Скорая 2024-25-26

– Спас меня вчера от смерти, а сегодня наркомана и от смерти, и от нас… – дополнила образ Серафима.

– У меня нет для него коронки, – растерялся Александр.

– Его нигде не видно, он не идентифицирован, о его существовании вообще теперь никто не знает, – успокоила друга Анфиса.

– Почему?

– Потерял доступ к имени, – думая о чем-то своем, прокомментировала Серафима.

– Как это?

– Выпил воды с одного стола с клиентом.

– То есть? – удивился Александр.

– Ну, после рукопожатия, – решилась, наконец, Анфиса рассказать другу хоть что-то о своих возможностях, – мы перестаем быть обычными людьми и становимся работниками Скорой. Единственный запрет на действия в этом состоянии – не есть и не пить вместе с клиентом, иначе происходит заражение его эмоциями.

– Ак спасал спортсмена, они бежали марафон. На финише спортсмен подошел к столу, взял бутылку, отпил и поставил. Ак этого не увидел. Потом спортсмен отказался от своего желания в пользу жизни. Ак взял другую бутылку, но с этого же стола, и выпил. Нарушив единственное табу, он потерял доступ к своему имени, а значит, и лицензию на работу…

– И это разве нельзя отменить? – удивился Александр.

– Пока таких случаев неизвестно было… – развела руками Серафима.

– Мы в принципе не такие уж уникальные личности, поэтому никто не будет заботиться, чтобы нарушать протокол ради одного из нас… – объяснила Анфиса.

– Но ты же говорила, что Глафира одна из двенадцати… Значит, уникальная…

– Ты не понимаешь! – улыбнувшись, попыталась объяснить Серафима. – Это как у тебя в классе была парочка отличников, троечники, хорошисты и двоечники, а были вообще те, кто менял школы как перчатки…

– Не понял, – не врубился Александр.

– Глафира, тьфу, Серафима, хочет сказать, что она просто в числе отличников. А двоечников и троечников, как я, у нас валом! – пояснила слова подруги Анфиса.

– Глафира? – шепотом закричал вернувшийся Акакий! – Ты – Глафира? Та самая? Ни одного, кто прошел мимо? И десять лет рядом с единственным придурком, который прошел? А я вчера думаю, почему не могу тебя ни разговорить, ни раскусить!

– Та самая, – улыбнулась Серафима, не открывая глаз. Ее по-прежнему мутило.

– Ну, это совсем меняет весь расклад. Тогда давай знакомиться по новой: Викентий! – Викентий протянул руку, но Серафима была не в состоянии реагировать на такие, по ее мнению, мелочи в данной ситуации при ее состоянии. Викентий опустил руку и улыбнулся, изучая Серафиму в свете новой информации.

– Викентий? Тот самый? – Анфиса подпрыгнула и завизжала! – Никогда не … Погодите, вы же умерли…

– Нет, я жив… – спокойно ответил Акакий-Викентий, не отвлекаясь от объекта своего изучения.

– Эта история с водой, это про вас? – уточнил Александр.

– Да, и это было равносильно смерти.

– И вас после всех ваших заслуг не восстановили… апелляция? – спросила Анфиса.

– Я не стал, – отвечая спрашивающим, Викентий с удовольствием разглядывал уникального работника Скорой, понимая, что перед ним стоит достойный напарник, с которым ему реально хотелось бы поработать!

– И чем он так гениален, что ты аж завизжала? – обратился Александр к Анфисе.

– Его все знают! Самый низкий процент отказов! – объяснила Анфиса.

– Что значит? – не понял Александр.

– Самый низкий процент смертей, – пояснила Анфиса.

– Ты вчера сказал: пять. Это не уникально! – вмешалась в разговор Серафима, приоткрыв глаз и посмотрев, наконец, на Викентия.

– Ноль пять, дорогая! Ноль запятая пять!

– Ты меня обманул вчера? – собираясь с силами, встала и спросила Серафима.

– Ну чуть чуточку! На такой маленький нолик, его почти совсем не заметно, если не приглядываться, – шутил Викентий, показывая пальцами размер нолика.

– И вчерашнее: «Я не для того ее нашел на помойке, чтобы ты ее сейчас угробил!» было правдой? Кто кого нашел? – начала прозревать Серафима.

– Да, я выпил воды с тем спортсменом и узнал эмоцию желания закончить все быстренько своим хотением, а с моими способностями повторить ее ради тебя не составило труда. Смотрю, бежит работник Скорой… Скучно было!

– Не фига ж себе скучно! Ты нагло меня обманул, а я пила с тобой, я тебе доверила свою жизнь вчера!

– Глаш, ты мне ее не доверяла! Я сам ее спасал! – ласково попробовал образумить напарницу Викентий.

– Я думала, что мы с тобой напарники, а ты меня чудовищно обманул, представившись каким-то безымянно тупым Акакием!

– Глаш, я спас тебя вчера! Глаш, не дури… – Викентий попытался поймать за руку, уходящую с крыши Серафиму, но она увернулась. Обида придавала ей сил и она со скоростью, на которую только была способна в своем состоянии, сбегала по лестнице.

– Серафима, ребята, Серафима! Она – Серафима! Ее же найдут и снова подставят! – Бегал вокруг Александр, напоминая всем ее новое имя! – Вас всех слышно в эфире, пожалуйста, успокойтесь…

– Я, как дура, купилась! – Серафима выбежала из отеля и пошла, захлестываемая эмоциями, куда глаза глядят.

Викентий шел позади и не мешал буянить красавице, понимая, что пыл пройдет и разум возобладает…

Через полчаса быстрой ходьбы Серафима остановилась на мосту и уставилась на воду.

– Фим, послушай! Я понимаю, что ты отличница и никогда не нарушаешь правила, но такой шанс выпадает один на миллион. Ты – одна из 12, я не идентифицирован. Но с моим опытом мы поднимем твои показатели до небес. Это ведь бизнес. Смысл ловить клиентов за 300, когда можно брать тысячных?

– Это цинично! Я не за деньги работаю! – отрезала Серафима.

– А я за деньги! Какая разница? Итог один! Платят одинаково, что по любви, что по расчету…

– Вчера в машине был твой клиент, я бы не вытащила! Я бы не справилась с ним!

– Так в том и сила: ты берешь под свое имя, а я их вывожу… Вместе мы сила – подумай! Знаешь, сколько тысячников гибнет, потому что никто не берется? Потому что понимают, что такую мощь не вывезти! И они сразу в топку, без шанса, что кто-то вмешается… Ведь твои отличники из 12-ти наверняка бздят таких, как Мазерати, чтобы показатели себе не портить! Берут середнячков…

Серафима была вынуждена согласиться…