Записки колдуна

– Хорошо, что это был только сон,– холодный пот выступил на лбу. Вернуться в тюрьму своего разума мне бы не хотелось

– Тебе могли это внушить заклинанием,– сказала она.

Каштановые волосы Маэль развевались на ветру, ее чудесные глаза смотрели прямо мне в лицо; я обратил внимание на движение за ее спиной и сфокусировал взгляд мимо эльфийки, сзади нее: там стоял эльф с натянутым луком, и в следующую секунду стрела поразила Маэль прямо в грудь. Она вскрикнула и обмякла с застывшей гримасой боли – я не мог пошевелиться, все мое тело парализовало, а эльф, тем временем, подошел ко мне: его лицо было мне знакомо; эльф разразился жутковатым смехом и краски окружающего мира начали смешиваться в цветном месиве, стекающем по невидимому холсту.

– Тебе пришла какая-нибудь полезная мысль в голову?– спросил он.

– Она… она жива?– еле выговорил я.

– Я могу продолжать так весь день и ночь, не часто можно повеселиться от всей души.

– Она жива?– повторил я свой вопрос

– Не это тебя должно сейчас волновать. Ты ее больше никогда не сможешь увидеть, давай-ка я еще раз спрошу: ты хочешь мне отдать магические секреты и артефакты?

– Ка-ти-сь в ад!– ответил я ему.

– Снова непонятно выражаешься. Я всегда был противником этого глупого метода с внушением. Рано или поздно все понимают, что урон ненастоящий, но если сделать повреждения необратимыми… то и говорить уже хочется охотнее, ты не находишь?– говорил он медленно, наслаждаясь каждым словом.– Подержи,– обратился он к помощнику и отдал ему посох,– скажем королевской чете, что его не берут галлюцинации, они, конечно, расстроятся, ведь он спас нынешнего короля от смерти, но когда я вытяну из него секреты, то они будут довольны,– с особой злобой проговорил он.

Он взял кожаный сверток из рук слуги, и развернул его на столе: в нем лежало множество всяких инструментов с зубцами, вытянутые клещи, острые ножи, об которые взгляд резался. Комплект по доставке максимально невыносимой боли! И страданий!

Он взял длинные тонкие ножницы, а затем засунул их мне в обе ноздри; я пытался сопротивляться, но был парализован, и не мог пошевелить даже пальцами. Вдруг я услышал чей-то вопль, леденящий душу, осознание пришло не сразу, что это я кричу. Он соединил концы ножниц и перерезал мне носовую перегородку. Я уже не мог ни ясно видеть, ни четко соображать: слезы заполнили мои глаза, а пелена боли застелила разум. Тогда он к самому уху наклонился, и прошептал:

– Ты можешь говорить все, что тебе известно, и тогда эта мука прекратится, может быть, ты даже сможешь уйти.

Я попытался плюнуть ему в лицо, но едва ли попал в него. Мир расплывался в солоноватых образах слез. Он утер мои слезы:

– Знаешь,– начал он,– ты должен это видеть, ведь приготовления к пытке ни чуть не менее важно, чем сама пытка, а главное, что доставляет не меньшие страдания.– Вспышка света сорвалась с его рук, и я больше не мог закрыть глаза.

Он взял тонкий штырь и повертел в руках, затем медленно поднес к моему запястью, провел им по коже до локтя, поднимался выше, к голове, и остановился на ухе. Злобная ухмылка пробежала по лицу палача. Понимание дальнейшего пришло одновременно с этим. Ни одной мышцы не дрогнуло у этого чудовища, он наслаждался каждым мгновением, также, как я мучился каждый миг. Его рука продолжила движение вглубь моего уха, осторожно проталкивая штырь. Спица уткнулась в препятствие, тогда он отпустил ее из рук и резким ударом вогнал ее дальше, но не глубоко, чтобы не убить. Боль острой волной прокатилось по всему телу, я издал истошный вопль, но услышал его лишь одним ухом.

– Не волнуйся, второе ухо я тебе оставлю, ты должен слышать каждый мой вопрос.

Мне хотелось отключиться, потерять сознание, чтобы уйти от этих мук, но что-то держало меня в бодром состоянии. Крови из носа не лилось совсем, поэтому умереть от ее чрезмерной потери тоже было невозможно. Я понял, что нужно как-то потянуть время, отвлечь его чем-нибудь, иначе эти муки продолжаться.

– Я согласен,– сказал я.

– Что ты сказал?– переспросил эльф.

– Я согласен рассказать все, что знаю в обмен на свободу.

– Ха-ха, ну что ж, я тебя слушаю, говори.

– Какие у меня гарантии?

– Никаких, лишь мое слово.

Этого было явно недостаточно, но мне нужен всего один шанс, чтобы им воспользоваться и тогда я не упущу его.

– Магические камни.

– Что- что?– с усмешкой спросил он.

– Они обладают огромной мощью, достаточно разбить его в руке, и ты поглощаешь его сущность

– Ты меня за дурака держишь?– Насупился он, стараясь не подавать интереса. Но моя уловка действовала. В нем зародилось семя любопытства. Щепоточку надо удобрения, хорошего полива, и тогда семечко даст ростки, а потом вырвать могучее древо идеи будет невозможно.

– Они валяются на темной стороне, под ногами – бери, сколько хочешь.

– Мене надоела твоя ложь,– он ударил мне кулаком в глаз.– По сравнению с пережитым – эта боль была, как щекотка.

– Эти камни усиливает все твои способности, и добавляют магические умения: ты можешь телепортироваться, управлять погодой и стихиями, возможности почти безграничны,– я уже перешел на крик отчаяния, показывая, что он сломал меня.

