Проклятый город

– Ты перепутала комнату, Тера? – с намеком произнёс маг, обернувшись спиной к зеркалу.

Он застегивает последнюю пуговицу, оставив свои ключицы приоткрытыми, потому что внимательный маг запомнил взор Марго, когда та взглянула не его плечи.

Темноволосая поднимает голову и изучающе оглядывает приятеля, затем вновь падает на кровать.

– И куда это мы собрались? – пропустила она мимо ушей слова Балдуина, рассматривая потрескавшийся потолок, в углу которого заметна паутина.

Чернокнижник не спешит с ответом; он подходит к туалетному столику и хватает одеколон с мягким запахом, пшикнув им пару раз на грудь и шею, после чего растирая пахучую воду рукой.

– Мне нужно к Марго, это не надолго, – наконец, нехотя отвечает Блэк.

Черт, так она и знала. Поведение друга её смутило сразу: рубашка, от которой все девушки без ума, туалетная вода, причёсанные волосы и довольное посвистывание. Тереза опирается локтем на хлопковый матрас и молчала наблюдает за парнем, который наматывает круги от одного угла к другому. Она боится, что её страхи могут быть не напрасными…

– Интересно, зачем? Мы уже все, что было нужно, обсудили.

– Тера, ты как всегда суёшь свой симпатичный нос в чужие дела, – и вновь очередной намёк.

Волчица провела кончиком языка по своим зубам, словно пытается найти застрявшую частичку еды в промежностях и неодобрительно хмыкнула.

Балдуин отлично понимал мотивы всего этого допроса, однако ему никогда не нравилась излишняя опека со стороны кого-либо. Впрочем, никого, кроме Мун, у него не было. Если он делает что-то – значит, так надо. Без лишних вопросов.

– Балдуин, ты, надеюсь, не забыл для чего мы здесь, м? – встала с мягкой кровати Тереза, скрестив руки на груди.

Она расширила глаза и не моргала – признак того, что девушка злится и беспокоится. Маг резко остановился посередине комнаты, взглянув на свою приятельницу, одновременно играясь скулами на бархатном лице.

– Я не забыл, и напоминать мне об этом каждую секунду нет нужды, – выпрямив плечи, сообщил Блэк.

Тереза подходит ближе.

– Тогда что с тобой? Ты ведёшь себя странно, словно… Дьявол, не хочу произносить это вслух!

Правда хоть и эти слова остались на кончике языка волчицы, оба и без того понимали о чем идёт речь.

По рельефной груди чернокнижника прошёлся холодок, и он замер, не решаясь взглянуть Мун в глаза. Стыдно ли ему или неловко? Вовсе нет, ничего из этого он не испытывал, кроме раздражения.

– Балдуин, пообещай мне кое-что, – коснулась смуглой рукой до лица приятеля Тереза, – пообещай, что не влюбишься в эту соплячку.

От реплики девушки, чародей по-детски рассмеялся и убрал со своей щёки её холодную ладонь, не отпуская руку. Улыбка застыла на его лице, а вместе с ней и милая ямочка. Они смотрят друг на друга долго: он насмешливо, она с каменной физиономией. Значит, не шутит.

– Тера, прошу тебя!.. – смеясь, покачал головой Балдуин, пытаясь отмахнуться.

– Серьезно! Пообещай! Ты не видишь себя со стороны, а у меня глаза на месте. Твой взгляд… эти чертики в зрачках, а ваш вчерашний побег в лес? – фыркнул оборотень, – с каких это пор путешествие во времени ограничивается в количестве людей? Ты просто хотел побыть с ней наедине, в особенности подальше от её бойфренда. Ведь так?

Дослушав аргументы Терезы, маг фыркнул и театрально закатил глаза, но внутри него все переворачивалось и в тоже время замирало, словно Медуза превращала его душу в камень. Подруга знает его лучше всех, её обвести вокруг пальца практически невозможно. И все же…

– Чепуха. Я просто выполняю свою работу. Дорогая, – он крепко обнял Мун, пытаясь успокоить и вразумить, – ты мне дороже всех. Ты моя семья, я не стану рисковать нами, ясно? Веришь мне?

Доверять близкому человеку – значит, не отпускать его руку, когда другие скажут сделать это. Подавляя свой внутренний голос, который трубил во всю не верить, Тереза прикусила губу и ответила другу на объятия. А как же иначе? Ведь только они есть друг у друга, только Балдуин был с ней рядом всю жизнь, помогал, оберегал и любил. Он не обманет, не предаст. Это и есть высшая степень доверия.

– Ладно, верю, – они отошли на шаг друг от друга, по-ребячески улыбаясь, – и держись по возможности на расстоянии от Марго. Она меня бесит.

Комната наполнилась звонким смехом чернокнижника.

– Поверь, ей об этом известно. Что ж, я пошёл. Не скучай без меня.

Маг чмокает подружку в щечку и покидает поместье с помощью заклинания.

И вот наступила тишина. Тереза, думая о чём-то важном, замирает на месте, вслед за этим подходит к окну и смотрит на открывающийся вид. Аллея вся в золоте… Перед глазами девушки вспыхивают разные картинки, от которых её сердце превращается в горящий свёрток. Она сползает на пол и начинает всхлипывать, прижимая тыльной стороной ладонь к своим покрасневшим губам. За одно мгновение грусть и пустота сменяются злостью и ненавистью. Вспышки ослепляют темноволосую, погружая в тёмные воспоминания.

