Возвращаясь к жизни? Том 3

– Не хотел работе мешать вашей честной, вот и ждал, как закончите.

На мой голос моментально обернулся другой. Не узнать стало Леху заморыша, стал он молодцем сильным и высоким. Руки стали как ветки у дуба, мощные и жилистые. С криком радостным он ко мне подбежал да товарищу своему он назвал меня.

– То Митяй не простой мужик, что скучать зашел, а то Тём, что учил меня уму разуму. Уж прости ты меня, все на завтра откладывай, у меня сегодня гость радостный.

Обмылся Леха в кадушке, что стояла у кузницы и пошли мы в его дом. Посадил он меня в горнице, квасу налил, положил пряников. Осмотрел я дом его, чисто светло, да не жилой дом это.

– Что ты все живешь в кузнице? – Показал я на горницу.

– Да ты что, не живу я здесь в доме этом, а лишь сплю пока одинешенек. На подворье весь день да у Митяя в горнице. Вот по осени приведу сюда жену юную и начну жить, как положено.

– Уж не в Митяевой горнице ты сыскал себе сужену?

Зарделся Леха, но тверд был его взгляд.

– Полюбовно мы договорилися.

– Молодец, – говорю, – и стеснятся тут нечего. Видным ты стал молодцем. Так и надо тебе видну девицу.

– Ты надолго к нам на торжище?

– Уж не знаю, не волен я, с той поры, как в караван нанялся охранником. Как пойдем, скажут загодя.

– Что уж так поневолили?

– Просто стал я товарищем Игорю караванщику да его сыну Матвею. Вот и хожу с ними по миру, товар хороню от озорников и забруд разных. Но дней десять уж точно останемся.

– Так живи у меня, время это. Видишь, места хоть всех зови.

– Ты прости, но в гостинце мне сподручнее, не хочу теребить раны старые. Хоть и жил я у вас горя не знаючи и не гнали меня вы, да что сделаешь. Не пойдешь же войной на соседушек.

– Приходи ты к нам вечером, привечать тебя будем понравиться.

– Коли станется так, что у Рыцаря задержаться могу я надолго с ним. Вы особо ничего не стряпайте, как приду, погутарим всласть.

С этим я попрощался с Лехой, так как солнце неумолимо двигалось к зениту, а к властителям вредно опаздывать.

*****

Я пришел первым. Увидев меня, распорядитель обрадовался и сразу провел к Кирияну. В кабинете Кирияна сидел муж ученый, что ехал с нами, Олегом его величали. А Кириян по кабинету расхаживал, ему проект свой сказывая. Как зашел я, он приосанился и подвел меня к столу своему. На столе я увидел прекрасно сделанный макет города. Со стеной замковой и полями, что окружали город.

– Всех проезжих, что доверены, я сюда приглашаю и замок показываю. Кто советы дает дельные, кто смеется ребячеству. А что скажешь ты, путник Тём кузнец.

Посмотрел я на макет, вроде складно было все построено. И стена продумана, и башни все выдвинуты, так что к стенам не подобраться.

– Плохо то, что равнина здесь и стена не высокая.

– Нет в том особой надобности, нет врагов сильных, что напасть могут, а кочевники со стеной каменной не в силах справится. Вот я ружья посмотрел твои ладные, токмо малые они супротив врага людного. Может можно большими сделать их, чтоб боем огненным своим все крушили.

– Отчего нельзя можно, только пробовать надобно, чтоб не разорвало их от выстрела.

– Намалюй рисунки свои дивные, мы по ним и приладимся. Как получится, я отправлю их князю нашему, для победы его ратные.

Сел за стол я и стал малевать рисунки ружей больших с лафетами и боеприпасами. Всплывали в моей голове картинки об этом, будто в той жизни я видел все. Вот уж память моя странная, знаю то, чего не было.

Как закончил я малевать пушки эти, пока малевал, слово вспомнилось. Так я сразу и указал Рыцарю как использовать их для защиты стен. Олег посмотрел и сказал, что знания Кладриэль вложил мне в голову, аль не в первый раз это случается.

– Ох, не в первый раз, прав ты Олег, как все видишь ты.

– Расскажи, как все началось.

