Зимняя жара. Реальное фэнтези – Том II – Красный снег

– Позже.

Не нужно быть с ним такой резкой. Он легко может что-нибудь заподозрить. Скорее всего, решит, конечно, что у неё очередные капризы, не более того, но кто знает? Кстати, кто, действительно, знает причину того, что её сейчас смутило, удивило и отчасти даже напугало? Может, поговорить с отцом? Он всегда ненавидел этих шеважа. Другое дело, как он воспримет её сумасшедшее подозрение? Просто так подойти к нему и сказать, что его избранник, который желанием влиятельных родителей сделался главным в замке, на самом деле, похоже, рыжий? Едва ли отец об этом догадывается. Что он ответит? Закрой глаза? Брось его? Вероятнее всего первое. Потому что уж больно рьяно он до сих пор старался свести их вместе. При ней называл Кадмона не иначе как «мужем». Причем не слишком морщился в отличие от неё. Считал, что от их свадьбы зависит не только её будущее, но и его собственное. Понятное дело: если у отца были деньги, то у его ближайшего соратника, папаши Кадмона – ключи от замка и нужные люди, что ценилось ничуть не меньше. Отец иногда, особенно когда выпивал лишку и знал, что, кроме дочери, никто его не слышит, вздыхал, мол, дело не в том, у кого много денег, а в том, кто позволяет все эти деньги иметь. Видать, не всё даже у него было так гладко, как хотелось бы.

Она и в самом деле уже чувствовала себя гораздо лучше. Видимо, руки Мунго или его отвары оказали на неё должное действие. Не зря про него тут ходила молва как о лучшем спасителе от отравлений.

Анора сунула босые ноги в короткие валенные сапожки, в которых можно было хоть по снегу ходить – не замерзнешь, набросила поверх рубашки недавний подарок Кадмона, точнее, его матери – длинный кожаный плащ, подшитый изнутри теплым мехом, и выскользнула из опочивальни. Неподалеку находилась дверь в тронную залу, где их отцы частенько устраивали военные советы. Сейчас дверь была распахнута, и она услышала срывающийся мужской голос, увещевавший невидимых слушателей:

– … их нападение – только вопрос времени! Мы должны начать первыми пока у нас есть преимущество. Можем начать сразу с трех направлений…

Вероятно, совещавшиеся настолько отчаянно спешили, что позабыли об обычных мерах предосторожности. Анора безшумно приблизилась, но сразу заглянуть побоялась. Прислушалась.

– Вы полагаете, фолдиты на нашей стороне? – Она узнала отца.

– Что за дурацкий вопрос! – ответил всё тот же голос.

– Не забывайтесь, Тиван! – Это возмущенно воскликнул не кто иной, как отец Кадмона.

– Я, конечно, прошу прощенья, вита Томлин, однако в нашем нынешнем положении предпочёл бы отбросить некоторые условности. Потом можете меня хоть разжаловать, но сейчас важно понимать происходящее и быстро принимать решения. Разумеется, фолдиты на нашей стороне.

– Кто их призвал? – Снова отец. Анора представила его таким, каким он никогда раньше не бывал: испуганным, растерянным и похудевшим от волнения.

– Никто их не призывал, вита Скирлох. А если бы кто даже и захотел, то не успел бы. За такой короткий срок они никак не успели бы собраться, вооружиться и добраться досюда со своих окраин.

– Хотите сказать, они знали о нападении заранее? Но тогда это тем более предательство!

– Предательство это или нет, мы узнаем позже. Если останемся живы. Кто-то их явно предупредил. И да славятся Дули и все герои, что так произошло! Их появление дало нам время на размышление. И я, как уже сказал, предлагаю выступить первыми. Мои люди уже скачут к этим фолдитам, чтобы взять на себя командование.

– Кого же ты послал?

– Сына… Норлану я во всём могу доверять.

– Да уж, сегодня это редкая возможность… – заметил Томлин.

– Кроме того, как я уже сказал, по полученным мной только что сведениям, к нам выдвигается боевой отряд из Обители Матерей…

– Вы издеваетесь что ли? – не то рассмеялся, не то расплакался отец.

Анора осторожно выглянула из-за двери, но он сидел за столом где-то слева, в глубине, и потому вместо него она стала изучать спину высокого старика с седой бородой, судя по одежде и оружию за поясом, воина. Поскольку на нелицеприятный вопрос ответил он, стало понятно, что это и есть Тиван, командующий конной гвардией замка, бывший помощник Ракли и единственный, кто остался при власти после его падения.

– Издевательства не по моей части. Я полагал, вы знаете, что Обитель Матерей готовит не только соперниц мужчинам на любовном ложе или в учёных спорах, но также и на ристалище. Тамошние воительницы весьма искусны, и я на полном серьезе рассматриваю их как третью силу, на которую мы вправе рассчитывать. Их согласие оказать нам помощь – большая удача.

– Вам виднее, – заключил Томлин. – То есть, мы ждём только их, чтобы напасть на этих чужаков?

– Да, таков мой план.

– Плохой план, – услышала Анора у себя над ухом и почувствовала, как кто-то сильный берет её за локоть и грубо вталкивает в залу, навстречу изумленным взглядам троих умолкших от неожиданности собеседников. – При этом подслушивание даже плохих планов должно караться.

Анору так сильно толкнули вперед, что она потеряла равновесие и больно шлёпнулась на четвереньки. Что не смогла бы сделать боль, довершил стыд: она горько разрыдалась.

– Дочь моя, что стряслось? Что ты тут делаешь? – Скирлох не успел подхватить её и теперь пытался помочь подняться. – А вы, молодой человек, что вы себе позволяете!

