Через ребра

Одним ветренным утром Вивин спросила: «Как ты это сделал? Ну, с печкой!». Последнее слово она произнесла совсем тихо.

– Я немного разбираюсь в технике, – ответил Райно. – Но знаешь, я надеялся просто закрыть эти дверцы. А они…, – он не договорил, пытаясь проглотить ком в горле. Вивиан прижалась к нему. Закрыв глаза, пыталась отогнать все мысли об этом адском месте.

Райно прогуливался по деревеньке с красивыми белыми домиками с черепичными крышами и ухоженными садиками. Это была деревня очень состоятельных людей. Как оказалось, люди постоянно пропадали в округе. Но никто никак не мог понять, куда же они все девались, потому что свидетелей, оставшихся в живых, никогда еще не было. В этом солнечном месте ходили и другие темные слухи. Он узнал о городах, растущих из земли, он узнал, что под землю проваливаются люди в определенных зонах. Их называли Земляные рты, это были участки в виде большой черной полосы с зигзагообразными рисунками в виде наточенных зубов.

Райно подумал: «До чего же люди глупые, раз верят в такую чепуху!». Но потом он вспомнил рыжий ад, и его уверенность в глупости слухов поубавилась. Кто-то рассказывал и про ожившие механические машины. Почему люди пускали столько слухов? Может им не хватало баек? Или быть может, они ощущают какой-то темную завесу, что сгущается над великим островом Радео-Дарк?

Скоро Вивиан стала ему как родная. Они могли разговаривать, а потом вдруг сами того не замечая, замолкали. Соединив взгляды и позабыв обо всем, просто смотрели в глаза. Минуту спустя кто-нибудь из них спохватывался, словно выходя из гипноза. Они резко меняли тему и снова говорили, как ни в чем не бывало. Разговор словно приятная музыка складывался сам собой.

Вивиан в глазах Райно видела бесконечные дороги и ветер, свободу и жизнелюбие. А он в ее глазах замечал драйв и стремления, необузданную энергию, задор и веселье. Все это составлял костер ее глаз, который сложно было потушить. Пожар, который с ее радужек перекидывался в его сердце, залечивая недавние раны и согревая его. Все шло так замечательно и прекрасно, Райно наконец не выдержал и поцеловал ее. Он знал точно, что все будет замечательно. Ее губы оказались прекрасны как сладкая роза, она сложила свои шипы и была нежна словно белая кошка, гуляющая по кирпичному заборчику перепрыгивая и мягко ступая подушечками лап по шершавому красноватому камню.

Прошлое их так сблизило, что Райно сказал себе, что никогда ее не отпустит. Он чувствовал такое доверие между ними. Но однажды утром он не обнаружил ее рядом. Она просто ушла. Ни сказав ни слова, не оставив даже самой короткой записки.

Райно был шокирован и долго блуждал по деревне, постоянно оглядываясь, в надежде разглядеть знакомую фигуру. Она мерещилась заходящей за углы кирпичных заборчиков – он бежал туда сломя голову и обнаруживал там абсолютно других людей. А иногда он встречал там лишь пустоту и ветер. Временами, выходя поздней ночью, он говорил в пустоту: «Ну, все, хватит! Это не смешно! Прекращай этот розыгрыш».

Спустя две недели боль немного утихла, и он сам уже начинал подсмеиваться над собой: «Ну как ты мог подумать дурак, что встретившись и проведя вместе один вечер она останется с тобой навсегда?». Теперь, когда пелена растерянности спала с его глаз, он понял. Вивиан просто хочет забыть все, что произошло. А он будет вечным напоминанием того случая. Он был так опустошен ее уходом, что и вина, и боль вытеснялись пустотой в его сердце.

Выйдя одним ясным утром, он пошел по следам слухов, что слагал местный народ. Он шел на восток в земли, которые называли Терри-Кай. Вся проблема этих мест была в пожирающих все ртах, что возникали из земли неожиданно и так же неожиданно исчезали. Иногда они просто стояли и никуда не уходили днями или даже неделями, устрашающе оскаливали свои прямые как линия, но страшные рты. Рты недвижимые, но опасные, готовые раскрыть пасть и захлопнуть свой капкан в мгновение ока.