Крича во все горло, Тереза крепко хватает себя за волосы и принимается ходить по комнате кругами, со всей мочи желая обратить спальню Балдуина в пыль. Девушка хватается за подушки и простынь, бросая предметы в разные стороны, однако её ярость не утоляется этим. Слезы градом обрушились на смуглые щёки, отчего Мун разом вспотела.

В конце концов, испытывая разные чувства, волчица падает на ноги и от безысходности принимается реветь навзрыд. Она ненавидит себя, ненавидит обстоятельства и ещё больше призирает Марго, потому что именно ведьма, по мнению Терезы, стала яблоком раздора.

Плечи девушки судорожно трясутся, ком застрял в горле, а так хочется кричать во всю силу!.. Какую же ненависть она питает к Марго. Черт возьми! Это все из-за ведьмы! Если бы только ей было под силу ослушаться Балдуина и сделать все по-своему! Если бы только… все можно было исправить.

* * *

Этот день высосал из меня все соки. Конечности ноют, а из-за того, что я не успела ни позавтракать, ни пообедать и даже поужинать, мои коленки дрожат, и кажется, будто я сейчас потеряю сознание. Лишь об одном упоминании о еде, в моем желудке завязывается тугой узел и с ужасным плачем умирают киты.

Спрятав за сегодняшний день заработанные деньги и устало массируя шею, я жмурю веки. Боже, не знаю, что хуже: уставать от своей невеселой работы или от вечных тайн сумеречного мира? Наверное, и то, и то.

Заправляю прядь волос за ухо и хватаюсь за сумку. Странно, Билл сегодня ни разу не звонил и не писал мне. Неужели я уже успела ему надоесть? Или он, как обычно, рубится в приставку? Представив в голове забавную картинку, я усмехаюсь своим мыслям и качаю головой.

Однако, только подумав о том, чтобы наградить брюнета дождевой тучей над головой, в дверях звенит колокольчик и передо мной появляется во всем своем величии недавно упомянутый Хофер-младший. От удивления я аж потеряла дар речи, продолжая глазеть на него с раскрытой челюстью, пытаясь поймать ход собственных мыслей. Он, широко и мило улыбаясь мне, останавливается рядом с полками и многозначительно молчит. А самое главное то, что Билл одет в синий костюм с инициалами, которые отдают отблеск на свету. «B. H.» – это его визитная карточка.

Возвращаюсь на землю. Один. Два. Три. Три. Два. Один.

– Ты чего здесь? – пискнула я, мысленно ругая себя за свой холодный порыв.

Боже, а где «привет»? По правде говоря, я по нему безумно соскучилась, но слова сами вылетели из уст. На удивление, Билл искренне засмеялся.

– Пришёл провести тебя до дома. Прости, целый день занимался домашним заданием из университета. Эссе это такое дерьмо, – он медленно подходит ко мне.

Я смотрю снизу вверх на брюнета, тая от одного только его взгляда. Иногда мне кажется, будто я схожу с ума, потому что везде и всегда мне мерещится только он. Любовь для меня была мифом, а теперь это самая настоящая реальность.

Нежные ладони Хофера мягко касаются моего подбородка, в последствии чего по моим рукам прошёлся заряд энергии, который непременно заставляет сердце биться чаще. Боже, что происходит? Он, медленно облизав губы языком по часовой стрелке, большим пальцем проводит по моим губам, отчего конечности становятся ватными. Каждый сантиметр моего тело ноет от желания и нетерпения слиться с брюнетом в одно целое…

Билл медленно наклоняется вперед, к моим устам, отчего я чувствую его мятное дыхание на лице, изредка переводя плотоядный взгляд на мои дрожащие веки.

Время остановилось на этом моменте… В горле свернулся клубочком воздух. Я напрягаюсь, стараясь не улыбаться, и в эту секунду наши уста соприкасаются, соединившись сперва в робком, затем в горячем смачном поцелуе. Волна жара окатила мою спину, превращая меня в мокрую тряпку; я чувствую, как пылают мои щеки, как дико стучит сердце в груди. Или же это Билла? Впрочем, разницы нет.

Он прижимает меня к себе, и я полностью оказываюсь в его власти, ни черта не соображая. Голову затуманило. Наш поцелуй длится уже долго, но мне все мало и мало, хочется, чтобы подобное длилось вечно. По вкусу его пухлые губы напоминают мятные печенья и почему-то молочный коктейль из «Мокко», который я, разумеется, просто обожаю! Хофер умудряется укусить мою нижнюю губу, отчего я издаю слабый стон, нахмурив брови, но при этом не отстраняясь от брюнета ни на шаг. Боже, пусть это длится вечно…

– Мне этого очень не хватало, – сквозь поцелуй выдыхает Билл.

Здесь я точно не в силах сдержаться, потому, словно идиотка, радостно смеюсь, положив руки на его твёрдую грудь, отдающую теплом.

– Трудный выдался денёк, да? – облизав губы, разделяю его усталость я.