Воины Арктара

– Ушел бы… – ответил тот, – Мне это далось бы с трудом, но я ушел бы, чтобы увидеть новое. Быть может, чтобы найти ответы на свои вопросы… И пусть сейчас, через две тысячи лет, глядя на этого юношу, Алекса, можно понять, что люди не нашли за горами ничего, во имя чего стоило бы оставлять Заповедные Земли – тогда предугадать этого не мог никто.

– Ты не смог бы уйти, Кельт-Адас. Ты слишком крепко увяз в традициях и кодексах своего клана. И пусть сейчас ты и пошел против воли огня – твоя душа по-прежнему в храме, а не здесь. Я же смог бы, но не захотел. И знаешь, почему? Потому, что задолго до исхода людей я понял, что знания безграничны, и чем больше я узнаю, чем совершеннее владею магией и знаниями, тем лучше вижу, как многого еще не познал, и не познаю никогда. Поэтому я выбрал жизнь отшельника. Поэтому меня боятся все живые, а вся нежить презирает меня как предателя и отступника. Я хочу лишь тишины, покоя, и тепла огня… Я не просил у Арктара дарованного мне бессмертия, но никогда мой язык не повернется и для того, чтобы попросить смерти.

Я знаю, зачем ты привел своих друзей в мою обитель. Знаю, о чем ты хотел попросить меня… Говори же, не тяни.

– Пойдем с нами, Далманир! Вдвоем нам с тобой не будет равных! Мы сметем со своего пути любую опасность, и даже храм Огня вынужден будет отдать нам то, что огневики хранили две тысячи лет. Свиток Будущего… Мы обретем знания, о которых и не мечтали, мы найдем ответы на вопросы, которые даже и не помышляли себе задать. А потом, когда в твоих руках побывает и Свиток Силы, уже никто из твоих собратьев не посмеет обвинить тебя в предательстве. Владея силой четвертого Свитка ты отстоишь свое право на покой и уединение!

– Заманчиво! – улыбнулся некромант, и в его жуткой улыбке, видной Агрону сквозь полуопущенные веки, ему привиделся оскал самой смерти, – Мы, представители двух самых могущественных магических орденов в Землях Арктара, могли бы стать лучшими из лучших, обладателями мощи, которой нет равных во всем мире! Да, с тобой могли бы свернуть горы, могли бы направить Заповедные Земли по праведному пути, а могли бы обратить их в руины и пепелища. На все была бы воля наша…

– Ты сгущаешь краски, – недовольно буркнул Кельт-Адас, – Я ни словом не обмолвился о власти над миром, или о пылающих городах. Я говорил лишь…

– Знаю, – перебил его некромант, – Знаю, о чем ты говорил, но знаю и то, о чем ты подумал. Сила и власть портили и не таких, как мы с тобой – я знаю тому десятки и сотни примеров. Но ни у кого еще, кроме, быть может, самого Арктара, не было ТАКОЙ силы, а значит и такой власти.

Поверь старому некроманту, мой огненный друг, не стоит мечтать о бессмертии, в этом я убедился на собственном опыте. Смерть страшна, но и в ее отсутствии нет ничего хорошего. Также никогда не проси и силы, больше той, что ты наделен от рождения. Выше головы не прыгнешь, Кельт-Адас, если не умеешь летать, а прирастив к спине крылья – разобьешь голову о камни над нею.

Свое право на покой я, возникни такая надобность, отстою и без Свитка Силы в руках. Если бы ты знал, сколько живых, и немертвых пытались нарушить его за прошедшие тысячелетия! И что? Я все еще жив, а их прах давно разметал ветер, или поглотила земля. И, чтоб ты знал, друг мой, среди них были и служители Огня.

Кельт-Адас вздрогнул, и вскочил на ноги. Кончики его пальцев засветились алым огнем, а глаза вспыхнули голубыми молниями.

– Ты угрожаешь мне, некромант?

– Что ты, – Далманир расплылся в самой добродушной улыбке, на которую был способен, – Разве могу я угрожать своему старому другу? Никогда! Я лишь хотел сказать тебе, что о себе я позабочусь сам, как заботился последние несколько тысяч лет. Есть вопросы, на которые не стоит искать ответов… Большинство вопросов, что мучают тебя – как раз из их числа.

Медленно, не сводя глаз с собеседника, огневик опустился на циновку, но глаза его по-прежнему светились недобрым голубым светом.

