– И что тогда?
– Что тогда? Хм… что тогда…, – он в задумчивости потянулся к початой пачке «Голуаза». – Тогда все, чел, иди и заказывай панихиду.
Из пачки «Голуаза» была вынута не сигарета, как можно было бы ожидать, а папироса «Беломор», туго набитая зеленой смесью. В синем пламени зажигалки она загорелась малиновым, а затем пыхнула сладким тяжелым дымком. Виталик почти скрылся в этом дыму, и губы его почти беззвучно добавили:
– Так сказать за упокой души.
– …Сама я ее нажать не смогу ни при каких обстоятельствах, правильно? – Глаза Леры светились малюсенькими зелеными огоньками, отражаясь от копны черных волос, которые даже сейчас могли бы стать предметом зависти любой модницы.
– Твоя логика как всегда безупречна, заяц, – Макс сосредоточенно дососал сигарету и добавил в дикобраза пепельницы еще одну окурковую иглу. – То есть ты предлагаешь…
– Да, предлагаю. Или ты хочешь сидеть возле меня 24 часа в сутки?
– Но можно позвать Машу…
– Машу нельзя! И Галю нельзя! И даже Сашу!!! Я ревнива, ты забыл?
Он криво усмехнулся. Подумал: чувство юмора умирает последним.
– И?
– И ты убьешь меня!
– НЕТ! НИ-КОГ-ДА! – голос его был тверд.
… – Тогда остается только определить способ. Как там бишь, твоя курсовая называлась, милый? «Апология суицида»?
– «Апология самоубийства».
– Ну вот и тащи ее сюда. Выберем что-нибудь забавное.
Макс подумал: еще недавно с таким же рвением она требовала кулинарную книгу. Он давно не видел ее такой увлеченной.
– «Имейте в виду, если вы попросите друга, ему могут пришить убийство…». Понял, да? Пришьют тебе убийство!
– Угу, – хмыкнул Макс. – Я тебя придушу!
– Придушить? А что это? Любопытно! – она перелистнула несколько страниц. Ага… Вот! «С этого стопроцентного газа вы весело отъедете…». Писал человек с чувством юмора!
– Вот сейчас огрею чем-нибудь по голове! – Макс сделал зверское лицо. – И отъедешь… С чувством юмора!
…задумчивость с оттенком раздражения.
– Тебе все не то и все не это!
Он (бледный) продолжал гнуть свое:
– Ну, сама послушай: при смерти от удушья мучения могут длиться до десяти минут, при этом человек находится в сознании. Особенно часто это происходит при небольшом весе человека.
– Ладно, дальше.
– Так-так… Утопление. Тоже неблагородный вид смерти. Недаром на Руси считалось, что даже утонувший не по собственной воле в рай не попадет. Обычно такой покойник имеет синий цвет… Прыгнуть с высоты? Это нам вообще не походит… может харакири, а?
– Молчи, паскуда! Дальше ищи.
– Слушаюсь! Отравление… этот способ может считаться приемлемым для женщин… Каково, а? Но! Человек, серьезно желающий окончить свою жизнь, подобными способами не пользуется… Откачают!
– Меня не откачают! Ладно, отложим пока. Что там еще?
– Сильная доза вещества Н. Считается сладкой смертью.
– Уже лучше. Еще?
– Вскрытие вен. Поезд, электричка, автомобиль… Нет, это не годится… Вот еще. Бр-р-р! Далее: огнестрельное оружие. Здравствуй Хэм: голый палец ноги на курок длинностволки… И я собираю мозги по всей комнате. Годится?
– Дальше читай (Максу показалось, что у нее скрипнули зубы).
– Хм… Отравление газом. Было, да? Холодное оружие. Как там у классиков: «О, жадный Ромео…».
– Нож я тебе не дам – поранишься еще… Граната, взрывчатка. Змея (привет Клеопатре). Выпить сжиженный Ф… Электричество. Отказ от пищи, наконец…
Вдруг он, почти не делая паузы, зарыдал.
Потом завыл.
– Маленький, мы что… Это серьезно?
– Есть еще один способ, – отозвалась она, глаза ее были сухи и холодны. – Думаю, никто еще не умирал таким образом.
Он посмотрел на нее сквозь ливневую пелену.
– Я ложусь на кровать и ничего не делаю. Я просто хочу умереть, и смерть наступает.
…Самоубийца умер после третьего нажатия курка. Негромкий хлопок, и все застыло. Через долю секунды сидящий человек откинул голову набок и замер. Камера снимала уже мертвеца. Прошло секунд десять, и из раны в виске медленно вытек мозг. Он полился с хлюпанием, как компот из банки. Камера крутилась еще несколько десятков минут.
Лера нажала «Reset» и все повторилось. Потом еще раз.
Еще.
И еще.
– Прекрати! – голос Макса сорвался на визг.
От бессонницы его мутило.
…Бормочет:
– Олеандр. Принято считать, что один лист должен убивать взрослого человека. Это неправда.