Идеальная иллюзия

* * *

Мы с родителями сидим за обеденным столом, и неловкое молчание окутывает нас.

Я ковыряюсь в своей тарелке, чувствуя тошноту только от одной мысли о еде. Это кажется слишком обыденным, учитывая тот извращенный нервный кошмар, в котором мы оказались сегодня днем. Отец тоже не ест: он просто бездумно накручивает спагетти на вилку, а затем отпускает их. Мама сидит рядом с ним, молча поглощая пищу, ни разу не оторвав взгляд от своей тарелки.

Напряжение в комнате зашкаливает. Оно выплескивается в воздух, потрескивая от напряжения и злости.

Я не выдерживаю. Не могу просто сидеть здесь и притворяться, что это не они только что поставили меня в безвыходную ситуацию ради собственной выгоды. Я пожертвовала тремя годами своей жизни, согласившись на помолвку с парнем, которого искренне презираю, а они даже не удосужились поблагодарить меня. Как будто согласие на эту помолвку подразумевалось по умолчанию.

Медленно выдохнув, я отталкиваю тарелку и бросаю на нее салфетку.

– Я иду спать. Спокойной ночи.

Губы моего отца дергаются.

– Алекс, подожди. Пожалуйста, сядь.

– Я не голодна. И смертельно устала.

– Александрия.

Раздражение берет верх надо мной.

– Чего ты хочешь от меня?

Отец выпускает покорный вздох.

– Пожалуйста, Алекс. Нам нужно поговорить.

– Мне кажется, время для разговоров давно прошло, папа. – Я, фыркнув, скрещиваю руки на груди.

Моя мама в конце концов решает присоединиться к нашему восхитительному разговору. Она упирается локтями в стол, сцепив пальцы между собой и пряча за ними рот.

– Алекс, пожалуйста. Не веди себя так.

«Что, простите?»

– Не вести себя как, мама? – шиплю я. – Как обычный человек с эмоциями? Короче, я сделала то, о чем вы просили. Спасла вашу компанию, и теперь мне придется пожертвовать тремя годами своей жизни. Поэтому, вместо того чтобы читать нотации о моем поведении, вам, вероятно, следует поблагодарить меня за то, что я спасла ваши задницы.

Я встречаюсь взглядом с ошеломленными лицами родителей. Они явно не ожидали, что я начну выражать свое мнение: ни разу за свою жизнь я не выразила им своего недовольства, потому что не хотела доставлять лишнего неудобства. Но в этот раз все иначе. Они вынудили меня согласиться на эти тяжкие условия, а хуже всего то, что родители даже не кажутся раскаявшимися.

– Я знаю, Александрия, что ты попала в непростую ситуацию, – начинает папа, откладывая вилку. – И, если честно, никто из нас не ожидал, что до этого дойдет.

– Почему ты не сказал? – вылетает вопрос из моих уст. – Почему вы оба не сказали мне, что у компании финансовые проблемы? Когда вообще это случилось?

Отец ненадолго прикрывает глаза, как будто не хочет вспоминать тот долгий путь, который привел их сюда.

– Сначала все шло хорошо. «Вудс энд Ко» заключила крупную сделку по застройке большого участка земли в городе, и от нее зависело очень многое. Ошибка заключалась в том, что мы вложили в проект больше ресурсов, строительных материалов и рабочей силы, чем компания могла себе позволить. Мы даже взяли кредит, чтобы осилить такой заказ. – Горькое раскаяние слышится в его голосе. – Но, к сожалению, финансирование сократилось, и правительству пришлось выйти из сделки, вычеркнув нас из уравнения. А теперь инвесторы изо всех сил пытаются вернуть свои деньги, и мы погрязли в огромных долгах.

– Ты должна понимать, что у нас не было другого выбора, Алекс, – мягко вмешивается мама. – Для бизнеса настали трудные времена. Поэтому мы не смогли отказаться от предложения Гарри, когда он пришел к нам.

– Мы все еще можем использовать кредит, полученный от банка, для финансирования нового проекта, который предложил Гарри. Это строительство квартала элитных апартаментов недалеко от судоходного порта, и, по прогнозам, это принесет в сотню раз больше дохода, чем должен был первоначальный проект с правительством, – отчаянно объясняет отец. – «Вудс энд Ко» нуждается в финансовом подкреплении, Алекс. Это действительно выгодное предложение, но решение далось нам нелегко. Мы обсуждаем, соглашаться или нет, уже несколько недель.