Рассказал им, как нашли меня в смерть побитого, как лечила меня Веда бабушка. Как из памяти моей все всплывать пошло, как меня к кузнецу отдали. Как той весной, что был я на торжище, возвращались мы да забруд увидели, как демон мой пробудился во мне и как я тех забруд убивал тогда. И про меч я им свой сказывал, как сменил личину он, став другим совсем.

Посидели они погутарили. Уж и Игорь пришел, как и было условлено. Долго они рядили, думали и решили они в храм свести меня, к священнику. Был тот храм Кирияниом построен, чтобы привечать святого Евлампия, человека ученого в церкви главной Пяти Богов сверхважного.

Дал записку мне Кириян к Евлампию и сказал мне не медлить более, а идти сразу не думая. И пошел я с запискою, так идти было не долго то.

Как зашел я в храм величественный, так записку передал служке местному. Взял он ее уважительно и повел меня в горницу к Евлампию. Вошедши я в горницу увидел я старца, так и обомлел от увиденного. Передо мной сидел Иван Чай, каким я его запомнил только без шапочки.

– Что с тобой молодец, али увидел демона?

Поклонился я ему и сказал о том, о своем видении на берегу моря-озера в метель лютую. Как приметил меня старец, что уж помер давно. Подивился он этому и просил рассказать то, что я про меч свой рассказывал. Слушал он меня внимательно разу не перебиваючи. Как закончил я рассказывать, не утаив своего знания, тех вещей, что я видел в сундуке Игоревом. Как я знал для чего они.

Евлампий сказал подумавши:

– Ты не нашего роду-племени. Человек ты пришлый из мира другого потаенного. Слыхивал я про путников, что из мира того к нам являлися. Но вот в первый раз вижу сам я. Что до силы твоей, то скажу она не от демона, Кладриэлева сила в тебе проявилася.

– Так становлюсь я в бою бешенным!

– Да не рубишь ты своих товарищей, коли бес был в тебе али демон, то бы всех рубил без разбору кто рядом был. Как не велика была сила Кладриэлева, никогда под нее не попадали союзники. А согласно приданиям древности сила его горы сворачивала.

Опять екнуло у меня в голове, и увидел я двух воинов, что в долине билися и были они росту огромного облаков головами касалися. Рассказал я и это видение.

– Вот тому ты и был свидетелем. Голова то не может вспомнить, чего не видела. Надобно тебе идти в место потаенное, дальнее. Там место святое есть Кладрэлево. Напишу я тебе молитву специальную. Хоть странна она будет, ты читай, как написано. Коли сила в тебе Кладриэлева то направит он путь твой, дороженьку. Скажет он, где лазейка в твой мир присутствует, чтоб вернулся ты к своему роду-племени. Приходи завтра поутру, я записку тебе дам с молитвою, да карту нарисую, что пойдешь по ней. Приходи один, без товарищей, ибо только тебе путь откроется, а они сгинут безвременно.

Поклонился я святому Евлампию и пошел собиратися.[3 - Из путевых записок Игоря сына Тополя да храма Пяти Богов Шульского, собраны и описаны дьяком храма спасения Божьего в 2236 году от пришествия пророка Божьего.]

Глава 4. Путник. Часть 3

Поселок Тутуран, Леха

Вечером пришел Тём. Привечали мы его, в доме Митяевом. Сказки разные нам он сказывал, и смеялись мы до слез от затей его. Как отобедали, вышли мы на крылечко дома Митеного, закурили трубочки, рассказал Тём нам как пушки лить, так как очень просил он у Рыцаря, чтобы мне с Митею он работу дал пушки делати. Как снаряды и утварь к нему мастерить, как точить, как закаливать. На листок я списал все слова его. И благодарили мы его поясно, за науку ту удивительную.

Попрощались мы на ночь с Митею, и пошли с Тёмом в мой дом, спать пора. Как зашли мы в горницу, засветил я лампадою, сели мы у стола обеденного и поведал мне Тём, что уходит он, завтра сызнова. Что лежит ему путь, то меж горы далекие, к морю-озеру да и далее. Закручинился я со слов его, только снова увидевши, так уходит он сызнова в даль-далекую, да неведому.

– Такова судьба Леха друг, не сидеть мне на завалинке, да не жить мирно средь людей, а скитаться начертано. Путь-дорога моя длинная, мне судьба в мир вернутся покинутый.

Дал он мне на прощание листов пачку исписанных. Там поделки были разные, дивные да невиданные.