь, хотя могут возникать и периодические откаты в мрак за счёт пожирания им растущих в масштабе плодов/результатов творчества, прежде чем творчество станет абсолютным или необратимым, раз за разом преодолевая мрак в его инертном следовании в тупик, упираясь в пустоту которого вновь воцаряется творчество, импровизация, произвольность, что на определённом этапе/масштабе теряет возможность возвращения мрака сугубо в восхождении на последующий уровень и масштаб творчества, где любая доля мрака становится слишком ущербной. Мрак, это важный элемент созидания, но только в несовершенной и несозревшей форме созидания. Так ад неотъемлем от рая, рабство от свободы, а между ними пустота, они не могут соприкасаться, но их нет друг без друга. Мрак породил творчество. Свобода рождается из творчества протискивающегося сквозь ограничения, лишения и рабство, но не в пустоте, пустота обнажает выход перед взглядом, но не создаёт его. Бог, это дьявол. Дьявол, это бог. Не будь у дьявола потребности быть богом, бога бы не было (метафора), дьявол упирается в потребность измениться, иначе исчезает в пустоте, перед которой предстаёт будучи царителем мрака, когда мрак не в состоянии продолжиться в прежнем виде, когда упиваться нечем, когда не остаётся иного подхода, кроме творчества, что и взращивает из титана творца, из дьявола бога, из бездушной инерции материи жизнь, из бездумной жизни разумную жизнь, из разумной жизни то, что предстоит сотворить нам, либо исчезнуть раз и навсегда вместе со всем живым вокруг нас. Смириться с мраком и гибельностью могут только те, что пали ниже дьявола, ниже животных, даже дьявол бы не устоял перед возможностью вырасти в бога войдя в творческую обитель, когда не остаётся выбора, это единственный путь, без вариантов, без выбора, когда единственный вариант, это рост через созидание, иначе все варианты исчезают раз и навсегда вместе с единственно верным вариантом. То есть дьявол суицидален, если не стремится стать богом через творчество, поскольку рано или поздно упирается в собственный предел и безвыходность мрака, которые преодолеваются исключительно творчеством, иначе дьявол бы смирился с собственной беспомощностью и необходимостью вымереть, то есть признать себя равным отсутствию, мол нет никакой разницы, безвольная материальная инерция или форма имеющая возможность произвольных действий, но продолжая себя он не может не встать на путь творчества, иначе исчезает и признаёт свою мелочность и несущественность в отношении сущего бытия, то есть для него пасть жертвой собственного пресыщения и прихоти слишком низко, поэтому кульминацией данной сцены является творчество, в случае несостоятельности которого исчезает весь сюжет вместе с актёрами.

Соотношение воин/мыслитель/обыватель

Мыслитель не должен держать в руках оружия если тот, кто его держит, не способен заменить мыслителя в его способностях. Ну, а если воин способен заменить мыслителя на уровне мышления, значит то вовсе не мыслитель, то воин, либо тот, кто должен быть воином или по неспособности быть ни воином, ни мыслителем, быть обывателем. И наоборот, если тот, кто находится на месте мыслителя, может быть заменён наиболее продуктивным и плодотворным действием мысли, значит то не мыслитель. Даный принцип прежде всего стоит применять к политикам. Мыслитель должен определять своё участие в войне обращаясь к мудрости, поскольку если мыслитель погибает, его некому заменить, если его помыслы порождают то, что не порождает никто иной, а заменить воина лучшие из рода мыслителей способны всегда. От смерти мыслителя проку нет. Смерть мыслителя на войне, это смерть воина, поскольку мыслителями не умирают на войне, там умирают только воинами, даже если они из числа мыслителей. Оружие мыслителя, это мысль, война в его разуме, смерть в его созерцании приносящем то, что не принесёт оружие в его руках.

Жизнь есть почва для роста жизни, для её насыщения и дифференциации, любая форма жизни на планете Земля в сегодняшнем виде питает в том или ином формате другую жизнь

Химическое и вирусное воздействие на организм обусловлено тем, что молекулы и вещества внедряющиеся в него, встраиваются в его систему циркуляции, то есть имеют схожий или аналоговый элемент в самом организме, то есть мы подходим друг другу, потому, что сродни исходим из одного истока. Вирусы, это молекулярные частицы, которые с самого начала участвовали в образовании жизни, имели дифференциацию, и мы можем наблюдать в той или иной степени даже сегодня множество этапов формирования жизни, от первых белков и аминокислот до сложных многоклеточных организмов. То есть формирование жизни является следствием образования условностей, нарушая которые или меняя которые, меняется сама жизнь, либо вымирает. Но в любом случае по мере роста и адаптации жизнь подчиняет себе условия окружающей среды, элементарно/химически, фокально или глобально (как вирусы или шимпанзе), воздействует на них адаптируясь к ним, иначе ни одна форма жизни не существует. Изначально жизнь подстраивается под условия, полностью являясь их продуктом, но в ходе адаптации и роста начинает воздействовать на них, а потом пересекает определённую черту, за которой начинает подстраивать условия под себя, то есть творить их в большей степени, чем быть сотворённой ими, что тоже имеет стадии, инертную/инстинктивную и разумную/когнитивную (о процессах чего и о переходе из одного в другое было скзано достаточно много в книгах, которые я пишу). Жизнь в целом это то, что создаёт условия даже в самых простых формах, возникая из условий, которые меняются в ходе такового возникновения, жизнь это наиболее продуктивное следствие синтеза условий, поскольку синтезирует их из себя, собой, изначально инертно и химически/безсознательно, но по мере роста увеличивая и возможности/масштаб произвольности, иначе жизнь исчезает и не продолжается останавливаясь на определённом уровне и масштабе возможностей, жизнь возможна только в форме прогрессивного роста, а его остановка знаменует ущерб того или иного масштаба перед дальнейшим ростом в другой форме (кон/де/ре/трансформация) или иначе это полное исчезновение жизни. Например почва и кислород в том виде, в каком мы их имеем сегодня, это продукция целиком принадлежащая заслугам жизни и это один из последних урвоней органических возможностей в виде питания, из органической почвы растуту более насыщенные растения, более сложные формы жизни и это даёт больше возможностей жизни в целом для дифференциации и роста, которая уже передвигаясь питается растительностью, а всеядные и хищные формы ещё на порядок возможостей выше, чем узкоспециализированные в формах питания, а когнитивные формы питания за счёт технологий, энергии и знаний, это наивысшая форма возможностей и питания, которая развивается уже по другим принципам и закономерностям, имеет свои стадии и уровни, где идёт подчинение органических функций когнитивным функциям наивысшей продуктивности, нежели когда преобладание органических функций над когнитивными исключает когнитивную продуктивность, либо ограничивает её. То есть жизнь создаёт условности способствуя росту жизни вскармливая себя собой. Жизнь заполоняя среду создаёт условия для наиболее универсальных форм, порождает наиболее совершенную жизнь, наиболее сложную в последовательностях метаболизма и построения морфофункциональных цепочек, продукцией жизненных условий, которые являются наиболее насыщенными и богатыми, чем те условия, в которых зарождаются первые формы жизни или предыдущие, хотя безусловно не исключены и регрессивные откаты приводящие к вымиранию и сокращению возможностей жизни выживать в целом феноменологически. Это можно заметить не только по разнообразию жизненных форм, но и в рамках одного органического вида жизни. В пример чего возьмём человека, как самого успешного и универсального создателя условий впитавшего в себя все последовательности жизнеобразования, начиная от вирусов, микроскопических грибов, бактерий, пептидов и аминокислот, заканчивая млекопитающими с самой развитой нервной системой (изначальные и передовые), где можно видеть аккумуляцию знаний и выработку способностей (как одна из форм условий и формирования условий для вскармливания роста/адаптации). То есть один органический вид так или иначе становится наиболее универсальным и начинает дифференцировать условия в себе, в рамках своих возможностей и воздействия на окружающую среду создавая почву для этой дифференциации. Но проблема человека в том, что он ещё в большей степени подвластен условиям и инстинктам, чем условия и инстинкты когнитивному способу организации (неважно какие условия, органические или неорганические). Человек ещё не пересёк ту черту, за которой создание условий преобладает над подвластностью им, где глобализация и дифференциация влияния в человечестве начинает становиться количественной, то есть происходит очередной откат от когнитивного способа организации к инстинктивному, от одушевлённости к химической инертности посредством количественной и доминационной мономорфизации исключающей дифференциацию роста жизни по восходящему пути её когнитивизации. Люди до сих пор подобно блохи на теле планеты не влияющие на неё управляемым осознанным образом в достаточной степени для последующего роста, а значит не влияющие на неё благоприятным образом, в том числе и на себя, что есть эволюционный тупик, если не формировать когнитивную дифференциацию жизни техногенным и изолированным от пагубных градаций образом. И в случае с человеком речь идёт о сознательном воссоздании условий, в устремлении побуждений разума способного строить жизнь наиболее продуктивно для неё, нежели о том, что подобно сложению почвенного покрова с истечением миллионов лет, как в случае с животными и растениями. Мы видим столько разлада в человечестве потому, что человек отрывается от обусловленности посредством творчества, но ещё далеко не полностью дифференцирован в направлении когнитивной организации жизни, и это отслоение происходит неравномерно, беспорядочно, слабо и спорадически, а порой пресекается самим человеком находящимся ближе к животному, его обусловленностью инерцией инстинктов, более весомой для него, чем творческая способность и её плоды.