– Несколько недель? – я повторяю слова отца, раздраженная тем, что слышу. – Давайте-ка расставим все по местам: вы знали об этом в течение нескольких недель и просто решили молчать, пока не придет время подписывать соглашение? – Мои губы напряженно сжимаются, когда я пытаюсь сдержать свой гнев из-за их вопиющего пренебрежения в отношении меня в придуманной ими схеме. – Невероятно. Знаете что? Все обретает смысл. Особенно наш разговор в начале недели, когда ты фактически подталкивал меня к тому, чтобы я подружилась с Дэниелом. Ты знал. Все это время ты знал, но все-таки соврал мне.

Отец смотрит на меня со стыдом в глазах.

– Мы не хотели нагружать тебя принятием решения, тем более ты только-только начинаешь новый год в колледже. Это были не твои проблемы, Алекс.

– Но теперь это мои проблемы, не так ли? – бормочу я.

– Мы не хотели причинить тебе боль, дорогая, – говорит мама, и на ее лице проявляется печаль. Она протягивает руку через стол, пытаясь дотянуться до меня. – Но либо это, либо разориться.

– Нам очень жаль, – бурчит папа.

Слезы жгут мои глаза. Не только потому, что мне их жаль, но и потому, что они ничего так и не поняли.

– Значит, даже невзирая на то, что вы оба «сожалеете» о ситуации, в которую меня загнали, – начинаю я, – вы все равно заставляете меня пройти через это? Обручиться с сыном Гарри?

Родители потеряли дар речи.

– Не могу в это поверить, – произношу я.

Не знаю почему, но я начинаю смеяться.

Поверить не могу, что мне потребовалось столько времени, чтобы понять, что именно ими движет. Эгоистичность их поступков и отсутствие сочувствия к моему нелегкому положению. Не только в случае с этой помолвкой, но и в их отношении ко мне на протяжении всей моей жизни.

И на этот раз я не сдерживаю себя.

– Знаете что? К черту ваше «нам жаль». – Я вскакиваю со стула. – «Нам жаль» было бы уместно, когда вы пропускали родительские собрания или были слишком заняты на дорогостоящих ужинах с клиентами вместо того, чтобы посмотреть со мной диснеевские фильмы. И уж точно «нам жаль» не уместно в случае, когда вы, по сути, продали меня, чтобы спасти свою драгоценную компанию от долгов. – Я обвиняюще указываю на них пальцем. – Воспользовались подвернувшейся возможностью и моей безусловной любовью. Вы знали, что я сделаю все что угодно, чтобы угодить вам, чтобы быть идеальной дочерью, а вы требуете от меня все больше и больше. Принимаете меня как должное, а теперь, когда все зависит только от меня, притворяетесь, будто не разрушили мою жизнь, поставив бизнес на первое место. И даже сейчас вы продолжаете ставить свое дело выше меня, даже и глазом не моргнув.

Мама отворачивается и убирает руки со стола, тыльной стороной ладони смахивая слезы, покрывающие ее щеки. Отец, открыв рот от удивления, не отрывает от меня взгляд.

Я пытаюсь сморгнуть слезы, готовые вот-вот политься из глаз. Не хочу, чтобы родители знали, что им удалось сломить меня.

– Как насчет еще одной сделки, которые вы так любите? Я помогаю удержать «Вудс энд Ко» на плаву, согласившись на эту помолвку. Не поймите меня неправильно, я действительно сделаю это. – Я крепко сжимаю край стула и, стиснув зубы, добавляю: – Но как только выйду из этого дома завтра утром, я не хочу иметь с вами ничего общего. Никогда. Все понятно?

Мама, растерявшись от моего внезапного заявления, замирает.

– Алекс!

– Александрия, пожалуйста. Тебе не кажется, что ты слишком остро реагируешь? – Мой папа выдавливает из себя смешок.

«Ох, он думает, что это смешно?»

– Нет. – Я качаю головой. – Ты говоришь, что любишь меня, что не хотел ставить в такое положение. Но ты все равно сделал это. Поэтому да, я не думаю, что ты меня действительно любишь. Если бы любил, тебе и в голову не пришло бы заключить с Гарри эту нелепую сделку. И ты бы определенно не обесценил мои чувства, как сделал две секунды назад.

Отец захлопывает рот.