Все пять островов современной Земли представляли собой ни что иное как длинные вертикальные полоски, которые тянулись от запада на восток. В середине острова Радео-Дарк было большое скопление гор, и лишь небольшая полоса в треть ширины острова с востока была свободной для проезда с одного конца острова на другой. Именно тут и были эти ужасные рты, которые растягивались длинной в несколько десятков километров каждый.

Райно до последнего сомневался в их существовании, пока не увидел своими глазами ужасающие зигзагообразные полосы. Он пришел с южной части острова. И теперь ему самому нужно было проехать через эту смертельную ловушку на северо-восток.

Это было время, когда торговцы могли разбогатеть. Наиболее смелые из них переезжали по дороге и руководствовались логикой «либо пан, либо пропал». Около семидесяти процентов торговых сообщений прервались после того, как рты обнаружили свое присутствие. Судами переправлять товары было сложно из-за огромных акул, которые водились с восточной стороны острова. Они могли легко прокусить бок плавучей посудины, если вдруг им вздумается так сделать. Раньше такое случалось достаточно часто. В общем, путникам приходилось полностью полагаться на любящую шутить фортуну.

Райно увязался за мистером Томасом, лихим, не знающим страха торговцем. Парень неплохо заплатил Томасу деньгами, которые ему дал Лидел из деревни. Он был одним из тех людей, которых он спас, своим, вероятно, самым большим грехом своей жизни.

Да уж! Лучше бы путь их был покрыт надоедливыми ложбинами, преодоление которых отнимало силы и время. Это намного лучше, чем мерзкие и опасные, острые как бритвы, огромные рты. Люди думали, что это месть земли и та не хочет, чтобы человеческий народ, натворивший в прошлом столько бед, существовал. Другие не соглашались, противопоставляя им то, что если бы Земля действительно хотела их истребить, то истребила бы и без ртов. Сторонники этой теории считали феномен ртов проделками злого могущественного колдуна.

Лично Райно было все равно, что это было. Он просто хотел убежать с южной части острова на северную. Возможно, и от себя прошлого хотел сбежать куда подальше. Хотя с другой стороны он был рад, что на пути не было ложбин, а была широчайшая дорога шириной километров десять. Дорога была хорошо протоптанная и довольно пыльная. Хорошо, что им одновременно не преграждают путь и рты, и ложбины. Когда он сел в карету, набитую товаром, он еле туда уместился. Он видел, как крестились и молились кучера. Их испуганные навыкате глаза, испарина, покрывающая их низкие лбы. Несмотря на свое тучное телосложение, они были донельзя проворны начиная с того самого момента, когда караван тронулся. Они нещадно хлестали лошадей, подгоняя животных. От этого зависела их жизнь.

Они мчались быстрее облаков несколько часов. А когда, наконец приехали, то все вылезли из карет, а кучера сошли со своих мест и благословенно благодарили небеса. Некоторые путники целовали землю, счастливые при мысли, что та позволила им жить.

Хоть и на севере пейзаж ничем не отличался от юга, но Райно словно физически осязал, что большая часть всего плохого осталась на той половине. Он был очень рад этому новому чувству. «Надеюсь, на той половине все наладится, а пережитки прошлого рассеются вместе с туманом,» – подумал он и устроился на ночлег в придорожном трактире.

Хотя, он все же заметил небольшую разницу. Ветер на севере давал себе больше свободы, иногда настигая в самые неожиданные моменты. Он появлялся словно невидимый всадник, яростно атаковал своими острыми воздушными струями и также скоротечно торопился ускакать в небо. Райно лишь натягивал свой любимый шарф повыше и шел дальше. Ему нравился этот город. Это не был один из жутких городов, выросших из земли, железный и неправильной формы. Нет, это был ухоженный городок с черепичными крышами. Такими же, как и там, на юге, в той деревушке богачей. Но эти крыши были более островерхими, а здания были не из двух, а в основном из трех-четырех этажей.

Некоторые крыши были столь остры, что казалось, что их шпили втыкаются в небо. Еще ему очень понравилась самая большая достопримечательность в городе. Театр с большими белыми колонами и статуями в греческом стиле. «Театр Пропащих Душ» называли его в народе, а официально его «Красная Аркада».