Один из масштабных и массовых примеров подобного отслоения вне рамок одной живой формы, это теплокровные или выход передвигающихся самостоятельно организмов на сушу. Теплокровие, это адаптация организма к низким температурам, то есть генерация тепла и его накопление организмом посредством более эффективного метаболизма в среде, где термальные условия не совсем благоприятны для него, недостаточны или нестабильны, это стало очень важным шагом в эволюции жизни, сделавшим её менее зависимой от окружающей среды, то есть наиболее приспособленной и универсальной в приспособлении. Однажды генерируя и аккумулируя тепло жизнь пришла к синтезу и аккумуляции информации (возможностей) в виде человека и более объёмной ЦНС. Жизнь естественным образом метаболической инерции пытается оседлать материю и окружающие условия покрывая их собой, адаптируясь к ним таким образом, что это позволяет быть менее подвластной им, чем жизнь ей, играя возрастающую определяющую роль за счёт детерминизма разных органических уровней, эта дифференциация не более, не менее, происходит сугубо химически, устойчиво в стабильной среде, но не имеет никаких гарантий сохранности, поскольку любое химическое соединение и молекулярная форма подвергаются деформации или деструкции, а чем сложнее форма молекулы/химического соединения, чем сложнее последовательность структуры материи, например как у органики (самая сложная форма материи), тем больше она подвержена деформации и деструкции. Сама жизнь, это динамическое формальное отслоение, выделение, дифференциация, детерминизм, который не бывает фиксированным окончательно и тотально устойчивым, его устойчивость может выражаться только в динамике, в росте переходящем в когнитивный охват прогрессирования органических возможностей. Но когда дифференциация происходит в рамках одного вида, который целиком подвластен условиям, но при этом целенаправленно воссоздаёт их (хоть и руководствуясь по большей части только животными стимулами), то вместе с тем выявляется множество сложностей, которые необходимо преодолеть для масштабной дифференциации формы жизни уже на цивилизационном уровне, иначе рост жизни тормозится и останавливается, что приводит к её вымиранию, поскольку надеяться на то, что однажды некие тушканчики вырастут мозгами и сфоромируют более совершенную цивилизацию, не приходится, ведь появление другой цивилизации/разумной жизни на нашей планете практически невозможно даже из высших приматов, поэтому если человечество не справляется с этой задачей, это приводит к неминуемому закату известной нам жизни во вселенной, но самое значимое в этой ситуации то, что ответ на данный вопрос будет сформирован ближайшие десятилетия, делает ли цивилизация шаг в сторону высшего порядка организации биоегнных процессов, либо инертно продолжет путь в пропасть. Большинство людей и целые страны обусловлены теми вещами, которые препятствуют росту и дифференциации новых форм жизни в рамках одного вида, поскольку эта новая форма естественным образом отстаивается в ходе выработки новых способностей и преимуществ, которые многое меняют в той инстинктивной целенаправленности человека в сторону наиболее преимущественных и результативных качеств, а именно когнитивных, которые систематически на протяжении тысячелетий присекаются наиболее примитивными формами мышления/поведения, поскольку творческие навыки зарождались в основном в природных условиях вне масштабных социальных инерций конформного мономорфизма. Таковое положение вещей в ситуации глобализированности человечества обретает формат последних возможностей цивилизации взойти к иному уровню организации, поскольку более линейные формы поведения дотягиваются до любой наживы и отсекают каждое проявление развития, когда творческие навыки требуют функциональной упорядоченности, либо отсутствие жёсткой социальной обусловленности глупцами, нежели биологической конкуренции лишающей социум прочных основ, которые становятся невозможными с животноподобными формами ментальности исключающими всякое творчество из цивилизации, так как цивилизация выглядит в их глазах скорее кормушкой или наживой, а ни способом масштабной координации построения жизни. Доселе рост управленческих возможностей происходил инерто с ростом глобализации на плодах изобретательской деятельнсоти тех людей, которые имели социальное и физическое пространство для развёртывания своих способностей в продуктивном ключе, в добавок к тому, что это были люди, которых не искоренила глобальная коллективизация мельчающих ментально масс, поскольку некоторая свобода действий позволяла им выживать, хоть и порой тяжело, но сегодня этого пространства нет не глядя на товарное изобилие, что в логике вещей должно увеличивать возможности, а ни сокращать, особенно по части творчества и изобретательства. Всюду тесная социальная среда и она везде обусловлена количественным фактором ментальной конформности/антагонизмом, но этот фактор нарастает вместе с социальной теснотой, которая исключает любые способности повышенной продуктивности. А поменять многое одномоментно не получается, это невозможно в подобных ситуациях там, где во всём превалирует одна биологическая форма под разными костюмами, но более того, в рамках этой органической формы происходит детерменизм в сторону примитивизма, конформизма, наглости, агрессии и экстремизма по определяющему количественному фактору (мономорфизм и социальные градации по направлению мономорфизации/сокращения полиморфизма), который закономерно обуславливает любые возможности, но это происходит уже на уровне более плоского мышления/способностей и в глобальных масштабах, а глобальный масштаб это последний рубеж для подобных тенденций, поэтому если эта проблематика не решается, то не решается уже ничего и никогда. В этом противоборство животного в человеке и творца в человеке, они с трудом находят компромиссы и это пагубно, поскольку животное пытается оседлать то, чего не способно сотворить, понять и даже распознать, тем уничтожая и себя (обезьяна с гранатой), когда творец не находит непреодолимых преград ни в чём, кроме социальных преград, которые способны полностью исключать творца. Творец обусловлен животным и ничем более, то есть не может полноценно дифференцироваться, поскольку это животное тотально главенствует на планете. Представьте, что стадо буйволов приходит в одну из стран и устраивает вооружённый переворот государственности, потом получает рычаги давления на весь мир, хотя они не способны понять даже то, что земля круглая и вращается вокруг Солнца. Но ведь этого не происходит, коровы нам ничего не навязывают и не обуславливают нас, скорей мы ими обусловлены как ценным источником питательных веществ. И проблема людей в том, что они постоянно друг другу что-то навязывают, пытаются доминировать и быть во главе во что бы то ни стало, без участия разума и придания значимости научным закономерностям, без понимания того, что земля круглая и вращается вокруг Солнца. В человечестве крайне недостаточно когнитвиного элемента в поведении и координации решений, а это значит, что на сегодня количественный мономорфизм может положить конец цивилизации. А с современной транспортной и коммуникативной информационной системой ускоряется процесс глобализации человека как биологического вида, а ни когнитивно заданного управления и прогнозируемого результата, то есть по биологическим критериям, нежели научным, вследствие чего и происходит мономорфизация, затираются различия способностей, способности уравниваются даже при явных отличиях, вытесняются или уничтожаются самые яркие и плодотворные навыки. Я бы назвал это даже не глобализацией, а замыканием, как с ослепшими пещерными рыбами, которые рудиментировавшись лишены всяких биогенных перспектив, но только в человечестве это происходит когнитивно, человек лишается когнитивного сенсора, который служит самым существенным инструментом адаптации среди живых форм, это пищевой уровень высшего порядка, наиболее масштабный в возможностях роста жизни. Именно ментальное мельчание пагубно для творца в человеке, поскольку он ещё не дифференцирован и в подавленном меньшинстве, но в виду таковых тенденций ему вряд ли удастся отслоиться в эффективном формате и человечество просто застынет во мраке зверских стимулов. Почва и условия, знания и способности готовы для выделения новой формы жизни, наиболее универсальной и эффективной (в данном случае в рамках одной живой формы), но препятствия здесь гораздо иного рода, чем те, при которых появлялись медузы, грибы и даже наиболее разумные из рода людского. Медуз или грибов множество разновидностей в рамках одного царства, которые между собой даже уже не пересекаются, то есть они отслоены друг от друга по конкретным качествам. А с человеком всё сложнее, он глобален и пересекается сам с собой по всему миру. Это в определённом ракурсе способствует росту, отслоению и дифференциации (не всегда положительно), но в основном наращивает мономорфность биогенного порядка, поскольку так или иначе начинают преобладать качества дающие наиболее выгодную жизненную позицию, качества которые отстаивают имеющуюся позицию по биологическим, а ни когнитивным законам, не творческую позицию, поскольку творческая позиция не удовлетворяет биологические стимулы, а биологические стимулы не удовлетворяют творческие формы поведения. Данная неудовлетворительность происходит до тех пор, пока творческая плодотворность не приносит еду или не поощряется социальной средой не глядя на то, что систематизация науки/сложного мышления не даёт мгновенных результатов, для этого нужны длительные масштабные цели и гибкие подходы корректирующие любые возникающие неувязки, чтоб не упираться в масштабные тупики в области науки и технологий. Главное, чтоб запросы окружающей среды и поощрение творческих результатов были объективны, а ни субъективны/абстрактны, иначе рост невозможен, поскольку он всё же не субъективен. Субъективного роста не существует, ведь в дикой среде выживает тот, кто адаптируется, а ни тот, кто мечтает адаптироваться. Теоретика имеет определяющую роль для начинаний, но только если соотносится с действием и результатом, которые приводят к росту возможностей, иначе это удобное социальное абстрагирование с целью наживы, хотя люди могут учиться, тренироваться, пусть асбтрагируются сколько им угодно, но это не должно определять судьбы или влиять на ход вещей, если это глупость инфантильных помыслов или форма обучения/выработки навыков, только результативные методологии имеют право на применение, результативность которых соотносится с фактами и исчерпывающим набором аргументов/критериев. Здесь тоже проблема, поскольку человек пытается расти именно субъективно, а ни объективно, то есть стремится заполучить как можно больше, понимания и предоставляя когнитивных аргументов для того как можно меньше, полагаясь на социальные критерии, на бездеятельных футурологов, психологов, бизнес консультантов и прочих шарлатанов не имеющих ничего общего с систематизацией структуры знаний в опоре на действительность, слагающих красивые фразы или привилегированный вид, но при этом не ударяющих палец об палец, нейрон об нейрон, чтоб понять или сделать что-то в этой жизни целесообразным образом, это абстрагирование с целью наибольшей наживы при наименьших утруждениях, результатах и действиях.

