Нулевой год

Мы решили продолжить изыскания утром.

Нарубив ветвей, наша компания впервые за всю экспедицию развела настоящий костер, выбрав для этого группу камней, расположенных в виде прямоугольника. Дрова весело трещали, поедаемые огнем, я выгребал ложкой остатки кабачковой икры из жестяной банки – могу съесть тонну этой дряни, настолько я ее люблю. Окончив трапезу, я повернулся к углу, намереваясь поставить туда пустую тару, как вдруг обратил внимание, что угол уж слишком правильный для природного образования. Включив фонарик, я заметил швы между камнями.

– Твою мать! – восхищенно выругался я.

Это было не просто нагромождение камней, а стена, сложенная из прямоугольных блоков. Да, это было невесть когда, от стены, да и вообще от строения осталось очень немного, но сомнений не было – на этой планете существовал разум!

Сместив луч фонаря вниз, я обнаружил кучу обсидиановых осколков, один из которых был обколот в форме лаврового листа. Причем, это не было игрой природы или воображения – осколок сохранил следы механической обработки. Вне всяких сомнений, это был наконечник от стрелы!

Глава 10. Черти

Я подозвал остальных и показал свою находку.

– Может это игра природы? – предположил Миша.

– Да уж, конечно! – возразил я. – Ты посмотри на эту стену, эту и эту. Не кажется ли тебе, что слишком правильная какая-то и постоянная природа? К тому же блоки и связующая смесь разнородны – сомнительно, чтобы в природе такое встречалось! А на наконечнике отчетливо заметны следы обработки.

– Тем более это – нонсенс! – стоял на своем астроном. – Уровень развития тех, кто строил это сооружение, и тех, кто делал наконечник – отличаются на пару-тройку десятков тысяч лет!

– Подождите, – очнулся кузнец. – Вы хотите сказать, что здесь есть люди?

– Совсем необязательно, – отмахнулся Михаил. – Разум может существовать не только в человеческом теле. Но, определенно, это сделал кто-то с руками.

– И с головой, – добавил Павел.

– Факт, – согласился я.

– А если это сделали люди с Земли? – предположила его сестра.

– Ага, древние египтяне, – усмехнулся парень. – А потом пришли неандертальцы и всех порешили. Нет, сомневаюсь. Если бы это были наши современники, то, даже оставшись без наших технологий, использовали бы другие методы.

– А вы обратили внимание, что наконечник гораздо более свежий, чем постройка? – заметил Молодцев.

– Так или иначе, но нам стоит быть настороже, – подытожил я. – Не хотел бы я, чтобы в меня воткнулась такая штука.

– Осколки из раны удалять устанешь, – поддакнула Марина.

Мы удвоили ночные караулы, подкорректировав расписание дежурств. Так время ночлега несколько увеличилось, но уменьшился риск не проснуться вовсе. Я проверил пулеметы на башне, фары и прожекторы. Все системы функционировали нормально.

Первыми на караул заступили мы с Михаилом. Он поднялся на башню, а я сел на кресло водителя. На душе было тревожно. Я загнал патрон в патронник автомата, а рядом положил пару запасных магазинов.

– Не спишь? – услышал я громкий шепот навигатора примерно через полчаса.

– Нет, что ты, – соврал я. – Конечно не сплю.

– А я начал засыпать, – признался он. – Наверно, нужно было меньше есть на ночь.

– Наверно, – зевнул я.

Но через секунду мы оба окончательно проснулись. Совсем рядом от нас в темноте прозвучал оглушительный крик, похожий на трубный рев слона. Я сквозь броню корпуса почувствовал огромное существо… даже не огромное, а гигантское, проходящее мимо.

– Т… ты слышал? – заикаясь, прошипел Миша.

– А то! – ответил я.

– Что это за хренотень такая? Включить свет?

– Тебе что, жить надоело?

Скрипнула броня – что-то шаркнулось о нас снаружи. Я нащупал автомат и положил большой палец на рычаг предохранителя.

Главное, чтобы Михаил ничего не делал. Затвор КПВТ грохочет похлеще выстрелов. Да и электропривод башни нехило звучит. Если эта штука там, снаружи, услышит что-то, или почует, нам гарантированно наступит кирдык.

А я и предупредить навигатора не мог! Если я слышу дыхание этой дряни, то она тем более услышит меня, даже шепот!

– Оно прошло, – тихо произнес парень.

– Где оно? – поинтересовался я.

– Прямо по курсу.

Поколебавшись некоторое время, я приник к окуляру ПНВ и включил инфракрасный прожектор. В серо-зеленом свете я увидел огромную тушу, ростом не меньше пяти метров, со спиной, увенчанной массивными зубчатыми гребнями. В длину эта штука была около двадцати метров и это – без хвоста, который волочился за ней по земле!

Чудовище остановилось. Оно повернуло на нас свою голову – плоскую, длинную, как у крокодила. Зубов с такого расстояния я не видел, зато отчетливо разглядел три коротких, но острых рога – два на голове, и один на носу.

Штука начала разворачиваться на нас. И тут я понял! Оно почувствовало излучение от ИК-фары! Я поспешно выключил прожектор. Затворы башенных пулеметов прогрохотали самым настоящим громом в ночной тишине. Я благословил тот момент, когда поленился демонтировать 14,5-миллиметровый пулемет с бронетранспортера, посчитав его лишним и бесполезным весом, но сейчас его огневая мощь, равно как и броня машины, не казались мне достаточными.

– Не стреляй, – паническим голосом прошептал я. – Пали только если ринется на нас.

Я сам приготовился запустить двигатель и дать отсюда во весь опор. Как вдруг до меня донеся облегченный выдох астронома.

– Оно ушло.

– И слава Богу, – произнес я, вытирая испарину со лба. – Ты покрутись, посмотри по сторонам, может рядом есть его кореша.

По звуку электропривода я понял, что Михаил выполняет приказ. Вдруг до меня донесся приглушенный возглас:

– Иди сюда.

Я бросился к навигатору и мы практически столкнулись лбами – он освобождал для меня место в башне. Чертыхнувшись, я прильнул к окулярам прицела. Но ничего необычного не замечал.

– Видишь?

– Нет, – признался я.

– Да как? Ты куда вообще смотришь?

– В заросли.