– Так что я в последний раз сыграю роль послушной дочери. И дело даже не в вас. Я хочу, чтобы каждый сотрудник этой компании сохранил хорошо оплачиваемую работу, которая сможет прокормить их семью. – Я задвигаю стул и отхожу от обеденного стола. – Но что касается нашей семьи… ей конец. Потому что я больше не хочу ни с кем из вас разговаривать.
* * *
Они пытаются войти в мою комнату.
Я не впускаю их.
Они разговаривают со мной, снова и снова повторяя, как сожалеют о том, что сделали, как сильно любят меня, несмотря ни на что.
Я не верю им.
Они говорят, что откажутся от проекта с Гарри, освободят от сделки, если это заставит меня выйти и поговорить с ними.
Я прошу их оставить меня в покое.
Они сделали свой выбор.
Я сделала свой.
* * *
Я покидаю отчий дом еще до рассвета. Мне не хотелось, чтобы они после пробуждения снова пытались переубедить меня. А прямо сейчас я предпочла бы быть где угодно, но только не здесь.
Держась за лямки сумки, я последний раз оглядываю дом.
Я не чувствую ничего, кроме душераздирающей боли в сердце.
Пора уходить.
Когда я в конце концов добираюсь до своей новой квартиры, солнце только начинает выглядывать из-за горизонта. Яркие полосы красного, розового и оранжевого оттенков медленно растекаются по темно-синему и фиолетовому небу. Ласковые солнечные лучи проникают в окна квартиры, окрашивая все вокруг в приятные тона. Несмотря на то что официально я прожила здесь всего пять дней, это место больше напоминает дом, чем то, где живут мои родители.
Поставив сумку на пол, я включаю свет в гостиной и плюхаюсь на диван. Не знаю, сколько времени я сижу здесь, закрывая своими руками лицо, как будто пытаюсь тем самым защититься от всего на свете.
Я хочу спрятаться в собственных ладонях и никогда не выглядывать наружу.
Вчерашний день кажется альтернативной реальностью. Словно у меня остались лишь обрывки каких-то воспоминаний, но они не часть моей временной шкалы. Моей жизни.
– Алекс? – Знакомый голос разносится по квартире. Я наконец-то отрываю свои руки от лица, и мои затуманенные слезами глаза встречаются со взглядом Кары. – Алекс? Что ты здесь делаешь в такую рань? – обращается она ко мне хриплым ото сна голосом.
Я ничего не говорю.
Кара осторожно приближается ко мне.
– Алекс, ты в порядке?
Я качаю головой.
– Боже, Алекс. Ты меня пугаешь.
Открываю рот, но слова не идут. Кара садится рядом со мной, сжимая руками мои плечи. Беспокойство отражается на ее лице.
– Боже, что с тобой случилось?
Я обнимаю ее, и слезы, которые сдерживала со вчерашнего дня, вырываются наружу.
Глава седьмая
– О боже.
Кара зажимает рот рукой, пока я рассказываю ей обо всем, что произошло в «Вудс энд Ко», а также о том, что случилось между мной и родителями. Когда она наконец-таки получает все сведения о драме, Кара изумленно смотрит на меня и повторяет:
– Бог ты мой.
– Знаю.
– Значит, ты помолвлена.
– Ага.
– Со своим заклятым врагом?
– Ага.
– И ты должна участвовать в этом спектакле в течение трех лет, иначе «Вудс энд Ко» крышка.
– Угу.
– И ты решила перестать общаться с родителями, потому что они принудили тебя к сделке.
– Точно.
Кара валится обратно на диван, пытаясь осмыслить услышанное. Она смотрит на меня.
– Тебе бы с этой историей в мыльной опере сняться.
Я вытираю слезы, заливающие мое лицо, и откашливаюсь от застрявшего в горле смешка. Если и существует в этом мире кто-то, кому под силу добавить немного веселья в неудачный день, так это Кара.
– Я знаю.
– И что дальше? – интересуется она, обхватывая мою руку и крепче сжимая ее. Я благодарна за дружеские прикосновения; по крайней мере я чувствую, что не одна.
– Без понятия. – Я делаю глубокий вдох. – Ни Гарри, ни Дэниел не связывались со мной после того, как я подписала соглашение.
– Может, тебе удастся сохранить свою привычную жизнь. Может, тебе не придется кардинально все менять.
– Не думаю, что будет так просто, Кара.
Я ничего не слышала от Дэниела со вчерашнего дня. Я не сомневаюсь, что он, как и я, пытается переварить сделку, к которой его принудил отец. Отчасти мне даже жаль его, потому что Дэниела тоже лишили права выбора, но сложно в полной мере сопереживать его бедственному положению, учитывая, что ничего этого не случилось бы, не отправься он в свою распутную прогулку по Ибице.