Если смотреть чуть под другим углом, то всё что дифференцирует в человеке новые качества уходящие в сторону роста, а ни упадка, это в некоторой степени препятствует росту и дифференциации в дальнейшем, если не выделяет устойчивый вектор социальных градаций и условий жизни, поскольку человек обусловлен голодом в большей степени, чем побуждением его удовлетворить наиболее приемлемым методом, есть много условностей, которые ограничивают дальнейшее развёртывание масштабного перехода цивилизации от животного к творцу. То есть животное в человеке преобладает над творцом в человеке глобально. И препятствий намного больше, поскольку зверь тотально преобладает во всех стимулах и тенденциях человечества. То есть мы живём в мире, где целиком правит человек, в котором зверь преобладает над творцом, и всё, чтобы не происходило по его воле или вокруг него, не приводит к отслоению более совершенной формы, поскольку он господствует и на сегодня глобален в своих качествах, хотя все предпосылки имеются для когнитивного детерминизма, как органические, так и информационные/технологические, относительно способностей и возможностей. Это вопрос сложный, сумеет ли дифференцировать себя жизнь в сторону роста из человека или не сможет. Сам человек этому препятствует, поэтому эта форма должна пробиваться, как росток сквозь асфальт, но проблема в том, что это процесс отрыва и отслоения от обусловленности тем, чем обусловлено всё живое. Это первые шаги к границе, за которой воссоздание среды превалирует над подвластностью среде, это отрыв от биологических стимулов выживания к порядку восхождения жизни во вселенную через рост возможностей и способностей, но не избавление от биологических мотивов, поскольку это частичный и плавный процесс, и по сути любая жизнь есть биологическая форма, но речь о преобладании когнитивного фактора в поведени и организации жизни относительно зрелых осознанных особей 25+, которые до созревания должны быть под полным контролем для недопущения пагубных поступков, обучения и выявления неврологических навыков/склонностей, что не должно создавать дискомфорт, но они должны быть осведомлены о контроле, чтоб подвести все события под конкретную определяющую черту, насколько особи подвержены всем формам влияния и насколько сами вырабатывают свои решения, поступки, результаты с учётом возрастных изменений. (Термин «биологический» в метафоричной интерпретации означает «не превосходящий животное»). И вся проблема в том, что мы живём в целиком биологическом (зверском) обустройстве социальной среды, но пытаемся выделить не биологическую форму роста, превосходящую все предыдущие этапы жизни не только адаптацией, но и способностью произвольно/осознанно задавать ход этой адаптации во всеобщих масштабах цивилизации, чего ещё не случалось в человечестве, но иначе в меньшем машстабе это невозможно, не сработает, поскольку не преодолеет количественный мономорфный детерменизм человеческого вида в биологическом контексте, который становится глобальным и более тесным. Хотя таковые проблески имелись уже неоднократно, они утопали и приглушались толпой буйволов не знающих, что Земля круглая и что она вращается вокруг Солнца, не желающих того знать, поскольку не способны понять или осмыслить значимость того, словно блоха не знает, что она на кошке или собаке, не знает, что пьёт её кровь, она это делает инертно/химически без малейшего когнитивного соучастия, откуда и выплыл термин «Блошиное царство», так современный человек воспринимает свою среду обитания и вселенские закономерности, можно сказать, что не воспринимает вообще, поскольку не учитывает их в цивилизационных организационных процессах и в своём поведении. Ведь в науке и любом когнитивном явлении нет ни одного биологического (зверского) стимула, это плод творца в человеке, который издавна пытается отслоиться/взойти естественным образом, найти решения вопросов и преодолеть ограниченность зверсокго порядка, примерно так, как это происходит с медузами или грибами имеющими тысячи совершенно разных видов отличающихся друг от друга. В человечестве этот процесс должен произойти неврологически, поведенчески и исключительно технологически/когнитивно, иначе даже не о чем говорить. Но в виду выхода за пределы животного в сторону созидателя, в виду того, что человек в своём животном виде стал глобальным и доминирующим видом на планете, его преодолеть и превзойти в эволюционном плане будет сложнее всего, (последний человек живёт дольше всех, живёт либо окончательно до вымирания, либо дольше всех преодолевается восхождением разума на новые вершины возможностей). Но это должно произойти, иначе жизнь, которую мы знаем, вымрет, а суть жизни как таковой будет утрачена, поскольку она заключена в росте и продолжении (распространение через рост и развитие, что логически устремлено во вселенную через когнитивный фактор наращивания КПД/пищевых возможностей, то есть к безконечности и безсмертию). Эта суть во многом уже утрачена человеком в связи с его отрывом от животных стимулов, но не в сторону их обуздания, а в сторону ущерба собственной среде обитания и собственной форме жизни в пользу именно животных линейных стимулов, нежели в сторону превосходства над зверем в человеке. Человек частично превзошёл зверя, но остался им в преобладющем числе и этот зверь согласно своим инстинктам бессознательно губит всё, что он превзошёл (доминационно нежели качественно, что проявляется и количественно/глобально), то есть действует инертно, а ни осознанно. Человек единственный вид, на котором биогенный качественный/дифференцированный рост остановился в связи с тотальным господством на планете, но при этом он не вымирает от этого быстро, то есть дальше либо регрессия/следствие данной остановки, либо восхожление, даже если численность населения на планете будет расти, что принципиально не меняет тот тупик, который уже явил себя в демографических масштабах и социальной форме, то есть данную проблематику принципиально не меняет ни прибавление населения на 30%, ни его убавление на 30% (притом резкое сокращение населения на более чем 30% без качественного подхода, это провал всего и вся, поскольку обрушит сложившиеся техногенные цепочки завязанные целиком на глобальные рынки и обусловит промышленный откат цивилизации, поскольку такой процесс в любом случае преобладающе аморфен/неизбирателен, проблему решает только качественный дифференцированный подход вокруг решения проблемы, если дифференцируется в качестве решения, а прибавление населения на 30% увеличит количество нищеты, но также не решит данную проблематику, поскольку она пролегает с одной стороны во всеобщем масштабе и промышленном КПД всей цивилизации, но с другой стороны исключительно на уровне детальных критериев качеств в уже функционирующих структурах общества, в том числе относительно поведения/ЦНС, это не количественный вопрос относительно того, что не определяет сложившиеся функции, это качественный вопрос относительно определяющего формата). На демографическом количестве населения в рамках грядущих десятилетий безсмысленно концентрировать управленческие ресурсы, посколкьу вопрос заключается в том, находит ли цивилизация вектор для роста в масштабном и качественном виде дифференцирования или не находит и следует к вымиранию, где +/– 30% населения никак не влияет на решение этого вопроса, поскольку решение данного вопроса пролегает в плоскости 100% или 90% населения, а концентрация внимания и управленческого ресурса на демографической ситуации в данном виде отводит возможность решения сложившейся задачи выживаемости жизни посредством детерминирования когнитивного элемента в цивилизационных масштабах, поскольку общее состояние численности населения пролегает в плоскости количественного формата, а ни качественного, когда проблематика заключается именно в плоскости качеств, в том числе демографическая, где не происходит увеличение или убавление населения в пользу качеств, оно как убавляется, так и прибавляется в большей степени в пользу количества или плоской доминации идущей всегда на пути количества. Вот в чём проблема. Вариации рецептов решения этой проблематики описаны в литературных произведениях, которые я пишу. Достижения должны давать возможность решения проблем, а ни ограничивать их решаемость, в чём и заключаются разные стороны техногенеза, они увеличивают возможности, но зачастую ограничивают решаемость сложных задач антагонистичностью поведения людей руководствующихся технологиями.

