Lapides vitae. Изумруд Меркурия

Джульетта встала, откинула мокрые волосы на спину и пошла в сторону леса.

И теперь мы брели, сами не зная куда. Сошлись на том, что нужно найти остальных ребят, вот только где они были и не нарвались ли на охранников, мы не знали.

Сейчас я и Джульетта просто шли по джунглям, останавливаясь и озираясь через каждые пару шагов. Едва услышав шелест листвы, мы падали на землю, отчего одежда скоро стала почти черной, а потом с улыбками над самими собой продолжали путь.

– Там ты так и не договорил… – сказала девушка.

– Что? – не понял я.

– «Здесь либо обман, либо…» что? – она, чуть склонив голову набок, посмотрела на меня.

– Либо они знают остров лучше нас. Не исключено, что охрана помогала разрабатывать его модель, зная, что будет здесь жить. Да и испытание для нас…

– Тише, – прервала меня Джульетта.

«В смысле?! – чуть не закричал я. Сначала сама попросила меня договорить, а теперь затыкает мне рот?! Нет, так не пойдет. – Или заметила то, что я не заметил?»

– Что случилось? – присел на землю, так же как за секунду до этого села она, и замер.

– Слышишь? – девушка закрыла глаза.

Я задержал тяжелое дыхание и услышал: тихий треск, который бывает обычно тогда, когда кто-то наступает на сухие ветки, но старается не делать этого. Хотя, от такой скрытности получается еще больше шума. Навстречу нам явно кто-то шел.

– Думаешь, охрана? – шепнул я.

– Не уверена, но лучше подстраховаться.

Шаги затихли.

Теперь слышался лишь шелест листвы, колышущейся от поднимающегося ветра. Даже птицы замолкли в ожидании развязки встречи.

Мы с Джульеттой встретились глазами и поняли, что думаем об одном и том же. Ступая медленнее, чем прежде, двинулись вперед. Я закусил губу, наступив на очередной камень голой ступней.

«Почему именно кроссовок? Нельзя было подстрелить рюкзак еще пару раз?»

Без шума мы дошли до очередной пальмы с широким стволом и сели на ее выступающие из земли корни.

– Что теперь? – одними губами одновременно задали друг другу вопрос.

Джульетта, пожав плечами, снова приложила палец к губам, но теперь я понимал, что она предлагает прислушаться, а не закрыть мне рот.

Пространство наполнял шорох листвы, но через пару минут к нему добавилось еще что-то… Тяжелое дыхание? С трудом осознав, что оно принадлежит мне, я попытался успокоиться. Получилось, но не сразу.

«Никогда, слушая природу, не слушайте себя, иначе этот раз может быть последним», – твердил в голове Сюмбюль.

Теперь я смог слышать дыхание Джульетты, сидевшей в стороне, потом к нему привались еще несколько звуков. Нахмурившись, стал вслушиваться, и тут до меня дошло, что это дышат люди с другой стороны дерева. Я поднял торжествующий взгляд на девушку, но по ее глазам понял, что она услышала эти звуки давно, а по губам – что все это время наблюдала за моими эмоциями.

Я почувствовал, что краснею.

– Туда, – она кивнула назад, и я так же кивком согласился.

Медленно обойдя ствол с двух сторон, мы резко выпрыгнули из-за него с другой стороны, готовые к чему угодно, но не к испуганным глазам.

– Жак? – много громче, чем хотелось бы, спросил я. – Ты чего?

Парень сидел, вжавшись в ствол пальмы, и дрожал, как осиновый лист. Светлые волосы торчали в разные стороны, в них запутались листья и веточки. Он переводил испуганный взгляд с меня на Джульетту и обратно.

– А, разве, не заметно? – произнесла Джульетта. – Он боится.

– Да это я и так вижу, – я присел к трясущемуся парню. – Но… что случилось?

– Они ждали меня… И-их было трое… Я… я з-заблудился на острове, а когда дошел до д-дома, то они… и… – француз спрятал лицо в колени, его плечи затряслись.

Значит, на Жака пришлось трое. Да, серьезно. Я от двоих бежал, думал – сердце выпрыгнет, а тут – трое. И, скорее всего, не его же охранники.

– Что «и»? – спросила Джульетта.

Жак снова вышел из транса и произнес:

– Вот…

Он повернулся спиной к нам. На рубашке, чуть выше лопатки виднелось зеленое пятно.

– И вот, – парень выпрямил ноги, и показал такое же пятно на коленке.

– Беда… – пробормотал я и посмотрел на англичанку.

Джульетта только пожала плечами, и я ее понимал. Встретить Жака, попавшего под обстрел, мы не ожидали. Тем более в то время, когда избавляться от окрашенной одежды было поздно. Краска, должно быть, просочилась на тело.

Француз встал, чуть покачиваясь – видимо, у него был какой-то план.

– Куда ты? – спросил я.

– Сдаваться. Все равно умер от ран. Не хочу ничего. Надеюсь, меня отправят домой, если я проиграю, – сказал он без тени улыбки на лице.

– Отправят куда? – переспросила Джульетта.

– Не важно, я все равно иду… – Жак сделал шаг и упал бы на землю, не будь рядом нас с Джульеттой.

– Я не могу идти один, – сказал он уже спокойнее, хотя зубы все еще не попадали друг на друга. – Вы поможете мне добраться до Сюмбюля?

– Нет, – Джульетта покачала головой. – Прости Жак, но придется тебе походить немного в краске. Охрана разбрелась по всему острову, а их не семь человек, и их никак нельзя отвлечь. Если мы пойдем к причалу без оружия, то останемся там как «убитые», а не как победители.

– Потому нам надо как можно скорее найти остальных и решить – как достать оружие, – поддакнул я.

– А может, оно и к лучшему, если испытание закончится быстрее, – прошептал француз.

– Не лучше. Если ты решил сдаться, то – пожалуйста. Нас сюда впутывать не нужно, – Джульетта отпустила руку, под которую поддерживала покачивающегося Жака.