Прогуливаясь на третий день пребывания в городе, он вдруг не выдержал и купил билет на концерт. Его всегда притягивало нечто подобное. Он бы и раньше многое отдал, чтобы посмотреть на зрелище, а сейчас у него как раз есть такая возможность. Смакуя прекрасные моменты жизни, он петлял по улочкам города и дожидался вечера. Чтобы зайти через центральную галерею и оказаться в огромном зале.

Вечером Райно вышел немного пораньше и пошел в направлении театральной постройки с белыми столбами колон вытянутыми в дугу. Идя по аккуратной кирпичной плитке, он поднялся на небольшую платформу. Пройдя по ней, он спустился с другой стороны и краем глаза посматривал на закат, немного слепящий глаза своей оранжевостью. Оранжевость заражала своим цветом вытянутые, неправильной формы мрачноватые облака. Чуть подальше от оранжевого диска цвет постепенно переходил в красные и розоватые оттенки, как отголоски винного опьянения на бледных щеках.

Он обвел глазами невысокие постройки, белого или лилового цвета. Некоторые из них были увиты плющом. Райно улыбнулся – все же он так любил зелень! Пройдя еще немного, он погрузился в интересные рассуждения и, совсем не замечая реальности, вдруг с силой врезался в проходящего мимо человека. Упав и больно ударившись о плитки, он с досадой потер ушибленную ногу и вернулся к реальности.

Глава 3

– Эй, парень! Осторожнее надо быть!, – сказал грозный на вид мужчина во всем черном. На голове у него был, опять же черный кожаный берет, которые так любили взрослые люди, подчеркивая свою важность по сравнению с детьми и другими гражданами. Райно же они казались глупыми и смешными. Он промолчал, сдерживаясь, чтобы не выдать родившуюся в нем мысль. Мужчина был не один, его окружали пареньки помладше, примерно возраста его самого. На их лицах еще было не выгнанное жизнью веселье и не улетучившийся к восемнадцати годам задор.

Коротко бритый блондинистый парень помог ему подняться и потом веселым голосом сказал: «Какая же должна быть прекрасная девушка, чтобы ты так задумался!».

– Все не так, – улыбнулся Райно.

Все смотрели на него. Он уже извинился за невнимательность и хотел уходить, как вдруг, парень удивился и, поднимая обе брови спросил вслух у остальных: «Парни, а не Райно ли это из нашей деревни? Они переглянулись и их глаза в мгновенье наполнились лютой ненавистью и злобой.

Двое из пятерых схватили его за подмышки, а короткостриженый блондин со всей силы ударил ему в живот. Рай скорчился от боли и, упав на колени, спросил за что. Он пытался схватить легкими ускользающий от него воздух.

– Что ты за тварь?, – вскрикнул черноволосый парнишка в безрукавке.

– Скажи, что ты за тварь?, – истерично крикнул другой. – Отвечай!, – и с силой снова пнул Райно в живот.

– Вы что, психи что ли? Сами говорите мое имя и говорите, что не знаете кто я такой?

Черный парнишка схватил его за грудки. «Не шути с нами!» – кричал он. Райно совсем растерялся, ведь для него вопрос был вполне логичным.

– Я и не шучу!, – неразборчиво сказал Райно и выплюнул ком крови, который поселился в его горле. – Я не помню, что происходило со мной раньше, – продолжал бормотать он. Похоже, содержимое желудка рвалось наружу.

– То есть ты не помнишь, как погубил всю деревню? Не помнишь, как сидел на горе трупов и притворялся как будто к этому не причастен? С глупыми деланно невинными глазами?

– Что вы имеете ввиду? – попытался уточнить Райно.

– Хочешь узнать эту историю? А из тебя хороший актер получился бы!, – усмехнулся самый старший из них – мужчина в черном, кожаном, мужском берете. – Тогда за каждое предложение этой истории будешь получать по удару, – сказал он.