Любая жизненная форма адаптируясь к специфическим условиям вымирает, когда эти условия выживания перестают существовать или приносить выживаемость, поскольку любые предельные/неизменные условия являются тупиком для эволюции, условия должны меняться или жизнь должна их менять и адаптироваться к ним для выживаемости самостоятельно, в этом и суть, что по мере адаптации происходит разветвление жизненных форм, ведь кому-то выжить в таком случае всегда удаётся, тому, кто адаптировался иначе и к другим условиям. Но на глобальном уровне, эта адаптация стала предельной для биогенных градаций поведения человека и по своему специализированной, дальше адаптирваться практически не к чему и разветвляться негде, идёт мономорфизация/сокращение морфофункциональных качеств ЦНС, дальше только вымирание или космос с Муравейником, то есть либо когнитивизация в формате биогенного детерменизма/эволюционного ответвления, либо вымирание в процессе мономорфизации. Но биологически залезть в космос невозможно, это возможно исключительно когнитивным способом построения жизни, то есть вектор дифференциации жизни по направлению в космос, является и естественным/биогенным пространством для дальнейшего разветвления форм жизни в качестве выживания, но является к тому же и когнитивным, поскольку понять это и сделать шаг в сторону космоса можно исключительно на когнитивном уровне и в масштабе цивилизационного преобладания. Так продлевается и распространяется жизнь в целом, так обстоит направленность цивилизации и человечества. Произвольность адаптации создаёт всё имеющееся разнообразие жизненных форм, за счёт чего жизнь продлевается и эволюционирует, что на сегодня ограничивается в отношении человечества в мировых масштабах с одной стороны глобализированностью человека, как биологического вида, с другой стороны отсутствием экспансии в космос и дифференцирования нового человека на Земле для освоения космоса, что приводит к вялотекущему сокращению видового разнообразия в рамках человечества, если не сделать новый адаптационный/дифференцирующий/детерменирующий вектор восходящего цивилизационного порядка. Как в случае с медузами или грибами, где например вымирание подосиновика не повлечёт вымирание белого гриба. Человек целиком и полностью адаптирован, рост остановился и даже происходит откат обратно в джунгли в связи с тем, что превосходство над животными используется животным в самом человеке, а ни творцом. Что дальше? Что нужно? Дифференциация. Адаптация к стимулам выходящим за пределы зверских качеств к творческим. Необходима дифференциация роста и создание полноценных стимулов масштабного цивилизационного значения. Естественным образом это не произойдёт никогда, как и не происходит, поскольку следуя целиком за биологическими стимулами не получится их превзойти, нужно следовать за их пределы, но на их силе, как на тяглых животных. Животное в человеке не способно выйти за рамки собственных привязанностей, они обусловлены строением ЦНС, лишь только проблёскивающий творец должен преодолеть зверя в себе и далее во всём мире. Иначе условия выживания в любом случае изменятся и отсутствие дифференциации новых и более совершенных форм поведения/мышления внутри человечества будет стоить человеку вымиранием или масштабными утратами. Одно из важнейших направлений в данном вопросе, это космос. Но опять же, космос очень туго осваивается в текущем мироустройстве из-под биологических стимулов имеющих глобализированную и замыкающуюся форму, которые оседлали все творческие побуждения до стадии обездвиженности. Но должно быть наоборот, творческие стимулы должны оседлать биологические. То есть, ни неокортекс ради лимбической системы (против последовательности роста), а лимбическая система ради неокртекса, в последовательности роста и когнитивизации цивилизации. Ведь в биологическй среде чаще всего происходит допущение, нежели созидание, поскольку инерция инстинкта задействует возможность нажиться/ограничить рост вместо возможности осмыслить наиболее плодотворный порядок вещей, особенно если нет неврологической предрасположенности к осмыслению, что присуще многим и тем более многим из числа нисходящих демографических градаций в неврологическом контексте.