– Где же эти сверх умения, о которых ты говоришь, почему бы тебе не уничтожить все это подземелье своим пламенем?– Многозначительно поднял бровь мой тюремщик.

– Чем сильнее заклинание, тем больше израсходуется поглощенной силы, у меня нет такого большого запаса камней здесь.– Он на секунду замер, задумавшись. Уловка должна была сработать, осталось лишь дожать его.

– На темной стороне нет ничего, кроме вечной мерзлоты,– он схватил какие-то толстые щипцы и захватил мой указательный палец, затем сжал, и кость хрустнула, я не помнил себя от боли, мышцы сократились в болезненном спазме, невыносимая агония наполняла каждую клетку моего тела.

– Ваша половина мира ничего не знает о темной стороне, я могу доказать,– кричал я сквозь рыдания. Его лицо приняло выражение заинтересованности.– Я с темной стороны и научился здесь выживать… там тоже есть население, выжившее после остановки планеты. Как и вы, мы используем мощные заклинания для согревания нашей половины мира, и пусть там темно, но не холодно.

– Ты сказал, что можешь доказать, пока я слышу лишь пустую болтовню!– Он начал захватывать второй палец своими щипцами.

– Подожди!– вскрикнул я,– я не договорил; я прихватил один камушек и спрятал его на этой половине мира, он на земле Ардрон, в потайном месте вблизи границы с землями Мунди.

– Давай проверим, не лжешь ли ты, я пошлю туда. Говори, как найти это место.

– Я не помню,– он сжал щипцы, и кость хрустнула во втором пальце, слезы наполнили глаза, а ухо вновь услышало дикий вопль, который, должно быть, разнесся в каждой камере этих казематов,– Я правда не помню! Но я смогу найти его, если окажусь там.

– Что ж, в твоих же интересах не врать мне, иначе… тебе покажется все, что сейчас было легкой щекоткой.

Наверное, к боли можно привыкнуть, но за пару часов вряд ли у меня получится. Хруст от второго сломанного пальца вибрацией прошел по всему телу, заставляя каждую клетку танцевать в агонии, третий хруст сломает во мне все, в этом я могу быть уверен.

Эльф снял невидимый барьер и запустил в меня КОТ, мне только и надо было дождаться его ошибки, и вот она не заставила себя долго ждать – он снял парализатор до того, как усыпить меня, и я без труда увернулся от летящего заклинания. Маг вздрогнул от неожиданности, но едва успел что-либо предпринять, как я его сбил с ног плечом и схватил рукой у себя за спиной:

– Игнис, игнис, игнис,– проговорил я, и маг вспыхнул и сгорел с оглушающим визгом. Ошеломленный слуга смотрел на меня с ужасом, я ударил ему ногой в лицо, и он потерял сознание, оставалось надеяться, что он не сообщил стражникам об этом телепатией. Я попытался разорвать путы, связывающие мне руки, но ничего не вышло – одно хорошо, это была просто веревка. Я снова призвал огненный шар, но не куда его не направил, а оставил в руке; он не причинял мне вреда, но горящая веревка сильно жгла руки, пока, наконец, не поддалась на мои усилия и не разорвалась. Я тут же стал читать заклинания для излечения: «куратио»– повторял я, водя рукой по запястью, лицу и уху. Было страшно, что слух восстановить не получится, но оказалось зря – все сработало как надо, и все физические увечья были излечены.

Маэль! Сразу же всплыло в моей голове, он как-то неопределенно выразился на счет нее, возможно, она еще жива. Я выглянул за дверь, там стояло несколько стражников, очевидно, не подозревавших, что здесь произошло, поэтому я открыл дверь и неожиданно для них, выпустил по огненному шару в каждого: за пару секунд они легли мертвыми на пол, у одного из них был мой клинок, присвоенный в качестве трофея боевого. «Маэль, Маэль, ты меня слышишь, где же ты?»– посылал я телепатические сообщения в пустоту, пока брел по коридору. Дальше по коридору оказалась деревянная дверь с металлическими вставками.

Я ворвался в эту дверь и не ошибся, там действительно была она, подвешенная за руки под потолок, а рядом стоял маг и о чем-то говорил, пока я не прервал его своим появлением. Он вскинул свой шар колдовства общей точности, но мой клинок оказался быстрее, поэтому шар растаял в воздухе, не сработав и не причинив никакого ущерба. Маэль была в сознании, но сильно потрепана, я снял ее и развязал веревки.

– Я пыталась бежать, но меня схватили, и повесели здесь,– проговорила она слабым голосом.

Только теперь я увидел кучу тел эльфов с погасшими глазами за спиной у Маэль, их было шестеро, и меня поразили ее силы. Видимых повреждений на ней не было, но на всякий случай я провел целительным прикосновением по всему ее телу.

Я схватил эльфийку за руку и прошептал заклинание на невидимость. Спустя минуту мы уже бежали по лестнице наверх, к свободе. Оказалось, что нас заперли в каком-то огромном подвале. Мы приблизились к последним ступеням винтовой лестницы, и там была дверь.

– Подождем, пока через нее пройдет отряд на обход,– прошептала Маэль, в это же мгновение дверь отворилась, и оттуда показалось три эльфа в одеяниях стражников. У них были арбалеты и копья с зелеными камнями. Мы вжались в стену, и отряд прошагал мимо нас, их волосы касались кончика моего носа, вызывая щекотку, но мне нельзя было даже шелохнуться, отчего в глазах образовались слезы. Дыхание сбилось, но я терпел. Когда они прошли, я смог почесать нос, и это было одно из лучших наслаждений, что я испытывал. Мы выглянули за дверь, там расположились на стульях другие стражники, их было около двадцати, и один маг, который бродил взад и вперед, очевидно чего-то ожидая.