69 +/– 1 = Ad hoc. Второе издание

Горгоной поиграл членом с ее киской и вошел. Через пару мгновений он выскочил.

– Ах-х-х, – сказала Маша.

Отступив на шаг, Акемгоним поправил Durex. Зеркало сзади было потным и незрячим.

– Ну, поехали, – сказал Горгоной и вошел. Он стал легонько двигаться в Маше. Так продолжалось с минуту, затем Акемгоним вытащил.

– Господи, продолжай, – сказала женщина.

Ее руки легли на шею Горгоноя – обнажилась темная морщинистая кожа подмышек. Соски женщины будто окаменели, груди тряслись. Акемгоним шептал ей на ухо скабрезности.

– О боже мой, да! – говорила Маша. – Это лучший секс в моей жизни…

Горгоной редко испытывал такое удовольствие с новой партнершей.

Шлюха, видимо, приближалась к оргазму. Акемгоним попробовал обернуться; Маша зарычала, крикнула что-то, выпихнула его из себя. Она сорвала презерватив, втолкнула Горгоноя назад и задергалась. Женщина обхватила руками его подбородок. Возможно, она хотела поцеловать Акемгонима. Горгоной прижался щекой к ее шее.

Оргазм шлюхи продолжался с минуту.

– Ты бы поаккуратнее, – сказал Акемгоним. – Сейчас какой только заразы не бывает. Дай «Мирамистин», он там, на полке. Можешь тоже им воспользоваться. Я искупаюсь, потом ты.

Горгоной вспомнил фразу Кальвино о похожести чтения и секса. Мол, они раскрывали неизмеримые время с пространством.

– Почему ты не кончил? – спросила Маша.

Она протерла зеркало и стала распрямлять волосы.

– Я редко кончаю.

– Не хочешь продолжить?

– В другой раз.

Горгоной принялся вытираться. Женщина не задернула шторку и вертелась под душем. Акемгоним рассматривал ее торчавшие соски и короткие ноги. Она повернулась к нему спиной. Судя по движениям, шлюха мыла вагину. Горгоной случайно поймал отраженный зеркалом взгляд женщины.

Акемгоним проснулся от резкого толчка и матерного крика всерьез напуганного человека. Он сообразил, что лежал на заднем кресле такси. Автомобиль стоял на месте.

Акемгоним взглянул на телефон. Час назад он расстался с Мариной у ее дома в трущобах Алтуфьево.

– Врезались? – спросил Акемгоним.

– Не, этот урод под колеса прыгнул, еле затормозил… – сказал таксист.

Акемгоним посмотрел в окно: урод тер его стекло.

– Акемгоним, это я, Богдан, – сказал урод голосом знакомого Акемгонима Богдана Кривицкого. Он работал юристом в большом иностранном консалтинге. – Подбрось меня до «Туда-сюда», если не трудно, опаздываю на «стрелку».

– Присаживайся, тут ехать-то всего минуту, – сказал Акемгоним, двигаясь на левое заднее кресло. Богдан грузно для очень худощавого человека забрался в салон. Он скрипнул чем-то, забормотав проклятия крещенским морозам.

– Добро пожаловать, – почему-то сказал Богдан. Он был закутан в шарф по самые глаза.

– Всё нормально, это мой друг, – сказал Акемгоним шоферу. – Так обрадовался мне, что давай под колеса скакать.

– Что хорошего? – спросил Акемгоним. Он давно не видел Богдана.

– Да всё одно и то же, сплошные мытарства. Сегодня вот хоть разок выбрался.

У «Туда-сюда» Богдан поблагодарил и вышел, напоследок скрипнув. Акемгоним поехал дальше. Во избежание неожиданностей он поостерегся спать. Акемгоним включил плеер – заиграл финал недослушанной им утром «The Rover» «Led Zeppelin».

29 января

– Ума не приложу, как эта девочка вообще решилась ехать к тебе встречать Новый год, – сказала Валя и заказала какую-то премудрую ананасовую штуковину.

– Я тоже удивился, – сказал Акемгоним и заказал побольше креветок.

В «White Rabbit» Акемгоним не опасался за сохранность желудка.

– Она считает себя твоей девушкой?

Акемгоним и Валя подружились студентами. Ввиду его незавидного финансового состояния заинтересоваться Акемгонимом-студентом можно было только искренне. Валя, однако, с начала знакомства была уверена, что Акемгоним разбогатеет.

Уже тринадцать лет они порой спали вместе и делились цитатами, фантазиями, новостями. Между такими ночами Акемгоним и Валя общались редко.

Работала Валя адвокатом.

– Не хотелось бы. Она фанат «Сумерек».

– В ее возрасте это простительно.

– Я не договорил. Она говорит «Я фанатка «Сумерков».

– Помню, я в детстве фанатела от книжки про всякую нечисть. Там описывались способы, как стать оборотнем.

– Дать волку себя укусить?

– Еще можно съесть мозг убитого волка.

– Продвинутая книга! А наиболее верный способ там описывался?

– Это какой?

– Он из древних фолиантов. Нужно сделать три вещи. Осушить кубок человека-зверя, трахнуть его женщину, а затем назваться именем волколака.

– О, буквально вчера смотрела «Californication», там Хэнк говорил, что книги о вампирах это сумеречное дерьмо, и миру не нужны новые тупые сказки на эту тему.

– Какой это сезон?

– Где он преподает в универе.