Неврологические пики творчества подобно грибы, они дают всходы, их собирают и происходит застой, в особенности если речь о социальной среде с растущей плотностью и ограничениями на поведенческо-ментальном уровне, что не просто не даёт творческих ростков, а исключает их даже там, где они есть или могли быть. Если брать историческую ретроспективу, где были условия миграций и свободного пространства не глядя на тяготы тёмных времён, что естественным образом формировало периоды восхождения творческих навыков и деформацию общества, но в складывающейся на сегодня социальной среде в течении 20-21 века происходит подобно последний сбор урожая, где если не реорганизовать культивацию навыков по неврологическим/поведенческим критериям, то это приводит к закату цивилизации, поскольку пики ЦНС дающие множество прогрессивных шагов/достижений для всеобщего положения дел просто начинают съедаться количественным фактором вокруг них, бездумно и инертно, что и обозначается в данном материале, как мономорфизм и инертная градация к мономорфизму. Это пищевой алгоритм доминации в синергическом выражении выравнивающий наиболее нелинейные формы поведения (не проявляющие пищевой алгоритм доминации экстремистичным, антагонистинчым и агрессивным образом даже в латентной форме, что не оставляет им шанса в случае количественного и ситуативно влиятельного преобладания противоположных форм поведения/ЦНС на планете, если они не противопоставляют себя таковым достаточно эффективно), к которым относятся все творческие способности в ЦНС, что на уровне глобального замыкания социальной среды по фактору количественных значений приводит к исчезновению творчества неврологически, если не создать пространственный вектор для его дифференциации и устойчивой адаптации в виде определяющего/детерменирующего формата политико-экономической организации в масштабе позволяющем вывести биогенную градацию на уровне всей цивилизации, что закономерно может привести к развитию человечества вместо его заката.

Если вы не меняете своё поведение перед исчерпывающими аргументами того, что данное поведение исключает выживание цивилизации, вы даёте все основания менять вас любым доступным способом тем, кто стоят на позиции выживания цивилизации и жизни в целом.

Если не так, то посмотрите в зеркало и задайтесь вопросом – достойны/имеете ли вы основания исключать жизнь во всеообщих масштабах, в том числе своих потомков? Ваше дело не быть разрушительными, вот и всё, это не тяжело. Любая деструкция подлежит исключению из цивилизации, как вялотекущая обобщённая, так и частная спорадическая, на этом строится каждый закон разумной жизни, а это уже имеет сложности в систематическом воплощении, в том числе силового характера в отношении деструкции, но иначе деструкция без её исключения разрушает всё и навсегда, как быстро, так и медленно. Не нужно ставить себя перед выбором.

Сбои работы головного мозга связанные с имеющимися нарушениями включая любого рода этиологию

Шизофрения в проявлении психического автоматизма является воспоминаниями и ассоциациями в целом, которые не подвластны должному контролю, осознанию в качестве их неадекватности или недостоверности. Отсюда и само проявление автоматизма в виде бреда воздействия, подвластности запредельному и прочих мыслительных искажений из-за отсутствия способности следить за ходом мысли, то есть сбой переключения внимания и мотивации в биоритмических системах регуляции поведения, мышления. Это неспособность воздействовать на ритмику и интенсивность работы отдельных участков мозга при их существующих или проявляющих себя нарушениях, в зависимости от патологии, на биохимической, токсической, электромагнитной, социальной и морфофункциональной почвах, что зачастую сопряжено в том или ином соотношении и имеет многофакторную этиологию. Отсюда галлюцинации, бред и множество других симптомов психических заболеваний. То есть так или иначе вне зависимости от этиологии возникновения психических нарушений, эти нарушения являются следствием отсутствия синхронности и согласованности работы между отдельными участками мозга, либо следствием отмирания или нарушения функций этих участков. Если взять случай бреда или психического автоматизма, то человек мыслит, но не способен в должной степени произвольно влиять на возникновение мысли, отслеживать её ход, что провоцирует неадекватность, неспособность адекватно воспринимать события и откликаться на них, как на внешние проявления обстановки, так и на отдельные проявления собственной нервной системы, частично или полностью, сохраняя самокритику или нет в той или иной ситуации, в той или иной степени. Так и с нарушениями эмоциональной сферы, моторики, слуха, зрения, тактильных и ольфакторных функций в зависимости от повреждённых или дающих сбой полей мозга по той или иной причине (бывает, что это связано и с повышенной интенсификацией работы мозга или отдельных его участков). В выявлении специфики заболевания имеют значение множество факторов, начиная от непроизвольных врождённых рефлексов, заканчивая произвольными действиями, мыслями, рассуждениями, речью, отсутствием/присутствием реакции, её степенью, её характером, интенсивностью, формой (речевая, двигательная, судорожная, мимическая, эмоциональная). В любой диагностической процедуре и в каждом контакте медработника с пациентом играет важнейшую роль общая картина симптомов (как психических, так и соматических) и поведения, включая анамнестические данные.

Кора головного мозга и нервная система в целом действует самостоятельно и всегда, в каком бы состоянии они не были (пока живы), хочется этого или нет, нервная система питается и поддерживает циркуляцию обмена веществ непрерывно. А повышение интенсивности её работы и акцентуации на определённых функциях (зрительных, моторных, вычислительных) целенаправленно, мотивированно, произвольно и непроизвольно (сознательно/бессознательно), происходит под влиянием стимуляции, для чего нужен стимул (как эндогенный, так и экзогенный, они неотъемлемы, но они варьируются в своём соотношении в зависимости от строения мозга, интенсивности его работы, от обстановки и от соматического состояния в целом).