– Ты мерзкий ублюдок, который родился из брюха огромного черного паука! Ты даже не родился, а разорвал его панцирь и внутренности и плюхнулся на Землю совсем младенцем! А этот мерзкий огромный паук выполз из недр Земли. После этого тебя пожалела одна добрая женщина и взяла к себе. Но когда тебе было четыре, люди из этой деревни стали заболевать какой-то загадочной болезнью и умирали один за другим. Их трупы сносили в одну кучу. Последней умерла та добрая женщина, что приютила тебя. Ее звали Вивиан. Ты гнусный урод! Как ты можешь не помнить ее имени? Женщина, что спасла тебя от голодной смерти. Так ты ей отплатил. Когда она умерла, ты вышел из дома, пришел к этой куче, взобрался на самый верх и сидел там с невинным взглядом. Ты единственный, кто не подох. Ты сидел там без еды и воды и ползал по этой горе трупов. Пока один проезжающий путник не зашел в деревню. Обуянный ужасом старый друг Вивиан. Он нашел письмо с последней ее просьбой: отвезти тебя в ближайший город и оставить около какого-нибудь детского приюта или монастыря. Мужчина отвез тебя в приют. Хоть ему и было мерзко, он исполнил последнюю просьбу Вивиан. Но через несколько лет все повторилось. В семь лет тебя выгнали из города и дальше мы не знали о твоей судьбе. Сколько же людей ты успел погубить?

У Райно промелькнули обрывки воспоминаний. Смутные отдельные картины. Он даже помнил чрево толстого огромного паука. Но лишь несколько смутных воспоминаний. Райно ужаснулся, его стало еще больше рвать.

– Это не может быть правдой!, – сказал он им с широко распахнутыми от удивления глазами. – Я ведь и муху не обижу!, – гневно прокричал он.

– Теперь ты точно никого не обидишь!, – сказал блондин и вытащил перочинный нож. Воткнул нож Райно в бок размашистым движением. В миг, в глазах Райно блеснула сталь. И вспышка, словно ему ударили не в бок, а по глазам. Ослепила его. Почувствовав, что его отпустили, он откатился в сторону. Пытаясь закрыть кровоточащую рану рукой, огляделся по сторонам. Райно надеялся хоть на какую-то помощь, но на улице не было абсолютно никого, кто мог бы помочь.

– Вот подстава!, – подумал Райно про себя. – Где же все люди?

Лишь вдали спешно уходил какой-то пожилой мужчина. Видимо решил не вмешиваться в чужие разборки и уйти подобру-поздорову.

Поначалу Райно сильно удивился их рассказу. А потом, когда где-то в глубине подсознания, вспомнил что-то подобное, то его шоку не было предела. Но теперь, когда спустя всего пару секунд этого разговора он истекал кровью, ему было абсолютно все равно, кем он был или что было раньше. Сейчас значение имел лишь один момент. Настоящий момент.

Ужасная боль, словно заставляла его что-то делать. Слегка кружилась голова и сознание мутиться. Пытаясь убежать от боли, он встал и побежал вперед с той скоростью, которой мог бежать. Он понимал, что, возможно, это его последний забег. Он не жалел себя и, наверное, со стороны можно было подумать, что он не ранен. Правда если не обращать внимание на то, как его кровь расплескивалась на кирпичные плитки, интересно сложенные в узор.

Сам того не понимая, он прибежал к огромному белому величественному театру. Наверное, подсознательно хотел сюда и знал сюда дорогу. Он почти потерял сознание. Откуда-то издалека до него доносилось: «Вы видели, сколько крови он потерял? Как эта тварь не сдохла? Он действительно не человек…».

Прошло несколько дней. Наступил новый день, и солнце после ночи неумолимо вошло в зенит. Райно распахнул веки и увидел потолок с лепниной. Потолок был высокий и белоснежный, к чему Райно не особо привык. Он всегда находился или жил в очень бедных условиях. Да и сама комната была богато и красиво обставлена в стиле барокко.

– Ты проснулся?, – вдруг донесся голос из только что открывшейся двери. Внутрь вошла девушка. Она села на красивое обитое малиновой тканью с пуговицами кресло и улыбнулась. Ее черные лакированные волосы были собраны в изящный конский хвост. Лишь сбоку выбивались несколько непокорных прядей и падали на высокий красивый лоб.

Она смотрела на него немигающим взглядом карих древесных глаз, а потом вдруг двинула такую звонкую пощечину, что у него зазвенело в ушах. Челюсть Райно секунду-другую вибрировала, точно ударили не по лицу, а в гонг.

Он приложил руку к щеке и с интересом на нее посмотрел. Вместо вопроса почему-то подумал: «Какая же красивая эта незнакомка!».