Одиссей в бинарном мире

– Пойду за ними, – сказала Несс, и, убедившись, что на ярлыке написаны наши имена, радостно помахала мне.

– Нас же встретят? – спросила она, когда вернулась.

– Ну, в письме стояло, что да, – ответил я, пожав плечами.

После паспортного контроля мы направились в зал прибытия, где над широкой дверью из матового стекла висел огромный щит c надписью: «Тбилиси любит вас!»

Дверь открылась, распахнув теплые объятия небольшой толпы, ожидающей своих друзей или родственников, a также… вечных таксистoв, предлагающиx свои услуги.

Мы замедлили темп в поисках наших имен на поднятых табличках: г-жа Абашвили, г-н Карамутов, Фрэнсис Мак’Каллаг… нет, нет.

– Вон там! – указала Ванесса на табличку с моим именем; ее держал молодой местный житель, одетый в костюм явно ему не по размеру. Вполне вероятно, что и он заметил нас, потому что сразу направился в нашу сторону.

– Простите, вы мистер Августин? – произнес он на удивительно чистом английском, лишь с едва уловимым южным акцентом.

– Да, это я.

– А я Гиви, рад нашему знакомству, – представился он, с энтузиазмом освобождая Несс от бремени объемистых чемоданов.

Гиви провел нас к солидному черному седанy, проворно улoжил наши вещи в багажник и при этом еще умудрялся с непринужденной легкостью вести беседу:

– Как прошел ваш полет?

– Спасибо! Все было отлично.

Усевшись за руль и запустив двигатель, он продолжал расспрашивать:

– Надеюсь, вам удалось хоть немного отдохнуть?

– У меня не получилось, но Виктор подремал пару часов.

– Очень хорошо! – дружелюбно произнес наш шофер, глядя на нас через зеркало заднего вида. – Потому что ваша операция запланирована на сегодня.

– Сегодня? – выпалили мы хором и уставились на Гиви, не поверив своим ушам.

– Я думала, у нас будет хотя бы день отдыха, – заметила Несс с недовольством.

– Не волнуйтесь, мэм, вы сможете немного поспать после того, как зарегистрируетесь в клинике, однако мистер Августин сразу пойдет на осмотр.

– Сколько времени займет операция? – спросил я.

– Обычно они справляются где-то за четыре дня.

– Сколько? Четыре? – Несс опешила от такой новости.

– Это все, что я знаю. Боюсь, больше ничего не могу добавить, – сказал он, сворачивая на дорогу от Кахетинского шоссе в сторону Национального парка.

Жаль, что мы ехали не по самому Тбилиси, а по окружной дороге, а мне так не терпелось взглянуть на центр c величественными зданиями, оставшийся в стороне.

По дороге Гиви воодушевленно показывал местные достопримечательности:

– Это река Локини, она впадает в Нориошкеви, названную в честь деревни Норио, через которую мы сейчас проезжаем! Там, справа, живет моя бабушка. Не могу дождаться июля, чтобы попробовать ее арбузы – самые сочные арбузы во всей Грузии! Говорю вам, это чистая правда! – с гордостью хвалился он.

Пока я смотрел, как предзакатные солнечные лучи отражались в зеркальном озере Диди-Тба мягким золотистым светом, Несс устало положила голову мне на плечо и задремала под голос Гиви. Но я слушал. Гиви был интересным рассказчиком и напоминал мне комментаторов документальных фильмов о природе, которые я так обожаю.

– А это река Гиданшеви, – указывал он на узкую ленту между холмами.

Вскоре мы повернули на изогнутый серпантин дороги Тианети, вдоль которого бурлили воды речушки Лелубнишкеви, так же сильно, как и слоги в ее названии.

– А там, видите? Это речушка Тезами. – И вдруг неожиданно добавил: – Скоро уже будем на месте!

И действительно, примерно через десять минут мы покинули главную дорогу и свернули на асфальтированную аллею, в конце которой находился контрольно-пропускной пункт с усиленной охраной. Высокие заборы с колючей проволокой больше напоминали закрытую военную базу, чем медицинское учреждение.

Гиви подъехал к блокпосту, опустил окно машины и заговорил по-грузински; из потока непонятных слов я уловил только отчетливое «документы». В подтверждение моей наблюдательности он протянул свое удостоверение личности. Наконец после долгой проверки охрана пропустила нас.

– У вас здесь впечатляющая служба безопасности, – заметил я, оглядываясь на контрольно-пропускной пункт.

– Да, эти ребята – серьезные, они шутить не любят, – ответил он со смехом и указал на едва различимое здание между деревьями: – А вот и сама клиника!

По мере того как мы приближались, сооружение становилось все более отчетливым, но при этом очевидной была и его недоступность, едва ли не сакральная: футуристический абатон[11 - Абатон (греч.) – часть здания в греческом храме, куда воспрещалось входить.], обшитый железобетоном и мерцающим стеклом, с двумя внушительными арочными опорами.

Как только машина остановилась у входа в здание, к нам сразу подошли два вооруженных охранника. Гиви вышел из машины и коротко переговорил с одним из мужчин.

– Виктор, дальше вас сопроводят эти люди, – сказал он и, повернувшись к Несс, добавил: – А вас, мисс, если не возражаете, после вашей регистрации я отвезу в гостиницу.

– Уже? – Она крепко обняла меня, явно не желая отпускать.

– Не волнуйся, все будет хорошо. Отдохни, Несс.

– Я люблю тебя. Пожалуйста, береги себя, – прошептала она.

Когда охранник направил мою коляску ко входу, я все еще продолжал улыбаться, думая, как мне повезло с Несс…

Сопровождающий достался мне не очень разговорчивый, и мы молча двигались по бесконечному лабиринту, которому позавидовал бы сам Дедал. Несмотря на многочисленные двери и коридоры, здание все же не походило на военную базу, хотя, как сказал Гиви, охрана здесь была серьезная. Для того чтобы перейти в каждую следующую секцию, необходимо было просканировать ключ-карту.

Черные вентиляционные решетки вдоль стен резко контрастировали с освещенным полом многочисленных восьмигранных коридоров.

Как можно перемещаться по такому туннелю без единой стрелки или надписи на стенах и при этом не заблудиться?

Плотную тишину, царившую вокруг, нарушали только монотонно звучавшие шаги моего молчаливого стража. Он уверенно делал поворот за поворотом, проходил зал за залом, тяжело ступая по плитам белого стерильного пола.

Наконец мы остановились перед дверью, по обе стороны от которой стояли два цветочных горшка с юккой. На самой двери табличка: «Научный руководитель П. Анохин».

Легкий щелчок от электронной карточки, и дверь открылась, пропуская меня в новый мир. Пространство, куда я попал, казалось постмодернистской квартирой. Не требовалось много времени, чтобы понять: здесь было собрано все необходимое для комфортной жизни и продуктивной работы: сложная аппаратура в сочетании с вычурной мебелью. Невидимые проекторы удачно украшали голограммой дальние стены, создавая иллюзию окон, смотрящих на гималайские хребты.

Охранник бесшумно исчез, оставив меня восхищаться необычайно красивым интерьером.

– Наконец-то! Добро пожаловать, Виктор! – раздался голос, полный энтузиазма. – Добро пожаловать!