Проклятый город

Мы с Биллом сидим напротив ребят, а между нами, на прозрачном столе, уместилась еда: начиная с гамбургеров, заканчивая пиццей и жареными рёбрышками. Тереза, словно лет двести не брала ничего в рот, жадно облизывает свои длинные музыкальные пальцы, испачканные маслом от мяса и довольно стонет. Видно, превращение забрало много её сил, нужно восстанавливаться.

– Итак, – откашлялся Билл, оторвав хмурый взгляд с горы косточек на тарелке оборотня, – кто вы такие?

Немедленно добавляю к вопросу брюнета свой:

– И кто такие эти охотники?

Слова повисли в воздухе. Мы ими дышим. Балдуин, подняв взгляд в первую очередь на меня, растягивает уголок рта в кокетливой полуулыбке и назло молчит. Играется. Только сейчас позволяю себе разглядеть этого странного парня повнимательней: волосы его чёрные, сродни замыслам грешника, кожа светлая, шёлковая. Лоб большой и благородный, без лишних излишеств; единственное, когда он хмурится или сбрасывает брови вверх, лишь тогда появляются морщинистые складки. Нос прямой, острый, брови густые, скулы четко выражены, особенно в полумраке; глаза и небольшие, и немаленькие, с слегка нависшим веком. Окрас их странный… вчера мне показался один цвет, а сейчас они голубые с карими крапинками.

– Начнём вот с чего… – облизал Блэк свои розовые губы. – Я – чернокнижник и чародей.

И тут мое сердце чуть было не рвануло. Невесомость… В горле дыхание сперло. Я резко вскочила изо стола и с выпученными глазами уставилась на темноволосого мага. От моей реакции Билл в сию секунду оживился, с тревогой поглядывая то ли на меня, то ли в сторону чародея. Чернокнижник. Боже, с ума сойти!

– И ты говоришь мне об этом только сейчас?! Ты – тёмный маг, а с такими, как ты, у меня нет общих дел! – закипела я, до боли в костяшках сомкнув кулаки.

Виски неприятно пульсируют.

– Так я и знал. Гниль снаружи, быть может, спрятать можно, а вот гниль внутри, не вымыть никогда, – заключил Хофер, самодовольно фыркнув.

Он прожигает двоих волчьим взглядом и хочет уже обратиться, как тут Балдуин говорит:

– Друзья, прошу, прекратите делать поспешные выводы. Будь я злодеем, то убил бы тебя, Марго, сразу и присвоил бы всю твою силу себе, – его глаза, словно зеркала. Чистые-чистые, – да, я чернокнижник, но темная магия – не признак зла. Просто таков мой способ колдовства.

Хофер недоверчиво наклонил голову и прищурил глаза, потому что не верит. А я? Стоит ли мне довериться тому, кого мы, светлые ведьмы, обязаны избегать, а желательно уничтожать?

Правда это или очередная ложь?Бабушка говорила, что темные ведьмы и маги никогда не делают ничего хорошего. Они связываются с вампирами, колдуют для них и всегда ищут себе выгоду. Я не знаю кому верить. Сесилия, помнится, не раз мне лгала, возможно, и здесь таится ложь. Может, она это сказала, чтобы уберечь меня… Черт подери, я без понятия! Аж волосы на голове готова рвать.

Балдуин Блэк замечает мое растерянное выражение лица и мягко добавляет:

– Марго, не магия определяет зло ты или свет, а сам человек. Можно пользоваться темными силами во имя добра. Неужели тебе об этом не было известно?

Тереза посмотрела на меня исподлобья, но не со злобой, а скорее с усмешкой.

Я в замешательстве, честное слово. Черт, как же сейчас мне не хватает бабушки, её наставлений и помощи. Моё сердце тоскует по ней, нет сил отпустить Сесилию, потому что не хочу! Все, кого я люблю, рано или поздно покидают меня. Это чертовски больно, потому я боюсь привязываться к людям. Быть может, смысл любви заключается не в близости, а в умении отпускать? Внезапно Билл начинает смеяться и качать головой, отчего кажется, точно он лишился рассудка.

– Ты хитрее, чем кажешься, – говорит он магу, – думаешь, мы поверим тебе?

– У вас нет другого выхода, – выдохнул Балдуин, выпрямив плечи, – понимаю. На вашем месте, я бы тоже себе не доверял. Это нормально, но скоро вы поймёте, что мы вам не враги.

Хочу было вставить слово, но…

– Говори за себя, – дерзко выплевывает яд Тереза, смотря прямо мне в глаза, – она для меня ничто. И защищать я её от охотников не собираюсь. Пусть прикончат её, тогда, быть может, это кровопролитие прекратится.

Да уж, не знаю кто больше выносил мне мозг: покойная Урия Хофман или эта дворняжка?

Наш зрительный контакт продолжается уже достаточно долго, и кажется, будто в помещении, над нашим столом, появилась грозовая туча, издающая глухие звуки и пуская языки пламени. Спазм в животе усиливается, как и, собственно, желание поставить оборотня на место раз и навсегда.

Перевожу стальной взгляд на непоколебимое лицо чернокнижника, набрав побольше воздуха в рот.