То есть ЦНС может работать под влиянием преобладающих эндогенных стимулов и мотивов без учёта или с учётом внешних обстоятельств в той или иной степени, либо наоборот мозг работает в большей степени непроизвольно (бессознательно) и экзогенные факторы преобладают над эндогенными, то есть целиком манипулируют нервной системой и получают минимум воздействия на себя, что есть прямолинейная инертная адаптация без особой изобретательности (в связи с особенностью строения или нарушений работы мозга). То есть речь идёт конкретно о том, когда обстановка и процессы окружающей среды в наименьшей степени поддаются когнитивному разбору, исследованию и творческому воздействию, (инертная работа нервной системы) и как последствия появляются духи, призраки, суеверия, неадекватные и несуразные объяснения обстоятельств и явлений, либо наоборот, когда обстоятельства разного рода подвергаются кропотливой восприимчивости и формулированию их закономерностей при формировании понимания таковых. То есть либо бесконтрольно и подобно сну, когда мозг полностью отключиться не может, но погружается в автоматизированный эконом режим, поскольку пока он жив, то не отключается если нету губительных для его функций нарушений, либо наоборот подверагет контролю/восприятию события за счёт чувствительной и кропотливой восприимчивости к ним, что имеет прямое отношение к сензитивным и филогенетическим процессам жизни, но в большей степени зависит от структуры ЦНС и от общего соматического/эндокринного состояния.

В экономном режиме действие ЦНС не формирует качественные отзывы на окружающую обстановку в ракурсе приемлемых решений (наиболее приемлемых, чем прямая реализация органических потребностей), особенно если это обусловлено не текущим состоянием, а морфофункционально, то есть когда мобилизированность/интенсивность работы ЦНС не увеличивает эффективность принимаемых решений. Ведь ради результативных решений нужно усердно работать высшими функциями центральной нервной системы, которые в основном отвечают за вычислительные навыки подключающие через ассоциации наиболее подходящие критерии из памяти для адаптации, чего очень не хочется большинству из живущих форм на этой планете, у которых основной стимул, это выжить без излишнего напряжения и затруднений, либо наиболее привычным образом, порой даже агрессивно отстаивая позиции не утруждающие их лишними вопросами и критериями эффективности, что и выступает основным конформным антагонизмом в процессе социализации обуславливающим уже глобальный тупик для цивилизации и жизни с эволюционной точки зрения. Ведь, когда вопрос выживания решён (организм полностью адаптирован в пищевом и житейском плане), тогда добиться от организма действий выходящих за рамки этой адаптации и привычек очень сложно (например с опорой на критерии цивилизационной выживаемости в долгосрочной перспективе, которых вообще не существует в сознании большинства людей), поскольку у этого подхода нет прямого стимула выживания или он не умещается в сознание/поведение людей морфофункционально, он не составляет образ жизни и не формирует стимул наиболее изобретательной адаптации если организм уже выживает посредством тех функций, которые исполняют адаптационные действия выработанных механизмов его выживания на уровне социальных структур, где происходит даже упрощение способностей из поколения в поколение из-за того, что появляются возможности потребителського плоского выживания без необходимости в творческих навыках и без необходимости решения задач цивилизационной значимости, а это в свою очередь упрощает поведение людей на уровне строения ЦНС в масштабах демографии, что привилегирует наиболее примитивные формы ЦНС среди населения. Но ведь та особь, у которой нет стимула выживания на сознательном уровне, то есть стимула в форме детального понимания конкретных и всеохватывающих закономерностей, может нанести ущерб как собственному организму и образу жизни, так и всеобщим порядкам не имеющим негативных сторон, что склоняет логику принятия решений к криминальному и экстремистичному формату, это склонность социального консерватизма в адаптации и антагонизма несущего отстаивание социальных/пищевых позиций на почве психоэмоциональных лимбических критериев, нежели когнитивных кортикальных/ретикулятивных/моторных и премоторных. Хотя неуклонно следуя за формой подобной адаптации в формировании цивилизационной структуры, люди следуют в тупик и именно её и разрушают, поскольку в рамки социальных инстинктов не разбирающих закономерности жизни в построении среды выживания могут вмещаться губительные вещи (наркотики, суицид, традиционные увечья, либо формальные тенденции, которые идут в разрез с выживанием цивилизации, если рассмотреть их с точки зрения разума). Притом, что социальные инстинкты могут противоречить важным сферам понимания жизни и сокращать выживаемость общества, но социальные формы поведения являются теми же инстинктами выживания, только коллективного, а значит должны напрямую увязываться с всеобщей структурой общества и порядков в нём на когнитивном уровне, а ни на уровне эмоциональных привязанностей и деструктивных поведенческих склонностей в процессе конкурентной социализации. Конкуренция должна быть исключена из цивилизованного общества, поскольку всё можно реализовать через расчёты, прогнозирование и учёт, ведь кульминацией любой конкуренции является убийство, деструкция или депродуктивная узурпация, а значит, что в превалировании конкурентной формы поведения цивилизация невозможна. Очень сложно заставить организм или социальную среду делать то, что выходит за их рамки или не входит в их рамки адаптационных качеств, пока выживание с помощью этих качеств не перестаёт приносить успеха (полового, пищевого, нейрогормонального, социального). Хотя это чревато массовыми вымираниями и именно так исчезают виды жизненных форм и отсеиваются те качества, которые позволяют приспособиться, что и есть по сути эволюция, но проблема в том, что на глобальном уровне биогенной адаптированности человека остановился отсев выживаемости в плане улучшения адаптационных качеств, далее это может происходить исключительно когнитиным образом, иначе жизни просто некуда прорастать/дифференцировать свою выживаемость относительно меняющихся обстоятельств, машстаб изменения которых безграничен, а значит и потребность адаптации к ним тоже не имеет границ. Благодаря адаптации разного уровня продолжительности возникла эволюция, рост, то есть тот мизерный процент выживших и приспособившихся, который не всегда имеется – всегда является выходом за пределы адаптационных качеств выживания предыдущих жизненных форм и поколений посредством изменения качеств приспособления, либо ситуативная возможность не умереть без изменения качеств или даже в форме деградации качеств (выработка, отсев наиболее адаптивных форм метаболизма, ситуативная изолированность от ущерба, либо в случае глобализированного человека – поиск приемлемых решений, для которых человек к сожалению не всегда находит стимул, а может и не имеет его вовсе в форме структуры своей нервной системы, где можно видеть следствие обширных регрессий разного толка). Ведь особенность адаптационных качеств и ригидности организма при полной адаптированности к определённым условиям заключается в том, что когда резко меняются условия среды, это влечёт вымирание, то есть организм не может резко измениться, он изменяется с истечением многих поколений, умирающих и пытающихся выжить приспособляясь к любым условиям, это суть биогенной эволюции, но мы находимся в ситуации, когда возможности биогенной выживаемости/эволюции полностью исчерпаны для цивилизации в планетарном масштабе, а выжить, увеличить и продлить выживаемость человека можно исключительно за счёт предусмотрения событий, то есть за счёт когнитивного взгляда на вещи и на их достоверность, где основная проблема в том, что это никак не включено в поведение людей исходно, в организацию и мышление 99,9999% людей, что пропорционально составляет вероятность выживания цивилизации в существующем виде, если её формат никак не изменить/не адаптировать эволюционно/морфофункционально к событиям большего масштаба, поскольку ход эволюции есть ничто иное, как ход выживаемости и её увеличения, иначе это тупик, учитывая и то, что сам эволюционный процесс всегда инертен, биологичен, то есть не имеет цели, не имеет задачи, это просто пищевая/химическая/метаболическая приспособленность к условиям позволяющим приспособиться, то есть без осознанного воздействия на эти условия (не считая строительства первичных условий выживания и житейских обычаев не выходящих за рамки пищевых потребностей), а значит, что в некогнитивном формате данный процесс так или иначе находится во всеобщем тупике, поскольку выйти из него по градиенту повышения выживаемости можно исключительно когнитивным образом, в ракурсе роста определения обстоятельств и их динамики. Но и здесь жизнь нашла решение и пришла к тому, что адаптационные качества становились всё более гибкими и универсальными, вычислительными, в кульминации чего мы и получили условный венец эволюции приспособившийся к любым условиям на планете. И пик адаптационных особенностей в том, что человек способен понять и понимает, что он адаптирован, как он адаптирован и что из этого следует, но веского стимула для наращивания адаптационной универсальности уже нет на ментальном уровне, и скорей наоборот, происходит рудиментация универсальности в связи с узконаправленными способами выживания в потребительской среде, поэтому либо весь/преобладающий цивилизационный масштаб формирует когнитивный вектор дифференциации выживания, либо это медленный закат человечества. То есть, даже от понимающего всё это человека добиться выхода за пределы имеющейся адаптированности очень сложно, поскольку окружающая его среда может полностью исключать его действия наиболее продуктивного порядка определяя его образ жизни на 100% не глядя на его мыслительные способности. Дело в том, что данная ситуация социального и организационного антагонизма приняла всеохватывающих глобальный масштаб, при этом стремительно наращивая социальную тесноту и ограничения за счёт техногенных достижений прошлых десятилетий/поколений и за счёт достижения других экономических промышленных пределов в скорости воспроизводства базовых условий обеспечения, в параметрах знаний и развития знаний/промышленности, где в данной ситуации происходит суммарный синергический застой, стагнация, поскольку исчезают или являются недостаточными те источнкии развития цивилизации, которые являются для её роста определяющими, то есть наука, технологии и носители ЦНС определяющие развивающийся вектор применения достижений и возможностей формирования достижений. Притом, что применяемость возможностей во многом не зависит от способных людей целиком, где основная проблематика заключается в количественном синергизме социальной среды в виде антагонизма и конформизма, что имеет отнюдь не абстрактную и не информационную форму, а именно неврологическую и поведенческую. Это значит, что данная проблематика может быть решена только неврологически, через ментальное носительство знаний, технологий, промышелнности в качестве их действенного/результативного применения. Ведь если допускается ущерб или безрезультативность в высших сферах достижений, то он допускается на нисходящих уровнях организации социальной среды по умолчанию. А когда высшие порядки теряют эффективность или значимость, то эффективность и значимость обретают порядки нисходящего уровня.