– Обращаю внимание на то, чего не видят другие, – равнодушно заявил незнакомец, будто перед ним был не богатейший человек Торлона, а какой-нибудь фолдит, решивший заступиться за поруганную честь дочери. – На её месте мог оказаться кто угодно.

Анора вытерла рукавом слёзы и глянула на говорившего. Мимо неё смотрело открытое лицо с голубыми глазами и белесыми бровями и ресницами. Гийс! Тот самый, которого она только что видела на стене в окружении виггеров. Она раньше никогда с ним не разговаривала и не подозревала, что у него такие властные манеры и такой убедительный голос. На мгновение ей самой показалось, будто она совершила безчестный поступок и должна быть строго наказана.

Гийс проследовал к столу, стоявшему посередине залы. Стол был вырезан из цельного ствола дуба массивный стол, окруженный пятью креслами с высокими, обтянутыми мягким синим бархатом спинками. Все кресла были помечены отличными гербами, представлявшими собой сочетания доспехов, оружия, растений и животных. Они ярко выделялись на синем фоне и первыми привлекали к себе взгляд вошедшего. Затем гость обращал внимание на стулья попроще, выстроенные двумя рядами вдоль стен.

Всхлипывающая Анора и все присутствующие молча смотрели, как Гийс словно выбирает наиболее подходящее для себя кресло и садится, красиво скрещивая ноги и облокачиваясь в задумчивой позе на стол. Казалось, его забавляет это внимание и сознание своей неуязвимости.

Первым нашел в себе силы заговорить Тиван. Вероятно, замечание новоприбывшего задело его даже сильнее, нежели Скирлоха – обращение с непутёвой дочерью.

– Почему ты назвал мой план плохим? – спросил он, не считая нужным занять положенное ему место и продолжая стоять.

– Только потому, что он плох, – ответил Гийс и невесело улыбнулся.

– Но я…

– Думаю, вы прекрасно разбираетесь в том, как вести безконечную войну в Пограничье, но имейте в виду, что сейчас перед вами вовсе не сброд рыжих дикарей. Понимаете, о чём я? Мне ведь довелось оказаться у карьера как раз в тот день, когда туда заявился их передовой отряд. Я видел, как они сражаются. Нашим людям в открытом бою перед ними не устоять.

– Ты что ж это, заранее предлагаешь сложить оружие? – Борода Тивана дрожала от едва сдерживаемого возмущения.

– Нет, сложить руки. – Гийс показал, как он это понимает, и добавил: – Но не головы.

– Вы с ума сошли!

Анора даже в своем нынешнем плачевном во всех отношениях состоянии заметила, что ни задумчиво сидящий через стол от них Томлин, ни её не на шутку перепуганный отец в их разговор не вмешиваются, вероятно, ожидая развязки. Когда говорят военачальники, богачи молчат. Гийс, похоже, это предвидел и теперь явно чувствовал себя хозяином положения.

– Послушайте, Тиван, – сказал он, почёсывая едва различимую шёрстку на подбородке и тем лишний раз указывая на своё отличие от седобородого воина. – Послушайте себя. Подумайте к чему вы тут нас призываете. Знаете, как бы я это назвал? Самоубийство. Если бы не ваши прежние заслуги, я бы мог решить, что вы переметнулись на сторону врага. За которым я, между прочим, наблюдал всё то время, пока вы тут совещались…

– Это не ваше…

– … дело? – Гийс прищурился. – Моё. И моих виггеров, жизни которых мне доверены. Знаете, что я видел со стены? Что они разбили лагерь. Вам это о чём-нибудь говорит?

Тиван тяжело дышал и хранил молчание. Чтобы не сказать лишнего, поняла Анора, потирая ушибленную коленку и косясь на напряженно размышляющего отца.

– Они остановились, – продолжал тем временем Гийс. – Они устали от своего снежного перехода, откуда бы они ни пришли, и поняли, что с наскока им нас не взять. Они решили устроить себе передышку и набраться сил.

– Вот именно поэтому я и не хочу упускать время! – Тиван широкой ладонью рубанул перед собой воздух. – Сейчас или никогда! Пока они устали…

– Костей не соберёте, – пожал плечами Гийс. – Вы уже, помнится, не так давно отправляли отряд в Пограничье. Отряд, который сгинул, как будто его и не было. Если вы не послушаетесь моего теперешнего совета, произойдет то же самое, разве что на ваших глазах. А потом за нашим войском последуете и вы сами, и вы, и вы… – Он по очереди указал на слушателей, странно улыбнувшись Аноре. – Почему вы отказываетесь понимать, что мы сильнее их только в том случае, если они ступят на нашу землю?

– Они уже на нашей земле!

– Не прикидывайтесь, будто не слышите меня. Под нашей землей я подразумеваю Вайла’тун и этот замок. Здесь мы сможем, я думаю, защититься от них. Там, в поле, никогда.

Тиван мотнул головой, словно стряхивая оцепенение.

– А теперь вы послушайте меня, юный мыслитель! Прекрасно, что вы так рьяно печётесь о нашем войске. Которое, правда, создано и служит для того, чтобы все остальные могли жить в покое. Мы здесь затем, чтобы сражаться, а не наблюдать, как будут гибнуть безоружные жители окраин, и радоваться, что наша очередь ещё не пришла. Нет и ещё раз нет! Виггеры с незапамятных времён делали всё от себя зависящее, чтобы держать врага на почтительном расстоянии от наших очагов. В этом и заключается наше предназначение. Для этого в своё время по всему Пограничью и были возведены заставы. Помнится, не так давно вы учились под началом Вордена, так что должны это знать.