– Надеюсь, я не пожалею о своём решении. Если вы меня обманете, я вас убью и глазом не моргнув, – процедила сквозь стиснутые зубы я, оттого послышался их неприятный на слух скрежет.

В груди утихает жар, кровь больше не стучит в висках. Вдох. Выдох.

Билл кладёт свою руку на мою ногу и сжимает её, как бы говоря «я рядом, все будет хорошо». Наконец-то, тишина.

– Люди всегда боялись нас. И ненавидели. Но разница в том, что были и добрые существа, а люди ненавидели всех одинаково. Кто-то прятался и сбегал, а кто-то отлавливал таких, как мы и уничтожал, – завораживающим тоном принялся рассказывать Балдуин, – впервые про охотников услышали в тысяча пятьсот сорок восьмом году. Люди путешествовали от одной земли к другой, делали много открытий, в том числе и знакомились со странностями нашего мира. Ходили разные байки. Какие-то племена превращавшись в животных, другие же, кочевники, могли голыми руками перебить целую стаю буйволов, но боялись солнца, а третьи же насылали чуму и могли управлять погодой. Таких страшились, обходили стороной, не признавали. И тогда появилось они – охотники. Охотники являются не простыми смертными. Эти люди заключили сделку с одной ведьмой местного племени, с женщиной, практиковавшей магию вуду. Если она даст им силу убивать и забирать магию сумеречных существ, то люди не тронут её племя и потомков. Обладая могущественной силой, ведьма исполнила волю людей, и появились монстры куда хуже нас. Их становилось все больше и больше: создавались семьи, разрастались селения, города… Им с детства внушают, что мы – безжалостные монстры. Нас нужно убивать. И повезло тем, кто никогда не встречал их на своём пути, а кто встречал, того ждала неминуемая смерть.

Во рту стало резко сухо. Слушая рассказ мага, мы с Биллом десять раз менялись в лице. Видно, охотники могущественные существа, от которых лучше держаться на расстоянии. И эти самые «могущественные существа» желают моей смерти. Повезло же мне!

– Что-то здесь не так. Не верю в их неуязвимость. Они правда такие непобедимые? – облокотился на спинку стула Хофер, вытянув руку в сторону, слегка касаясь моей спины.

По телу пробежали мурашки, но я промолчала, вникая в слова чернокнижника.

«Непобедимого врага нет», – говорила мне Сесилия. Неприятель номер один всех сумеречных существ – сердце, голова и пламя.

Балдуин растянул уголок рта в улыбке и отпил глоток газировки, кончиком языка облизав нижнюю губу.

– Нет, конечно. Все можно убить. Того требует равновесие. Просто они обучены выживать. Это сделать трудно, но всё-таки возможно.

Отвлекаюсь от своих гнетущих мыслей и поднимаю хмурый взгляд на Блэка.

– Чего нужно бояться?

Тереза, придерживая рукой голову, громко чавкает, этим самым привлекая внимания собравшихся. Сейчас что-то скажет.

– Их оружие. Лук и стрелы, – со всей наигранной серьёзностью сообщила она.

Эта реплика меня убивает. Серьезно? На дворе двадцать первый век, а знаменитые в сверхъестественном мире охотники пользуются доисторическими орудиями? Странно.

Билл удивлённо сбрасывает брови ко лбу.

– Лук и стрелы? В чем же подвох?

– Стрелы пропитаны ядом, который непременно заражает весь организм существа и приводит к мучительной смерти. Симптомы одни и те же: слабость, бред и блевотина жёлтой слизью.

Мгновение – перед глазами раненный оборотень, нуждавшийся в помощи. Значит, Джонатан был ранен охотниками. По спине пробежала целая орда мурашек, спина словно облилась кипятком.

Что сумела сделать одна стрела с двухметровым оборотнем… О Боже! Круто поворачиваю шею к брюнету, с непонятной эмоцией разглядывая его прекрасный профиль. Страх поразил меня. Билл! Ведь он тоже в опасности! А если охотники нагрянут к нему домой, почувствуют его магию?.. В голове мелькают разные ужасные картинки, от которых лопается сердце. Мне в тысячу раз труднее дышать, будто меня душат пакетом или топят в химикатах. Нет… нельзя такому позволить произойти. Никто из моих друзей не пострадает, а охотникам придётся отправиться восвояси. Сжимаю ладонь Билла в своей руке и перевожу дыхание.

Внезапно я чувствую прилив сил и уверенности. Такое ощущение, точно кто-то вдохнул в меня жизнь, и это чертовски радует. Грядёт ещё одна битва, мы должны быть готовы.

– Я все поняла, и если вы реально желаете мне помочь, как сами клянётесь, то мы, наверное, будем рады вашей помощи, – «учитывая то, что выбора у нас нет, а Генри пропал» хотелось сказать мне, но я вовремя закрыла рот.

Блэк довольно оживился и одобрительно кивнул, а его подружка протяжённо зевнула, показывая этим действием, что ей на все глубоко плевать.

– Но это не значит, что мы вам доверяем. Вы на испытательном сроке, – поспешно добавляет Хофер, выгнув одну бровь.

Маг ухмыльнулся.