Сейчас я на обратной стороне. На той, где люди любят друг друга, желают друг друга, хотят быть друг с другом. Я там, где социум чист и безгрешен. Там, где моя ненависть не найдет ни поддержки, ни утешения. Ересь асоциальности сейчас далеко, за лесами, за кострами.
Кто я здесь? Изгой! Мне ни за что не почувствовать этой всепоглощающей радости, этой простоты и легкости жизни. Мне не смеяться над ужимками сатиров, не восхищаться изяществом дриад, не захлебываться в водопадах вина, не греться у шатров-костров. Мне не быть здесь. Я не должен здесь быть.
Бум! Бум! Бум!
– Александр!
Возникшая из ниоткуда Полина схватила мою руку и увлекла в опаляющий танец. Она смеялась и смотрела на меня пьяными, беззаботными глазами открывающего подарки ребенка. Она торжествовала, она была эльфийской королевой, и весь лес склонился перед ней на колени.
– Я же говорила, что будет весело!
– Я вам сразу поверил!
– Вы пьяны?!
– Вот-вот буду!
– А я пьяна! Давно я не была так пьяна! Выпьем еще!
– Выпьем!
Мы выпили вина, на этот раз белого, и в зеленых глазах Полины засверкали искры эльфийского безумия. Она притянула меня к себе и жадно поцеловала. Ее губы на вкус были, как огонь, – злые и горячие. А вот я, боюсь, был немного прохладен. Впрочем, Полина этого, похоже, не заметила.
Бум! Бум! Бум!
– Я так мечтала об этом! – она обвела рукой круг костров. – Только об этом я и мечтала!
– О чем же будешь мечтать теперь?
– О том, чтобы праздник не кончался! Никогда!
– Смелая мечта!
– Просто не надо трезветь! Выпьем, Саша!
– Выпьем!
Бум! Бум! Бум!
Она отпустила меня только через час. Пьяная, влюбленная, восторженная. Словно сама весна пришла на зов наших костров. И она не собиралась уходить. Это мы шли за ней. Шли легкой поступью лесных эльфов.
Я сделал пару шагов в сторону и неожиданно оказался в небольшой компании, которая с шумным интересом наблюдала за борьбой сатиров возле одного из костров. Выглядело все крайне эффектно. Сатиры с криками бросались друг на друга, рычали, бодались бутафорскими рогами. Мелькали мускулистые руки, веревочные хвосты, яростные оскалы. Ни один не мог взять верх, ведь им не платили за победу.
– Это, наверное, самое странное из того, что я когда-либо видела, – хрупкая барышня, не отрываясь, смотрела на кувыркающихся борцов. – Правда, Димочка?
– Я как-то видел, как дрались два Деда Мороза, – Димочка обнял свою спутницу. – Тоже зрелище еще то.
– А я как-то сам дрался с Дедом Морозом, – стоящий рядом длинный субъект коротко рассмеялся.
– Из-за подарков?
– Из-за Снегурочки.
– И как?
– Честно говоря, не помню, – длинный опять рассмеялся. – Новый год же! Все в мясо!
– А вы художник? – вдруг обратилась ко мне девушка. – Я видела, вы Полине картину подарили.
– Временами. Больше писатель.
– А я вас читала.
– Возможно. Волковский.
– Волковский! Александр?
Я осторожно кивнул.
– Я вас так люблю!
– Тронут, – я снова кивнул.
– И Димочка вас любит! Правда, Димочка?
– Правда, – чуть смущенно прогудел шкафообразный Димочка.
– А я не читал, но одобряю, – длинный неожиданно схватил и решительно пожал мою руку.
– И не читайте. Фантазия всегда лучше реальности.
– Мальчики, давайте выпьем!
– Правильно! Давай выпьем, братан! За литературу!
– За литературу!
Бум! Бум! Бум!
Я пил за литературу с людьми, которые в ней ничего не понимали. Почему я так решил? Так ведь они считали меня отличным писателем. Впрочем, не все ли равно, в чем разбирается тот, с кем ты пьешь? Это совершенно не важно, ведь говорить вы станете совсем о другом.
И я говорил, пил, смеялся. Я бросил свою бесполезную охоту на корм негаснущим кострам. Я принимал комплименты и сыпал комплиментами в ответ. Я целовал дриад и плясал среди сатиров. Этот бой был уже проигран. Как говорил один из местных, – есть армии, на которые не нападают[1 - Сунь Цзы. «Искусство войны».]. Сегодня я в плену. Сегодня меня заставят плясать, пить и смеяться. И мне не вырваться, пока не погаснут костры. Пока не смолкнут барабаны.
Бум! Бум! Бум!
Очнулся я в светлом, явно гостиничном номере. В голове шумели барабаны и скакали сатиры. Я встал и подошел к окну. За окном текла широкая, полноводная река. Глядя на реку, я с некоторым трудом прикинул, где оказался. Не знаю почему, но это утро я встречал в некоторой дали от Москвы.
Плевать почему. Я сходил в душ, оделся и заметил бутылку пива, заботливо оставленную на тумбочке. Я посидел на кровати, выпил пиво, посмотрел на реку. В голову лезли события прошлого вечера и ночи. К бесам все! Все к бесам!