Спаситель, злодей, жертва, или Портрет диктатора

ДОУ: Ах, Молли, Молли!.. Ты опять ничего не поняла. Речь идет вовсе не о еде. Мы, люди, лишены духовной пищи, но вместо вечных истин и ценностей нам показывают дешевое и пустое тряпичное представление. И, если уж говорить больше, то диктатор – вовсе не капитан на нашем корабле. Сталин, Гитлер, тот же Пеликан – это всего лишь пыльные куклы. А капитан – это дьявол, по сатанинскому сценарию которого все мы так послушно играем… Леонардо да Винчи сказал однажды, что люди подразделяются на три ярко выраженные категории: на тех, кто видит, на тех, кто видит только то, что им показывают и на тех, кто ничего не видит и не желает видеть. Так вот большинство… подавляющее большинство людей – это те, кто видит только то, что им показывают.

МОЛЛИ: Вы все какими-то загадками говорите, господин Доу… Неужели было бы лучше, если б рабы умерли?.. А если они не умерли, если капитан их довез, значит, он о них заботится. Так?..

ДОУ: Нет, не так! Заботится капитан вовсе не о рабах, а о своей жалкой шкуре… о том, чтобы голодные рабы не вздернули его на рее.

МОЛЛИ: Господи, да что Вы так расстраиваетесь? Ну, довез же он их – и ладно! Не умерли же они с голоду!?.. Кстати, и Вам надо бы покушать. Вы бы поужинали, а?.. Я салат Ваш любимый приготовила. И вино можно открыть, я купила сегодня бутылку французского красного вина…

ДОУ: Стоп! Ну-ка признавайся, Молли, где ты взяла деньги?.. Ну, что ты молчишь? Быстро отвечай!..

МОЛЛИ: Хорошо, я расскажу, только Вы на меня не ругайтесь… Сегодня днем ко мне на улице подошел молодой мужчина. И спрашивает: «Вы служите экономкой у господина Доу?..» А сам улыбается… Приятный такой, знаете ли… высокий, стройный…

ДОУ: Ты рассказывай по существу. Что ты переливаешь из пустого в порожнее?.. Он что – дал тебе денег?

МОЛЛИ: Я же и рассказываю. Он, значит, говорит: «Вы – говорит – мол, служите у господина Доу?» Я говорю: «Да!» А он тогда говорит: «Я – говорит – большой поклонник его таланта и давно – говорит – мечтаю с ним… ну, то есть с Вами, познакомиться!».. Вот и все…

ДОУ: Нет, не все! Откуда у тебя деньги?

МОЛЛИ: Господин Доу, видит Бог, я отказывалась… говорила, что у Вас все есть, что Вам ничего не надо… А он говорит: «Я ведь знаю, – говорит – что у господина Доу нет денег на лекарства. И – говорит – знаю, какой скупой этот аптекарь Виллс! Так что вот – говорит – вам деньги, берите и не отказывайтесь, а то – говорит – вы сильно меня обидите»…

ДОУ: И сколько же он тебе дал?

МОЛЛИ: Ну… я не считала…

ДОУ: Сколько?

МОЛЛИ: Тыщу…

(Молли нерешительно достает из кармана фартука пачку денег и отдает их Доу.)

ДОУ (беря деньги): Что? На лекарства – тысячу? Да за эти деньги можно купить и аптеку, и самого Виллса!.. Ты же только что утверждала, будто у нас нет денег?

МОЛЛИ: Я не знала, как Вам сказать… Думала, что Вы будете ругаться… Господин Доу, Вы бы покушали, а? Давайте я накрою?

ДОУ: А что он еще говорил… хм… этот твой… таинственный незнакомец? Я же чувствую, что ты опять что-то не договариваешь…

МОЛЛИ (в ужасе глядя на часы): Ой, я же совсем забыла… Он сказал, что зайдет к Вам сегодня в девять часов, чтобы переговорить по какому-то очень важному делу.

ДОУ: А который час?

МОЛЛИ: Без пяти девять…

(Раздается стук в дверь. Молли бросается открывать, а Доу взволновано ожидает появления гостей. В комнату входит солдат с двумя пакетами в руках и красавец офицер.)

РОУЗ (приказывает солдату): Пакеты на стол и жди меня в машине!

(Солдат кладет пакеты, браво отдает честь офицеру и уходит)

РОУЗ: …Добрый вечер, господин Доу!.. Разрешите представиться! Лейтенант гвардии Роуз! Степ Роуз!.. А если отставить официоз то, я из тех, кто преклоняется пред Вашим талантом. Еще мальчишкой несколько раз я был на Ваших выставках в Центральной галерее и счастлив тем, что живу не только в одно время с гением, но и в одной стране, в одном городе… (осекается) О, Боже!.. Вы простите меня, господин Доу, но когда я ехал сюда, к Вам, то думал, что скажу одно, а на самом деле моя речь получилась какой-то длинной, напыщенной и потому глупой. Если Вы не против, давайте выпьем вина, может хоть это снимет напряжение. Будьте добры, распорядитесь, чтобы Ваша экономка разобрала пакеты: там вино, фрукты, конфеты…

(Молли проворно разбирает пакеты и наливает в бокалы вино)

РОУЗ: За знакомство!..

