Дитя ярости

Элиана долго смотрела на воды реки. Она представляла, как ее лицо превращается в безупречную маску, холодное мраморное изваяние – ни капельки пота, ни шрама. Лишь сдержанная улыбка и взгляд, острый, как кинжалы в ночи. Когда она закончила, гнев погас, и лицо стало спокойным и безразличным, действительно как каменная маска.

Она повернулась к Харкану и дерзко улыбнулась, чего он терпеть не мог.

– Ну что, пойдем? Эти негодяи только раздразнили мой аппетит.

* * *

Контрабандист по кличке Перо, помогавший повстанцам из Красной Короны, занимался тем, что тайком вывозил из Орлина людей и секретные сведения. И делал это превосходно. Элиане и Харкану потребовалось несколько недель на то, чтобы выследить его.

И сейчас они затаились на крыше дома над крошечным двориком в Старом квартале, где, как предполагалось, Перо должен был встретиться с группой людей, сочувствующих мятежникам и пытающихся бежать из города. Воздух был напоен сладким запахом роз, растущих вдоль стен.

Она почувствовала, как рядом, насторожившись, пошевелился Харкан.

Элиана наблюдала, как одна за другой во двор проходят темные фигуры и собираются в углу у стены, увитой ползучими розами. Они явно кого-то ждали.

Вскоре из-за другого угла появился человек в плаще с капюшоном и подошел к ним. Пальцы Элианы сомкнулись на рукояти кинжала, кровь быстрее побежала по жилам.

Облака на ночном небе развеялись, и лунный свет омыл темный дворик.

Сердце Элианы оборвалось.

Перо. Это точно он. Человек в капюшоне слегка прихрамывал – последствие ранения, полученного во время вторжения захватчиков.

И его ждали трое – женщина с тремя маленькими детьми.

Харкан едва слышно выругался. Он указал ей на детишек и сделал характерный знак рукой. Несколько лет назад, когда после увечья, полученного Розен, Элиана стала выходить на охоту одна, они с Харканом разработали специальный язык жестов, чтобы переговариваться без слов. Он настоял на том, что ей не следует охотиться в одиночку, и научился выслеживать и убивать людей – своих же сограждан, чтобы служить Империи, – и все ради нее.

Отбой, просигналил он. Уходим.

Она знала, что он имеет в виду. Дети не входили в число объектов охоты. Одно дело Перо, но сама мысль о том, чтобы предать невинных детишек в руки наместника Орлина… Харкану это было не по душе.

И Элиане, честно говоря, тоже.

Однако у затененного входа во дворик ждали трое повстанцев: спутники и охранники контрабандиста. Времени у наемников не оставалось. К тому же попытки спасти мать с детьми могут обернуться слишком большими рисками. Им с Харканом надо было действовать быстро.

Она покачала головой.

Убери их, просигналила она в ответ.

Харкан слишком громко вздохнул – он был одновременно разъярен и опечален.

Стоявший внизу контрабандист резко поднял голову и посмотрел в их сторону.

Элиана спрыгнула с крыши, легко приземлилась, перекатилась и вскочила на ноги.

На секунду она пожалела, что не может сидеть на крыше в качестве зрителя и наблюдать за ходом схватки. Наверное, это выглядит так же прекрасно, как она сейчас себя ощущала.

Перо вытащил кинжал. Мать детишек упала на колени и принялась молить о пощаде. Контрабандист откинул капюшон. Это оказался мужчина средних лет, с красным лицом и умными глазами. Он излучал спокойствие и уверенность и всем своим видом говорил, что предпочтет умереть, чем сдастся.

Через четыре секунды Элиана подсекла его хромую ногу, выбила кинжал из его рук и сильно ударила по голове рукоятью. Он упал и остался лежать на земле.

Она слышала, как Харкан приземлился за ее спиной, а затем раздались быстрые шаги повстанцев, которые ворвались во двор. Общими усилиями они с Харканом уложили их всех. Она резко развернулась и метнула кинжал, который вонзился в деревянную дверь, пригвоздив к ней плащ старшего ребенка.

Остальные дети застыли на месте и громко заплакали.

Их мать с остекленевшими глазами лежала на земле на куче гниющих розовых лепестков. Из ее груди торчал кинжал, который успел вонзить в нее один из бунтовщиков.

Элиана выдернула его. Что ж, еще один клинок в ее коллекцию. Интересно, почему бунтовщики убили женщину? Чтобы замести следы?

Или из милосердия, которого от имперцев она бы не получила?

– Приведи стражников, – приказала Элиана, обыскивая мать в надежде найти что-либо ценное. Ничего существенного обнаружить не удалось, кроме фигурки императора, сделанной из глины и палочек, которую женщина наверняка хранила на тот случай, если патруль адатроксов остановит ее и подвергнет обыску. Черные бусины глаз статуэтки блестели в лунном свете. Элиана отшвырнула идола прочь. Дети зарыдали еще громче.

– Я побуду с ними.

Харкан молча стоял с грустным, усталым выражением на лице, обычно доводившим ее до белого каления, ведь она знала, что он не терял надежды изменить ее. Сделать ее лучше, такой же доброй, как и раньше.

Она подняла бровь. Прости, Харкан. Хорошие девочки долго не живут.

А потом он ушел.

Старший мальчик смотрел на Элиану, прижимая к себе малышей. В глубине ее души поднималось желание отпустить их, позволить уйти на все четыре стороны. Хоть один раз поступить правильно. Это ни принесет никому вреда, ведь они всего лишь безобидные детишки.

Но дети не умеют держать язык за зубами. И если кто-нибудь узнает, что знаменитая охотница за головами по прозвищу Ужас Орлина, к которой благоволит сам наместник – лорд Аркелион, позволила предателям скрыться…

– Мы боялись, что плохие люди ее тоже заберут, – тихо произнес мальчик. – Вот почему мы хотели уехать.

Плохие люди. По шее Элианы пробежал холодок. Те самые похитители в масках, которых она встретила на причале?

Но мальчик больше ничего не сказал. Он даже не пытался убежать.

Умный малыш, подумала Элиана.

Он понимал, что далеко ему не уйти. Не уйти от нее.

* * *

На следующий день Элиана стояла на балконе, глядя вниз на виселицы, установленные в центре площади.

В восточной части площади на троне с высокой резной спинкой в виде распростертых крыльев восседал лорд Аркелион.

Элиана наблюдала за ним, скрестив руки на груди и перенеся вес на одну ногу. Она пыталась не обращать внимания на стоявшую рядом с троном его светлости высокую фигуру в красно-черной униформе Инвиктуса.

С высоты балкона Элиана не могла точно определить, кто это был, да это и не имело большого значения. От одного только вида знакомой униформы у нее все внутри переворачивалось.

Инвиктус – тайный орден ассасинов, члены которого по приказу Императора проникали во все уголки мира. Они были способны выполнять самые опасные задания, совершать самые кровавые преступления.

И они непременно попытаются завербовать ее, это лишь вопрос времени. Эта мысль преследовала ее каждый день, и Элиана все ждала, когда она перестанет казаться ей столь ужасной.