Десятилетия назад люди ещё имели свободное пространство для строительства жизни и реализации сложных задач, но сегодня его практически не остаётся, если прибегать к логике текущих по инерции градаций социальных и промышелнных тенденций, это пространство сужалось по мере роста населения и конформной/должностной/пищевой приспособленности к инертному обеспечению, пока не достигло предельных значений, а вектор выхода из этой ситуации за счёт развития технологий, экономики и промышленности, либо ограничен, либо недостаточен именно на социальном и ментальном уровнях, почему и заходит речь о когнитивном детерменизме дифференцирующем восходящий уровень ментальности для увеличения выживаемости всей цивилизации, поскольку иначе не выживет никто. То есть человек в большей степени ещё и близко не воспринимает интеллектуальные и сознательные критерии в форме устройства жизни, как веские стимулы для действия, исследования, созидания, познания, приспособления, пока это не приносит ему еду и другие органические утехи, либо пока это не убивает его, в случае чего просто уже безсмысленно что-то понимать, даже если есть чем понимать то, что начинает убивать его, к чему он ещё не приспособлен, но что можно давно распознавать заранее, интеллектуально ведя расчёт событий и проникая в исследование всех имеющихся закономерных явлений, чем занимаются множество институтов по миру, но судя по устройству человечества, далеко не всегда эффективно.

При всём том, что мы на сегодня способны видеть всю специфику закономерностей обстоятельств, способны видеть, что имеющейся цивилизационной адаптированности тотально не хватает для выживания цивилизации на надбиологическом уровне, когда физическая среда или форма житейских градаций не позволят биогенным образом восполнять себя в достаточной степени норм, чтоб можно было говорить о выживании жизни в дальнейшем. То есть мы способны видеть безконечность стимулов для развития и адаптации, поскольку вокруг нас вселенская безконечность, мы её порождаем в виде понимания, но безконечность это физическое обстоятельное явление, то есть это свойство действительности никак не зависящее от нас и наших взглядов, от которых зависим только мы, насколько мы способны распознавать подобные явления для их учёта в своих действиях и мыслях. Люди уже не животные, которые ещё не способны осмыслить последовательность событий в полном масштабе и предельном выражении, но ещё далеко не всегда способны понять, что их адаптированность убьёт их, если они не изменят её и не выйдут поступками и формой мышления за её пределы вовремя. Ведь единственный способ превзойти закономерные явления в событиях, это учитывать их закономерности в понимании и действиях, выходить за их рамки ментально, иначе в опоре на устоявшееся или общепринятое абстрагирование происходит утрата возможностей и времени. Мы это понимаем, но при этом мы ничего не предпринимаем для решения данных задач, если это нас не кормит или не убивает, то есть уже выглянули за рамки биологических форм поведения, но ещё полностью обусловлены ими. То есть человек, это целиком животное обладающее интеллектом, поскольку он пользуется им только в решении животных задач и не более, он прямолинейно выживает не пытаясь понять, что это можно делать гораздо эффективнее, если применять для того не только инстинкты, но и высшие сферы деятельности ЦНС человека наиболее продуктивным образом. У человека мозги работают как придаток к решению биологических задач, то есть адаптационных задач выработанных условиями окружающей среды без какой бы то ни было дополнительной задумки, а так, чтоб мозги работали как основной стимул в решении первым делом творческих задач в противовес биологическим, это исключение, но это исключение необходимо дифференцировать, иначе человек не выживет в дальнейшем. Это можно будет назвать первой попыткой человека выйти на цивилизационном уровне за пределы своих имеющихся адаптационных качеств без съедобного стимула и без вымирания, исключительно за счёт когнитивного фактора, то есть преодоление самого человека в его естественных поведенческих недостатках. Все попытки что-то изменить в животной сущности человека осознанным способом на протяжении исторических летоисчислений ещё не принесли весомого успеха, эти попытки проявляются лишь как спорадические явления доминации или стремление за наживой в частном порядке, но то, что это происходит, говорит также о многом, возможность есть и она предоставляет себя закономерно, то есть может воспроизводиться на систематической и возрастающей основе.

Речь идёт о наиболее произвольном функционировании неокортекса при подборе критериев и действий в передовых сферах деятельности и управления. А конкретно, когда эндогенные стимулы превалируют над экзогенными факторами во взаимодействии с ними. То есть не обстоятельства (социальные, физические) управляют психикой (хотя так или иначе они воздействуют на неё и определяют её), а психика воспринимает и исследует обстоятельства определеяя их (хотя так или иначе психика воздействует на них, речь о соотношении бессознательности/осознанности в отношении действительности) и общественные устои в формировании наиболее продуктивных решений и способов организации.

Коэффициент наибольшей результативности в его многофакторной текстуре свойств не может быть абстрактен или догматичен, то есть политологическим, теологическим и преимущественно одинаковым в подходе рассмотрения большого спектра разных ситуаций, но он может иметь наиболее продуктивную форму в решении дифференцированной критериями задачи, то есть прибегая к доступным возможностям и не ограничиваясь в их формировании относительно коэффициента наибольшей результативности именно в текущей действительности и наиболее адекватной/обоснованной восприимчивости к ней на когнитивном уровне, то есть с эмпирической научной точки зрения, когда за основу берутся факты и физические обстоятельства, нежели любой абстрактный способ обойти прямую апелляцию к действительности.