(Мужчины поднимают бокалы и выпивают)

ДОУ: М-м-м!.. Отличное вино! Очень давно не пробовал ничего подобного… Прекрасно, прекрасно!.. Но, Молли доложила, что у Вас ко мне какое-то дело. Я готов Вас выслушать…

РОУЗ: …Вы знаете, господин Доу, если можно, то о деле я бы хотел поговорить несколько позднее. А сейчас мне бы хотелось выпить за Ваше здоровье! Дай Вам Бог долгих лет жизни и неиссякаемого творческого потенциала!.. (опять осекается и заразительно, весело смеется над собою) Ну вот, Вы сами видите, что от волнения я забыл все нормальные слова и на языке у меня крутятся только пафосные избитые тирады… Простите, господин Доу, чтобы не раздражать Вас своей болтовней, я не буду больше петь Вам дифирамбы, и скажу просто – пью за Вас!..

(Они снова выпивают)

ДОУ: Прекрасное вино!.. Присаживайтесь… э-э-э… извините старика, не запомнил с первого раза Вашей фамилии.

РОУЗ: Лейтенант гвардии Роуз!.. Степ Роуз! И… не знаю, смею ли я Вас просить, но, если можно, называйте меня по имени… Понимаете, армейская субординация напрягает меня тем, что так или иначе, но человек обезличивается. У нас, военных, нет имен! У нас их отняли! Поэтому, прошу Вас, если это Вам удобно, называйте меня так, как называла меня мама – Степ.

ДОУ: Хорошо, Степ!.. Хорошо!.. Налейте мне еще вина…

(Художник уже абсолютно расслаблен. Он садиться в кресло напротив милейшего парня Степа Роуза, который волею судеб вынужден носить на себе эту черную форму, исполняя чьи-то идиотские приказы, но, что поделать, служба – есть служба)

РОУЗ: …Господин Доу, я понимаю, насколько тяжело Вы переживаете все перемены в нашей стране… Вернее, я только могу догадываться, насколько Вам тяжело. Однако не сочтите за бестактность: Вы сейчас работаете?.. Пишите что-нибудь?..

(Художник многозначительно замолкает – вопрос задел его за живое. Он отхлебнул вина и, глядя то на дно бокала, то на Степа Роуза, грустно улыбаясь, тихо произнес)

ДОУ: …Прежде чем ответить на Ваш вопрос, хочу рассказать Вам притчу… Я, знаете ли, в молодости собирал и записывал притчи. Так вот одна из них.

Огромное бревно несут трое человек. У первого из них спрашивают: «Что ты делаешь?..» «Разве не видите – отвечает – меня заставили работать…» Спрашивают у второго: «А ты что делаешь?..» Отвечает второй: «Разве не видите – на хлеб зарабатываю…» Тогда спрашивают третьего: «А ты что делаешь?..» Улыбнулся третий и отвечает: «А я строю ХРАМ!»…

Вот так и я, всю свою жизнь строю Храм. Оказывается, я не умею быть рабом своего дела, то есть не умею вымучивать результат и не представляю, как можно искусственно разбудить в себе вдохновение. К стыду своему, а может и наоборот – к счастью, я не умею зарабатывать на хлеб и никогда не делал коммерции на своих картинах, хотя многие негоцианты убеждали меня, что это очень выгодно… Однако, повторюсь, я всегда строил Храм! И когда фортуна поворачивалась ко мне, так скажем, спиной, я просто переставал что-либо делать. Я не могу, не умею работать из-под палки или во имя куска хлеба! Наверное, это блажь, но… мне всегда нужно знать, что если я что-то делаю, значит, я строю Храм! А на меньшее я не согласен!..

РОУЗ: Господин Доу, я преклоняюсь пред Вами… И, простите меня за смелость, но прошу Вас, подумайте и составьте список – какие конкретно бытовые вопросы необходимо решить? Я зайду к Вам завтра и, поверьте, постараюсь сделать все, что в моих силах. По крайней мере, голодать Вы уже точно не будете! А все, что касается лекарств – я отдал распоряжение и Ваша экономка может теперь совершенно бесплатно заказывать в аптеке любые медикаменты. Я оставлю Вам номер своего телефона – звоните хоть днем, хоть ночью – всегда буду рад помочь… Ну, а сейчас разрешите откланяться.

ДОУ: Ка-ак?.. Вы же хотели поговорить со мною о каком-то деле?.. Я слушаю Вас, Степ!.. Внимательно слушаю!..

РОУЗ (смеется, машет руками): Нет, нет, нет, господин Доу! Не смею Вас обременять своим присутствием и уж тем более не стану досаждать мелкими просьбами. Сейчас я действительно очень тороплюсь. И, если позволите, то о моем деле мы поговорим как-нибудь в следующий раз… Итак, я загляну к Вам завтра примерно в это же время. Хорошо?

ДОУ: Конечно, конечно! Мой дом всегда открыт для Вас, Степ! И… спасибо Вам за все!

РОУЗ: Честь имею!..

(Мужчины с чувством пожимают друг другу руки. Офицер браво отдает честь и выходит. Минуту-другую художник стоит перед дверью, тупо глядит в никуда, думая о чем-то своем. Он захмелел. Впервые за много дней Четт Доу расслабился, опьянел, но опьянел он вовсе не от вина, а от забытого чувства спокойствия, которое совсем недавно казалось абсолютно нереальным.)

ДОУ: Молли!..

МОЛЛИ: Слушаю Вас, господин Доу!

ДОУ: Разбуди меня утром в восемь часов. К половине девятого приготовь мне крепкий кофе… У нас есть кофе?

МОЛЛИ: Да, теперь у нас есть кофе!