– Ули ты? – заорал я. – Крик в коридоре становился не терпимым.
В образовавшуюся рванную дыру в двери, – выбитой практически верхней филёнки, никто не лез, мне жгло нервы.
Стол ещё держал дверь снизу, а в выбитой верхней части получилось нечто похожее на экран телевизора. Понятно, почему никого: поднялся и молча бился Аркаша.
Я видел его спину. Буквально мелькало следующее: кричащая, поднявшая руки, растрёпанная женщина; визжащая, брошенная об стену Света в разорванной блузке, и выпускающая «когти»! Схватившийся с кем-то Вадим, с кровоподтёком на лбу, в «полпальто», – (содрали). Аркаша – вцепившийся, вбивающий в стену кого-то головой. Падающий, резко подкошенный сзади. Тех больше.
– Беги, меня кто знает, потом разберёшься! Дура! Ё…
Полез бежать сам. Я протиснулся, вытащил одну ногу, другую…
Она смотрела. Я спрыгнул на землю. Сделал несколько шагов. Естественно, оглянулся. Она стояла у окна, держалась руками за решётку. Ветерок шевелил воздух. Я ждал, я готов был ей помочь, если…. Она просто дышала. Я пшёл.
Сказал панку: «всё, бросай, уже», (он так и тянул бордюр), пересёк немой, обшарпанный и зарешеченный колодец двора, вышел через арку на улицу. Мирный шум её, (вечерело), был настолько реальным, будничным, спокойным, что происшедшее, казалось, уже… Как из кинотеатра вышел, кончилось кино, домой надо. Иди. Сделал шаг, курить то как…
Нет. Проглотил слюну, – нет время курить.
Конец I части.
Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.