– И учти еще одно, – продолжил Далманир, – Ты еще слишком молод, друг мой, а по молодости своей не знаешь некоторых законов, по которым живет мир. А я знаю, и открою тебе один секрет, которого ты, похоже, не знаешь.

– И какой же? – с вызовом спросил Кельт-Адас.

– Ты считаешь, что тебе на роду написано обладать Свитками Знаний, не так ли? И что эти двое, человек и орк – лишь твои проводники к ним?

– Я бы не был столь категоричен, но… Вдвоем им не добраться до Свитков. Как они сумеют проникнуть в храм Огня за Свитком Будущего? И если Третий Свиток охраняется магами Огня, то кто стережет остальные три? Без меня у них нет шансов!

– А без них нет шансов у тебя. Они – не проводники, они – избранники судьбы. Они – главные герои этой вехи истории, а ты – лишь случайный попутчик, повстречавшийся им на пути. Судьба избрала их для этой миссии, и ни ты, ни даже я, повелевающий Смертью, не в силах повлиять на ее выбор.

От этих слов некроманта с Агрона слетели последние остатки дремы. Не в силах больше притворяться спящим, он открыл глаза, и сел.

– О, да ты, я вижу, не спишь! – воскликнул некромант, – И давно ты слушаешь наш разговор?

Лгать двум могущественным магам, почему-то, не хотелось совершенно, и Агрон ответил:

– С самого начала.

Взгляд Кельт-Адаса, в котором светились голубые отблески, остановился на нем, будто бы пытаясь проникнуть в душу, но Агрон стойко вынес его, не опустив глаз.

– Что б ты знал… – медленно, как будто слова давались ему с трудом, произнес огневик, – Я никогда не считал тебя и Алекса просто проводниками. И уж тем более я не намеревался присвоить Свитки себе. Они принадлежали бы нам троим! Четверым, если бы любезный Далманир согласился пойти с нами.

– Я и не сомневался в этом, огненный, – кивнув, ответил Агрон, – Как и любой другой, ты преследуешь собственные цели, но в твоей душе живет благородство. Я вижу это…

– Хорошо сказано, – сказал Далманир, – Вижу, орк, в тебе течет голубая кровь.

– Я сын вождя клана Саморов, и еще недавно сам был вождем, пока… пока времена не поменялись. Но это в прошлом. Сейчас я, как ты сказал, избранник судьбы, пусть никогда и не просивший об этой роли. Позволь задать тебе один вопрос, Далманир?

– Спрашивай… Не могу обещать, что отвечу тебе, но я готов выслушать любой твой вопрос.

– Далманир… – Агрон запнулся, подбирая слова, – Ты, ведь, некромант… Ты владеешь магией Смерти, и вся нежить должна подчиняться тебе. Ты… Я вижу, как сказал Кельт-Адас, ты – зло, но не служишь Злу.

– Я не служу никому! – тьма за спиной некроманта шевельнулась, заставив шевельнуться и волосы на затылке Агрона.

– Но, может быть, ты знаешь о планах Зла? В своих снах я, и Алекс, видим одно и тоже. Что-то темное, набирающее сил там, за Туманными горами… Не знаешь ли ты, что это? Что пробудило ото сна те силы, что сделали меня избранником судьбы? Силы, что свели вместе нас, четверых, ведь если верить тебе, то ничто в Землях Арктара не происходит случайно.

– Да, это так… Ничто не происходит случайно. Все, так или иначе, связано между собой. Если на одном краю мира пробуждается великое Зло – на другом обязательно пробудится Добро. Если ты лишился власти над своим кланом, то это только потому, что судьба приберегла тебя для чего-то другого. Большего или меньшего – мне неведомо, и может быть тебе очень даже не понравится твое новое предназначение. В те годы, когда люди жили здесь, в ходу у них была поговорка: "Все, что ни делается – все к лучшему". В этом люди ошибались… Все, что ни делается – все не зря, вот как должны звучать эти слова.

Но это все лирика, а тебе нужны факты, не так ли? Фактов у меня нет. Территория за Туманными горами лишена магии, а значит закрыта для моего взора. Я могу видеть глазами любой нежити, как Кельт-Адас может видеть глазами огня, но либо по ту сторону гор нежити не существует, либо все, что происходит там, отделено от нас каким-то мощным барьером, против которого наши с ним магические способности бессильны.