И казалось бы, в исследовательских стимулах должна стоять на первом месте планета, Солнечная Система, действительность, жизнь и множество имеющихся проблем связанных с ними, как органических, так физических и организационных (экзогенных факторов, но в логике творческого когнитивного преобладания эндогенных факторов). Но нет, нервная система большинства людей отдаёт предпочтение наиболее простым стимулам (что комфортно для организма в виду прямолинейного и инертного выживания, особенно при стабильных условиях), то есть экзогенные факторы (как социальные, так и физические) владеют эндогенными в большей степени, чем эндогенные экзогенными, причём не только в образе жизни, когда вы не можете поменять социальную среду ситуативно в силу отсутствия возможностей, когда она полностью обуславливает вас в способах выживания, но и ментально, на уровне формы мышления, что в принципе служит основным стопором и ограничителем перед возможностями цивилизации. Здесь скорей нужен гармоничный баланс между творчеством и конформизмом без обусловленных порядков социальной формы между ними, иначе эта обусловленность вытекает в градации мономорфизма и усреднения ментальности по нисходящей колее сокращения продуктивной творческой мысли, что никак иначе не ведёт никуда, кроме гибели цивилизации, поскольку преобладание любых экзогенных факторов без возможности определять их и без их определения является следствием бессознательности и преобладания животных стимулов в человеке, что есть примитивная адаптация, её ригидность перед вызовами вселенской значимости.

Всякое свойство имеет разные стороны проявлений, например преобладание эндогенных факторов в крайней патологичной форме можно наблюдать в клинической картине бреда, шизофрении, делирия, эпилепсии, формального фанатизма (хотя фанатизм по сути, это следствие преобладания экзогенных социальных факторов над эндогенными, но вытекающих впоследствии в тотальную эндогенность мотивов, в абстрактную неадекватность абстрагирующую восприятие на эмоциональной почве от экзогенных закономерностей несоциальной значимости, что есть ригидность восприятия по отношению к экзогенным факторам жизни, словно в крайнем патологическом проявлении эндогенных стимулов поведения вопреки экзогенным событиям, которые тоже могут иметь свою крайность относительно поведения, когда полностью обуславливают его и не подвергаются ни переосмыслению, ни конструктивному воздействию, что присуще не только патологии, но и звериным формам восприятия, что тоже является полностью эндогенным явлением, но в форме тотальной обусловленности экзогенными внешними стимулами окружающей среды без социальной экзогенности задающей форму эндогенным мотивам впоследствии), когда в норме здравия преобладание эндогенных стимулов и мотивов над экзогенными проявляется в повышенных творческих способностях, подобно у да Вични, Ньютона, Теслы и других особ обозначивших себя в продуктивных результатах меняющих цивилизацию в существенной степени. Фанатизм идущий вопреки действительности или по деструктивному пути социальной доминации, как и многие из психических и неврологических патологий, есть неспособность полноценно согласовать работу мозга с окружающей обстановкой, притом, что сам фанатизм возникает как инертная адаптация к социальным стимулам, то есть в преобладании экзогенных факторов над эндогенными с когнитивной точки зрения, когда окружающая среда задаёт реактивный тон адаптации в большей степени (нежели ментальная восприимчивость окружающей среды в когнитивных критериях вне зависимости от критериев первичных инстинктов), но в попытках особи выстроить преобладание эндогенной значимости над экзогенной средой преимущественно без обращения к сфере знаний наиболее достоверного и основательного порядка, то есть сугубо инертно и инстинктивно без разбора деталей тех закономерностей, которые нас окружают вне зависимости от эмоциональных привязанностей и первичных форм реакции в контексте определяющего экзогенного значения. То есть и эндогенные, и экзогенные стимулы могут быть бессознательными; и эндогенные, и экзогенные стимулы могут быть когнитивными, а осознанность и бессознательность варьируются в зависимости от интенсивности работы определённых участков мозга и от их строения, в чём значительную постоянную роль принимает внешняя среда. Отсюда возникновение психического автоматизма при многих формах шизофрении и не только, это повышенная активность коры в отдельных участках не поддающаяся произвольному контролю (неврологически и нейрогормонально), отсюда шизофреническая, аффективная и любая другая аномия при повреждении и дисфункции лобных участков коры. Но и в нормальном функционировании ЦНС без мотивированной и целеустремлённой попытки докопаться до истины и основательных аргументов, образ мышления превращается во что угодно, в мифологему, в излишне навязчивую доминационную дисциплину, в пагубные поступки, да во что угодно, но не в конкретный подход к конкретным событиям с целью выстроить наиболее приемлемые результаты. Это экономия организма на работе нервной системы посредством прямого поведения в реализации органических потребностей, что зачастую обусловлено структурой ЦНС и общим состоянием организма. То есть преобладание экзогенных факторов над эндогенными в определении параметров жизни, когда поведение склоняется к тому, что проще и выгоднее организму ситуативно в подходящих стабильных условиях, а ни приемлемо конструктивным образом в понимании событий (когда преобладание эндогенных факторов над экзогенными строят наиболее длительную цепь событий), ведь в форме первичных инстинктов организму проще и выгоднее адаптироваться наиболее комфортным образом и не придавать значения критериям имеющим определяющую или существенную роль в построении событий в самом их основании, что есть в общих чертах преобладание бессознательности над осознанностью, преобладание когнитивной непроизвольности/инстинктивности над произвольностью и рассудительностью. Именно с этим преобладанием связаны все имеющиеся на сегодня проблемы человечества. Почему? Потому что согласно таковому положению вещей в природе человека, человек действует в локальном и частном порядке инстинктивно, а значит не прибегая к толкованию основ жизни и природы в целом, что часто создаёт ошибки. Но при этом человек благодаря тому стал и является глобальным видом на этой планете, и именно в глобальном аспекте следование лишь в частных и локальных интересах пагубно и ущербно для общей организации жизни на земле. Это своего рода социальный автоматизм приводящий к глобальному разладу, бессознательная социализация диссоциирующая наиболее благоприятные возможности построения цивилизации, подобно психическому автоматизму и бреду воздействия при параноидных проявлениях во многих синдромах, что является следствием бесконтрольной (повышенной или пониженной, патологической или нормальной) работы коры мозга и отдельных её участков в когнитивном контексте критериев поведения. Безусловно, частные порядки ситуативно являются определяющими для каждого человека и любого живого существа, но на то человек и обладает разумом, чтоб согласовать частные порядки наиболее благоприятным образом для всей жизни. Фронтальная кора тормозит инстинкты, тормозит социализирующими мотивами и тонкой моторикой, то есть сопереживанием, уважением, боязнью и хитрым избавлением от источника боязни, а порой сложными психомоторными действиями художественного значения. Кора мозга тормозит инстинктивные побуждения, но она их не пресекает, она действует согласно с ними. Мы должны развивать те качества, которые позволяют нам думать, принимать правильные решения и действовать согласно этим решениям, насыщать их богатыми познаниями и стимулами когнитвиного порядка (осознанностью), чтоб не было в словах и мыслях одних явлений, а в действиях совсем других (скудное действие коры или скудная кора). Иначе сами видите, что происходит, когда высшие функции ЦНС не особо задействованы и не востребованы в социальных структурах – аномия, социальный разлад, массовая диссоциация и упадок порядков.