– Иными словами, даже не знаешь, существует ли та сила, которую мы с Алексом видим во снах?

– Да… она может существовать, и тогда вы – часть великой силы, рожденной в Землях Арктара, избранники и посланцы судьбы. А может и не существовать, и тогда вы – нелепое недоразумение. Человек и орк, каким-то непостижимым образом увидевшие одинаковые сны, и возомнившие их не снами, но пророческими видениями. Но знаешь что, Агрон… Моя магия здесь бессильна, но помимо нее у меня есть и еще кое-что. Интуиция, выработанная за тысячелетия жизни отшельника, и она подсказывает мне, что твои сны – не просто сны…

Агрон молчал, осмысливая сказанное. С одной стороны ему хотелось верить, что сказанное некромантом – правда. Что интуиция не подводит великого мага, и тогда его поход действительно жизненно важен для Заповедных Земель. Но с другой стороны… С другой стороны ему хотелось, чтобы некромант, прорезав толщу гор своим магическим взглядом, сказал бы, что на той стороне царит покой и умиротворение, и что в его душе всего лишь поселилась смута, порождающая жуткие и такие реальные сны. Тогда не было бы ни похода, ни опасностей… Ничего! Исчезло бы это ощущение ревущего потока, увлекающего его вдаль. Потока, из которого не выбраться, как ни старайся.

– Ложись спать, Агрон, – молвил Кельт-Адас, – Завтра будет тяжелый день…

– И послезавтра он будет не легче… – ответил он, укладываясь на циновку.

До этого дня Агрону никогда не приходилось спать в пещере. Он привык просыпаться с первыми лучами солнца, но здесь, под горой, солнечные лучи не могли коснуться его век, чтобы сообщить о начале нового дня. И, тем не менее, когда проснувшись он вышел на воздух, то обнаружил, что солнце как раз поднимается над горизонтом. Его внутренние часы работали с такой же четкостью, как и механизм, заставлявший солнце вставать утром, и заходить вечером…

Размявшись, и вдоволь налюбовавшись рассветом, таким привычным и, в то же время, таким притягательным и волшебным, Агрон вернулся в пещеру.

Алекс еще спал, маги же, видимо и не помышляли об отдыхе. Сидя у костра они играли в какую-то, одним им понятную игру, рисуя схемы из точек и линий прямо в воздухе. Точки Кельт-Адаса светились алым, а точки Далманира казались маленькими капельками черной пустоты, висящими над землей.

– Пора в путь, – не отвлекаясь от игры сказал огневик. – Буди Алекса…

На скорую руку перекусив остатками вчерашнего ужина, путники двинулись в путь, провожаемые взглядом некроманта. Агрон отчетливо чувствовал его взгляд у себя между лопаток, но продолжал идти вперед, подавляя желание оглянуться.

На этот раз впереди шел Кельт-Адас, уверенно держащий направление.

– Этой ночью мы обстоятельно побеседовали с Далманиром, – ответил он, когда Алекс поинтересовался, знает ли он дорогу, или ведет их, основываясь на каких-то своих догадках, – И он указал мне путь к тропе. Этой дорогой, когда-то, из Заповедных Земель уходил твой народ, и насколько я знаю, это единственный путь через горы.

– Кроме того, которым сюда прошел я, – уточнил Алекс.

– И который не ведет к Свитку Прошлого, – сказал маг, после чего Алекс недовольно замолчал, и пошел дальше молча, больше не спрашивая ни о чем.

Агрон, никогда не бывший слишком уж словоохотливым, тоже шагал молча, лишь время от времени, по неистребимой орочьей привычке, оглядываясь по сторонам в поисках того, что можно было бы съесть, или наоборот, того, что могли бы съесть его самого. Мысли, роившиеся в его голове прошлой ночью, попрятались куда-то по норам подсознания, и не мешали размеренной ходьбе, пусть и слишком медленной по меркам орка…

– Тропа! – воскликнул огневик, указывая куда-то вперед, и мгновение спустя Агрон тоже увидел вполне пригодную для ходьбы горную тропу, уходящую вверх по пологому склону. Да какое там "пригодную для ходьбы" – идти по ней было не сложнее чем по ровной степи!

– Этой дорогой шли мои предки… – не то спросил, не то констатировал факт Алекс, – И этой дорогой придется идти мне.